 |
Предпосылки Брестского мира
|
|
|
|
Введение
Первоочередной задачей внешней политики был выход из войны. Это диктовалось как общим стремлением народа к миру, так и неспособностью Советской России продолжать военные действия в силу сложнейшего внутреннего положения. Союзники России на Западе категорически отказались рассматривать мирные инициативы Совнаркома. Поэтому встал вопрос о подписании сепаратного договора с Германией.
Брест-Литовский мирный договор, подписанный советским правительством 3 марта 1918 г.; просуществовал чуть более 9 месяцев, он был разорван германским и советским правительствами, а позже, при капитуляции Германии в первой мировой войне, отменен еще и 116‑й статьей Версальского договора. Названный Лениным «передышкой», договор вызвал критику и сопротивление подавляющей части революционеров, с одной стороны, и патриотов России - с другой. Первые утверждали, что Брестский мир - это удар в спину германской революции. Вторые - что это предательство России и ее союзников. И те и другие, каждый по своему, были правы. Однако на Брестском мире по непонятным никому причинам настаивал Ленин, добившийся, в конце концов, его подписания.
Вопрос об эволюции взглядов Ленина после его прихода к власти в октябре 1917г. и о тех целях, которые Ленин ставил перед собой до и после переворота, является основным при рассмотрении вопроса Брестского договора и связанного с ним более общего вопроса о мировой революции. В любой ситуации Ленин находил наилучший для реализации своих целей путь. В течение всей своей жизни он активно вел борьбу за власть, особенно с 1903 года. Но нужна ли была ему власть для победы революции или же революция виделась средством для достижения власти.
|
|
|
Большевистское крыло русской социал-демократической партии верило в конечную победу социализма в мире. Ответ на вопрос о том, придет ли мировая революция строился исключительно на вере в конечную победу социализма.
Однако в 1918г. ответ на этот вопрос был не столь очевиден, как могло бы показаться сегодня. Общее мнение социалистических лидеров Европы сводилось к тому, что в отсталой России нельзя будет без помощи европейских социалистических революций ни построить социализма, ни удержать власть на какой-либо продолжительный срок, хотя бы уже потому, что (как считали коммунисты) “капиталистическое окружение” поставит своей непременной целью свержение социалистического правительства в России. Таким образом, революция в Германии виделась единственной гарантией удержания власти советским правительством еще и в России. Иначе считал Ленин.
Предпосылки Брестского мира
В октябре 1917г., захватив власть в России, Ленин показал своим многочисленным противникам (сторонников у него и не было почти), как недооценивали они этого уникального человека —лидера немногочисленной экстремистской фракции в РСДРП. Большевизм не только захватил власть в России, но реальный и единственный плацдарм для наступления мировой революции, для организации коммунистического переворота в Германии, от которой, как предполагалось всеми социал-демократами, будет зависеть конечная победа социализма. Теперь Ленин стал отводить себе в мировом коммунистическом движении совсем иную роль. Ему важно было совершить мировую революцию под своим непосредственным руководством и сохранить за собою лидерство в Интернационале. Германская революция отходила для Ленина на второй план перед победившей революцией в России.
Из-за изменившихся взглядов Ленина на революцию в Германии и необходим
рассматривать всю историю Брест-Литовских переговоров декабря 1917 —марта 1918 г.г., закончившуюся подписанием мира с Германией и другими странами Четвертного союза. Позиция Ленина на этих переговорах - отстаивание им “тильзитского мира” ради “передышки” в войне с Германией. Правда, его позиция кажется разумной прежде всего потому, что апеллирует к привычным для большинства людей понятиям: слабая армия не может воевать против сильной. Но это была психология обывателя, а не революционера. С такой психологией нельзя было захватить власть в октябре 1917г. и удержать ее против блока социалистических партий, как удержал Ленин в ноябрьские дни с помощью Троцкого. С такой психологией вообще нельзя было быть революционером. По каким-то причинам, кроме Ленина, весь актив партии был против подписания Брестского мира, причем большая часть партийных функционеров поддерживала “демагогическую” формулу Троцкого «ни мира, ни войны». И никто не смотрел на состояние дел столь пессимистично, как Ленин.
|
|
|
Революция и революционеры подчинялись собственным особым законам. Эти законы большинством населения воспринимались как непонятные и безумные. Но отступив от этих законов, революция гибла. Только в них заключалась ее сила и залог ее победы. Ленин отступал от этих законов ради удержания собственной власти и лидерства в мировом коммунистическом движении. С точки зрения абсолютных коммунистических интересов, Брестский мир был катастрофой. Он, несомненно, убивал все имеющиеся шансы, сколько бы их ни было, на немедленную революцию в Германии, а значит и на революцию в Европе. Заключенный вопреки воле большинства ревпартии, Брестский мир стал первым оппортунистическим шагом советского руководства.
По иронии судьбы получалось, что для победы революции в России нужно было принести в жертву возможную революцию в Германии, а для успеха революции в Германии, может быть, пришлось бы пожертвовать советской властью в России. Именно эту альтернативу заключало в себе для советского правительства Брестское соглашение. Мирный договор с Германией давал ее правительству известную «передышку», улучшал общее положение страны.
Наоборот, отказ советского правительства подписать мир в военном и общеполитическом отношении был для Германии крайне не выгоден и значительно увеличивал шансы на возгорание и победу германской коммунистической революции (так считали сами немцы). Поэтому немецкие левые уже в декабре 1917г. распространили заявление о том, что переговоры о мире окажут разрушительное воздействие на вероятную германскую революцию и поэтому должны быть отменены.
|
|
|
Первоначально считалось, что переговоры с германским правительством большевики затевают исключительно из пропагандистских соображений и для оттяжки времени, а не ради подписания договора. Либкнехт при этом указывал, что если переговоры не приведут к миру в социалистическом духе,необходимо оборвать переговоры, даже если бы пришлось пасть их правительству (Ленина и Троцкого). Ленин же на переговорах декабря 1917‑марта 1918 стремился к союзу, хотя бы временному, между советским и имперским германским правительствами, видя в этом единственный способ сохранить власть в своих руках и расколоть единый капиталистический мир, то есть блокироваться с Германией против Англии и Франции. Либкнехт видел залог победы в германской революции. Ленин ‑ в игре на противоречиях между Четверным союзом и Антантой. Либкнехт был заинтересован в том, чтобы Германия как можно скорее проиграла войну. Ленин, подписывая сепаратный мир, был заинтересован в том, чтобы Германия не проигрывала войны как можно дольше. Он боялся, что советская власть будет свергнута объединенными усилиями Германии и Антанты как
|
|
|
только на Западном фронте будет подписан мир. Но заключая Брестский мир и оттягивая германское поражение, Ленин делал именно то, в чем фактически обвинял его Либкнехт: саботировал германскую революцию.
Заключение Брестского мира
Заключение Брестского мира привело к расколу в партии большевиков и советском правительстве и к образованию левой оппозиции, причем в первый и последний раз оппозиция эта открыто и официально действовала внутри партии большевиков как автономная организация и даже имела свой печатный орган.
После подписания мирного соглашения военные действия не прекращались ни на день на большей части территории бывшей Российской империи. Германия предъявляла все новые и новые ультиматумы, занимала целые районы и города, находящиеся восточнее установленной договором границы. Брестский мир оказался бумажным именно потому, что советское и германское правительства не смотрели на договор серьезно, не считали его окончательным, и подписывали соглашение не ради желания получить мир, а лишь для того, чтобы продолжать войну, но в более выгодных для себя условиях.
В дальнейшем, до расторжения Брестского мира сначала германским правительством 5 октября, а затем ВЦИКом 13 ноября 1918 г. (через 2 дня после капитуляции Германии), противники находились в состоянии “ни война, ни мир”(Троцкий).
Такое положение, по замыслу Троцкого, было ни чем иным как «передышкой», готовящей большевистскую партию к следующему ее этапу: революционной войне (только за передышку Троцкого, в отличие от Ленина, большевики не платили соглашением с “империалистами”). Эта революционная война началась 13 ноября 1918 года.
Уже в первые дни большевистского переворота Ленин разошелся с большинством своей партии по вопросу, касающемуся заключения мира: вопреки ожиданиям социалистов он выступил с принципиальным согласием подписать с “империалистическим” германским правительством сепаратный, а не всеобщий мир. Самым простым объяснением ленинского шага были взятые им еще до возвращения в Россию обязательства перед германским правительством.
Взаимоотношения между большевистской партией и кайзеровским правительством в годы первой мировой войны долгое время оставались для историков загадкой. Сенсацией разнеслись по миру сведения о том, что германское правительство, заинтересованное в скорейшем ослаблении Российской империи и выходе последней из войны, нашло выгодным для себя финансирование соцпартий (в том числе и ленинской группы), стоявших за поражение России в войне и ведших усиленную пораженческую пропаганду. Германский социал-демократ Эдуард Бернштейн в 1921г. писал, что Ленин и его товарищи получили от кайзеровской Германии огромные суммы денег наверняка превышающих 50 миллионов немецких золотых марок. По прошествии многих лет в распоряжение историков были переданы документы, позволяющие глубоко и внимательно изучить ставший уже легендой вопрос о немецких деньгах и пломбированном вагоне, в котором проехал через Германию в Россию Ленин в апреле 1917г.
|
|
|
Германское правительство поддерживало русских революционеров, так как не без оснований считало, что революция приведет к распаду Российской империи, выходу ее из войны и заключению сепаратного мира, который обещали дать революционеры после прихода к власти. Германии же этот мир был необходим уже потому, что в 1917г. она не обладала нужными силами для ведения войны на 2 фронта. Сделав ставку на революцию в России, Германия в критические для временного правительства недели поддержала ленинскую группу, помогла ей и другим “пораженцам” проехать через Германию в Швецию, получила согласие шведов на проезд эмигрантов к финской границе. Оттуда оставалось совсем уж близко до Петрограда. Происшедший в октябре 1917г. переворот не был для нее неожиданностью; справедливо или нет, германское правительство смотрело на происшедшее как на дело своих рук.
Но Германия никогда с такой легкостью не смогла бы достичь своих целей, если бы ее интересы не совпали в ряде пунктов с программой еще одной заинтересованной стороны: русских революционеров-пораженцев, самым влиятельным крылом которых было ленинское (большевики). В чем же совпали интересы Германии и революционеров в этом вопросе?
Как и германское правительство, ленинская группа была заинтересована в поражении России. Большевики желали распада Российской империи. Немцы хотели этого ради общего ослабления послевоенной России. Революционеры, среди которых многие требовали отделения от Российской империи окраин еще и по национальным соображениям, смотрели на рост национальных сепаратистских тенденций (национализм малых наций) как на явление, находившееся в прямой связи с революционным движением.
Совпадая в одних пунктах, цели Германии и революционеров в войне расходились в других. Германия смотрела на последние как на подрывной элемент и рассчитывала использовать их для вывода России из войны. Удержание социалистов у власти не входило в планы германского правительства. Те же смотрели на помощь, предложенную германским правительством, как на средство для организации революции в России и Европе, прежде всего в Германии. Но революционеры знали о немецких “империалистических” планах. При этом каждая из сторон надеялась переиграть другую. В конечном итоге, в этой игре победила ленинская группа.
Программа советских социалистов была абстрактна: революция. Программа Ленина была конкретна: революция в России и собственный приход к власти. Как человек, подчиненный собственной цели, он принимал все то, что способствовало его программе, и отбрасывал, что мешало. Если Четверной союз предлагал помощь, то постольку, поскольку эта помощь способствовала приходу Ленина к власти, она должна быть принята. Если эта помощь могла оказываться на условиях провозглашения Лениным определенной политической платформы, то постольку, поскольку эта платформа способствовала достижению основной цели: приходу Ленина к власти, она должна быть принята и объявлена. Немцев интересовал сепаратный мир с Россией - Ленин сделал лозунг немедленного подписания мира и прекращения войны основным пунктом его программы. Немцы хотели распада Российской империи - Ленин поддержал революционный лозунг самоопределения народов, допускавший фактический распад Российской империи.
Нужно отдать должное Ленину. Он выполнил данное правительству обещание в первые часы прихода к власти: 26 октября па съезде Советов он зачитал известный декрет о мире. Для Антанты поэтому роль Германии в октябрьском перевороте была очевидна. Уже 27 октября (9 ноября) лондонские газеты, да и сами немцы, не могли долго хранить молчание, заявляя, что русская революция не случайная удача, а естественный результат германской политики. 9(22) ноября, выполняя еще один пункт соглашения между большевиками и Германией, Троцкий, как нарком иностранных дел, заявил о намерениях советского правительства опубликовать секретные дипломатические документы. Теоретически публикация тайных договоров наносила ущерб как центральным державам, так и Антанте. Но поскольку секретные договоры, имевшие отношение к первой мировой войне, были заключены Россией с союзниками Францией и Англией, а не с Центральными державами, последние оставались в выигрыше. 14(27) ноября германское Верховное командование дало свое согласие на ведение официальных переговоров о мире с представителями советской власти. Начало переговоров было назначено на 19 ноября (2 декабря), причем в заявлении от 15(28) ноября советское правительство указало, что в случае отказа Франции, Великобритании, Италии, США, Бельгии, Сербии, Румынии, Японии и Китая присоединиться к переговорам “мы будем вести переговоры с немцами одни”, то есть заявило о подписании сепаратного мира со странами Четверного блока. 20 ноября (3 декабря) русская делегация, состоящая из 28 человек, прибыла в Брест-Литовск, где помещались ставка главнокомандующего германским Восточным фронтом. Как место для ведения переговоров Брест-Литовск был выбран Германией. Ведение переговоров на оккупированной немцами территории устраивало германское и австрийское правительства, поскольку перенесение переговоров в нейтральный город, например в Стокгольм, вылилось бы в межсоциалистическую конференцию, которая могла бы обратиться к народам “через головы правительств” и призвать, например, ко всеобщей стачке или гражданской войне. В этом случае инициатива из рук германских и австро-венгерских дипломатов перешла бы к русским и европейским социалистам.
С советской стороны делегацию возглавляли три большевика (А.А. Иоффе, Л.Б. Каменев, и Г.Я. Сокольников) и два левых эсэра (А.А. Биценко и С.Д.Масловский-Мстиславский). С германской стороны переговоры должна была вести группа военных во главе с генералом Гофманом. Русская делегация настаивала на заключении мира без аннексий и контрибуций. Гофман как бы не возражал, но при условии согласия на эти требования еще и Антанты. Поскольку, как всем было ясно, советская делегация не уполномочена была Англией, Францией и США вести переговоры с Четверным союзом, вопрос о всеобщем демократическом мире повис в воздухе. К тому же делегация центральных держав настаивала на том, уполномочена подписывать лишь военное перемирие, а не политическое соглашение. И при внешней вежливости обеих сторон общий язык найден не был.
|
|
|
