 |
Факт четырнадцатый. Рождение
|
|
|
|
Если очень внимательно смотреть, то можно заметить что-то вроде нимба над головой у девочки по имени Сати. К тому же она перед этим говорит Нео «Доброе утро!», что можно вполне уверенно трактовать как приветствие при рождении. Потом будет момент, где мы узнаем о том, что все это происходит в воскресенье. Ну а поездка Нео на машине, точно так же как в первой части, опять же может говорить лишь об одном: о новом витке развития в осознание внутри самого Нео.
Факт пятнадцатый. Станция
Первое, что бросается в глаза - это название станции. Она называется Mobil Ave (скорее всего Avenue). Начальное слово – это анаграмма от Limbo (лат. Limbus) - означает "рубеж", в католицизме так называется место, где теснятся не попавшие в рай, однако это и не ад, и не чистилище, а нечто промежуточное. Второе слово непонятно, может оно даже ничего не значит, хотя дословный его перевод очень даже интересен, с моей точки зрения. А звучит он так: Ave – это приветствие, употребляемое при встрече или прощании…
Кроме того, здесь еще можно провести следующую аналогию: тоннель - это река подземного царства Стикс, отделяющая царство мёртвых (Матрица, где программы уже никому не принадлежат) от реального мира (Мира Машин). Проводник (Перевозчик) – это соответственно Харон.
Факт шестнадцатый. Сераф
В гараже, когда Сераф подходит к охранникам, один из них говорит «Holly shit, it’s wingless» («Во черт, это бескрылый»). Далее, уже в клубе Меровингин называет сначала Серафа «блудным сыном», а потом «L'ange sans ailes», что переводится, вы не поверите, как Ангел без крыльев, отсюда можно сделать вывод, что Сераф за какие-то грехи был сослан на землю (Матрицу) с неба (Мир Машин). Искупая грехи, он должен служить Пифии (быть ее глазами).
|
|
|
Скорее всего, именно поэтому, когда Меровингин попросил взамен Нео глаза Пифии, Морфеус и Тринити одновременно посмотрели на Серафа.
Факт семнадцатый. Сделка
Меровингин и Персефона одеты в клубе так, что можно легко понять, что здесь имеется в виду связь с Адом («Ну конечно, вы ведь прошли сквозь Ад, чтобы попасть сюда», - слова Меровингина), ну Аидом – является сам Меровингин, которому принадлежит Станция (чистилище?), ну и переправа не реке Стикс.
Сама же сделка на глаза Пифии – это поистине сделка с самим Дьяволом. Он конечно и предлагает вернуть Спасителя, но при этом взамен просит душу (отвернуться от Бога, предать его – здесь в качестве Бога выступает Пифия). Ведь именно Пифия вела всех по дороге к победе, все пользовались ее «глазами», хотя она потом скажет Нео: «Теперь я сделаю выбор, поскольку ты уже сделал свой».
Наверно, имеется в виду то, что кто будет владеть «глазами Пифии», тот будет владеть всем, конечно если он при этом сможет справиться с обретенным могуществом. Меровингину они не достались, а достались, в конце концов, Агенту Смиту.
Факт восемнадцатый. Схватка
Все происходит на дороге, что очень символично, и во время дождя (очищение от грехов?). Здесь весь смысл кроется в диалогах, поэтому рассмотрим бой подробно…
Neo: It ends tonight. (Это (Всё) закончится сегодня вечером)
Smith: I know it does. I’ve seen it. (Я знаю, что так будет. Я видел это)
Владение Смита «глазами Пифии» сделали его всемогущим, он может видеть будущее.
Smith: … ведь нам уже известно, кто выйдет сегодня победителем.
Как и в первой части, Смит изначально сильнее Нео, так как он уже сделал свой выбор, вернее за него это сделали, под конец боя он даже засомневается, поймет, что что-то не так. А вот Нео осознает лишь все под конец. Ведь, что делает человека сильнее? Правильно, познание самого себя… (это видно на примере Нео во всех трех фильмах)
|
|
|
И когда Нео говорит «Это мой выбор», силы приходят к нему. И могучий удар в челюсть Смиту – это не показание умения Кун-Фу, это что-то вроде божественной силы, которая в руках у Нео, которой он несет освобождение людям. Нео выбирает между светом и тьмой, между желанием и страхом. Он как Иисус, подчинившийся Римским стражникам. Последователи Иисуса верили, что он был Избран, чтобы «окончить войну», и они, как и Морфеус, были совершенно сбиты с толку, когда пророчество не сбылось. Они не понимали, почему он перестал бороться и упустил момент, к которому стремился.
Smith: Постойте… Я видел это. Это же, это конец. Да, вы лежите здесь, вот как сейчас, а я… я… Я стою здесь, прямо здесь, и я должен что-то сказать. Я говорю: «Всё то, что имеет начало, имеет и конец, Нео».
Это слова Пифии! И впервые Смит назвал своего врага «Нео».
И тут, конечно же, Нео все понял. Это как математические формулы, которые так любит Архитектор. «Плюс» на «минус» дает ноль, где «плюс» - это Нео, а «минус» - Смит, его противоположность. Тогда Нео становится копией Смита, который в свою очередь, тоже все поняв, спрашивает: «Все кончено?»
Он не знает! Как это может быть? Новый Смит не является частью «общего Смита». Он не разговаривает, а только кивает головой. Это – воссоздание смерти Смита из первого фильма (как помните, Нео уничтожил тогда Смита, войдя в него и разорвав того на части). Он поглотил Нео, который вновь разрушает Смита изнутри. Начало и конец едины. В реальном мире тело Нео превращается в крест из яркого света, символ принесённой жертвы. Свет и тьма едины. (The One)
Возникает вопрос: «Нео умер?». Да. Как и Смит. Они слились (впрочем не так, как того хотел Смит) в единое целое, и в этом Едином нет больше ни одного из них. Или почти нет. Пифия описывает это, говоря о себе: «Что-то ты теряешь, что-то приобретаешь».
Факт последний. Мантры из «Матрица: революция»
Во время титров в кинофильме «Матрица: революция» звучит композиция «Наврас» (Navras) Дона Дэвиса (Don Davis), в которой мы можем слышать текст из Упанишад (Upanisad).
|
|
|
