Задачи революционной пропаганды в росши

П.Н. ТКАЧЕВ

(Письмо к редактору журнала «Вперед!»)

II

Что подразумевает наш журнал под словом революция? Народное движение, направленное к уничтожению существующего порядка вещей, к устранению тех исторически выработавшихся условий эконо­мического быта, которые его давят и порабощают. Это слишком обще. Какое движение? Осмысленное, разумное, вызванное ясным сознанием

218 Раздел 1. МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ИСТОРИИ И ТЕОРИИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ НАУКИ

 

 

принципиальных недостатков диких общественных условий, руково­димое верным и отчетливым пониманием как его средств, так и конеч­ных целей. Это сознание и это понимание должны быть присущими всему народу или по крайней мере большинству его, — только тогда, по вашему мнению, совершится истинная народная революция. Всякую другую революцию вы называете искусственным «навязыванием наро­ду революционных идей». [...] «.Будущий строй русского общества, — гласит ваша программа, — осуществлению которого мы решились со­действовать, должен воплотить в дело потребности большинства, им самим сознанные и понятые». [...].

Следовательно, революцию вы понимаете в смысле осуществления в общественной жизни потребностей большинства, им самим сознан­ных и понятых. Но разве это будет революция в смысле насильствен­ного переворота? Разве когда большинство сознает и поймет как свои потребности, так и те пути и средства, с помощью которых их можно удовлетворить, разве тогда ему нужно будет прибегать к насильствен­ному перевороту? О, поверьте, оно сумеет тогда сделать это, не проли­вая ни единой капли крови, весьма мирно, любезно и, главное, посте­пенно. Ведь сознание и понимание всех потребностей придет к нему не вдруг. Значит, нет резона думать, будто и осуществлять эти потребнос­ти оно примется зараз: сначала оно сознает одну потребность и возмож­ность удовлетворить ее, потому другую, третью и т.д., и, наконец, когда оно дойдет до сознания своей последней потребности, ему уже даже и бороться ни с кем не придется, а уже о насилии и говорить нечего.

Значит, ваша революция есть не иное что, как утопический путь мирного прогресса. Вы обманываете и себя и читателей, заменяя слово прогресс словом революция. Ведь это шулерство, ведь это под­тасовка!

Неужели вы не понимаете, что революция (в обыденном смысле слова) тем-то и отличается от мирного прогресса, что первую делает меньшинство, а второй — большинство. Оттого первая проходит обык­новенно быстро, бурно, беспорядочно, носит на себе характер урагана, стихийного движения, а второй совершается тихо, медленно, плавно, «с величественной торжественностью», как говорят историки. Насиль­ственная революция тогда только и может иметь место, когда меньшин­ство не хочет ждать, чтобы большинство само сознало свои потребнос­ти, но когда оно решается, так сказать, навязать ему это сознание, когда оно старается довести глухое и постоянно присущее народу чув­ство недовольства своим положением до взрыва.

Глава 3. РУССКАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ МЫСЛЬ XIX — НАЧАЛА ХХ в. 219

 

 

И затем, когда этот взрыв происходит, — происходит не в силу ка­кого-нибудь ясного понимания и сознания и т.п., а просто в силу на­копившегося чувства недовольства, озлобления, в силу невыносимости гнета, — когда этот взрыв происходит, тогда меньшинство старается только придать ему осмысленный, разумный характер, направляет его к известным целям, облекает его грубую чувственную основу в идеаль­ные принципы. Народ действительной революции — это бурная сти­хия, все уничтожающая и разрушающая на своем пути, действующая всегда безотчетно и бессознательно. Народ вашей революции — это цивилизованный человек, вполне уяснивший себе свое положение, действующий сознательно и целесообразно, отдающий отчет в своих поступках, хорошо понимающий, чего он хочет, понимающий свои ис­тинные потребности и свои права, человек принципов, человек идей.

Но где же видано, чтобы цивилизованные люди делали революции! О нет, они всегда предпочитают путь мирного и спокойного прогресса, путь бескровных протестов, дипломатических компромиссов и ре­форм — пути насилия, пути крови, убийств и грабежа. [...]

Даже нашему III Отделению, впадающему в умоисступление при одном слове революция, подобная революция — ваша революция, революция, обусловленная «ясным сознанием и пониманием большин­ством своих потребностей», не может быть страшной. Напротив, его прямой интерес состоит в том, чтобы пропагандировать ее идеи. С по­мощью такой пропаганды можно совсем сбить молодежь с толку, пред­ставляя ей действительную революцию как искусственное навязы­вание народу неосознанных и непрочувствованных им идей, как нечто деспотическое, эфемерное, скоротечное и потому вредное; уверяя ее, что победа народного дела, что радикальный переворот всех существу­ющих общественных отношений зависит от степени сознания народом его прав и потребностей, т.е. от степени его умственного и нравствен­ного развития, можно незаметно довести ее до убеждения, будто раз­вивать народ и уяснять ему его потребности и т.п. — значит подготов­лять не торжество мирного прогресса, а торжество истинной револю­ции. [...]

IV

[...] Революции делают революционеры, а революционеров создают данные социальные условий окружающей их среды. Всякий народ, за­явленный произволом, измученный эксплуататорами, осужденный из века в век поить своею кровью, кормить своим телом праздное поколение

220 Раздел 1. МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ИСТОРИИ И ТЕОРИИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ НАУКИ

 

тунеядцев, скованный по рукам и по ногам железными цепями эко­номического рабства, — всякий такой народ (а в таком положении на­ходятся все народы) в силу самых условий своей социальной среды есть революционер; он всегда может; он всегда хочет сделать революцию; он всегда готов к ней. И если он в действительности не делает ее, если он в действительности с ослиным терпением продолжает нести свой му­ченический крест... то это только потому, что в нем забита всякая внут­ренняя инициатива, что у него не хватает духа самому выйти из своей колеи; но раз какой-нибудь внешний толчок, какое-нибудь неожидан­ное столкновение выбили его из нее — и он поднимается, как бурный ураган, и он делает революцию.

Наша учащаяся молодежь точно так же в большинстве случаев на­ходится в условиях, благоприятных для выработки в ней революцион­ного настроения. Наши юноши — революционеры не в силу своих зна­ний, а в силу своего социального положения. Большинство их — дети родителей-пролетариев или людей, весьма недалеко ушедших от про­летариев. Среда, их вырастившая, состоит либо из бедняков, в поте лица своего добывающих хлеб, либо живет на хлебах у государства; на каждом шагу она чувствует свое экономическое бессилие, свою зави­симость. А осознание своего бессилия, своей необеспеченности, чувст­во зависимости всегда приводят к чувству недовольства, к озлоблению, к протесту.

Правда, в положении этой среды есть и другие условия, парализую­щие действие экономической нищеты и политической зависимости; ус­ловия, до известной степени примиряющие с жизнью потому, что они дают возможность эксплуатировать чужой труд; условия, заглушающие недовольство, забивающие протест, развивающие в людях тот узкий, скотский эгоизм, который не видит ничего дальше своего носа, который приводит к рабству и тупому консерватизму. Но юноши, еще не охва­ченные губительным влиянием условий второго рода, еще не втянув­шиеся в будничную практику прошлой жизни, не успевшие присосаться ни к одному из легализированных способов грабежа и эксплуатации, юноши, не видящие ничего в будущем, кроме необеспеченности и за­висимости, вынесшие из прошлого безотрадные воспоминания о вся­кого рода унижениях и страданиях, которым зависимость и нищета под­вергают человека, — эти юноши, едва они начинают сознательно мыс­лить, невольно, неизбежно приходят к мысли о необходимости револю­ции, невольно, неизбежно становятся революционерами. [...]

Глава 3. РУССКАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ МЫСЛЬ XIX — НАЧАЛАХХ в. 221

 

 

vi

[...] Ваш журнал решительный противник борьбы агитационной, он признает лишь одну борьбу — борьбу философскую, борьбу с точки зрения общих принципов. В своей программе (стр. 6) вы говорите, что идя вас всего важнее вопрос социальный, т.е. общие экономические принципы, которые лежат в основе исторического общества, и что вни­мание вашего журнала исключительно будет обращаться на факты, имеющие наиболее тесную, прямую связь с этими принципами, следо­вательно, на факты из экономической жизни народа; факты же, в кото­рых экономические принципы воплощаются лишь косвенно, посред­ственно, будут интересовать вас только в слабой степени, вы отодви­нете их на задний план.

Политический вопрос, т.е. тот политический вопрос, который всех нас давит, безумный деспотизм самодержавия, возмутительный произ­вол хищнического правительства, наше общее бесправие, наше по­стыдное рабство — все это для вас вопросы второстепенные. Вы слиш­ком заняты созерцанием коренных причин зла, чтобы обращать вни­мание на такие мелочи. Но коренные причины зла одинаковы как для России, так и для всей 3[ападной] Европы, только в 3[ападной] Европе благодаря более высокому развитию экономической жизни они прояв­ляются в более резких, более рельефных формах и их влияние на все прочие сферы жизни, и в особенности на сферу политическую, осяза­тельнее, нагляднее.

Отсюда, в интересах разъяснения фальшивости и несправедливости общих экономических принципов гораздо практичнее обращаться за фактами к Европе, а не к России. Ее жизнь представляет если и не более обильный, то во всяком случае более разработанный материал для подобного разъяснения, чем наша. Вы это понимаете, и потому ваш журнал гораздо пристальнее следит за рабочим движением в Западной Европе, чем за внутренней жизнью России; вопросам общеевропейско­го интереса он уделяет столько же, если не больше, места, как и вопро­сам, имеющим специально русский интерес. [...]

Вот потому-то истинно революционная партия ставит своей главной, своей первостепенной задачей не подготовление революции вообще, в отдаленном будущем, а осуществление ее в возможно ближайшем на­стоящем. Ее орган должен быть и органом этой идеи; мало того, он дол­жен служить одним из практических средств, непосредственно содей­ствующих скорейшему наступлению насильственного переворота. Иными словами, он должен не столько заботиться о теоретическом уяснении

222 Раздел I. МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ИСТОРИИ И ТЕОРИИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ НАУКИ

и философском понимании принципиальных несовершенств данного порядка вещей, сколько о.возбуждении к нему отвращения и ненависти, о накоплении и распространении во всех слоях общества чувств недовольства, озлобления, страстного желания перемены.

Следовательно, хотя интересы революционной партии и не исклю­чают теоретической, научной борьбы, но они требуют, чтобы борьба практическая, агитаторская была выдвинута на первый план. Они тре­буют этого не только ввиду настоятельной неотложности революции, но также и ввиду других не лишенных значения соображений. Наша мо­лодежь, наше интеллигентное меньшинство страдает не столько недо­статком ясного понимания несостоятельности общих экономических принципов, лежащих в основе нашего быта, сколько недостатком силь­ных аффективных импульсов, толкающих людей на практическую ре­волюционную деятельность. Следовательно, развитие этих импульсов (что и составляет одну из главных задач революционной агитации) в вы­сокой степени необходимо в интересах более усиленного комплектова­ния кадров революционной армии. [...]

VII

После всего мною сказанного я, как мне кажется, имею некоторое право утверждать, что с точки зрения насущных интересов русской ре­волюционной партии задачи ее революционной пропаганды могут быть формулированы следующим образом.

1. По отношению к. образованному большинству, по отношению к привилегированной среде, равно как и по отношению к народу, она должна преследовать главнейшим образом цели агитаторские. Она должна возбуждать в обществе чувство недовольства и озлобления су­ществующим порядком, останавливая его внимание главным образом на тех именно фактах, которые всего более способны вызвать и разжечь это чувство. При выборе этих фактов она должна соображаться не столько с тем, в какой мере в них воплощаются общие принципы дан­ного порядка, сколько с тем, в какой мере они причиняют действитель­ные, осязательные страдания людям той или другой среды.

2. По отношению к. революционной молодежи, к, своей партии она должна преследовать цели по преимуществу организационные. Убеждая ее в настоятельной необходимости непосредственной, прак­тической революционной деятельности, она должна выяснить ей, что главное условие успеха этой деятельности зависит от прочной организации­

Глава 3. РУССКАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ МЫСЛЬ XIX —НАЧАЛА XX в. 223

 

ее революционных сил, от объединения частных, единичных по­пыток в одно общее, дисциплинированное, стройное целое. [...]

Печатается по: Ткачев П.Н. Соч.: В 2 т. М., 1976. Т. 2. С. 12—13, 16—19, 23—25, 26, 29, 31, 34—35, 36—39.

 

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: