 |
Умение довольствоваться тем, что есть
|
|
|
|
Я не хотел бы преувеличивать трудности вырабатывания в себе внимательности. Несмотря на то что мы много лет жили иллюзиями и грезами и нам теперь трудно стремиться к внимательности, надо отметить, что внимательность тоже имеет свои положительные стороны. Умение жить в настоящем порождает тонкое, но очень значимое удовольствие. Это один из аспектов того, что Шинзен Янг называет необусловленным счастьем.
Наше счастье основано, как правило, на успехе: я счастлив, если получаю то, чего хотел, и наоборот, несчастлив, если не получаю. Это обусловленное счастье. Присутствие и внимательность содержат в себе некий тип счастья, который выходит за рамки этой обусловленности. Присутствуя и принимая, мы обычно не создаем дурную карму, не стремимся слепо и отчаянно к удовольствию, не совершаем бессмысленных поступков, вызывающих негативные последствия.
Присутствие и внимательность дарят нам порой живые мгновения красоты, удовлетворения и прозрения, хотя временами и приходится остановиться и принять нечто неприятное для себя, нечто такое, что мы поняли относительно собственной жизни, нечто смущающее нас, факты жестокости и страданий – наших собственных и других людей. Постепенно наше психологическое пространство расширяется, и мы начинаем получать большее удовлетворение во всех областях жизни.
ЧРЕЗМЕРНОСТЬ УСИЛИЙ
Студент: Не могли бы вы что‑нибудь сказать о мере усилия во время этой практики? Понятно, что ничего нельзя получить, не прилагая достаточных усилий; однако мне кажется, что, если усилия слишком велики (колокол звонит – остановите внешнее движение, замолчите и понаблюдайте за собой полминуты), вы рискуете откусить больше, чем можете проглотить, и в результате потерпите неудачу. Не стоит ли подумать об оптимальной затрате усилий?
|
|
|
Я бы сказал так: большую часть времени следует быть благоразумным, но иногда и неблагоразумным.
Гурджиев не придерживался «благоразумия» в этом отношении. Он говорил, что усилия вообще не идут в счет, речь идет только о сверх‑усилиях, которые вы совершаете, перейдя черту истощения. Эта установка отчасти верна, а отчасти является личной особенностью Гурджиева. По эннеаграмме [[14]] он был человеком «восьмого типа». Такой человек автоматически увеличивает усилия, сталкиваясь с препятствиями.
Вы правы: слишком большие усилия временами непродуктивны. Но иногда следует делать сверх‑усилия. Например, в гурджиевской группе, в которой я когда‑то работал, мы устраивали мини‑ретриты, которые длились по нескольку дней и нескольку ночей. В это время мы не спали. Мы все время были чем‑то заняты, и все время поддерживали в себе самовоспоминание – чувствование‑смотрение‑слушание.
Первая ночь бывала не так трудна, но к концу второй ночи состояние становилось тяжелым, и люди многое узнавали о сне в далеко не метафорическом смысле: они имели возможность непосредственно наблюдать затуманенное сознание. Они узнавали также, что такое реальные усилия.
Это крайность, но крайность, ограниченная во времени. Некоторые люди пытались продолжать такой режим работы, ограничивая сон четырьмя часами в сутки в течение двух месяцев. Я лично считаю, что это своего рода сумасшествие, и некоторые из них были близки к тому, чтобы наезжать на телефонные будки и т.п. Такого рода лишение себя сна достаточно опасно.
Для меня и многих других (здесь есть индивидуальные различия) пара ночей, проведенных совершенно без сна, во многих отношениях равносильна дозе ЛСД. Усталость и сонливость разрушают обычные автоматические привычки. Если вы в достаточной мере умеете концентрироваться, наблюдать и отмечать свои инсайты, то короткий период лишения сна в правильном контексте работающей группы может быть полезным. Но как способ жизни – это глупо, если только вы, как многие, не любите жить на грани опасности все время.
|
|
|
СТРЕМЛЕНИЕ К ОПАСНОСТИ
Одной из реакций на отупение от обыденной жизни среди теней сансары, в трансе общепринятого является стремление к опасности. «Я могу быть убит каждую секунду, а значит, я жив». В опасных видах спорта вроде прыжков с трамплина или автогонок присутствие в физическом мире просто необходимо: если ваше внимание отвлечется на две десятых секунды, вы рискуете получить увечье или погибнуть. Другим примером того же может служить тот факт, что для многих ветеранов Второй мировой войны участие в боях, по их рассказам, – это самые реальные, самые живые моменты в их жизни.
Если за вами кто‑то гонится, пытаясь вас убить, то это неплохая тренировка для того, чтобы проснуться и быть более живым. Это эффективно с точки зрения реального принуждения к чувственному присутствию и может создавать весьма разнообразную пищу для впечатлений. Хотя здесь есть один недостаток: вас действительно могут убить, к тому же вам, возможно, понадобится отстреливаться, не говоря уже о моральных проблемах.
В том, что опасность такого рода способствует большему присутствию, состоит одна из проблем работы во имя мира. Для спящих, как сказал бы Гурджиев, война – одно из немногих событий, которое делает их живыми, так что чисто рациональных оснований оказывается недостаточно, чтобы отказываться от нее. Поэтому я считаю жизненно важным учить людей таким методам, как чувствование‑смотрение‑слушание или формальная медитация, айкидо и др., которые дают возможность быть более живыми, не подвергая себя и других смертельной опасности и не причиняя больших разрушений.
Итак, будьте благоразумны в отношении сверх‑усилий, но иногда подхлестывайте себя. Будьте, однако, практичными, не создавайте ситуаций реальной опасности. Не лишайте себя сна, если вам предстоит вести машину.
БУДИЛЬНИКИ
Студент: Правильно ли помогать себе знаками, напоминаниями?
|
|
|
На этой стадии – да.
Студент: У меня такое чувство, что я могу прийти сюда завтра вечером и обнаружить, что я совершенно забыл об этой практике.
Да, придумайте себе знаки, которые будут напоминать вам о необходимости присутствовать. Гурджиев называл их будильниками. Если так называемое нормальное сознание метафорически сравнивается со сном, то будильник – это то, что помогает нам просыпаться.
Правда, к будильникам мы постепенно привыкаем. Со временем мы начинаем либо не замечать их, либо включать их в сон и продолжать спать. Поначалу придуманные нами знаки помогают нам быть более присутствующими, но затем мы адаптируемся к ним, и фантазия относительно пробуждения заменяет нам то небольшое усилие, которое необходимо, чтобы действительно быть внимательным. Будильник в какой‑то момент перестает выполнять свою функцию. На этой стадии нужно сменить его и воспользоваться чем‑то таким, к чему вы еще не привыкли. Позже вы, конечно, привыкнете и к этому, но поначалу новый «будильник» будет служить полезным напоминанием.
Студент: Можно ли использовать стохастически звонящий колокол, чтобы пробудиться? Можно ли воспользоваться копией этой кассеты? Или к этому мы тоже постепенно приспособимся?
Я иногда пользуюсь вариантом этого способа – калькулятором, запрограммированным так, чтобы в течение нескольких дней он звенел через случайные промежутки времени. Затем, как только я привыкаю к нему, я временно откладываю его в сторону. И вот в этом‑то и состоит вся проблема. Часть ума быстро вникает в суть дела и делает наше восприятие и поведение автоматическими. В некоторых отношениях это очень полезно, но в других оказывается истинным проклятием. Автоматическим может стать все, что угодно, так что реальное сознание и не требуется. Если вы, скажем, научились водить машину, вам не захочется заново проходить курс обучения всякий раз, когда вы намерены сесть в нее. Вы пользуетесь тем, что выполняете все манипуляции автоматически, по привычке. Это, конечно, прекрасно, но привычки переходят на все более высокий уровень.
|
|
|
Должен подчеркнуть, что реальное внимание и внимательность, к сожалению, бывают излишни в подавляющем большинстве ситуаций. Вы можете превратиться в робота – счастливого или страдающего – и так прожить всю свою жизнь.
Студент: Нечто похожее я обнаружил, работая на компьютере. Я несколько раз пытался начать работу с будильниками. Один из способов выполнять задачу в автоматическом режиме состоит в том, чтобы иметь другую задачу, действительно важную, осуществляемую в то же самое время. И мне ни разу не удалось работать с будильником больше чем треть дня.
Но вы можете воспользоваться компьютером, чтобы он напоминал о необходимости быть в настоящем, подбрасывая вам «бомбы» вроде внезапно появляющегося текста: «Я выключаюсь на пять минут, а тебе нужно обратить внимание на свои руки и ноги». Некоторое время это может срабатывать. Компьютер должен выдавать вам нечто подобное, иначе вы подумаете, что с ним что‑то не в порядке, и тогда вам придется переключить свое внимание на починку.
Присутствовать легче всего бывает при выполнении несложных заданий. У Гурджиева, например, выполняется много простой физической работы вроде мытья полов, посуды, починки крыши или нанесения вручную инсектицидов на розы – постепенно, лепесток за лепестком. Я выполнял такого рода работу.
Во время разговора чувствовать‑смотреть‑слушать значительно труднее. Взаимодействие с людьми, в особенности спящими, почти всегда затрудняет это. Мне удалось помочь вам достичь некоторого состояния присутствия отчасти с помощью того, что я намеренно добавил элементы небольшого стресса, после того как вы приобрели определенный опыт чувствования. Но это связано отчасти и с располагающей социальной атмосферой. Обычно мы настолько нуждаемся в одобрении и настолько стремимся к привычному социальному функционированию, что даже забываем о возможности большего присутствия, когда взаимодействуем с другими людьми. Мы становимся совершенно автоматичными, выбирая тип поведения, который, как нам кажется, удовлетворяет собеседника.
Иногда вы можете до некоторой степени пробудиться и присутствовать, разговаривая с человеком, который уже в какой‑то мере пробужден и присутствует. Это замечательная возможность, но такое случается редко. Людей, занимающихся подобной практикой, настолько мало, что статистически такая возможность очень маловероятна. Для многих подобный семинар может оказаться единственной возможностью за всю жизнь. Если вы начинаете взаимодействовать с кем‑то, кто присутствует, пусть даже несовершенно, это помогает быть «здесь и теперь» и вам самим. И конечно же, если вы упражняете свою собственную способность быть внимательным, то ваши шансы вступить в такого рода взаимодействие увеличиваются.
|
|
|
