 |
Один на один с собой без страха
|
|
|
|
Только тогда, когда аутсайдер способен отказаться от всех влияний, всех вмешательств, быть абсолютно наедине с собой... возможно творчество.
В мире все больше развивается техника - техника того, как влиять на людей при помощи пропаганды, принуждения, имитации... Существует бесчисленное количество книг, написанных о том, как сделать какую-то вещь, как эффективно думать, как построить дом, как собирать машины; так постепенно мы теряем инициативу, инициативу придумать нечто оригинальное для самих себя. В нашем образовании, в наших отношениях с правительством самыми различными средствами на нас влияют, нас заставляют соответствовать, подражать. И когда мы позволяем одному влиянию убедить себя, склонить к определенному отношению или действию, естественно мы выражаем сопротивление другим влияниям. В этом самом процессе оказания сопротивления другому влиянию, разве мы не поддаемся ему в отрицательном отношении?
Разве сознание должно быть всегда в состоянии восстания, чтобы понять влияния, которые всегда посягают на него, вмешиваются в его действия, управляют им, формируют его? Разве одним из факторов посредственного сознания не является то, что оно всегда напугано и, будучи в состоянии беспорядка, требует порядок, требует последовательности, требует формы, формы, которой оно сможет руководствоваться и которой подчинятся противоречия. И эти формы, эти различные влияния создают в индивидууме беспорядок... Любой выбор между влияниями - все то же состояние посредственности.
...Разве сознание не должно обладать способностью понимать - не подражать, не формироваться под чужим влиянием - и жить без страха? Разве такое сознание не должно быть наедине с собой и поэтому творческим? Так, творчество не может быть вашим или моим, оно анонимно.
|
|
|
Начните отсюда
Религиозный человек не ищет Бога. Религиозный человек обеспокоен преобразованием общества, которое и есть он сам. Религиозный человек - не тот человек, который проводит неисчислимые ритуалы, следует традициям, жизни в мертвой, прошлой культуре, бесконечно объясняет Гиту или Библию, бесконечно распевает псалмы - это не религиозный человек; такой человек убегает от фактов. Религиозный человек полностью обеспокоен пониманием общества, которое и есть он сам. Он не отделим от общества. Вызывая в себе полную, абсолютную мутацию, он знаменует полное прекращение жадности, зависти, амбиций; и поэтому он не зависит от обстоятельств, хотя он сам по себе и есть - результат обстоятельств - пищи, которую он ест, книг, которые он читает, кино, в которое он ходит, религиозных догм, верований, ритуалов, и всего прочего. Он ответственен, и поэтому религиозный человек должен понять самого себя как продукт общества, которое сам он создал. Поэтому, чтобы найти действительность, он должен начать прямо отсюда, не с храма, не с образа ¦- независимо от того, высечен ли образ рукой или сознанием. Иначе как он сможет найти что-то полностью новое, новое состояние?
Религиозное сознание взрывоопасно
Мы можем обнаружить сами для себя, что такое религиозное сознание? Ученый в своей лаборатории - действительно ученый; его не побуждает к действию национализм, его опасения, его тщеславие, амбиции и местные требования; он просто исследует. Но за пределами своей лаборатории он похож на любого другого человека с предубеждениями, амбициями, национальностью, тщеславием, ревностью и так далее. Такое сознание не может приблизиться к религиозному сознанию. Религиозное сознание не функционирует из центра власти, является ли он накопленным знанием, традицией, или он просто опыт, являющийся по сути продолжением традиции, продолжением зависимости. Религиозный дух не думает в терминах времени, непосредственных результатов, немедленных преобразований в пределах модели общества... Мы сказали, что религиозное сознание не привержено ритуалам; оно не принадлежит ни к какой церкви, ни к какой группе, ни к какому образцу мышления. Религиозное сознание - вступило в пределы неизвестного, а вы не можете добраться до неизвестного каким-то иным способом, кроме скачка; вы не можете тщательно вычислить и продумать неизвестность. Религиозное сознание - по-настоящему революционно, а революционное сознание - не реакция на то, что было. Религиозное сознание - действительно взрывчатое вещество, творческое вещество - не в принятом смысле слова творческий, как стихотворение, художественное оформление, здание, как архитектура, музыка, поэзия и все остальное, а состояние созидания.
|
|
|
Молиться - сложное дело
Как все глубокие человеческие проблемы, молитва - сложное дело; требуется терпение, осторожное и терпимое исследование, и от нее нельзя требовать конкретных выводов и решений. Не понимая себя, молящийся человек может прийти к самообольщению. Мы иногда слышим, что люди говорят, и некоторые говорили мне, что, когда они молятся, они взывают к Богу для решения мирских вещей, их молитвы касаются желаний. Бели в них есть вера, то в зависимости от интенсивности их молитв и того, что они хотят получить - здоровье, комфорт, мирское имущество, - они, в конечном счете, получают свое. Если человек увлечен мелочными просьбами, то он получает собственную награду, вещь, о которой он просит, часто ему дается, и это усиливает молитвы. Также есть молитвы, молящие не о том, чтобы что-то конкретное получить, а о том, чтобы познать действительность, Бога; и есть все еще другие формы мелких просьб, более тонкие и окольные, но при этом по сути своей умоляющие, просящие, предлагающие. Все такие просьбы предполагают собственную награду, они приносят свои переживания; но разве они ведут к осознанию действительности?
Разве мы -* не результат прошлого, и поэтому разве мы не связаны с огромным бассейном жадности и ненависти, а также с их противоположностями? Конечно, когда мы обращаемся к высшим силам или молимся, мы взываем к этому бассейну накопленной жадности и так далее, что действительно приносит свою награду и имеет свою цену... Молитва о чем-то другом, о чем-то внешнем не принесет понимания истины?
|
|
|
Ответ на молитву
Молитва, по сути являющаяся мольбой, ходатайством, никогда не поможет обнаружить, что такое действительность, ведь реальность - не результат наших требования. Мы требуем, умоляем, молимся только тогда, когда находимся в состоянии замешательства, горя; и, не понимая, что такое замешательство и горе, мы обращаемся к кому-то другому. Ответ на молитву - наше собственное проектирование; так или иначе, оно всегда удовлетворительно, приносит нам удовлетворение, а иначе мы отказались бы от молитв. Так, когда человек научился успокаивать свое сознание, повторяя какие-то слова, он продолжает увлекаться этой привычкой, но ответная реакция на молитву, очевидно, формируется в соответствии с желанием молящегося человека.
Теперь молитва, мольба, ходатайство, никогда не сможет раскрывать то, что не является проектированием сознания. Чтобы обнаружить нечто, не являющееся продуктом сознания, сознание должно стать тихим и безмолвным - не успокоить себя пустым повторением слов, которое является самогипнозом, или какими-то другими средствами того, побуждающими сознание затихнуть.
Неподвижность сознания, вызванная намеренно, навязанная, - не неподвижность вообще. Это похоже на ребенка, которого поставили в угол, внешне он, может быть, и затих, но внутри он кипит. Так, сознание, которое сделали тихим, дисциплинированным, никогда не спокойно и не неподвижно по-настоящему. То, что специально вызвано, никогда не сможет открыть то творческое состояние, в котором возникает действительность.
|
|
|
