 |
Территории ответственности войск НАТО – Припять. 4 глава
|
|
|
|
-Так это что, значит, и остальные тоже все есть? - Журналистка, или кто она там, завороженно смотрела на меня. - Чёрный сталкер, Доктор? А, да... про него ты уже говорил... Кто ещё из тех, кого считают призраками Зоны, есть на самом деле?
Большой, пользуясь тем, что девушка не смотрела в его сторону, нахмурил брови и отрицательно покачал головой, мол, не верь и не поддавайся. Что-то он чересчур рьяно ринулся подозревать наших клиентов в двуличности. Хотя, мне уже и самому становилось всё интереснее и интереснее, хотелось бы понять, кого же на самом деле мы ведём. Сейчас я видел перед собой только профессиональную девушку-репортёра, пытающуюся получить хорошую тему для репортажа. Вон, даже диктофон достала, хорошо, хоть за камерой не пошла. Вздохнув, я быстренько влез в шкуру общительного и ни о чём не подозревающего сталкера Пикассо и начал рассказывать, впрочем, не отрываясь от своего сектора наблюдения.
Призраки Зоны... Люди, когда-то бывшие такими же, как я, Большой или дрыхнувший в здании Слон, обычными сталкерами. Необычной в них была лишь их тяга, с которой они упорно хотели добраться до проклятущего булыжника под названием Монолит. Про большинство из них знают практически все, имевшие хотя бы какое-то отношение к Зоне. Семецкий, Шухов, Завьялов. И те, настоящих имён которых никто и никогда знал или давно забыл: Призрак, Болотный Доктор, Меченый, Хемуль.
Некоторые, как Доктор или тот же самый Семецкий, были осязаемыми или, как в случае с «Живчиком», почти осязаемыми. «Чёрного сталкера» Шухова никому из нас троих видеть и встречать не приходилось. Тем не менее, это не являлось поводом для того, чтобы не верить в их существование.
Были и такие, про кого рассказывали истории, больше похожие на самые настоящие сказки. Типа того, что у «Ростока» бродит навсегда застрявший в пространстве и времени квад «должников», возникающий из ниоткуда в аккурат тогда, когда кому-то из нейтралов нужна их помощь. Сам «Долг» эту информацию ничем не подтверждал, полностью игнорируя все попытки вытащить какие-либо сведения из своих бойцов.
|
|
|
Или байка про парня, которого называли Бигфутом. Якобы есть такой в районе Рыжего леса, вреда не чинит, только бегает себе меж деревьев, да изредка подкрадывается к костру, у которого кто-нибудь из сталкеров бренчит на гитаре.
Говорили про изредка встречающуюся девушку в каком-то странном белом и металлизированном комбинезоне. Ходит тут да там, иногда может позволить попавшемуся по дороге сталкеру помочь чем-нибудь. Ну, типа того, что бы завалить особо крупную особь кровососа, который её преследует с неизвестными целями, или допереть до схрона, известного только ей, десяток контейнеров с хабаром. А если добрый молодец справлялся, то она, значит, приводила его в гости к себе и всячески там ублажала... Нда, эту историю явно родил избыточный тестостерон в голове слишком часто ходящего в зону и не особо удачливого бродяги. Типа того, что кровососы встречаются как мужского, так и женского пола. И естественно, что кровососихам, ошалевшим от недостатка мужского внимания к ним соплеменников, нужно одно. Вот хлебом, а вернее мясом, их не корми, а дай затащить к себе одинокого сталкера. А лучше двух.
Вот во что верить не хотелось, но, тем не менее, приходилось, так это в Вестницу. Её мне встретить довелось. Как-то в прошлом году, когда мы, скооперировавшись с группой Блохи, шли назад, мне под утро привиделся тоненький девичий силуэт возле спящего Эдика Берсеркера. Я тогда, как и сейчас, торчал на собачьей вахте в компании Скопы. Если бы не она, то, абсолютно честно, подумал бы, что позорно заснул на посту. Но наша валькирия тоже видела девушку с букетиком обычнейших васильков, которые, к сожалению, в Зоне не росли.
|
|
|
Эдик погиб в полдень, напоровшись на пулемётную очередь, которой нас поприветствовали скрывающиеся в засаде наёмники. После этого я долго прислушивался к ходящим между сталкерами слухам и байкам. Как оказалось, видели её не только мы. И каждый раз её появление чётко говорило о смерти того, кому она дарила василёк...
Тем временем с востока всё больше и больше наползала полоса ярко-багрового, пробивающегося сквозь низкие серые тучи рассвета. Воспользовавшись тем, что стало заметно светлее, я отправил Настю кипятить воду, загодя натасканную из чистого родника за станцией, в старом, но верно служащем закопчённом большом чайнике. На крыше завозились, и через пару минут с мешков свесилась заспанная Скопа. Зыркнула вокруг, зевнула. И обычным, недовольно-утренним тоном, осведомилась у нас с Большим о текущей ситуации и планах.
- Через час выходим, так что давай, сворачивайся там. Поедим и вперёд.
Снайпер согласно кивнула и, судя по шаркающим звукам, побрела для начала в сторону лестницы.
*****
Два часа спустя наша группа бодро топала по старой, разваливающейся асфальтовой дороге, направляясь в сторону Складов. Конечно, можно было пойти другим путём, через Дикие земли, но крюк давать не хотелось.
По пути нам пришлось немного размяться, отстреливаясь от чрезмерно нахальной стаи собак. Стая состояла из восьми голов здоровущих, но крайне растрёпанных и худых уродливых тварей, ведомых одним «чернобыльцем». Сбить с него спесь у нас получилось довольно быстро, особенно после того, как пуля из «Винтореза» Скопы благополучно снесла ему половину его тупой собачьей башки.
- Если будем так и дальше идти, - оператор сравнил проложенный в его ПДА курс с нашим текущим маршрутом, - то скоро доберёмся до... Складов, правильно?
- Не говори гоп, пока не перепрыгнешь. - Большой раздражённо сплюнул под ноги. - Нам до Складов ещё пилить и пилить. Как до Китая... в одной сексуальной позиции.
Ни Алексей, ни Настя в спор вступать не решились, и разговор не продолжился. Лёша снова вооружился своей камерой, активно водя ей из стороны в сторону, и хорошо, что при этом он не забывал двигаться в моём кильватере и часто смотреть по сторонам.
|
|
|
Зона уже давно проснулась и всячески доказывала нам этот факт. По невысокому холму справа пронеслась стайка молодых кабанов. Из недалёкого леска доносился чей-то довольно мощный рёв. Кто бы там ни был, нападать он явно не собирался, но тем не менее, пришлось держать лесок на прицеле до того времени, пока мы не отошли от него метров на сто.
По дороге нам постоянно попадались всякие местные достопримечательности. То в виде проржавевшего до громадных, голова пролезет, дыр МТЛБ. То в виде насаженных на кол из арматурины высохших и мумифицированных останков в «натовском» комбезе. Один раз нам пришлось обходить большой «трамплин», весело подкидывавший нечто, ещё недавно бывшее псевдоплотью. По бокам «бетонки» весело искрились после утренней росы дуги «мясорубок», а Настю пришлось за шиворот оттаскивать от начавшей раскручиваться «карусели». В низком и сером небе гордо парила тройка грифов, первых, после вездесущих ворон, крылатых местных созданий. Грифами, правда, их называли только из-за вытянутых, красноватых и морщинистых шей. А вообще они мне напоминали индюков, научившихся летать, отрастивших зубы и сходивших на приём к гримёру фильмов ужасов.
Если наши «туристы» всё-таки были теми, за кого себя выдавали, то материала они уже наснимали в аккурат на премию «Тэфи». В разделе «лучший документальный фильм о животном мире на вновь открытых планетах Солнечной системы». Хотелось бы мне, что бы так оно и было. Не было никакого желания проверять правильность догадок, пришедших в три наших умных головы.
Вдали, наконец, появился первый ориентир старых районов, бетонный, наполовину разрушенный забор вокруг заброшенной свинофермы. Чем хорош наш кусок новой Зоны, так это тем, что он куда как меньше других. Если идти со стороны Славутича, то на переход требуется как минимум два дня. Мы, учитывая «тормозящий» фактор «журналистов», смогли дойти за день. Лишь бы не пришлось столкнуться с кем-то из совсем незаконопослушных личностей.
|
|
|
- Привал. Лёха, Настя, вон за те две плиты, и побыстрее. Большой, мы со Скопой идём на разведку. Останься с ними. Если что, то действуй по ситуации.
- Давай. Только погоди немного, прицел проверю.
Большой раздвинул сошки, примостив пулемёт на большом куске армированного бетона, лежавшего у обочины. На проверку прицела у него ушло не больше минуты, после чего он кивнул нам головой, опуская «флажок» предохранителя и глазок нашлемного видоискателя.
А мы со Скопой двинулись в сторону развалин фермы, стараясь двигаться как можно незаметнее и быстрее.
До чего же хорошие вещи всё-таки делают «грековские» ботаники. Наши костюмы обошлись нам в несколько серьёзных партий хабара, но ни разу ещё жалеть нам не приходилось.
Комбинезоны были идеально подогнаны по фигуре, ничем не стесняя движения. В состав ткани и внутренней начинки я никогда не вдавался, но ткань порезать можно было, только очень постаравшись. Пули среднего калибра комбинезон гасил полностью. 7,62 держал до трёх попаданий подряд. Понятно, что девятимиллиметровые, не говоря про 12,7-мм прошивали его достаточно легко, но и то, «девятку» он мог остановить. Шлемы — это вообще отдельная история. Небольшие, из комбинации металлокерамики и прочнейшего пластика, лёгкие, идеальной анатомической формы внутри и донельзя обтекаемые снаружи, с коммуникатором, встроенной маской с фильтрами и противогазом, видоискателем, работавшим в нескольких режимах и с возможностью приближения предметов. И замечательным, спрятанным во внутренностях забралом из тонкого и прочнейшего армированного пластика.
Плюс ко всему — дальнейшая разработка маскировки стандартного армейского «хамелеона». Иногда в наших «комбезах» можно было подкрасться к кому-то практически незаметно и вплотную.
Всё это удовольствие часто давало нам возможность опередить наших противников, ожидающих в засадах таких же, как и мы, бродяг. Надеюсь, что сегодня нам придётся попотеть без толку, и никого мы на ферме не встретим.
Но, судя по всему, надеждам моим сбыться не предстояло. Снайпер с размаху приземлилась на живот, падая в высокие заросли крапивы и вскидывая винтовку, и мне ничего не оставалось, как последовать её примеру. Скопа пальцем ткнула мне в сторону здания непонятного назначения, высоко поднимающегося над территорией свинарника. Посмотрев в ту сторону и включив функцию зумма у своего «наглазника», я опять удостоверился в её безоговорочном чутье на неприятности.
То ли нам повезло, и караулившая нас тройка бандюганов на время отвлеклась от наблюдения, то ли просто в очередной раз нам помогли наши «хамелеоны» - для нас так и не стало ясным. Но нас ещё не заметили. Потому что никто даже и не подумал выстрелить в нашу сторону.
|
|
|
-Тоже вижу, - наушник тихо выдал в эфир рокочущий бас Большого, - и ещё трое внизу. На одиннадцать. За цистерной.
- Понял тебя. Скопа, что скажешь? Попробуем обойти, или как?
Скопа ответила кратким и выразительным жестом, проведя ребром ладони по горлу. После того, как в засаду мародёров угодил её последний друг, Вовка Укроп, она не пропускала никого из этой шатии-братии.
Показав на градирню, она выставила три пальца:
- Все мои, все трое. А вы постарайтесь уложить оставшихся. Большой, если что — уведи журналюг. Ок?
Наушник коротко хрипнул, передав нам всё, что думает Большой по этому поводу. Бросать он нас явно не собирался, при любом раскладе.
Ну и ладно, Бог, как известно не выдаст, а свинья, пусть даже местная, изрядно мутировавшая, нас точно не возьмёт. Поехали веселиться…
..Скопа вскидывает винтовку, выцеливает первого, жмёт на курок и тут же делает ещё два выстрела, мгновенно внося поправку. В наушниках слышится её шипящее «сукааа…», значит, она сняла не всех.
..Моя «гэпэшка» коротко «хакает», устремляя ВОГ в сторону выбитого окна кирпичного строения, где инфракрасный прицел «засёк» активно передвигающийся тепловой силуэт.
..Пригибаясь, устремляюсь к навалу щебёнки справа от пролома в стене, добегаю, и, падая на одно колено, начинаю бить по быстро меняющему дислокацию третьему «наблюдателю».
..Со стороны второго этажа «кирпички» слышатся захлёбывающиеся, торопливые очереди из ПК. И, хотя стрелок там явно никудышный, мне приходится с головою зарываться в щебень. Пальцы автоматически засаживают вторую гранату в «подствольник».
..Сбоку, мелькая в паре десятков сантиметров от земли, скользит Скопа с винтовкой наперевес.
..Второй «ВОГ» разбрызгивает бетонную крошку, снеся один из торчащих кусков стены, за которую забежал противник.
..«Печенег», отстреливая экономичные очереди, не даёт высунуться пулемётчику на втором.
..Скопа взмахивает рукой, опять приходится вжиматься в землю, и спустя пять секунд замедления за стеной грохочет взрыв, поднимая в воздух кучу пыли и бетонной крошки, смешанных с дымом.
..Торопливый стучащий грохот за спиной даёт ясно понять, что наши «подопечные» не остались в стороне, сзади слышится торопливый топот, и рядом со мной приземляется «оператор»:
- Настю, суки, зацепили, - Лёша выплёвывает слова перекошенным ртом, глаза бешеные, побелевшие от злости. - Влепи ещё одну в окно, и я пошёл!
..Пока я заряжаю, спрятавшаяся за остатками непонятного сельхозустройства Скопа, тщательно водит стволом «Винтаря» по второму этажу, ствол замирает на мгновение и плюётся, отправляя в полёт 9-миллиметровый подарок.
..Со стороны торчащего в проломе остова «ЗИЛка» трещат очереди из «Никонова», Алексей прыгает вправо, уходя от возможной линии поражения и не успевая добраться до того места, откуда можно проникнуть во двор.
..Большой, продвигаясь вперёд, затыкает того, который за автомобильной рухлядью.
..На какое-то мгновение показавшийся пулемётчик вскидывает к небу руки, выпуская старенький ПК, и валится через давно разбитый оконный проём вниз, получив тот самый подарок Скопы.
..Всё это время прятавшийся, оставшийся в живых «наблюдатель», подняв руки вверх, выходит из-за стены, делая два шага вперёд.
..Лёха вскидывает автомат, нервно дёргая ртом, и его побелевший указательный палец начинает плавно давить на спуск.
..Голова «наблюдателя» разлетается на куски, кто-то из его партнёров решил, судя по всему, что сдаваться в плен – нехорошо и нажал на спуск своего «Никонова».
..Скопа, уловив его в оптику прицела, мгновенно реагирует выстрелом, попав в район шеи. Стрелок немедленно исчезает.
..Я влетаю во двор, успеваю заметить движение в глубине помещений «кирпички» и жму на спуск «гэпэшки».
..Оператор залетает за мной, еле успеваю пригнуть его к земле.
..В глубине замкнутого помещения хлопок разорвавшегося «ВОГа» слышится куда более громким.
Ну, вот и всё. Время, ещё три минуты назад летевшее со скоростью последней модели «Сушки», останавливается. Ну а нам останавливаться нельзя.
«Зачистка», самая отвратительная часть наших повседневных забот… Оставлять за собой тех, кто потом засадит тебе пулю в спину, – самое неблагодарное занятие.
В помещениях «кирпички» - три лежащих на земле тела. Стандартные защитные костюмы класса «А», никаких знаков принадлежности к какому-либо клану. Как и ожидалось – мародёры. Хорошо, что не те ребята, про которых говорил Конь. Те нас наверняка так близко бы не подпустили. А эти… В одном из углов виднеются несколько разбитых бутылок из-под дешёвой местной водки. Рядом, смешавшись с пылью, лежит наполовину обрезанный кусок кровяной колбасы и две перевернувшихся банки с кильками в томатном соусе. Соус уже смешался в одной луже с тем, что медленно подтекает из капюшона мёртвого бандюгана.
А вот и не совсем приятный сюрприз. Один из тех, кто лежит на полу, скребя бетон скрюченными пальцами, пытается отползти подальше, вглубь помещения. Отстёгиваю кнопку держателя кобуры на бедре, достаю «Гюрзу» и двигаюсь к нему. В самый последний момент он переворачивается на спину и смотрит прямо на меня, тянется зубами к чеке «эфки», скотчем примотанной к левой стороне разгрузки. Данг! Палец нажимает на спуск, отдача толкает ладонь, пытаясь отвести её назад.
*****
Всего их было восемь. Восемь человек, когда-то сознательно пришедших в Зону стервятничать. Сегодня им сполна досталось от тех, которых они бы нисколько не сомневаясь выпотрошили, если бы повезло чуть больше.
Завалив тела землёй, кусками плит и бетонным мусором, мы пошли дальше. Не оглядываясь и не вспоминая того, что осталось за спиной. Как обычно.
Настю хорошо зацепило в мякоть левой руки. Сейчас она шла без рюкзака, который на какое-то время у неё забрал Большой, даже не став слушать возражений. Девчонка держалась молодцом, сама не осознавая, что даёт всё больше поводов для подозрений.
Конечно, лёгкий анестетик, который ей ввела Скопа, временно блокировал боль. К вечеру ей явно станет хуже, и тогда, возможно, она будет не так спокойна, как сейчас. Но, даже учитывая обезболивание, слишком хладнокровно она отнеслась к своему ранению. Воспротивившись нашим попыткам повернуть назад и убедив, что сможет дойти до ближайшего «схрона», плюсов она себе не заработала.
Конечным решением было то, что мы втроём определились дождаться утра, когда всё станет яснее. Тем более что до нашего убежища в одном из хуторков на территории, прилегающей к Складам, идти было куда как ближе, чем топать назад.
- И только пыль, пыль, пыль из-под шагающих сапог, - Лёша, напевая вполголоса старую песенку, бодро шагал, неся на плече вновь извлечённую камеру. - Насть, ты как?
Настя, идя за мной, что-то пробурчала в ответ. Не ручаюсь, но, по-моему, она послала его куда подальше. Видимо, действие наркотика начинало подходить к концу, и ее пробрало по-серьёзному.
- Пикассо, впереди стая. Небольшая, но странная какая-то, и с чернобыльцем, - Скопа, шедшая метров на пятьдесят впереди нас, подала голос. - Кажется, готовы нападать.
- Понял. Все слышали?
- Да, что делать? – в голосе «оператора» не было слышно даже малейшей тревожной ноты. Быстро привык к местным страхолюжинам, надо же. - Давай с тобой пойду, а Большой Настю прикроет.
Большой покосился на него и одобрительно кивнул. Оператор был прав. Если что-то произойдёт с нами, Настины шансы выбраться только возрастут от этого. Из всех нас – именно он был наиболее надёжным «телохранителем» для раненой девушки, который поможет идти, если сама будет не справляться.
Скопа, сидевшая за густым кустарником на пригорке, показала на противоположную сторону неглубокого, но очень широкого оврага. На той стороне, рассыпавшись в густой траве, торчала стая собак в двенадцать голов, необычно крупных и массивных. Чернобылец прятался за ними, постоянно выставляя уродливую башку. Наше приближение они уже давно почувствовали и теперь терпеливо выжидали. Немного странно для собак. Они обычно стараются затаиться и напасть неожиданно, имея место для своих постоянных спиральных заходов. Вместе с характерной особенностью по сбиванию прицела эти заходы доставляли немало неприятных минут.
Часть Рва, возникшего из ниоткуда сразу после гипер-выброса, отделяла нас от собак и была не особо глубокой. Но зато - с крутыми, заросшими склонами. Сейчас во Рве густо клубился предвечерний туман, немного рановато спустившийся и не дающий рассмотреть дна. И ещё псы, ждавшие нас, явно не торопились в него спускаться, хотя туман мог дать им хорошее преимущество. Впрочем, трое из этой четвероногой банды уже явно нетерпеливо поскуливали, выражая желание как можно быстрее добраться до вкусного мяса, ожидающего на противоположной стороне. Если бы не непроходимая тупость этих тварей, то с их бешеной агрессией, физическими данными и плодовитостью, они бы уже давно владели просторами Зоны. Но даже сейчас псы не представляли для нас серьёзной угрозы, если бы не было «чернобыльца». Этот поганец, которому легко удаётся отводить глаза сталкерам, запросто может натворить неприятностей.
- Что делать-то будем? – Скопа устало вздохнула. - Ночь скоро. Прям как вчера. И в обход не пойдёшь. Я попробую снять чернобыльца. Хотя он уже вовсю за нами следит. Собьёт оптику-то. А в нашлемнике прицел у меня с «Винтарём» несовместимый.
- Прорываться будем, - Большой опустил предохранитель, - чего ещё-то. Не нравится мне овражек этот. Пикассо?
И мне овраг не нравился, уж не знаю почему, но не нравился. Слишком густой туман для семи-то часов. Тучи низкие, но солнце ещё пробивалось через них. На экране детектора зафиксировались две «жарки» справа и ещё четыре слева от оптимального маршрута спуска. Но спускаться, надеясь только на электронику, в Зоне нельзя. А воспользоваться болтами нам явно не дадут. Я только начал открывать рот, чтобы объяснить сложившийся в голове план, когда тройка самых нетерпеливых на той стороне не выдержала.
Псы рванули с места, разом покрыв несколько метров до спуска. Поджарые серые тени с разгону нырнули в густо-молочные хлопья. Через пару секунд остальная стая рванула за ними, несмотря на протестующий рык вскочившего на ноги чернобыльца. А вот это он сделал зря. Пёс не успел даже попытаться «размазаться» в прицеле Скопы, когда она, моментально вскинув винтовку, выстрелила сдвоенным. Обе пули попали точно в цель, в голову.
Атаки у псов не получилось. Туман в самой сердцевине скрутился немыслимым клубком, обнажив дно оврага. Густой клубок полупрозрачных щупалец выстрелил в сторону собак, охватывая их мутировавшие мускулистые, голые тела со всех сторон, оплетал, сбивал с ног и не давал вырваться. Неизвестное существо или аномалия, таившееся на дне оврага, дало возможность порадоваться, что первыми спустились не мы.
Истошные взрыкивания, плачущий лай и визг, раздирающий перепонки на уровне ультразвука, неслись из оврага. Из середины тумана во все стороны разошлись лучи осьминожьих конечностей, окутанных лёгкой маскировочной пеленой. Там, в своём центре, туман становился всё более красным. Поверить в это не хотелось, но глаза не лгали. Как в страшном фильме – бред стал реальностью…
*****
Взгляд в прошлое (№2):
Большой красивый кабинет, в стиле «сити-ампир». Бархатные алые портьеры. Стол, куда как больше бильярдного, из «красного» дерева, вероятнее всего – итальянского ореха. Кресла с высокими резными спинками. И настоящий трон хозяина кабинета…
- Я искренне надеюсь, уважаемый, что мы с вами договорились? – худые, в перстнях, волосатые пальцы поводили в воздухе дымящейся «Короной». - Накладки, как в предпоследний раз, не будет?
- Нет, господин Шульцман, не будет. Я… - он запнулся, с трудом (еле заставляя себя) проговорив следующие слова, - я всё сделаю как нужно. Правда. Только…
- Заткнись, - холодный и надменный голос Шульцмана взвился вверх, сорвавшись в неожиданный фальцет, - заткнись, падла здоровая. Ты мне… мне, сучонок! Будешь! Ещё! Ставить! Условия!!!! Запомни!.. Я всё знаю, и у меня везде свои люди. Запомни это. Иди, свободен!
…Вспышки фотокамер. Свет прожекторов, заливающий ринг. Грудастые девки с номерами в руках, покачивая своими роскошными бёдрами, обходящие его по кругу.
Стук сердца в висках. Густая толпа вокруг. Орущая, матерящаяся и радующаяся. Толпа, в которой слышится рёв трибун вокруг арены римского Колизея. Во все времена – одно и то же. Хлеба у них, сидящих в зале – предостаточно. А за зрелище и кровь – они всегда готовы заплатить.
Впереди ещё три раунда. В восьмом он ложится. Хотя и не должен. Но он ляжет. Потому что там, за городом, в дорогой частной клинике лежит Она. И если он опять не сделает то, о чём говорил ему Шульцман, то…
Позади пять лет, прошедших в боях. Боях, в которых проигрыша не было. Его просто не могло быть. И не потому, что он – «Русский медведь». Потому что нужны деньги. Много, очень много денег. Потому что нельзя делать пересадку сердца. Её организм отторгнет его. Нужно искусственное. Дорогое. И операция, которую до сих пор делают очень мало человек. И деньги на артефакт «Душа». Только он сможет поддержать Её.
И он ляжет. Несмотря на то, что его противник, высокий, гибкий американец-мулат не сможет продержаться против него. Он, американец, и сам это прекрасно знает.
Это видно, хотя он красуется сейчас перед камерами. Видно, что ему плохо и больно. И страшно…
Кто это? Кто сейчас склонился над ухом тренера??? Ведь он его видел. У Шульцмана?.. Что он ему говорит? Почему у Васильича так вытянулось лицо…Что???!
Коля, младший тренер, подходит с водой и, протягивая бутылку, говорит два слова. Всего два…
Заголовки завтрашних утренних газет: «Что случилось на Большой Боксёрской в Лужниках?»…«Где «Русский медведь» Ермаков?»…«Смерть американского претендента на ринге!»…
Он ушёл. Проломился через заслон охраны, выбил окно в сортире второго этажа, спрыгнул, как большая кошка, и растворился в тёмной московской ночи. Позади остался американец, который так и не успел понять – что же случилось? Прости парень, подумалось ему, я думал, что ты крепче…
Через две недели ВВ-шник из бригады охраны Зоны отчуждения Чернобыльской аномалии, стоявший на посту у Периметра, задремал. Он не успел повернуться на хрустнувший сучок. Результатом этого стала потеря им личного оружия и удавшаяся попытка прорыва линии охранения.
Когда солдат давал показания, особист части только качал головой, дивясь про себя изворотливости солдатской мысли. Истории о подкравшемся сзади кровососе, по какой-то причине решившем спереть табельный ПК, особист ни капли не поверил. Срочник был осуждён за утрату служебного личного ПК и отправлен в дисбат. Особист остался при своём мнении, которое выражалось в том, что солдат продал пулемёт кому-нибудь из сталкеров.
А разводящий караула, старшина Кириллин, не мог себе простить того, что испугался. Когда увидел громадную фигуру, возникшую из ниоткуда, и уходящую с пулемётом на плече. Вглубь Зоны. И ничего не смог сделать. Никогда после этого случая старшина не ходил на проверку постов в одиночку.
Глава 3: Овражье – Болота.
Большой, сопя и тихо матерясь сквозь зубы, спрыгнул с последней ветви вековой сосны, искорёженным памятником торчавшей над окрестным мелколесьем. Отряхнул комбинезон от приставших иголок и паутины, отстегнул свою большую, семисотмиллилитровую флягу и надолго присосался к ней, жадно глотая воду. Оторвался ненадолго, передохнул, опять продолжил свой водопой и, только напившись, заговорил.
- В округе ничего не видно. Спокойно. Хутора не заметно. Идти нам нужно где-то часов на одиннадцать, тогда на него и выйдем. И тихо что-то слишком, чересчур тихо. Зверья вообще не видно, как повыбили всех. Выброс вроде только через два-три дня, а такое ощущение, что вот-вот начнётся. Не нравится мне всё это.
Скопа сплюнула сквозь зубы и, покачав головой, устало села на торчащий пенёк. Ситуация становилась всё более неприятной. Инстинктивным ощущениям Большого мы привыкли доверять уже давно, и если ему кажется, что не за горами незапланированный выброс, то, возможно, так оно и есть.
От Рва наша команда ретировалась в спешном порядке, насколько это позволяло наличие аномалий. Тварь, засевшая в тумане, за нами вроде бы не гналась, но проверять никому не хотелось. И когда уже показалось, что можно перейти на нормальный шаг, мы нос к носу столкнулись с невесть как заплутавшим здесь псевдогигантом.
Вотчина этих здоровенных полоумных цыплят находится достаточно далеко от Овражья, и зачем он сюда забрёл – так и осталось для нас тайной. Мутировавшая гора плоти вылетела нам в авангард так неожиданно, что мы просто не смогли встретить его во все стволы. Как следствие – нам пришлось продолжать удирать, невзирая на все препятствия, попадающиеся по дороге.
Конец гонки положил один из тех самых оврагов, давших название всему местному сектору Зоны. Большой, бежавший последним, исхитрился, скатившись по влажному от росы склону, заманить гиганта прямиком в сдвоенный трамплин. Тем самым предоставив тому лично разбираться с этакой тушей. Трамплин подхватил гипертрофированного мускулистого индюка, подкинул вверх и, не справившись, просто придал тому серьёзное ускорение, отправившее гиганта вниз по дну оврага. Через мгновения полёта раздались громкий хруст и полный боли разъярённый вопль, доказавший, что наш преследователь приземлился весьма неудачно.
Дожидаться и проверять, сможет ли он выкарабкаться, мы естественно не стали. К моменту, когда очумевший мутант смог бы попытаться выкарабкаться, нас там и близко не было.
Продравшись через низкий колючий кустарник, мы выбрались к довольно густому леску. Очень нехорошо. С леском этим мы были знакомы, и его появление говорило только о том, что наша группа круто забрала к северо-западу. Большой, воспользовавшись тем, что в округе часто торчали высокие сосны, вызвался посмотреть, что творится на видимом периметре. Сказать, что результат его наблюдений нам не понравился – означало ничего не сказать.
Мутанты Зоны хорошо чувствуют приближение выброса и загодя расползаются по норам и закуткам. Находясь довольно далеко от Складов, мы могли и не успеть добраться до них, даже если пойдём в темноте. И впервые с начала вылазки во мне, где-то глубоко-глубоко в душе, зашевелился мерзкий и холодный червяк неуверенности. Слишком давно нам не случалось вот так попадать. Ну, как говорится, назвался груздём, то есть, э-э-э, сталкером, вылезай из любой ловушки, на которые так щедра мать сыра земля, носящая нас в Зоне.
- Что делать будем, предложения у кого имеются?
- Имеются, - Большой, наконец повесивший на плечо, и устроивший как ему было нужно пулемёт, ответил первым. - Я, сдаётся мне, лесок этот получше вас со Скопой знаю. Тут домик есть, только его найти нужно. То ли егерь там жил раньше, то ли кто самогон гнал. Но подвал там хороший. Знатный такой подвал. Дойдём – пересидим гарантированно. Я за то, что бы отправиться его искать. Если пойдём на Склады, можем не успеть.
|
|
|
