Особенности духовной жизни советского народа в 60-е – 80-е годы 20 века

После победы большевистского режима невиданный в мировой истории террор был развязан против собственного народа с целью его "перековки" в послушный и бездумно преданный коммунистической доктрине человеческий материал. Борьба против "старой", традиционной, а по сути - истинно национальной культуры была краеугольным камнем всей внутренней политики новой власти. Хорошо понимая всю действенность слова - будь то проповедь, повесть или философское эссе - власть фактически стерилизовала нацию, отправив в изгнание всех тех, кто нес в себе духовные традиции и поддерживал национальный менталитет: прежде всего - это были религиозные авторы и философы, общественные мыслители и просто крупные писатели.

Произошел двухмиллионный "исход" за рубеж, который в наши дни стали называть "первой волной" эмиграции из России. Частично это были беженцы, покинувшие Россию вместе с остатками белых армий, потерпевших поражение в гражданской войне, частично - насильно высланные или понуждаемые к эмиграции интеллигенты и художники.

Вторично этот процесс произошел в период "укрепления" режима после окончания Второй мировой войны, когда ряды эмиграции пополнились перемещенными лицами, а впоследствии - российскими диссидентами.

Как обошлись с их наследием? И какова была судьба тех книг и периодических изданий, которые продолжали создаваться для России но уже не в России?

К счастью по отношению к печатному слову в стране не привилась такая исключительная мера как полное уничтожение. Режим гораздо больше боялся "распространения заразы", чем самих источников, поэтому за хранение запрещенных книг реальный человек мог получить срок лагерей до 10 лет, но чиновник, производивший обыск изымал эти издания и сохранял в личной библиотеке. Масса старых книг продолжала находиться в частных коллекциях и тщательно оберегалась.

Часть книг, хотя и в искалеченном виде - с вырезанными страницами, с вымаранными именами "запрещенных" авторов - продолжала существовать даже в публичных библиотеках; многие из них изымались из общедоступных фондов, но не уничтожались, а переводились в спецхран.

Спецхран - это сугубо советский феномен, имеющий отношение к такому понятию как цензура. Спецхран - это варварский способ ограничить свободу слова, арестовав "вредные" издания и заключив их в тюрьму - хранилища с ограниченным доступом.

В спецхран попадала любая "подозрительная" литература, не соответствовавшая советским стандартам мышления, прежде всего литература религиозная - от Библии и Корана, Блаженного Августина и Формы Аквинского до текстов обычных церковных проповедей; серьезная философская и политическая литература зарубежных авторов, мысливших не в рамках марксистской идеологии - начиная произведениями Ницше и Шопенгауэра и кончая социальной философией Маркузе, феноменологией Гуссерля и даже некоторыми произведениями Сартра. В спецхране находилась практически вся периодическая западная печать. Туда же, как курьез, попадала и слишком вольная "эротическая литература", считавшаяся вредной для массового читателя.

Сейчас это кажется забытым кошмаром, но еще 5 лет назад спецхраны существовали в большинстве библиотек, и лишь редкие смельчаки отваживались, не получив никаких указаний - а эти указания в пору стагнации режима никто уже не хотел давать - упразднить эти весьма существенные для советского периода хранилища информации.

Так вот, именно в спецхранах хранилось и благодаря им сохранилось то, на что советские цензоры имели особый нюх - это эмиграционная литературы таких издательств как "ИМКА-Пресс", "Жизнь с Богом", "Ардис" и другие. Самым опасным для советских цензоров представлялись издания парижского издательства "ИМКА". Может быть, отчасти, потому, что после высылки из страны Солженицына "ИМКА" стала тем русским зарубежным издательством, которое втайне подготовило "Архипелаг ГУЛАГ", а затем представило к печати и все произведения Солженицына.

В целом, страна этой литературы не знала. За ее провоз через границу преследовали как уголовных преступников, за ее хранение в частных коллекциях - давали срок, но она продолжала проникать в Россию нелегальными путями и находила своего читателя.

Это означало, что духовная жизнь России была загнана в подполье, но не прекращалась. Интеллектуальное и духовно-нравственное сопротивление существовало всегда, но существенно возросло в процессе эрозии режима, первые признаки которой появились уже при жизни Сталина. Хрущевская "оттепель" и брежневская "разрядка" расширили контакты со свободным миром, появилась возможность использовать эти контакты не только в интересах режима. Книги и рукописи стали пересекать границу, ускользая из поля зрения КГБ.

И наконец, Горбачевская эра - эра демократизации и развала Советского Союза совпала с возвращением эмигрантских коллекций в Россию.

Перестройка в СССР.

К середине 1980-х гг. в СССР наступил экономический, социальный и политический кризис. Он выражался в падении темпов роста промышленного и сельскохозяйственного производства, снижении уровня жизни населения, усилении коррупции, развитии теневой экономики, нарастании социальной апатии. Поцытка партийного руководства страны сохранить власть путем “закручивания гаек”, предпринятая Ю. В. Андроповым, оказалась безуспешной. В общественном сознании зрело понимание необходимости глубоких перемен. Их желали все слои общества — от рядовых граждан до определенной группы партийных и государственных чиновников. Страна стояла на пороге перемен. Начало перестройки связано с именем М. С. Горбачева, который в марте 1985 г. стал Генеральным секретарем ЦК КПСС. Гарантом перестроечных процессов, причиной которых являлись объективные обстоятельства, а не субъективные факторы, выступала КПСС. В апреле 1985 г. был провозглашен курс на ускорение социально-экономического развития страны. Предусматривалось усовершенствовать структуру управления народным хозяйством, за счет “Скрытых резервов” в короткий срок добиться подъема экономики, преодолеть застойные явления, значительно Улучшить материальное положение советских людей. Дальнейшее развитие событий не оправдало оптимистических прогнозов. Справиться с кризисом не удалось.

По мере углубления перестроечных процессов выявилась необходимость политической реформы. Без обновления политических структур общества новые экономические методы хозяйствования не могли дать ощутимых результатов. Осознавая это, Горбачев и его единомышленники пошли на демократизацию политических структур. Главным ее инструментом стала гласность — объективное освещение всех сторон жизни общества. Решение о реформе политической системы в СССР было принято на XIX партконференции КПСС (лето 1988 г.). Был провозглашен курс на создание в СССР правового государства. В качестве первоочередной задачи выдвигалось четкое разграничение функций партийных и советских органов, формирование новых органов власти, проведение первых демократических выборов народных депутатов. После партконференции начались изменения структуры управления в СССР. На Первом Съезде народных депутатов (май—июнь 1988 г.) Горбачев был избран главой государства — Председателем Верховного Совета СССР, а в марте 1990 г. — Президентом СССР с правом издавать указы и постановления, которые имели силу закона. В процессе дальнейшей демократизации общественной жизни в стране из Конституции СССР была исключена 6-я статья (о руководящей роли КПСС), ликвидирована однопартийная система руководства страной, стали возникать различные партии и общественные движения.