Одно понятие, различные термины

Среди большого количества терминов, используемых в настоящее время равнозначно и почти синонимично с термином "функция", мы находим следующие: "применение", "полезность", "цель", "мотив", "намерение", "стремление", "следствие". Если бы эти и аналогичные термины употреблялись для того, чтобы обозначить одно и то же строго определенное понятие, то, безусловно, в нашем перечислении их большого разнообразия было бы мало смысла. Но дело заключается в том, что небрежное употребление этих терминов при кажущемся подобии их значений приводит ко все возрастающим отступлениям от последовательного и строгого функционального анализа. Те аспекты значения каждого из этих терминов, которые скорее различают, чем отождествляют их, делаются (непреднамеренной) основой для выводов, которые становятся все более сомнительными по мере того, как они все дальше отходят от центрального понятия функции. Один или два примера подтвердят нашу мысль о том, что неустойчивая терминология приводит к возрастанию недоразумений.

В нижеследующем отрывке, взятом, из наиболее содержательных исследований по социологии преступности, можно обнаружить эти смещения значения формально синонимичных терминов и сомнительные выводы, которые основываются на этих смещениях (ключевые термины выделены курсивом для того, чтобы облегчить анализ ходаэтого рассуждения).

"Цель наказания. Делаются попытки определить цель или функцию наказания в различных группах в разное время. Многие исследователи подхватывают один из мотивов и объявляют его главным и единственным мотивом наказания. С одной стороны, подчеркивается функция наказания в восстановлении солидарности группы, которая была ослаблена преступлением. Томас и Знанецкий указали, что назначение наказания за преступление у польских крестьян состоит прежде всего в том, чтобы восстановить то положение, которое существовало до этого преступления, и возродить солидарность группы, в то время как соображения мести являются вторичными. С данной точки зрения наказание прежде всего озабочено группой, и только после этого преступником. С другой стороны, искупление и предотвращение преступления, возмездие занего, преобразование преступника, доход дня государства и многое другое постулируются в качестве функций наказания. Как в прошлом, так и в настоящем нельзя было бы сделать вывод, что один из таких мотивов является определяющим мотивом; наказание, по-видимому, вырастает из многих мотивов и выполняет много функций. Это верно как с точки зрения отдельных жертв преступления, так и с точки зрения государства. Представляется безусловным, что современные законы не являются строго последовательными с точки зрения целей или мотивов; по-видимому, те же самые условия существовали в предшествующих обществах".

Обратим прежде всего внимание на совокупность терминов, якобы выражающих одно и то же понятие: цель, функция, мотив, предназначение, вторичные соображения, главная забота, задача. При рассмотрении этих терминов становится ясно, что они могут быть сгруппированы по совершенно отличным концептуальным системам координат. Иногда некоторые из этих терминов - мотив, назначение, цель и задача - совершенно недвусмысленно относятся к целям наказания. открыто провозглашаемым представителями государства. Другие же термины - мотив, вторичные соображения - относятся к целям жертв преступления. И обе группы этих терминов оказываются схожими в том плане, что они относятся к субъективным предположениям о результатах наказания. Понятие функции включает в себя точку зрения наблюдателя, но не обязательно участника. Социальные функции обозначают наблюдаемые объективные следствия, а не субъективные намерения (цели, задачи, мотивы). А неумение разграничить объективные социологические последствия и субъективные намерения неизбежно приводит к путанице в функциональном анализе, что можно видеть из нижеследующего отрывка (и здесь ключевые термины выделены курсивом).

"Дискуссия о так называемых "функциях" семьи приобрела чрезвычайно нереалистический характер. Семья, говорят нам, выполняет важные функции в обществе; она обеспечивает продолжение рода и воспитание подрастающего поколения; она выполняет экономические и религиозные функции и т. д. Нам едва ли не стараются внушить, что люди женятся ч завидят детей потому, что они стремятся исполнить "ли необходимые общественные функции. Фактически же люди женятся питому, что они любят друг друга, либо по не менее романтичным, но не менее личным причинам. Функция семьи, с точки зрения индивидуумов, как раз и состоит в том, чтобы удовлетворить их желания. Функция семьи или любого иного общественного института заключается всего лишь в тех целях, в которых они используются людьми. Социальные "функции" в большинстве случаев представляют собой рационализацию установившейся практики, сначала мы действуем, а уже потом объясняем наши действия; мы действуем по личным основаниям, но оправдываем наше поведение, исходя из общественных или этических принципов. В той мере, в какой эти функции общественных институтов основываются на чем-то реальном, они представляют собой выражение социальных процессов, в которые люди вступают, стремясь удовлетворить спои желания, функции возникают из взаимодействия конкретных человеческих существ и конкретных целей ".

Данный отрывок представляет собой любопытную смесь небольших островков ясного мышления, окруженных морем путаницы. Всякий раз, как в нем ошибочно отождествляются (субъективные) мотивы с (объективной) функцией, ясный функциональный подход оказывается отброшенным, ибо отнюдь не обязательно предполагать, как мы увидим вскоре, что мотивы вступления в брак ("любовь", "личные основания") тождественны функциям, осуществляемым семьей (социализация детей), И опять же не обязательно предполагать, что основания, выдвигаемые людьми для объяснения своего поведения ("мы действуем по личным основаниям"), являются теми же самыми, что и наблюдаемые последствия этих стандартов поведения. Субъективное намерение может совпадать с объективным следствием, но этого, опять же, может и не произойти. Эти два фактора изменяются независимо друг от друга. Но если, однако, утверждается, что мотивированное поведение людей может привести к (необязательно предполагавшимся) функциям (объективным следствиям. - Прим. перев.), то здесь перед нами открывается выход из моря путаницы.

Краткий обзор соперничающих терминологий и их печальных результатов может рассматриваться в качестве своеобразного ориентира для последующих попыток систематизации понятий функционального анализа. При этой систематизации нам, очевидно, представляется случай ограничить применение социологического понятия функции, и возникнет необходимость четкого разграничения субъективных категорий намерения и объективных категорий наблюдаемого следствия. В противном случае сущность функционального подхода может затеряться в тумане расплывчатых определений.