Сила диссипативных структур

Мы можем с уверенностью утверждать, что преобразование хаоса в порядок характерно не только для психологических процессов. Согласно некоторым теориям эволюции существование сложных форм жизни за висит от их способности получать энергию из энтропии, то есть перерабатывать «отходы» в структурированный порядок. Лауреат Нобелевской премии по химии Илья Пригожин назвал физические системы, использующие энергию, которая иначе просто рассеялась бы по Вселенной, «диссипативными структурами». Например, всё царство растений на нашей планете представляет собой гигантскую диссипативную структуру, потому что использует для жизнедеятельности свет, который без этого был бы бесполезным побочным продуктом горения солнца. Растения нашли способ превратить эту расходующуюся впустую энергию в строительный материал, из которого создаются листья, цветки, плоды, кора и древесина. А поскольку без растений не было бы животных, можно констатировать, что вся жизнь на Земле в конечном итоге стала возможна благодаря диссипативным структурам, превращающим хаос в порядок более высокого уровня. Человек также научился использовать в своих целях расходующуюся впустую энергию. Хорошим примером тому является первое значительное технологическое изобретение, а именно огонь. Поначалу огонь возникал благодаря случайным возгораниям от молний, вулканической лавы и т.п. и энергия, выделяющаяся при сгорании древесины, просто рассеивалась. Когда человек обрёл власть над огнём, он начал использовать эту энергию, чтобы обогреть своё жилище, приготовить еду, а затем и для того, чтобы плавить и ковать металлические изделия. Паровые, электрические, бензиновые или атомные двигатели работают по тому же принципу, потребляя энергию, которая иначе пропала бы или могла бы помешать нашим целям. То, что человек научился различными способами обращать силы хаоса себе на пользу, немало способствовало его выживанию как вида. Человеческая психика, как мы могли убедиться, устроена по сходному принципу. Цельность нашей личности во многом зависит от нашей способности преобразовывать нейтральные или неприятные события в позитивные. Так, увольнение можно рассматривать как небывалую удачу, если задуматься о возможности найти себе другое, более интересное занятие. Вероятность того, что в нашей жизни будет происходить только хорошее и наши желания всегда будут исполняться, ничтожно мала. Рано или поздно каждый сталкивается с событиями, противоречащими его целям: разочарованиями, болезнями, финансовыми проблемами, а в конце жизненно го пути всех неизбежно ждёт смерть. Каждое такое столкновение представляет собой негативную обратную связь, вносящую хаос в сознание, угрожающую нашей личности и нарушающую её функционирование. В случае достаточно сильной травмы человек может утратить способность концентрироваться на важных для него целях, и тогда он перестанет контролировать свою жизнь. Если несчастье окажется невыносимым, сознание станет неупорядоченным, и человек «лишится рассудка»: у него возникнут различные симптомы психического расстройства. В менее тяжёлых случаях пострадавшая личность выживает, но её рост прекращается: индивид предпочитает построить мощные защиты и прятаться за ними в состоянии вечной тревоги и подозрительности. Именно поэтому мужество, стойкость, упорство, зрелые защитные механизмы, или преобразующие стратегии совладания — все диссипативные структуры психики, — так важны. Без них мы были бы беззащитны перед ударами судьбы, а с их помощью большинство негативных событий можно, по крайней мере, нейтрализовать, а иногда даже превратить в задачи, решение которых сделает личность более сильной и сложной. Способность к преобразованию обычно развивается в конце подросткового возраста. До этого времени дети, как правило, ещё в значительной степени зависят от поддержки своего окружения, которая защищает их от неприятностей. Подросток склонен переживать любой пустяк — плохую оценку, вскочивший на подбородке прыщик или невнимание друга — так, будто настал конец света, однако положительная обратная связь от окружа ющих может в считанные минуты улучшить его настроение, отвлечь от проблем и восстановить упорядоченность сознания. Для этого достаточно улыбки, телефонного звонка, звуков любимой песни. В ходе нашего исследования с помощью метода выборки переживаний мы выяснили, что здоровый подросток, как правило, пребывает в депрессии не более получаса. Взрослому на то, чтобы побороть плохое настроение, требуется в два раза больше времени. В возрасте 17–18 лет подростки, как правило, уже способны рассматривать негативные события в глобальной перспективе, и мелкие неприятности не оказывают на них такого сильного воздействия. Именно в этом возрасте у большинства людей зарождается способность контролировать сознание. Её формирование отчасти является результатом накопления опыта: испытав несколько разочарований и успешно справившись с ними, молодой человек знает, что ситуация, как правило, не настолько ужасна, как кажется в первый момент. Отчасти помогает знание того, что другие люди также переживали аналогичные проблемы и смогли с ними справиться. Понимание того, что страдания испытываешь не только ты один, добавляет важную новую перспективу к юношескому эгоцентризму. Вершина развития способности к совладанию со стрессом достигается, когда у индивида сформировалось достаточно сильное чувство Я, основанное на собственных целях. Внешние разочарования уже не могут разрушить его. Одни люди черпают силу в целях, которые связаны с их семьёй, страной, религией или идеологией. У других она воз никает благодаря их увлечению или профессии, овладению гармонией звуков, символов или образов. Шриниваса Рамануджан, молодой индийский гений-математик, вкладывал всю свою психическую энергию в изучение теории чисел; она владела его умом настолько, что ни бедность, ни болезни, ни угроза надвигающейся смерти не могли отвлечь его от вычислений — напротив, несчастья лишь стимулировали его творческую активность. На смертном одре он продолжал восхищаться красотой найденных им уравнений, и умиротворённость его разума отражала порядок в символах, которыми он пользовался. Почему же стресс лишает сил одних людей и придаёт силы другим? Ответ прост: те, кто знает, как преобразовать безнадёжную ситуацию в новую потоковую деятельность, подвластную контролю, переживают испыта ния с радостью и выходят из них окрепшими. Подобное преобразование включает три основных шага: 1. Неэгоцентричная самоуверенность. Ричард Логан, изучавший людей, которые сумели выжить в тяжёлых физических условиях, — полярников, затерянных в Арктике, узников концентрационных лагерей — пришёл к выводу, что таких людей объединяет безоговорочная вера в то, что их судьба находится в их руках. Они не сомневаются, что у них достаточно ресурсов, чтобы самостоятельно определять свою участь. Их можно было бы назвать самоуверенными, но в то же время они абсолютно не эгоцентричны. Их энергия, как правило, направлена не на то, чтобы подчинить себе окружающий мир, но лишь на то, чтобы гармонично функционировать в нём. Такое отношение возникает, когда человек перестаёт противопоставлять себя миру, как это делает тот, кто настаивает на первостепенной важности именно своих целей и намерений. Вместо этого человек ощущает себя частью происходящего вокруг и пытается сделать всё возможное в рамках той системы, в которой он должен действовать. Как ни парадоксально, но готовность подчинить свои цели чему-то большему и играть не по тем правилам, какие хотелось бы установить, свойственна именно сильным людям. Для пояснения рассмотрим простой и жизненный пример: холодным утром вы в спешке выбегаете на работу и обнаруживаете, что ваша машина не заводится. В таких обстоятельствах многие люди становятся настолько одержимы целью попасть на работу, что им полностью отказывает способность мыслить. Они начинают проклинать машину, снова и снова пытаться завести двигатель, пинать её по колесу — как правило, безрезультатно. Вовлечённость их эго мешает эффективной стратегии преодоления фрустрации и реализации цели. Более разумный подход — признать очевидное: машине всё равно, что вам срочно нужно в центр. Она подчиняется собственным законам, и единственный способ заставить её двигаться — это принимать их во внимание. Если вы не понимаете, что не так со стартером, правильнее будет вызвать такси или поменять цель — отменить встречу и заняться чем-нибудь полезным дома. Чтобы достичь такой уверенности в себе, требуется, в сущности, доверять себе, окружающему миру и своему месту в нём. Хороший лётчик знает свои возможности, доверяет самолёту, которым управляет, и знает, что понадобится предпринять в случае, на пример, урагана или обледенения крыльев. Поэтому он доверяет своей способности справиться с погодными условиями, которые могут возникнуть, — не потому, что готов заставить самолёт подчиниться своей воле, а потому, что способен превратить себя в инструмент балансировки свойств самолёта с атмосферными условиями. Поэтому он является незаменимым звеном в цепи условий безопасности самолёта, но может обеспечить её, лишь оставаясь звеном, элементом системы «человек — самолёт», подчиняющимся правилам этой системы. 2. Сфокусированность внимания на внешнем мире. Пока наше внимание направлено вовнутрь и нашу психическую энергию поглощают различные заботы и стремления эго, нам довольно непросто замечать окружающее. Люди, умеющие преобразовывать стресс в радость, тратят очень мало времени на мысли о себе. Они не расходуют энергию на удовлетворение того, что считают своими потребностями, и на тревогу по поводу социально обусловленных желаний. Зато они всегда начеку, внимательно следя за происходящим вокруг. В фокусе сознания находится главная цель, однако оно достаточно открыто, чтобы замечать внешние события и приспосабливаться к ним, даже если они прямо не связаны с главным намерением. Открытость позволяет человеку быть объективным, осознавать альтернативные возможности. Это чувство сопричастности происходящему в мире хорошо выразил скалолаз Ивон Шуинар, описывая одно из своих восхождений на пугающую многих альпинистов гору Эль Капитан в Йосемите: «Каждый кристаллик в гранитной стене выделял ся из общей массы своей неповторимостью. Глаз радовали удивительные очертания облаков. Мы впервые заметили крошечных жучков, покрывавших отвесную стену, они были едва заметны. Я разглядывал одного минут пятнадцать — следил за тем, как он ползает, и восхищался его ярко-красной окраской. Как можно скучать на свете, когда вокруг так много прекрасного! Единение с дивной природой вокруг, её обострённое восприятие подарили нам чувства, подобных которым мы не испытывали годами». Умение достигать такого единства с окружающим миром представляет собой не только важный компонент потоковых состояний, но также и центральный механизм преодоления невзгод. Во-первых, когда внимание сосредоточено на чём-то внешнем, неудовлетворённым желаниям труднее нарушить по рядок в сознании. Чтобы ощутить психическую энтропию, нужно сконцентрироваться на внутреннем беспорядке. Таким образом, направляя внимание на происходящее вокруг, мы снижаем разрушительное воздействие стресса. Во-вторых, человек, уделяющий внимание окружающему миру, становится его частью, встраивается в систему, связывая себя с ней посредством психической энергии. Это, в свою очередь, позволяет ему лучше понять свойства системы и найти лучшие способы адаптации к стрессовой ситуации. Вернёмся к примеру с машиной, которая не заводится. Если ваше внимание будет полностью сосредоточено на цели оказаться на работе вовремя, ваш разум немедленно заполнят мысли об ужасных последствиях опоздания и злость в адрес непослушного автомобиля. И тогда у вас будет меньше шан сов заметить то, о чём он пытается сообщить вам: залило свечи или сел аккумулятор. Точно так же и пилот может пропустить важную для навигации информацию, если будет тратить слишком много энергии на мысли о том, что он хочет от самолёта. Чувство полной открытости окружающему миру хорошо описал Чарльз Линдберг, переживший его во время своего эпохального перелёта через Атлантику:

«Моя кабина очень мала, её стенки совсем тонкие, но тем не менее внутри этого кокона я чувствую себя в полной безопасности — несмотря на мысли, приходящие мне в голову. Я ощущаю каждую деталь внутри неё: приборы, рычаги, очертания её стен. Каж дый предмет приобретает новую ценность. Я разглядываю сварные швы (застывшую стальную рябь, сквозь которую незримо проходит давление в сотни фунтов), радиолитовую точку на поверхности альтиметра, линейку топливных клапанов — всё то, на что я прежде не обращал внимания, сейчас вдруг стало заметным и очень важным. Может быть, мой самолёт является чудом техники, но здесь, в кабине, я окружён простотой, и мои мысли свободны от времени».

Дж., мой бывший коллега, как-то рассказал мне печальную историю, случившуюся, когда он служил в авиации. Этот пример показывает, насколько опасной может стать чрезмерная забота о своей безопасности, если она требует слишком много внимания. Во время войны в Корее десантники из части, в которой служил Дж., отрабатывали прыжки с парашутом. Однажды, когда группа готовилась к очередному прыжку, выяснилось, что обычных парашутов, рассчитанных на праворуких, на всех не хватает, и одному солдату вручили предназначенный для левшей. «Он точно такой же, — сказал ему сержант. — Только кольцо висит слева. Ты можешь раскрыть парашут любой рукой, но левой это сделать будет проще». Группа села в самолёт, который поднял их на высоту восемь тысяч футов, и один за другим они прыгнули. Все приземлились удачно, кроме одного десантника: его парашут не раскрылся, и он разбился насмерть. Дж. участвовал в расследовании трагедии. Погибший солдат оказался тем самым, кому пришлось прыгать с парашутом для левшей. Форма на его груди с правой стороны — там, где могло бы быть кольцо обычного парашута, — была изодрана в клочья, даже на коже остались глубокие царапины от ногтей. Кольцо находилось в нескольких дюймах слева — до него он, по-видимому, даже не дотронулся. С парашутом всё было в порядке. Причина произошедшего заключалась в том, что, падая сквозь эту страшную бесконечность, человек совершенно зациклился на мысли, что парашут открывается привычным образом. Его страх был настолько силён, что помешал ему заметить возможность спасения, находившуюся буквально перед глазами. В угрожающей ситуации естественной ре акцией является мобилизация психической энергии и направление её вовнутрь с целью защититься от угрозы. Однако в большинстве случаев это препятствует эффективному решению проблемы, поскольку усиливает ощущение внутреннего беспорядка, снижает гибкость реагирования и, что, возможно, самое неприятное, изолирует индивида от остального мира, оставляя его наедине с угрозой. Если же не терять связь с происходящим, можно увидеть новые возможности, которые позволят отреагировать по-настоящему эффективно. 3. Открытие новых решений. Существует два основных способа справиться с ситуацией, создающей энтропию. Первый заключается в том, чтобы сосредоточить внимание на препятствиях, мешающих достижению целей, и устранить их, таким образом восстановив гармонию в сознании. Его можно назвать «прямым подходом». Второй путь предполагает концентрацию на ситуации в целом, включая себя самого, раздумья над тем, можно ли поставить иные, более адекватные ей цели, и найти новые решения. Рассмотрим пример. Ещё недавно Фил был уверен, что вскоре получит место вицепрезидента компании, но сейчас он видит, что его обходит другой коллега, находящийся в дружеских отношениях с генеральным директором. У него есть два возможных пути: попытаться изменить мнение директора относительно того, кто является наилучшей кандидатурой (первый подход), или рассмотреть возможность изменить свои цели, например, перейти в другое подразделение компании, поменять карьеру в целом или начать уделять больше внимания семье, обществен ной деятельности или самосовершенствованию (второй подход). Ни одно решение не будет идеальным, но для Фила важнее всего то, как выбранное решение соотносится с его глобальными жизненными целями и добавит ли оно радости в его жизни. Независимо от выбранного решения, если Фил будет слишком серьёзно относиться к себе, своим потребностям и желаниям, как только жизнь отклонится от намеченного им плана, он может столкнуться с неприятностями и у него будет недостаточно свободных ресурсов внимания, чтобы заметить реалистичные возможности. В результате вместо новых и интересных задач его будут окружать одни угрозы. Практически в каждой ситуации можно найти возможности для роста. Как мы могли убедиться, даже такие ужасные несчастья, как потеря зрения или способности ходить, можно преобразовать в условия для получения радости и поднять свою жизнь на более высокий уровень сложности. Даже приближение смерти может способствовать обретению гармонии в сознании, а не отчаянию. Но для того, чтобы такое преобразование стало возможно, человек должен быть готов к восприятию неожиданных возможностей. Большинство людей придерживается жёстких стереотипов, заданных генетическими программами и социальной средой, и потому не замечает возможности выбрать другой курс. Жить, руководствуясь исключительно генетическими и социальными инструкциями, можно до тех пор, пока всё идёт хорошо. Но неизбежно настаёт момент, когда биологические или социальные потребности индивида оказываются фрустрированы и ему нужно формулировать новые цели, создавать новые возможности для переживания состояния потока, иначе его энергию поглотит внутренний хаос. Но как научиться видеть эти альтернативные стратегии? Ответ, в принципе, прост: если действовать с уверенностью в себе, но без концентрации на себе, оставаться открытым миру и чувствовать себя его частью, решение, скорее всего, придёт само собой. Процесс обнаружения новых целей во многом похож на творчество художника, создающего новое произведение искусства. Ремесленник начинает рисовать на холсте, заранее зная, что он хочет изобразить, и придерживается этого плана до конца работы. Настоящий художник приступает к творчеству, имея в голове глубоко прочувствованную, но не вполне определённую цель. Если на холсте вдруг воз никает неожиданное цветовое решение или новая форма, он изменяет картину в соответствии с ними. В итоге у него получается нечто, возможно, даже отдалённо не напоминающее первоначальные наброски. Если художник чутко относится к своему внутреннему чувству, знает, что ему нравится, а что — нет, и следит за тем, что возникает на холсте, его картина будет хороша. Если же он следует конвенциональным представлениям о том, как должно выглядеть произведение искусства, игнорируя открывающиеся ему возможности, картина получится банальной. У всех нас есть некоторые представления о том, чего мы хотим от жизни. Они включают базовые потребности, заложенные на генетическом уровне и важные для выживания вида: потребность в пище, безопасности, продолжении рода, доминировании над другими особями. В них также входят желания, навязанные нам нашей культурой: быть стройным, богатым, образованным и любимым. При определённом везении мы можем воплотить в себе идеальный для нашего времени физический и социальный образ. Но это ли является наилучшим применением нашей энергии? А что, если нам не удастся реализовать эти цели? Мы никогда не узнаем о других возможностях, если не будем, подобно художнику, внимательно следящему за происходящим на холсте, тщательно наблюдать за тем, что творится вокруг нас, и оценивать события с точки зрения их реального влияния на наши ощущения от жизни. Если мы будем вести себя так, то обнаружим, что вопреки нашим прежним представлениям гораздо больше удовлетворения можно испытать, оказав помощь человеку, чем победив его, и что об щение с двухлетним ребёнком приносит больше радости, чем партия в гольф с президентом крупной компании.