 |
Доска треснула, фигуры разлетелись на куски...
|
|
|
|
Автор: Transistor
Персонажи: Северус Снейп/Гермиона Грейнджер, Альбус Дамблдор
Рейтинг: PG-13
Жанр: Angst/Drama/Romance
Предупреждение: AU, ООС
Саммари: Северус умирает в Визжащей хижине. Под действием яда Нагайны барьеры памяти рушатся, и мозг наполняют запретные воспоминания, заблокированные профессором Дамблдором. Оказывается, Снейпу все же есть зачем жить.
Размер: Миди
Статус: Закончен
Вступление
Доска треснула, фигуры разлетелись...
Вот и все. Партия. Закончилась игра.
И некому подумать, как посмели
За поле шахматное вывести ферзя.
Доска треснула, фигуры разлетелись.
Они и до сих пор летят куда-то вниз.
Нет, игроки такого не хотели,
Им пешки этот приготовили сюрприз.
Бывший преподаватель зельеварения и защиты от темных искусств, бывший пожиратель смерти, бывший директор Хогвартса и, возможно, даже посмертно самый непопулярный представитель магического сообщества Британии лежал на грязном полу заброшенной Визжащей хижины.
В то время как Пожиратели во главе с Темным Лордом крушили Хогвартс, бывший профессор Северус Снейп, истекая кровью, безучастно разглядывал давно сгнившие доски потолка. Он слегка удивился, что все еще не умер, но не стал цепляться за эту мысль. Он знал: осталось недолго, — и ожидал смерть как старого друга. Друга, которого у него никогда не было.
Хотя... Перед глазами мелькнули воспоминания детства.
Лили...
Если бы Снейп мог сейчас управлять мышцами своего лица, то болезненно сморщился бы, но яд Нагайны полностью парализовал его истерзанное тело. Вместо этого профессор лежал с самым безмятежным видом в своей жизни.
Смерть умеет напоследок подшутить над своей жертвой.
|
|
|
Одинокая слеза блеснула в уголке глаза. Он не смог сохранить Ее дружбу. Не смог удержать самое дорогое в своей жизни. Стоило ли вообще появляться на свет такой никчемности, как он?
Снейп чувствовал, что находится у последней черты — яд Нагайны добирался до мозга, искажая восприятие действительности: доски перед глазами начинали плыть.
Северус приготовился, но конец все не наступал. Только доски, изгибаясь, плыли все быстрей.
Бесконечный деревянный хоровод.
Лили...
Разве это единственное хорошее, что было в твоей жизни?
Что?
Снейп чувствовал, как яд устремляется все глубже в мозг, сжигая какие-то прочные барьеры. Он обреченно следовал по пути, проложенному невыносимой болью. Дело было лишь во времени, яд неустранимо пробивался вперед, будто сам по себе являлся живым существом. В ушах громко шипело, словно подгорающую сковородку засунули прямо в мозг.
Доски на потолке бешено вибрировали, пока потолок не лопнул, а вместе с ним и последний заслон в памяти мужчины, лежащего на полу.
Мгновение Снейп созерцал сумеречное предрассветное небо, а затем воспоминания ужасающей волной хлынули в сознание.
21.06.2015
Глава 1
Год, когда Поттер-младший поступил в Хогвартс, последний год его, Северуса, нормальной жизни. Он знал, конечно, что, будучи жив, никогда не обретет покоя, но Дамблдор требовал от него слишком многого. Даже Волдеморт никогда не имел такой цепкой хватки. Темный Лорд был слишком резок, прямолинеен, слишком грубо действовал по сравнению со старым хитрецом Альбусом.
Грандиозный план директора Дамблдора был продуман еще много лет назад. И стоило только юному Поттеру вступить на порог Хогвартса, как механизм заскрипел, и этот самый хитроумный план за всю историю магических войн начал разворачиваться прямо перед изумленным взором Северуса Снейпа. Он и сам тогда не видел очевидного, пропускал ходы. Не всегда мог уловить причины и следствия, но был буквально околдован завораживающей масштабностью происходящих событий.
|
|
|
Ему и не оставалось ничего другого, кроме как быть безмолвным исполнителем, шестеренкой, крутящей глобальный механизм. Он с самого начала знал, что с неуклонной устремленностью приближает свой конец. Но что поделать? В партии Дамблдора фигуры не могли совершать своевольных ходов.
Только одна фигура постоянно путала карты, стремясь ускользнуть с игрового поля.
Гермиона...
Для игроков уровня Дамблдора всего лишь досадная помеха, не более. Но для Северуса она стала всем. Он, неожиданно для себя, вспомнил, что есть жизнь и за пределами шахматной доски, выстроенной директором.
* * *
— Тролль в подземелье! — заорал Квиррел, влетев в Большой Зал.
И тут же рухнул как подкошенный.
Северус бежал по коридорам, проклиная Дамблдора, притащившего в школу философский камень. Бессмысленно дальше ждать стабильной жизни. А все бремя ответственности за учеников легло на плечи преподавателей. Как будто и без того недостаточно проблем. Ясно же, что тот, кто уже пробрался в Гринготс, рано или поздно найдет способ проникнуть и в школу. И, скорее всего, сделает это не без помощи нового преподавателя, Квиринуса Квиррела.
Ах да, ведь все это просто часть некоего глобального плана.
Оставалось поражаться слепоте остальных преподавателей. Или, точнее, их ослепленности кристально чистым блеском Дамблдора.
Снейп поморщился. Он просто ненавидел тех, кто не видит дальше своего носа. Мышки, восторженно смотрящие в рот коту.
Внезапно раздавшийся крик отвлек Северуса от размышлений. Перепрыгивая через две ступеньки, он понесся к источнику звука.
Дверь женского туалета была открыта нараспашку, оттуда доносился жуткий шум: грохот разбивающейся плитки, глухой стук ударов и быстро оборвавшийся мальчишеский крик. Снейп подскочил и, мгновенно оценив ситуацию, одним взмахом палочки вырубил монстра. Уизли с вывернутой ногой без сознания лежал на полу, Поттер, держась за ребра, старался восстановить дыхание.
|
|
|
Подоспевшая профессор МакГонагалл поспешила оказать мальчикам первую помощь. Уизли громко застонал, открывая глаза.
— Что, позвольте спросить, вы двое делали в женском туалете? — сквозь зубы прошипел Снейп. От Поттера у него уже начиналась головная боль.
— Сэр, мы думали, тут Гермиона...
—...а мы заперли тут тролля!
— А потом поняли, тут же Гермиона!
— И бросились ей...
—...на помощь! — наперебой заголосили мальчишки.
— Итак, правильно ли я вас понимаю? Вы подумали, что мисс Грейнджер здесь, и поэтому решили запереть ее с троллем? Веселье как раз в духе вашего отца, Поттер.
— Нет-нет, все было как раз наоборот...
—...мы хотели найти Гермиону и помочь...
— Что ж, это благородный поступок, — раздался голос Дамблдора.
Снейп скривился. Ладно, если директор здесь, пусть сам разбирается с этими благородными идиотами.
— Минус двадцать баллов Гриффиндору. С каждого. — Вот только противиться удовольствию снять баллы с ненавистного факультета он не мог.
Спустя полчаса все вновь собрались в Большом Зале. Директор решил не отменять праздничный ужин. Северус почувствовал, что уже сыт по горло праздником, и поспешил убраться подальше от счастливых довольных лиц. Конечно, стол Гриффиндора восхвалял храбрость Поттера и Уизли. Как же! Ведь двое этих отважных глупцов рискнули сразиться с горным троллем.
Снейп так устал, что чуть было не пропустил сигнал защитных чар своего кабинета. Уже у самой двери он притормозил, поняв, что внутри кто-то есть. Осторожно, с приготовленной палочкой он шагнул внутрь.
В его кресле, свернувшись калачиком, спала Гермиона Грейнджер.
Северус опустил палочку и громко захлопнул дверь. Гермиона испуганно вздрогнула и открыла глаза.
— Сэр, профессор Снейп... я не... это не то, что вы подумали! — затараторила она.
Северус жестом прервал ее быструю речь.
— Я еще ничего не подумал, мисс Грейнджер, и даю вам шанс объяснить свое поведение, — ледяным тоном сказал он. — Медленно и спокойно расскажите мне, что вы делаете в моем кабинете.
|
|
|
Гермиона сглотнула и начала:
— Понимаете, сэр, я шла по подземельям, а там... А там... там тролль!
Она внезапно замолчала.
— Тролль разгуливает по Хогвартсу! Нам нужно всех предупредить, сэр!
Она вскочила и метнулась к двери, которая захлопнулась прямо перед ее носом.
— Спокойно, мисс Грейнджер, Тролль уже обезврежен. Вернемся к вашему чрезвычайно увлекательному рассказу о том, как вы проникли в моей кабинет.
— Что вы, профессор Снейп! — покраснев, воскликнула Гермиона. — Просто негде было спрятаться, и тут я увидела вашу дверь. Она была заперта, и я попробовала заклинание Алохомора.
Северус кивнул. Алохомора? Весьма неплохо для первокурсницы, всего несколько месяцев знающей о магическом мире.
— Я подождала, пока тролль пройдет мимо, — продолжала меж тем Гермиона. — И хотела пойти предупредить остальных, но дверь больше не открывалась, даже заклинание не помогло. И я... я, видимо, задремала.
— Понятно, — Снейп прищурился. — Но все же остаются неизвестными мотивы, заставившие вас бродить по подземельям в столь позднее время. Вы в курсе, что это прямое нарушение школьных правил? Очень подозрительно, что первокурсница вроде вас бродит по школе практически ночью, в то время, как ваши друзья веселятся на хэллоуинском ужине.
Услышав о друзьях Гермиона вспыхнула, но промолчала, что не укрылось от насмешливого взгляда Снейпа.
— И, позвольте узнать, почему ваши дружки, Поттер и Уизли, рассчитывали найти вас в женском туалете?
— Они мне не дружки, профессор! — возмущенно воскликнула Гермиона. — И я понятия не имею, о чем вы говорите.
— Но по какой-то причине они ожидали найти вас в туалете. И то ли хотели спасти от тролля, то ли запереть вместе с ним.
Гермиона нахмурилась.
— Скорее уж второе, — подумала она про себя, но получилось вслух.
Снейп удивленно поднял брови.
Гермиона неожиданно для себя расплакалась. Ничего особенного, у нее и так весь день глаза на мокром месте. Но она никогда не думала, что будет плакать в присутствии профессора Снейпа, он ведь того и глядишь, снимет баллы за «излишнее проявление чувств в неположенном месте». Но стоило только ей подумать об этом, как слезы полились еще сильнее.
— Вот только истерик не надо, мисс Грейнджер, меня этим не разжалобишь, — зло сказал профессор.
— С-со мной н-никто не хочет д-дружить, — заливаясь слезами, сказала Гермиона. — Меня считают за-з-зазнайкой.
— Неудивительно, — пробормотал Снейп.
|
|
|
— Я весь день ходила по подземельям, лишь бы избавить их от своего п-п-присутствия.
Гермиона закрыла лицо руками.
Снейп молча ждал, пока у девочки закончится истерика. Ему было абсолютно плевать на эмоциональное состояние учеников и на их межличностные отношения. Он вообще не любил детей.
Не любил еще со школы. Тогда он целыми днями просиживал над книгами и котлами, с изобретенными им зельями. Он прятался в библиотеке, лишь бы не попасться на глаза Поттеру и компании, бродил по самым дальним уголкам замка и старался не привлекать к себе внимания.
Северус поморщился. Он ненавидел эти воспоминания. Гермиона, все еще всхлипывая, стояла перед ним. Сочувствие? Он не мог такого ощутить. Нет. Но все же похоже было, что каким-то мистическим образом маленькая первокурсница затронула в его душе чувствительные струны. Она действительно была чем-то на него похожа. Умная, способная и одинокая.
— Профессор Снейп? — Гермиона наконец успокоилась и вопросительно уставилась на него, закусив губу.
— Да, мисс Грейнджер? — Северус прогнал непрошеные воспоминания и своим привычным колючим взглядом посмотрел на ученицу.
— Я... я не уверена, но... я внезапно вспомнила. Даже и не знаю, как могла это забыть, — она удивленно мотнула головой, слезы на ее лице окончательно высохли. — Но... Но мне кажется, что троллем управлял профессор Квиррел.
Снейп напрягся. Ага! Именно чего-то подобного он и ждал.
— Опишите подробнее то, что вы видели, — попросил он.
* * *
Он долго думал, идти ли с этим к Дамблдору. Даже проводив мисс Грейнджер до гриффиндорской башни, взяв при этом с нее обещание никому ни о чем не говорить и намотав несколько кругов по темным коридорам замка, он все еще не знал, что конкретно предпринять. Ведь директор не идиот, философский камень — приманка, которую он разместил в замке, а Квиррел с самого начала вызывал подозрения. Возможно, Квиринус — просто жадный глупец, а возможно, за ним стоит рыбка покрупнее. Но в любом случае опасно подвергать учеников слишком большому риску. Нельзя же просто позволить этому кретину таскать в школу троллей? То, что Грейнджер действительно видела то, что описала, Снейп не сомневался. Об особой связи Квиррела с троллями догадывались все преподаватели, ведь именно его вклад в защиту философского камня — управляемый тролль.
Не думая больше, Северус поспешил в директорский кабинет. Кто-то же должен это прекратить!
21.06.2015
Глава 2
В кабинете Дамблдора время словно остановилось. Еле слышно гудели сложнейшие магические приборы, весело трещал огонь в камине, искрясь и переливаясь оттенками радуги. Тихо перешептывались портреты бывших директоров. Казалось, эта комната и есть единственное настоящее место в мире, а там, за дверью, не реальность, нет, просто бесконечная навязчивая фантазия. Ожившая шахматная партия титанов.
Сам хозяин кабинета, удобно развалившись в кресле, с доброй улыбкой смотрел на Северуса. Северус, в свою очередь, даже не пытался изобразить улыбку, тем более добрую.
— Вы позволите этому типу и дальше вытворять подобные вещи? — раздраженно воскликнул Снейп. — Между прочим, ваш драгоценный Поттер вчера тоже мог серьезно пострадать.
— Ну-ну, Северус, — успокаивающе произнес Дамблдор. — Не горячитесь. Я уже пообещал вам, что лично займусь профессором Квиррелом. Совершенно очевидно, что кто-то наложил на него заклятие Империус. Бедный юноша, он и без того был таким нервным... — директор тяжело вздохнул. — Но сейчас меня намного больше беспокоят другие вопросы, — он многозначительно посмотрел на своего собеседника. — Гермиона Грейнджер.
— В чем вы видите проблему, Альбус? Думаете, девочка всем растреплет то, что видела? Насколько я успел заметить, мисс Грейнджер вовсе не дура.
— Дело вовсе не в этом, — Дамблдор тяжело вздохнул и поднялся с кресла. — Посмотрите на этих детей, Северус, — сказал он глядя в окно.
Снейпу пришлось подойти и встать рядом. На квиддичном поле, несмотря на холод и накрапывающий дождь, разминались игроки.
— Посмотрите на этих детей, — повторил Дамблдор. — Они думают, что у них есть выбор. Они думают, что их будущая жизнь зависит от решений, которые им предстоит принять.
— А это не так?
Директор оторвался от созерцания игровой площадки, чтобы пронзить Северуса холодным взглядом ясно-голубых глаз:
— Нет.
Снейп промолчал. Он не совсем понимал к чему клонит директор, но, в любом случае, все это ему откровенно не нравилось.
— На самом деле, по отдельности их жизни — ничто, — после долгой паузы заговорил Дамблдор, вновь усаживаясь в кресло. — Лишь вместе, соединяясь и переплетаясь, они образуют грандиозный узор, вытканный на полотне жизни, картину существования, которую дано увидеть далеко не каждому, и уж совсем редким избранным дана власть самим встать за ткацкий станок и управлять процессом создания этого судьбоносного полотна.
Он говорил вдохновенно и долго, глаза его мерцали и переливались отблесками каминного пламени. Снейп почти не слушал, он, как загипнотизированный, наблюдал за фанатически горящим взором старика и ощущал, что больше всего на свете желает сейчас выскочить из этого кабинета, из этой школы. Из этой жизни. Бежать, не останавливаясь, как можно дальше, туда, где нет ни одного знакомого лица, ни одной знакомой травинки, где нет ничего, что напомнило бы все это жуткое сумасшествие.
Свобода.
Но он был привязан. Привязан незримыми прочными нитями. Его жизнь так же, как и жизни всех остальных, была вплетена причудливым узором в рисунок судьбы на личном полотне Дамблдора.
— К чему эта пламенная речь, Альбус? — тусклым голосом спросил Северус.
На самом деле его совсем не интересовал ответ. Ему хотелось уснуть и больше не просыпаться. Или проснуться в каком-нибудь другом мире, где все проблемы волшебным образом решены, вопросы улажены, и жизнь начинается с чистого листа. Но, вместо этого, он уже который год вынужден просыпаться в привычный кошмар повседневности, безнадежный, бессмысленный и бесконечный.
— Я не вершитель судеб, друг мой, — с наигранной усталостью произнес Дамблдор, — отнюдь! Я лишь смиренный слуга незримых сил, управляющих нашими жизнями.
«Проклятый лицемер», — злобно подумал Снейп.
— Я, если угодно, чистильщик. Мне приходится выполнять всю грязную работу: подправлять ход событий то тут, то там, устранять недочеты, подгонять ситуации...
— Знаешь ли ты, Северус, для чего была предназначена Гермиона Грейнджер? Как сложно было направить ее таланты и возможности в нужное русло? Думаешь, ее ум — ее заслуга? Десятилетие кропотливой работы, чтобы создать из нее идеально подходящего помощника для избранного. Мягко подталкивать в правильном направлении... И вот она, наконец, в Хогвартсе, осталось только свести ее с Гарри. Вот тут-то и начинаются главные сложности. Этих двоих словно что-то отталкивает друг от друга. Возможно, я прогадал с мистером Уизли, но теперь поздно совершать рокировку...
«Он сумасшедший, — думал Снейп, — абсолютно и окончательно спятивший волшебник». А Дамблдор продолжал высказывать свои безумные мысли вслух. Северус был единственным собеседником, кому он мог открыть часть своего плана, ведь жизнь профессора висела на тонком волоске, еще одной ниточке судьбы в цепких руках великого директора Хогвартса.
— Вчера что-то пошло не так. Мы упустили грандиозный шанс свести их вместе... Один Гарри точно не справится... — речь старого чародея превратилась в сбивчивое бормотание.
Снейп смотрел в его глаза и видел ярко-голубую, словно безоблачное небо, бездну ужасающего безумия. Если бы не его способности в окклюменции и легименции, то он бы серьезно рисковал там утонуть.
Наконец, наваждение прошло и бездна в глазах Дамблдора исчезла. Резко, будто кто-то захлопнул дверь, отгораживающую повседневность от безумия.
— Значит, придется действовать грубыми методами, — деловито резюмировал он, — что с вашим зельем подмены?
Если происходящее до этого Северусу совсем не нравилось, то нынешний оборот дел заводил куда-то очень глубоко в дебри чертовски нежелательных вариантов развития событий.
Конечно, он помнил о зелье подмены, его собственном изобретении. Изобретении, несомненно, блестящем, но никому не известным, исключая чокнутого Дамблдора, по чьей, собственно, указке и было создано. Прознай о зелье какой-нибудь соглядатай из министерства магии, Снейпа тут же упрячут в Азкабан до конца его дней, а может, и сразу отправят в объятия к дементору. Зато вот он, еще один рычаг воздействия для директора. Северус и сам не замечал, как с каждым выполненным поручением все сильнее запутывался в паутине Дамблдора.
Принцип действия зелья был до гениального прост, но вместе с тем невероятно сложен: принявший его человек полностью открывался магу, управляющему процессом, и тот, по своему усмотрению, мог манипулировать памятью жертвы, блокируя, меняя и создавая новые воспоминания. Для подобных целей и раньше существовали самые разнообразные заклятия, но еще никто не доводил такие манипуляции до совершенного мастерства. Закладывая новые воспоминания и изменяя старые, стало возможным дотянуться до внутреннего стержня человека и исподволь влиять на принятие им решений и вынесение суждений. Действие зелья невозможно было обнаружить никакими методами и против него не существовало противоядий. Идеальное оружие Дамблдора.
— Старые запасы уже непригодны, а новое нужно варить не меньше двух месяцев, — ответил Снейп.
— Вот и хорошо, — улыбнулся Дамблдор, вновь возвращая на лицо маску приторной доброты. — Значит после Рождественских каникул угостим мисс Грейнджер, а заодно и мистера Поттера с мистером Уизли волшебным напитком.
Снейп поспешно встал, он просто не мог больше находиться в этом помещении.
— Я могу идти? Не хотелось бы опоздать на занятия.
— Да-да, конечно, Северус. Я вас не задерживаю. Начните варить его сегодня же.
Снейп коротко кивнул и стремительно вышел из кабинета.
* * *
Весь урок Зелий у первого курса, Снейп ловил себя на том, что все время норовит перевести взгляд на Гермиону. После разговора с Дамблдором на душе было паршиво и гадко. Профессор понимал, что, возможно, собственными руками собирается разрушить жизнь этой маленькой девочки, сделать ее еще одним бессловесным винтиком в механизме глобального плана. Но есть ли альтернатива? Будто он рискнет пойти против воли Дамблдора. Да даже если и рискнет, что с того? Как будто бы директор не найдет, чем заменить его.
У Северуса вдруг возникло стойкое ощущение, что его судьба, так же, как и судьба этой девочки, была с самого начала выстроена чьими-то умелыми руками. Раньше ему казалось, что он сам погубил свою жизнь несколькими фатальными ходами, но очевидно, что в плане директора было не так уж много уязвимых мест.
Что, если..?
Что, если не он виноват в никчемной бессмысленности своей жизни? Что, если он так нужен был Дамблдору для выполнения его Плана, что тот сам сплел узор его судьбы?
Что, если Лили..?
Что, если не по своей вине он потерял Лили?
Снейп ощутил горечь, комом вставшую в горле.
Подавить эмоции ему помогло лишь снятие нескольких десятков баллов с Гриффиндора. Тяжелый ком затаился. До поры, до времени.
После урока Грейнджер искала встречи с ним. Он видел это по ее просящему взгляду, но постарался ускользнуть. Кажется, она еще несколько раз пыталась выцепить его в коридорах, но он умело избегал нежеланной встречи.
Что ей от него надо?
Вечером, подходя к своему кабинету, он вновь уловил тревожный сигнал защитных чар. Два вечера подряд? Студенты в этом году окончательно распоясались.
Он осторожно вошел с палочкой наперевес и увидел сидящую в кресле Гермиону Грейнджер. Спасибо, хоть не спящую.
— Что вы здесь делаете опять, — он угрожающе выделил слово «опять», — мисс Грейнджер?
21.06.2015
Глава 3
— Профессор Снейп, сэр, — испуганно забормотала Гермиона. — Я пришла... я хотела узнать насчет вчерашнего. Насчет профессора Квиррела, сэр, — она облегченно выдохнула, договорив.
— Это не вашего ума дело, мисс Грейнджер, — прошипел Снейп. — Пятьдесят баллов с Гриффиндора за взлом и проникновение. А теперь отправляйтесь-ка спать, пока я не снял с вашего факультета еще сотню-другую баллов.
Гермиона встала и понуро поплелась к двери, ее глаза блестели, а губы дрожали — она едва сдерживала слезы. На полпути она остановилась и повернулась к учителю:
— Простите, профессор Снейп. Честное слово, я не замышляла ничего плохого.
— Мисс Грейнджер, — он слегка повысил тон. — Вы не замышляли ничего плохого? То есть каждый вечер вламываться в кабинет преподавателя — это просто ваше невинное хобби?
— Я не кажд... не каждый ве...
Он прервал:
— Может, ваш поступок что-то оправдывает? Может быть, сегодня за вами снова гнался горный тролль?
Гермиона заплакала, больше не сдерживаясь. Но уходить она тоже явно не собиралась. Так и стояла, рыдая посреди кабинета. Северус оторопел от такой наглости. Настолько, что и сам просто застыл напротив плачущей ученицы, не в силах вымолвить ни слова, и даже не предпринимая попыток прогнать нахалку.
Кажется, его жизнь превращалась в какой-то сюрреалистический кошмар: с одной стороны обезумевший Дамблдор, погружающий школу в самый настоящий хаос, с другой подозрительный Квиррел в своем дурацком тюрбане, а теперь вот еще и эта наглая девчонка. Не стоит забывать также и о том, что где-то по школьным закоулкам рыскает Поттер, стремясь нарушить все возможные и невозможные правила, точно как его папаша.
Воспоминание о Поттере-старшем вывело Снейпа из ступора и вызвало достаточно ярости, чтобы вышвырнуть выскочку Грейнджер из кабинета. Он взглянул на ученицу. Она больше не плакала, только тихонько вздрагивала, вытирая лицо рукавами мантии.
От этого зрелища весь его гнев куда-то улетучился, оставив лишь зияющую пустоту где-то в районе груди. Снейп устало опустился в кресло и взмахом палочки разжег камин.
«Она ведь ничего не вспомнит, — подумал он. — Потом, когда примет зелье, она не вспомнит ничего из этого».
— Садитесь, мисс Грейнджер, — он указал ей на другое кресло.
Она удивленно на него посмотрела, но молча повиновалась.
Он и сам себе удивлялся. То ли тому виной были безумные откровения Дамблдора, то ли что-то еще, но сегодня ему не хотелось оставаться одному.
Раньше, когда-то очень давно, как ему казалось, в другой жизни, он тяжело переживал свое одиночество. Каждый его день был наполнен ноющей болью. Болью, не проходящей и не ослабевающей. Но тогда вместе с болью у него была и молодость, было будущее. Он лелеял в душе надежду, что однажды станет величайшим волшебником, истинным адептом темных искусств. Вознесется над всем миром. Ему не нужна была дружба, любовь...
Лили.
Он тряхнул головой, отгоняя непрошеное воспоминание. Ему не нужно было даже почитание жалких остолопов, по ошибке именующих себя магами. Ему нужна была власть. Власть над душами и умами, власть над жизнями и ходом истории.
Лили...
И, черт возьми, да! Ему нужна была Лили.
Все его мечты, чаяния, стремления прахом разлетелись на ее могиле.
Зато как, наверное, был рад Дамблдор. Еще бы, заполучить такого ценного агента. Снейп сжал зубы. Теперь все вернулось. Та горечь, которую он прятал глубоко внутри, та боль...
Только вот ни будущего, ни мечты у него больше не осталось.
Чтобы отвлечься, Северус сотворил две чашки горячего чая и наблюдал, как Гермиона осторожно берет свою, дует, чтобы остудить, осторожно отпивает...
Почему она все еще здесь?
Нет, ему не хотелось, чтобы она уходила. Всего пара месяцев, и сумасшедший директор промоет ей мозги, а пока можно разделить с этой девчонкой свое одиночество.
Она ведь все равно ничего не вспомнит.
Так они и просидели до самого отбоя. Молча.
Каждый из них нашел в этом молчании свое успокоение.
Гермиона несколько раз порывалась что-то сказать, но, натыкаясь на колючий взгляд Снейпа, замолкала на полуслове. Но ей было хорошо. Впервые за время, прошедшее с момента ее приезда в Хогвартс, ей было спокойно.
* * *
Следующим вечером, подходя к своему кабинету, Снейп почему-то совершенно не удивился, вновь застав там Гермиону. Он молча впустил ее в свой кабинет, и они опять устроились в креслах у камина.
Северус старался не думать о том, что с ним происходит, он просто напоминал себе, что скоро она все забудет.
Эта слабость позволительна, потому как преходяща, — оправдывал себя он.
Придет время, боль вновь утихнет и затаится внутри. Все будет как прежде. Главное, просто жить: шевелиться, переползая изо дня в день, выполнять поручения Дамблдора...
Зачем жить?
Они опять сидели молча.
«Ей тоже одиноко», — думал Снейп, изучая грустное лицо девочки, совсем бледное в отблесках каминного пламени.
Тоже?
Она же из Гриффиндора!
И что?
— Я рад, мисс Грейнджер, что сегодня вы решили нарушить традицию и не стали вновь вламываться в мой кабинет, — светским тоном, неожиданным даже для себя, сказал он.
Гермиона слабо улыбнулась.
— Я тоже рада, сэр.
— Еще бы. Ведь, если бы вы вновь решили воспользоваться отпирающим заклинанием, вас ждал бы небольшой сюрприз, — Снейп неприятно улыбнулся. — Боюсь, в таком случае вам пришлось бы пару дней отлеживаться в больничном крыле.
Гермиона поежилась.
— До этого вам удалось войти лишь потому, что на входе стояло простейшее защитное заклятие-приманка. — Мерлин! И с чего он сегодня такой разговорчивый? Может, в чае что-то не то? Снейп сделал глоток. Чай как чай. — Можно войти, как вы уже заметили, но нельзя выйти.
— Как в Гринготсе? — робко спросила Гермиона.
— Принцип тот же, — кивнул он. — Мне уже давно было интересно, найдутся ли смельчаки, готовые проникнуть в кабинет преподавателя. И если таковые отыщутся, хорошо бы поймать их с поличным. Но ввиду того, что появились вы, ходячая катастрофа, хотя что еще взять с гриффиндорцев, я счел дальнейшее любопытство излишним. Не хватало еще, чтобы каждый вечер я находил вас в своем кабинете. Так что запомните на будущее, если хотите остаться целой и невредимой, даже не пытайтесь повторять свои подвиги.
Нет, все-таки точно что-то с чаем. Не подлил ли кто туда зелье разговорчивости? Снейп отставил чашку и задумчиво уставился на огонь.
Гермиона больше не решалась нарушить тишину.
Снова они сидели молча до самого отбоя.
* * *
На следующий день Снейп ощутил себя полностью излечившимся от жалкой слабости. Ему больше не нужно было общество глупой девчонки, чтобы скоротать вечер.
Он не чувствует одиночества.
Только что это кольнуло его сердце, когда он вечером никого не обнаружил у дверей своего кабинета?
И на следующий вечер тоже.
И через день.
Ну что ж, похоже жизнь приходила в норму. Паршивую, но такую стабильную норму.
Дни, наполненные бессмысленными попытками вбить этим остолопам хоть какие-то знания в их пустые головы. Одинокие вечера наедине с посредственными домашними работами. Ночные бдения над котлом с зельем подмены.
Ну и в придачу пара проблем, самостоятельно разгуливающих по замку, Поттер и Квиррел. Каждый из них потенциально опасен для общества.
Только где же эта чертова девчонка?
Почему она не приходит?
А почему тебя это так волнует?
21.06.2015
Глава 4
Прошло еще несколько недель, прежде чем она пришла. И все эти недели он ощущал как лучик надежды, так слабо блеснувший перед ним, медленно затухает, оставляя его в привычной, но такой холодной, темноте. Снейп не находил себе места, хоть не мог признаться в этом даже себе. Он чувствовал себя теперь еще хуже, чем до этих вечерних посиделок с Грейнджер.
Первое декабря. День обретенной надежды.
Первое декабря. День, когда он может быть уверен, что хотя бы еще один вечер не будет таким безнадежно пустым.
Первое декабря. День, в который Гермиона Грейнджер неловко топчется у двери его кабинета.
Не самое плохое начало зимы, да?
Если бы Снейп помнил какого это — улыбаться, то он бы обязательно улыбнулся маленькой гриффиндорке. Но вместо этого он лишь поднял бровь и довольно прохладно спросил:
— Добрый вечер, мисс Грейнджер. Чему имею честь быть обязанным?
Гермиона, на удивление, совсем не выглядела смущенной.
— Здравствуйте, профессор Снейп, — бойко ответила она. — Простите, пожалуйста, что я давно не приходила. Вы, наверное, обиделись на меня.
Бровь Снейпа взлетела на лоб.
— Я заметила, что на уроках вы стали меня совершенно игнорировать.
Бровь Снейпа поползла еще выше, хотя казалось, выше уже некуда.
— Простите, пожалуйста, но, честное слово, столько домашних заданий, что просто некогда...
— Мисс Грейнджер, — строго начал было профессор, но тут же остановился.
Он ведь совсем не хотел ее прогонять.
Он открыл дверь кабинета и молча пропустил девочку внутрь.
Они опять расположились у камина. Снейп, как и раньше, сотворил пару чашек чая, предвкушая еще один странный тихий вечер в компании мисс Грейнджер. Но вот она и дальше молчать явно была не намерена.
— С вами очень приятно пить чай, профессор Снейп, — сказала она. — И вот так вот вечерами сидеть у камина. Но, знаете, иногда тишина меня угнетает, — она выжидающе посмотрела на профессора.
Он не нашелся, что ответить, и почувствовал, что начинает злиться. Абсолютно идиотская ситуация. Он недоумевал, почему вообще позволил ей здесь находиться, и задался вопросом, а не сходит ли он, часом, с ума, как Альбус? Что вполне логично в этом сумасшедшем доме под названием Хогвартс.
— Я имею в виду, — меж тем продолжала Гермиона, не дождавшись ответа. — Что мы могли бы...
Мерлин! Мы?
—...хоть изредка о чем-нибудь говорить. Мы же... друзья?
Друзья?
Это слово, такое глупое и нелепое в этой неуютной комнате, тяжким грузом повисло над ними. Оно разрасталось, заполняя все вокруг, словно бы требуя ответа. Друзья? Северусу было тяжело дышать, он был раздавлен этим идиотским словом.
Друзья...
У Северуса Снейпа нет никаких друзей. Он даже гордится этим, потому что затвердил с самого детства, что лучший способ выжить — это превратить свои недостатки в достоинства, а поводы для сожалений — в поводы для гордости. Окружить себя защитной непробиваемой скорлупой.
Но сейчас... Он больше не гордился и даже не сожалел. Больше всего на свете он хотел стать бесчувственным. Впрочем, нельзя сказать, что у него это получалось.
Друзья?
— Да, пожалуй...
Он что, сказал это вслух?
Гермиона улыбнулась и удовлетворенно кивнула.
— Спасибо, профессор. Вы не представляете, как мне было одиноко здесь, в Хогвартсе, до того, как я встретила вас.
Он ни за что не согласился бы сказать это вслух, но тоже ощущал нечто подобное. И самое удивительное! За все его тридцать с небольшим лет ни один человек в мире не предлагал ему стать друзьями. А эта девчонка не просто предложила, она, вроде как, констатировала факт. В этом что-то было. Что-то, чего Северусу так отчаянно не хватало.
И он решил попробовать. Попробовать, пусть и всего на один месяц, стать другом Гермионе. В его осмыслении это была и не дружба даже, а, скорее, игра в друзей. Ведь что между ними может быть общего? Но один месяц такой игры поможет немно
|
|
|
