Виды и классификации Я-концепции (образа-Я)

Я-образ (Образ-Я, Я-коцепция) — это некая глобальная самооценка. Я-образ может быть адекватным и неадекватным, реальным и идеальным, структурированным и дезинтегрированным и т. д.

Практически любой из образов Я имеет сложное, неоднозначное по своему происхождению строение.

В. В. Столин отмечает, что анализ итоговых продуктов самосознания, которые выражаются в строении представлений о самом себе, «Я-образе», или «Я-концепции» осуществляется либо как поиск видов и классификаций образов «Я», либо как поиск «измерений» (то есть содержательных параметров) этого образа. Наиболее известным различением образов «Я» является различение «Я-реального» и «Я-идеального», которое так или иначе присутствует уже в работах У. Джемса, З. Фрейда, К. Левина, К. Роджерса и многих других, а также предложенное У. Джемсом различение «материального Я» и «социального Я». Ш.Самюэль выделяет четыре «измерения» «Я-концепции»: образ тела, «социальное Я», «когнитивное Я» и самооценку.

Более дробная классификация образов предложена М. Розенбергом:

• «настоящее Я»,
• «динамическое Я»,
• «фактическое Я»,
• «вероятное Я»,
• «идеализированное Я».

Принятие Я-образа

Признание и принятие всех аспектов своего Я в противоположность «условному самопринятию» обеспечивает интегрированность Я-концепции, утверждает Я в качестве мерила самого себя и своей позиции в жизненном пространстве. Я-концепция (Я-образ) — то зерно, которое несет в себе как зародыш, так и его потенциал роста и развития. Согласованность работы всех структур, их гармоничное взаимодействие есть необходимое условие психологического комфорта.

В. Ротенберг в своей книге «Образ Я» приводит примеры восприятия образа-Я под гипнозом: «Когда одному испытуемому внушили, что он Поль Морфи — гениальный американский шахматист, и предложили сыграть в шахматы, первой его реакцией было требование огромного гонорара — миллиона долларов. Ему вручили пачку чистой бумаги, объявив, что это и есть вожделенный миллион, и в этот момент на энцефалографе был зарегистрирован мощный всплеск электрической активности кожи, свидетельствующий о выраженной эмоциональной реакции. Кстати, играл с этим испытуемым сам Михаил Таль, и он же сыграл с ним партию в его обычном состоянии вне гипноза. На фотографиях было видно, как уверенно держался во время игры испытуемый, пока считал себя Полем Морфи, для которого имя Таля ничего не значит, — и как робко вжался в стул тот же испытуемый вне гипноза, хорошо представляя себе, с кем он играет. Между прочим, Таль признал, что хотя „в образе“ испытуемый играл, конечно же, не на уровне Морфи, но все же примерно на два разряда выше, чем без гипноза. Спустя несколько месяцев, на вопрос журналиста: „Какая партия за последнее время запомнилась Вам больше других?“, Таль ответил: „Встреча с Морфи“, и объяснил ошеломлённому репортёру, что галлюцинаций у него ещё нет. Итак, именно внушение целостного образа позволяет выявить в гипнозе уникальные возможности, о которых сам человек не догадывается. Разумеется, эти возможности именно выявляются, а не привносятся состоянием гипноза»^[7].

Психологические конфликты становятся своеобразными пунктами проверки качества на пути к личностному росту и самореализации, когда прерывается, «расщепляется» взаимодействие, диалог Я-образов, каждый из которых, являясь существенной частью Я-концепции, силится «заявить о себе», «заговорить», «быть услышанным», но не принимается за свой, отторгается или защитно трансформируется.

Сложность и непредсказуемость образа Я создает трудности для его изучения. Иногда педагог имеет дело с учеником, у которого различные части и составляющие образа Я «размыты», не связаны между собой. Следствием психологической недифференцированности и зависимости, составляющих основное системообразующее свойство «пограничного самосознания», являются его три взаимосвязанные характеристики:

1. Высокий уровень пристрастности образа Я и доступность его субъективным искажениям;
2. Сверхзависимость от оценок значимых других, стрессодоступность и уязвимость Я-концепции, по отношению к эмоционально-травмирующему опыту;
3. «Узость» и «уплощенность» системы индивидуальных значений, репрезентирующих образ Я.

«Фактором, создающим наибольший риск дестабилизации самоотношения, является низкая степень дифференцированности Я-концепции и вследствие этого недостаточная автономность когнитивных и аффективных процессов, увеличивающих стрессодоступность всей целостной системы», — считает Соколова Е. Т.^[8].

В структуре личности особо выделяют психическую составляющую, ответственную за целостность психики. Это некое ядро — самость.

Самость — это «центр тяжести». Система сбалансирована, когда самость (как солнце) освещает, согревает и даёт энергию всем остальным составляющим личности, которые, имея свои собственные орбиты и вращения, не оставляют или не изменяют основной траектории движения — вокруг самости.^{[ источник не указан 45 дней ]}

Книга «Психологические типы», Карла Юнга, вобрала в себя размышления о многих философских познавательных проблемах.

В ней освещаются различные стороны сознания, возможные мировоззренческие установки, при этом человеческое сознание рассматривается с так называемой клинической точки зрения… В своей книге я утверждал, что всякий образ мыслей обусловлен определённым психологическим типом и что всякая точка зрения в некотором роде относительна. При этом возникал вопрос о единстве, необходимом для компенсации этого разнообразия. Иными словами, я пришел к даосизму… Именно тогда мои размышления и исследования стали сходиться к некоему центральному понятию — к идее самости, самодостаточности.

— Карл Юнг. Воспоминания, сновидения, размышления. Происхождение моих сочинений.

К. Юнг рассматривал «самость» как первичный образ, архетип, — комплекс, существующий в коллективном бессознательном. Самость — это архетип целостности, символ полноты человеческого потенциала и единства личности.

И. С. Кон, раскрывая понятие «Я» как активно-творческое интегративное начало, позволяющее индивиду не только осознавать себя, но и сознательно направлять и регулировать свою деятельность, отмечает двойственность этого понятия, сознание самого себя заключает в себе двоякое «Я»:

1. «Я» как субъект мышления, рефлексивное «Я» — активное, действующее, субъектное, экзистенциальное «Я» или «Эго»;
2. «Я» как объект восприятия и внутреннего чувства — объектное, рефлективное, феноменальное, категориальное «Я» или образ «Я», «понятие Я», «Я -концепция».

Человеку свойственно иметь и строить не только теорию самого себя, такого, какой он есть сегодня в действительности, но и теорию идеального Я, такого, каким человек хочет быть в будущем. Полагается, что наличие такой концепции идеального Я, или будущего Я, является важнейшим мотивирующим фактором, побуждающим человека к действиям, направленным на саморазвитие, самореализацию, самоактуализацию, поиск подлинной жизни. Самореализация проявляется в построении и корректировке, перестройке «концепции Я», включая «идеальное Я», картины мира и жизненного плана, осознании результатов предшествующей деятельности (формирование концепции прошлого).

Карен Хорни отделяет актуальное, или эмпирическое, Я от идеализированного Я, с одной стороны, и реального Я — с другой. Актуальное Я — всеохватывающе понятие для всего, чем является человек в данное время: для его тела и души, здоровья и невротичности. Актуальное Я — то, что имеет в виду субъект, когда говорит, что хочет знать себя, то есть хочет знать, каким является. Идеализированное Я — это то, чем субъект является в своем иррациональном воображении или чем должен быть согласно диктатам невротической гордости. Реальное Я — это «изначальная» сила, действующая в направлении индивидуального роста и самореализации, с которой субъект может вновь достичь полной идентификации, когда он свободен от невроза. Реальное Я — это то, на что ссылается субъект, когда говорит, что хочет найти себя. Реальное Я для невротиков является возможным Я, в противоположность идеализированному Я — которого достичь невозможно.