Материалы для устных сообщений учащихся и выразительного чтения наизусть фрагментов стихотворений цикла «Крымские очерки»

Чарующая природа Крыма, его история и культура издавна манили творческих людей. Посетить наш удивительный полуостров стремились многие поэты и писатели, художники и композиторы. Первым русским писателем, побывавшим в Крыму, был купец Афанасий Никитин (1474), автор «Хождения за три моря». В. А. Жуковский сопровождал на полуостров своего венценосного ученика Александра II. Литературное же открытие Крыма принадлежит А. С. Пушкину, который с семьей генерала Раевского совершил в августе 1820 года незабываемое путешествие по Тавриде.

Трудно найти в русской литературе ХIХ – ХХ вв. художника, который обошел бы стороной Крым. В судьбе некоторых писателей он сыграл исключительную роль. «Гений места» определял художнический профиль Максимилиана Волошина и Александра Грина. Особое место занял Крым в жизни А. П. Чехова. Где еще могла бы быть написана «Дама с собачкой»? Нашел отражение наш полуостров и в творчестве А. И. Куприна, М. Горького, Л. Толстого, многих поэтов Серебряного века и др. мастеров слова.

Трижды в Крыму побывал Алексей Константинович Толстой, лирический поэт, автор исторических баллад и былин, прозаик, драматург. 5 сентября 2017 года мы отмечаем двухсотлетие со дня его рождения и с удовольствием отмечаем, что один из лучших поэтических циклов «Крымские очерки» из четырнадцати стихотворений поэт начал создавать на нашей малой Родине. Об этом мы и поговорим сегодня.

Материалы для устных сообщений учащихся и выразительного чтения наизусть фрагментов стихотворений цикла «Крымские очерки»

Особенно памятным для Алексея Толстого стало пребывание в Крыму летом 1856 года. Ему предшествовало участие писателя в Крымской войне. В марте 1855 г. он «записался в число охотников», образовавших так называемый «полк императорской фамилии», но «полк не имел случая быть в деле и достиг только Одессы». Вспыхнула эпидемия тифа, погибло более тысячи человек, в январе 1856 г. заболел и майор Толстой. В Одессу приезжает его будущая жена Софья Андреевна Миллер. Судьба их села на маскараде в Большом театре.

Средь шумного бала, случайно,
В тревоге мирской суеты…

Эти строки о первой их встрече в 1851 г. Женственная, с серыми, печальными глазами, голос, «как звон отдаленной свирели» — такой увидел ее Толстой и полюбил на всю жизнь.

Молодая женщина, с которой А. Толстого связывала искренняя любовь, не побоялась мнения высшего света. Приехав в Одессу, она самоотверженно ухаживала за больным, и это было едва ли не главным, что помогло ему выжить.

Из Одессы в первых числах мая 1856 г. они поехали в Крым. Южный берег казался царством цветов. Белыми мотыльками садились на траву лепестки черешен, поляны желтели коврами одуванчиков, фиолетовым пламенем горел багряник.

Влюбленные остановились в имении Меллас (греч. – темный), доставшемся по наследству Алексею Толстому от его дяди Л. А. Перовского, русского государственного деятеля, участника войны 1812 года. Л. А. Перовский возвел в 30-е годы ХIХ века у подножия Кастропольской горы на берегу моря дворец, напоминающий средневековый палаццо с четырьмя угловыми башнями. Одновременно с дворцом был разбит обширный парк. Скальные нагромождения, причудливые бухты и буйная растительность образуют непревзойденный по красоте ландшафт. Меллас находится в живописном уголке Южного берега Крыма между Ялтой и Севастополем в трех километрах от Фороса и продолжает привлекать туристов своей красотой. Широко известно стихотворение А. Толстого о Мелласе:

Над неприступной крутизною
Повис туманный небосклон;
Там гор зубчатою стеною
От юга север отделен.
Над ним весна младая веет,
И лавр, Дианою храним,
В лучах полудня зеленеет
Над морем вечно голубым.

По мнению биографа Толстого А. Кондратьева, высказанному в его книге, изданной в 1912 г., есть основания считать, что в 1832 г. дядя поэта А. А. Перовский, будучи по делам в Одессе, заезжал с пятнадцатилетним племянником в Крым. О том, что в 1856 г. Толстой был в Крыму не впервые, свидетельствует только что прочитанное девятое стихотворение цикла, в котором поэт называет знакомым кровом дом дяди — Л. А. Перовского в Мелласе, и другое, не вошедшее в «Очерки», о поездке в Чуфут-Кале.

Отчего же раньше крымская тема не коснулась творчества Толстого? После тяжелой болезни Алексей Константинович с особой силой чувствовал радость жизни, с ним была Софья Андреевна, он смотрел вокруг ее глазами и заново открывал для себя красоту знакомого края.

Природа Южного берега никого не оставляла равнодушным, но летом 1856 г. Толстой воспринимал, ее восторженно и прибегал иногда в стихах к романтическим преувеличениям. В третьем стихотворении цикла поэт рассказывает о возвращении с Чатыр-Дага, о ночном привале на морском берегу. Горит костер, его пламя озаряет

Дубов зеленые вершины,
Песчаный берег, водопад,
Крутых утесов грозный ряд,
От пены белый и ревущий,
Из мрака выбежавший вал
И перепутанного плюща
Концы, висящие со скал…

Южный берег «Очерков» — это край темнолиственных лавров, черных кипарисов и пурпурных роз, сказочно-прекрасных лунных ночей, особенно любимых Толстым.

Туман встает на дне стремнин,
Среди полуночной прохлады
Сильнее пахнет дикий тмин,
Гремят слышнее водопады…
Край вековых горных лесов, где
Зубчатый клеи, и гладкий бук,
И твердый граб, и дуб корнистый
Вторят подков железный звук
Средь гама птичьего и свиста…

Толстой путешествовал по Крыму спустя два месяца после окончания Крымской войны. Части союзников еще стояли на Херсонесском мысу, в Балаклаве и ее окрестностях. Алексей Константинович видел, как англичане и французы вырубали для своих нужд леса, и с горечью отмечал в «Крымских очерках»:

Где был заветный лес Дианы,
Там слышны звуки топора,
Грохочут вражьи барабаны…

На побережье близ Фороса война тоже напоминала о себе. Почти год назад, в августе 1855 г., пароходы неприятеля контролировали берег от Фороса до Кикинеиза. Французы стреляли из судовых орудий по имениям, морские и сухопутные части грабили усадьбы в Форосе, Мшатке, Мухалатке. Такая же участь постигла и дом Льва Алексеевича Перовского в Мелласе. Об этой «горестной перемене» Толстой рассказал в стихотворении «Приветствую тебя, опустошенный дом».

Мелласский парк был окутан ароматом роз и согретой солнцем хвои, звонкий, студеный ключ смягчал зной июньского полдня. В мелласском парке, считает А. Кондратьев, сложились эти строки:

Клонит к лени полдень жгучий,
Замер в листьях каждый звук,
В розе пышной и пахучей,
Нежась, спит блестящий жук;
А из камней вытекая,
Однозвучен и гремуч,
Говорит, неумолкая,
И поет нагорный ключ.

Софья Андреевна и Толстой прожили в Мелласе две недели. Щедрая южная природа не только набрасывала свой покров на раны, оставленные войной, но врачевала и душевные раны. Казалось, нет впереди разлуки, не ждет Толстого тягостная служба.

И как наше горе казалось далеко,
И как мы забыли о нем! —

этими словами заканчивается обращенный к Софье Андреевне поэтический рассказ о поездке вдоль берега моря. Один из его вариантов был написан в Крыму. Много лет спустя, плененные прелестью стихов, С. Рахманинов и Ц. Кюи напишут к ним музыку.

Ты помнишь ли вечер, как море шумело,
В шиповнике пел соловей,
Душистые ветки акации белой
Качались на шляпе твоей?

Не все стихи цикла Алексей Константинович считал удачными, эти любил больше других. По возвращении в Петербург он продолжит над ними работу и напишет Софье Андреевне: «…мне часто мешает легкость, с которой мне дается стихотворство; когда я что-нибудь пишу, у меня всегда складываются 3-4 редакции той же мысли, той же картины, и мне нужно было бы свежее ухо, чтобы выбрать одну из редакций… и чем больше мне нравится мысль или картина, тем более я ее меняю и исправляю… Сегодня… я уже переменял и изменял «Ветку акации» так много, что я уже не знаю, что надо оставить…»

Вероятно, по совету Софьи Андреевны будет выбран один из вариантов, который войдет в «Крымские очерки».

Меж камней, обросших густым виноградом,
Дорога была так узка;
В молчанье над морем мы ехали рядом,
С рукою сходилась рука.
Ты так на седле нагибалась красиво,
Ты алый шиповник рвала,
Буланой лошадки косматую гриву
С любовью ты им убрала;
Одежды твоей непослушные складки
Цеплялись за ветви, а ты
Беспечно смеялась — цветы на лошадке,
В руках и на шляпе цветы!..

• учащийся

Быстро летели дни, близился к концу июнь, но не хотелось расставаться с благодатным краем, где были забыты все тревоги мирской суеты.

Не слышно в листьях трепетанья,
Недвижно море; корабли,
Как точки белые вдали,
Едва скользят, в пространстве тая;
Какая тишина святая
Царит кругом! Нисходит к нам
Как бы предчувствие чего-то…

Это было предчувствие счастья. Через три года Алексей Константинович добьется бессрочного отпуска, а затем и отставки, получит развод Софья Андреевна, они поселятся вдали от столицы. Толстой войдет в русскую литературу не только как лирический поэт и один из «опекунов» Козьмы Пруткова, но как автор драматической трилогии, центральное место в которой займет «Царь Федор Иоаннович». А пока влюбленные наслаждались своим счастьем на Южном берегу Крыма…

Обычно уже ранним утром Софью Андреевну и Толстого ждали под седлами медлительный мул и буланая лошадка с лохматой гривой. Путешественники отправлялись вдоль берега моря, в горы. Они чувствовали себя так, словно вырвались на свободу. Парады, мундиры, сутолока света — все позади! Часто их прогулки заканчивались глубокой ночью. Убаюкивал мерный шаг лошадей, ровный шум моря. Явь или счастливый сон?

Как ослепительна луна!
Как гор очерчены вершины!
В сребристом сумраке видна
Внизу Байдарская долина…
Ужель я вижу не во сне,
Как звезды блещут в вышине,
Как конь ступает осторожно.
Как дышит грудь твоя тревожно?
Иль при обманчивой луне
Меня лишь дразнит призрак ложный
И это сон? О, если б мне
Проснуться было невозможно!

Чуфут-Кале стал конечным пунктом путешествий Толстого и Софьи Андреевны Миллер в июне 1856 г. Оба не раз вспоминали, как стояли они у обрыва над зеленым простором Иосафатовой долины, глядя в безоблачное небо, где «плавные круги, паря, чертит орел нагорный», потом обходили гулкие пещеры, высеченные в скале, и той же дорогой, через калитку, по крутой тропе спускались с плато.

Эти ли строки сложились первыми, или другие, но памятью о лете 1856 г. остались «Крымские очерки» — цикл из четырнадцати стихотворений. Семь из них положены на музыку С. Рахманиновым, Ц. Кюи, Л. Гречаниновым, Н. Черепниным, которые были написаны во время путешествий и осенью этого же года. Еще четыре стихотворения Алексей Константинович оставил за пределами цикла.

Трижды еще Толстой встретится с Крымом. В декабре 1857 г. будет спешить в Алупку к заболевшему В. А. Перовскому, старшему брату матери. В письме Софье Андреевне 11 декабря он расскажет о поразившем его незимнем наряде алупкинского парка, о свежей зелени плюща и кипарисов, о нежном цветении розмарина и поющих птицах, потому что не мог один любоваться красотой. Софья Андреевна тоже должна была ее увидеть.

Летом 1858 г. Толстой ненадолго приедет в Меллас, и в печати появятся стихи, в которых будут такие строки:

Валы за валами, прибой и отбой,
И пена их гребни покрыла;
О море, кого же мне вызвать на бой,
Изведать воскресшие силы?

И в последний раз Толстой увидит Крым в октябре 1869 г. Императрица пригласит его в Ливадию прочесть «Царя Бориса». Удрученный запретом спектакля «Смерть Иоанна Грозного», Толстой будет надеяться на ее содействие в постановке заключительной части трилогии. Увы, напрасно. «Царь Борис» при жизни автора сцены не увидит.

• Слово учителя