 |
Новые измерения власти и влияния в мировой политике
|
|
|
|
В условиях постепенного движения мировой политической системы в направлении «постоднополярного мира» важное прикладное значение получают исследования, направленные на поиск новых концептуальных основ международной политики. Возникает необходимость изучения новых источников, ресурсов и инструментов международного влияния.
Значительный интерес в зарубежном и отечественном политологическом сообществе привлек к себе недавно введенный в рамках совместного доклада Дж.С. Ная и Р. Армитиджа для Центра стратегических и международных исследований США политико-международный концепт «разумная сила» («smart power»). Несмотря на новизну, содержательные характеристики данного понятия не вышли за рамки уже ставших классическими категорий «мягкой силы» (soft power») и «жесткой силы» («hard power»).
Однако, политологический конструкт «smart power» отличается гибкостью и может быть востребован для исследования целого спектра «нетрадиционных» силовых и властных основ влияния государств, которые сегодня приобретают все большую актуальность.
В этой трактовке «smart power» можно представить как комплексный теоретико-прикладной концепт, охватывающий ряд мироуправленческих инструментальных стратегий и механизмов, предоставляющих государствам возможности по воздействию на знание и мнение избранных целевых аудиторий - акторов мирополитического процесса. В результате «разумная сила» позволяет формировать у последних определенные образы, представления и позиции в международном измерении, задавать тон международному политологическому и политическому дискурсу.
В качестве таких целевых аудиторий могут выступать политические круги, политологические сообщества тех или иных государств, региональное либо мировое общественное мнение и т.д.
|
|
|
К инструментальным компонентам «smart power» мы относим информационно-интеллектуальный потенциал и совокупный инновационный потенциал государства.
Под информационно-интеллектуальным потенциалом воздействия понимаются возможности государства по проведению целенаправленной и планомерной работы по конструированию у целевых аудиторий определенных восприятий и представлений относительно тех или иных явлений международной жизни и мирополитических процессов. Данная форма влияния вызывает либо гипертрофированную концентрацию внимания, либо, наоборот, ослабление интереса к этим феноменам и способствует их последующему устойчивому видению и оценке под определенным углом зрения. Данные сконструированные представления отличают научная обоснованность и публичная значимость, которые позволяют воздействовать на поведение государств.
Инновационный потенциал рассматривается с идейно-концептуальной и производственно-технологической сторон. В рамках «smart power» технологические инновации важны, в первую очередь, с точки зрения их целевого позиционирования. Под идейно-концептуальными инновациями мы понимаем продукты деятельности концептуально-идеологической работы «фабрик мысли», занимающихся вопросами международной и мирополитической проблематики, в различных государствах. Ими создается концептуально-идеологический фундамент, приобретающий прикладной характер для внутренней и внешней политики данного государства. Полученный концептуально-идеологический контент включается в разного рода государственные доктрины, доклады, выступления и речи политических лидеров, программы политических партий, а также работы политологов-международников. Он также может использоваться при заключении международных соглашений, принятии программных документов, подписании деклараций, резолюций, то есть активно внедряться международное правовое поле.
|
|
|
Данные технологии активно используются применительно к реалиям внешнеполитической деятельности государств, осуществляющих конструирование и пропаганду собственного международного статуса.
В рамках исследования значительное место следует уделить Китаю, который, несмотря на ряд трудностей, совершил серьезный рывок в направлении развития «smart power» на своей национальной почве.
В качестве результата концептуально-идеологической работы «мозговых трестов» КНР за последние двадцать лет можно выделить целый ряд стратегически важных международно-политических концепций. К ним относятся концепция «нового международного порядка», концепция многополярности, концепция «пекинского консенсуса», концепция «мирного возвышения» Китая, концепция «гармоничного общества и гармоничного мира». Мироуправленческий смысл данного спектра концепций заключается в том, что КНР за относительно небольшой период времени серьезно изменила отношение целевых аудиторий развитых и развивающихся стран к себе и утвердила себя как «ответственную развивающуюся великую державу» (фуцзэжэньди фачжаньчжун даго).
В рамках технологических инноваций КНР позиционирует себя как недавняя страна «третьего мира», «прорвавшаяся» в космос и создающая собственную спутниковую навигационную систему Beidou (Compass). Китай конструирует имидж активного борца за улучшение негативной экологической ситуации внутри страны, связанной с загрязнением воздуха и опустыниванием территорий. КНР демонстрирует эффективность своих операций по предотвращению разрушительных последствий различных природных катаклизмов.
Используя дискурсивные, дипломатические и иные механизмы «smart power», Китай успешно конструирует ролевую идентичность страны, с одной стороны, стабилизирующей военно-политическую ситуацию в АТР, а, с другой стороны, воплощающей основной локомотив региональной, а в перспективе мировой экономики. Основные выводы исследования сводятся к тому, что появление концепта «smart power» отражает объективный поворот в изучении мировой политики, связанный с тем, что конструктивистская парадигма, находящая все больше примеров в политической практике, становится важнейшим источником прикладных мирополитических стратегий и методологической базой их исследования. Итак, исследуя концепт «smart power», не следует полностью отказываться от его трактовки, предложенной Дж.С. Наем, тем не менее, следует обогатить его более глубоким, отражающим изменившиеся мирополитические реалии содержанием.
|
|
|
Заключение
Необходимость выхода российского производства, теряющего конкурентоспособность, на инновационный путь развития отражена в Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации. Впервые за все постсоветские годы государство решилось взять стратегическую инициативу в свои руки и широко стало применять терминологию стратегического планирования в обосновании своих действий. Но в концепции лишь формулируются долгосрочные цели, и отсутствует, механизм итеративного согласования декларируемых задач с требующимися для их реализации ресурсами. Внедрение механизма стратегического планирования эффективного использования национальных ресурсов становится важнейшей задачей нашей страны для сохранения ее суверенитета и движения вперед.
Список литературы
1. Ведута Е.Н. «Стратегия и экономическая политика государства», Москва: Академический проект, 2008.
2. Ведута И.И. «Социально-эффективная экономика», Москва: РЭА, 2007.
3. Логвинов С.А. «Макроэкономическое стратегическое планирование», Москва: Инфра-М, 2006.
4. Кокошин А.А. «О стратегическом планировании в политике», Москва: Комкнига, 2007.
5. Федоров Н.В. «Российская экономика; стратегическое планирование социально-экономического развития», Москва: Эксмо, 2007.
6. Кузык Б.Н. Прогнозирование и стратегическое планирование социально-экономического развития», Москва: Экономика, 2008.
7. Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации до 2020 года.
8. Послание Федеральному Собранию Российской Федерации от 26 мая 2009 года.
|
|
|
12 |
