Принцип неприменения силы и невмешательства в суверенные дела другого государства в контексте войны в Ираке

 

Вооруженное вторжение США в Ирак в 2003г. стало серьезным испытанием для общепризнанных правовых устоев системы международной безопасности: угроза силой и ее реальное применение перестали рассматриваться как "крайние меры", требующие соответствующего многостороннего политического решения и международно-правового обоснования. Новый доктринальный тезис США касательно права осуществлять "односторонними действиями вторжения в другие страны и низвержения их правительств", права на предвосхищающий - превентивный - удар является новым вызовом современному международному праву и мировой правоприменительной практике13. В данном контексте особую актуальность приобретает необходимость устранения противоречий в понимании права на самооборону согл. ст.51 Устава ООН. Определенная двусмысленность существует: принятое узкое толкование ст.51 Устава ООН исключает всякую самооборону, не предпринятую как ответ на вооруженное нападение; расширительное толкование допускает осуществление самообороны в случае нависшей, т.е. очевидной угрозы. При этом следует отметить, что расширительное толкование данной статьи носит сугубо политический, а не правовой характер и находит свое выражение именно в национальных доктринальных установках. События 11 сентября и последующая военная операция США в Ираке не способствовали установлению единообразного понимания степени неотвратимости угрозы, принципов необходимости и пропорциональности самообороны. В правилах и руководящих принципах применения силы, предлагаемых Группой высокого уровня по угрозам, вызовам и переменам, зафиксировано, что ст.51 Устава ООН не должна быть ни переработана, ни по новому истолкована с целью расширить ее давно сложившуюся сферу охвата (с тем, чтобы превентивные меры можно было применять в отношении угроз, не носящих непосредственного характера) или ограничить ее (с тем, чтобы можно было ее применить лишь в отношении совершенных нападений).

Необходимо окончательно договориться о более полном, консенсусном определении агрессии. Главное при этом, с учетом развития иракской операции, дать юридически более четкое, общеприемлемое разграничение права применения силы и тех действий, которые могут квалифицироваться как агрессия. Решение вопроса во многом осложняется позицией США против определения агрессии согл. резолюции ГА ООН 3314 (1974г).

США и союзники наряду с "банальными" причинами объявления войны полностью проигнорировали юридическое измерение в международных отношения. В решении о нападении на Ирак подтвердилась, как считают, линия США на "возврат" к доктрине В. Вильсона: "мир строится не через международные отношения, а через внутреннюю трансформацию в той или иной стране".

Подходы США к разрешению ситуации в Ираке противоречат положениям Устава ООН и нормам jus cogens. Причинами противоречий называется "неэффективность" ООН, ее "неспособность" адекватно реагировать в "стрессовых" ситуациях, а также негативная реакция на усиление роли США. Реализация права jus gladii, как показала иракская война, оказалась неприемлемой для партнеров США по антитеррористической коалиции. Операция США в Ираке не стала прецедентом неуважения важнейшего международного принципа - неприменения силы, если рассматривать политику США manu militar, начиная с Гренады и Судана и кончая Панамой и Косово. В Косово была изобретена формула ‘illegal but legitimate’ - "незаконное, но узаконенное", призванная оправдать операцию НАТО. Вместе с тем было признано, что необходимость операции обосновывалась несоответствующими действительности масштабами убийств албанцев сербскими войсками и полувоенными формированиями. Несмотря на то, что НАТО определяла данную операцию как исключение из правил, не ставящее целью создать новое международное право, данные утверждения не помешали сторонникам войны с Ираком использовать этот прецедент для военного вторжения в Ирак и свержения режима С. Хусейна. Резолюции СБ ООН 1472 (20 марта 2003г) и 1546 (8 июня 2004г) не означают легитимации военной акции участников коалиции, которая квалифицируется как оккупационные силы.

Подавляющее большинство международных юристов квалифицировали военную операцию в Ираке как незаконную, противоречащую договорным обязательствам США, являющуюся нарушением внутренних законов США и международного права. По квалификации французских ученых данная операция явилась попыткой восстановить архаические институты, отделявшие от развитых цивилизованных отсталые варварские нации, к которым неприменимы нормы международного права. Правовые оценки российских ученых сводятся к тому, что применение силы США не санкционировано СБ ООН, является акцией противоправной, противоречащей Уставу ООН и может рассматриваться как агрессия. Совет Безопасности ООН, т.к два его постоянных члена являются нападающими сторонами, лишен возможности принять резолюцию по данному вопросу.

Противоречия в правовых и политических оценках позиций государств - членов ООН в ходе иракского кризиса дали основания считать, что уже в ближайшее время речь может пойти о возникновении "нового международного права". Оно, в частности, позволит использовать право применения силы, включая превентивные, упреждающие военные санкции, предоставит "полномочия" на ведение превентивных войн против "стран-изгоев". Это положит конец основополагающему принципу международного права - запрещения применения или угрозы силой. Необходимо не допустить принятия в качестве действующего принципа самообороны на правоведения превентивной войны, нападение на Ирак должно рассматриваться как нарушение международного права. Содержание новой "национальной стратегии безопасности" США может пониматься как их исключительное право на проведение "превентивных акций".

Заключение

 

В целях оптимизации права государства на применение вооружённых сил для самообороны от актов международного терроризма необходимо указать "пресечение международной террористической деятельности" как одну из целей создания ООН, посредством внесения поправок в ч.1 ст.1 Устава ООН, и принять Всемирную конвенцию в рамках ООН "О противодействии международной террористической деятельности", которая должна установить единообразное понимание терроризма и ответственности за осуществление международной террористической деятельности.

Все чаще вспыхивающие вооруженные конфликты постоянно становятся нам напоминанием о том, что человеческое достоинство часто становится одной из первых жертв войны. Во время вооруженных конфликтов, происходящих по всему миру, многочисленные преступления совершаются против гражданских лиц, раненых и больных комбатантов, а также лиц, лишенных свободы. Это происходит, несмотря на то, что практически все государства присоединились к Женевским конвенциям, основным документам международного гуманитарного права, которое требует от всех сторон в конфликте защищать жизнь и достоинство лиц, не принимающих или прекративших принимать участие в военных действиях.

Список литературы

 

1. Соболев В.А. Организационный аспекты государственной политики противодействия терроризму // Центр исслед. Проблем безопасности РАН; Науч. совет при Совете Безопасности РФ. - М.: Наука, 2006.

2. Патрушев Н.П. Введение. Правовые и организационные аспекты противодействия терроризму. Терроризм. Правовые аспекты противодействия: нормативные и международные правовые акты с комментариями, научные статьи / под ред. И.Л. Трунова и Ю.С. Горбунова. - Изд-е 2-е, перераб. и доп. - М.: Эксмо, 2007.

3. Троекуров Н.Е. (2006) Верховенство права в современных международных отношениях. М.: Научная книга

4. Уткин А.И. (2006) Удар американских богов. М.: Алгоритм

5. Сергей РОГОЖИН, Международное гуманитарное право в зеркале мнений Журнал "Правозащитник" № 2 за 2008.

6. Якоб Келленбергер., Ответственность государств за нарушения международного гуманитарного права 19 мая 2004 года., газета "Financial Times"

7. Демиденко В.В., Прусс В.М., Шемякин А.Н. Пиратство, терроризм, мошенничество на море / В.В. Демиденко. - Одесса: АО Бахва, 2007.

8. Ефимова Л.М. Современные пираты южных морей // Финансовый бизнес. - 2004. - № 9-10.

 

12	Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: