Завершение первой фазы перекодирования ДНК

Я поехала в свою поликлинику, чтобы сдать очередной анализ. Там я долго прождала в регистратуре и уже собиралась было уходить, как появилась медсестра и пригласила в кабинет, «чтобы поговорить». Я прошла в кабинет и довольно резко спросила о причине задерж­ки. Медсестра сказала, что, к сожалению, произошла ошибка. Я приехала на мазок, а мне нужна кольпоскопия. Я сказала: «Нет, это не ошибка» — и пояснила, что не хочу делать кольпоскопию, потому что не выношу, когда кто-то беспокоит мою матку. Сестра сказала, что мазок не поможет выяснить суть проблемы, потому что он просто покажет то, что было обнаружено раньше. Зная, что я уже очищена от всего, что вызвало эту проблему, я сказала сестре, что соглашусь только на мазок, но не на кольпоскопию. Некоторое время мы ходили по кругу: она настаивала, что мне нужна кольпоскопия, а я пред­лагала взять у меня мазок. В конце концов я попросила расшифровать, что подразумевалось под «подозритель­ным» результатом анализа, поскольку до сих пор никто не удосужился этого сделать. Медсестра заявила, что «не имеет права» давать такую информацию.

Я уже была сыта по горло этой ситуацией. Врачи перестали быть для меня авторитетом. Я поблагодари­ла сестру за уделенное мне время и сказала, что у меня назначена важная встреча, поэтому мне пора идти. На­последок я сказала, что хочу сдать мазок в марте, ровно через год после «подозрительного» анализа.

Выйдя в вестибюль, я подумала, не слишком ли я пого­рячилась. Тогда мне еще не было известно, что через год мой анализ покажет нормальный результат, хотя именно это я и намеревалась доказать врачам. Я подумала, не рискую ли я здоровьем и самой жизнью из-за того, что у меня проблемы с личной силой. Но потом я решила, что это единственный путь, которым я могу следовать. Меня не интересовала хирургия, лекарства и медсестры с их полуответами. Если пришло мое время, я лучше умру с чувством благодарности за прожитую жизнь!

Я позвонила Эн, с которой договаривалась встретить­ся после поликлиники, и рассказала о причине своего опоздания. Она расхохоталась, а потом сказала: «Энн, вот именно сейчас ты завершила свое перекодирование ДНК! Ты успешно прошла девять ступеней. Я вижу тол­пу существ, радующихся за тебя, потому что ты вновь обрела свою силу. Поздравляю!» Конечно же, она была права. Теперь я тоже почувствовала присутствие не­видимых существ. Я сделала это! Я была второй (после Эн, которая сделала это месяцем раньше), кто завершил этот вариант перекодирования ДНК!

Встреча с Асалайном

Наконец пришло время встретиться с Дэвидом. Я нерв­ничала и боролась с желанием позвонить ему и отменить встречу. Но все-таки пришла туда, где мы договорились встретиться, села у барной стойки и заказала кофе. Я специально прибыла пораньше, потому что ноги у меня были как ватные и мне не хотелось, чтобы Дэвид наблюдал, как я вхожу.

Дэвид сказал мне по телефону, что у него длинные во­лосы, схваченные в хвост на затылке, поэтому я сразу же его узнала, стоило ему войти в ресторан. Его глаза были невероятно глубокими и страстными. Он оказался не таким, как я себе представляла, но, пожалуй, это было даже к лучшему! Он просто светился изнутри, был полон жизни (то, чего мне всегда не хватало в Джерри).

Мы познакомились и начали беседу, и каждому было что сказать! Мы словно тысячи лет не разговаривали, а теперь старались наверстать упущенное. В течение первого часа я гадала, что думает обо мне Дэвид, привле­кательна ли я для него, что вообще у него на уме. Нервы были на пределе. Я надеялась, что, если буду непрерывно говорить, он не уйдет. Я подумала, что, возможно, не только я чувствую это напряжение, но и Дэвид тоже.

Внезапно Дэвид спросил меня, можно ли ему по­трогать мои волосы. Я помедлила, а потом сказала: «По­жалуйста». Он потянулся ко мне и коснулся волос, и я ощутила всплеск энергии, пронзивший голову. Он сказал что-то вроде того, что был очарован вьющимися воло­сами и захотел к ним прикоснуться. К этому времени я уже поняла, что Дэвид интеллигентен, очень приятен в общении, четко выражает свои мысли, страстен, щедр и является целостной натурой. Я не знала его чувств по отношению ко мне, но знала, что чувствовала я. Моему сердцу уже было понятно, что для меня он — спутник жизни.

Дэвид захотел описать мне свой метафизический класс на третьем этаже старого дома в историческом центре Канзас-Сити. Его дом находился на месте энерге­тической воронки, которую он называл «колодцем», от­куда энергия выстреливала в центр дома и усиливалась крышей, представлявшей собой идеальную пирамиду. Эта энергия была очень мощной, и когда Дэвиду требо­валось много жизненной силы для манифестации или исцеления, он ее использовал.

Пока Дэвид рассказывал, я поняла, что одна из моих подруг у него училась; она описывала мне именно этот дом. Энергия там была такой сильной, что она ощутила ее с первого же раза, как только пришла. Я сказала Дэ­виду, что в конце концов мы бы все равно встретились, потому что у нас есть общая знакомая. Мы решили прямо сейчас осмотреть его класс, а по дороге заехать в один книжный магазин, где мне надо было забрать за­казанную книгу. И угадайте, кто был в магазине, когда мы приехали? Та самая наша общая знакомая!

Она так удивилась, увидев нас, что воскликнула: «А я и не знала, что вы знакомы!» Мы расхохотались, глядя на ее удивленное лицо. Общие эмоции заставили меня ощутить нас парой. К тому же эта синхронистичность лишний раз подтвердила наше единство. Немного по­беседовав, мы отправились к Дэвиду.

Я так и не представляла, что Дэвид думает обо мне, потому что об этом ни слова сказано не было. И старый величественный дом, й метафизический класс выгляде­ли замечательно; в этом месте было много силы. Дэвид спросил, хочу ли я сесть у колодца и почувствовать энергию. Я сказала «да» и села на скамейку как раз над источником энергии. Энергия была ощутимой, чистой и безупречной. Когда она проходила сквозь меня, мне было щекотно; это напоминало мне ощущения перед оргазмом. л

Неожиданно для самой себя выпалила: «А ты когда-нибудь занимался любовью над этим колодцем? Вот это была бы фантастика!» Больше всего меня поразило то, что Дэвид этому вопросу не)^,дивился и спокойно от­ветил: «Нет, потому что не мог найти подходящей жен­щины». Следовало ли это понимать так, что теперь он ее (меня) нашел? После поездки в книжный магазин и этой экскурсии по дому я вдруг поняла, что наша встреча уже давно длится больше того часа, который на нее выделил Дэвид. Вместе мы были уже три часа. Я сказала Дэвиду, что, пожалуй, мне пора уходить, потому что я засиделась. Он сказал: «Никуда тебе не пора, мы еще должны вместе поужинать». Слава Богу, подумала я. Это приглашение, очевидно, свидетельствовало о том, что ему со мной так же приятно, как и мне с ним.

Мы с Дэвидом отправились в ближайший ресторан. Там мы непрерывно болтали и провели вместе еще три замечательных часа. Я уже знала, что любила его в те­чение многих жизней, и чувствовала себя с ним очень комфортно, хотя и нервничала. Но я не знала, что он чувствует по отношению ко мне, а спросить боялась. Пока мы просматривали меню, Дэвид взглянул мне прямо в глаза и спросил, знаю ли я про то, какое коли­чество энергии сейчас между нами. Я, глядя ему прямо в глаза, ответила, что очень даже знаю. Он сказал, что очень нервничает, но при этом очень счастлив. Ура! Мы оба чувствовали одно и то же!

Дэвид спросил, известно ли мне, почему между нами пульсирует так много энергии. Я сказала, что не реша­лась об этом говорить, чтобы не форсировать возникаю­щие между нами отношения. Я замолчала, обдумывая, что еще рассказать, а Дэвид сказал, что он уже ошелом­лен, поэтому я могу смело вываливать ему все, что мне известно. Я рассказала ему о том, что мне говорили наставники, — о точном описании его возраста, веса, профессии и любви к собакам. (Впрочем, пока что я утаила, что работала над его манифестацией с начала мая.) Я пояснила, что у нас одинаковая решеточная структура, что мы друг другу подходим больше, чем кто-либо, и что никто на этой планете не обладает той же частотой энергии. Ну какие нормальные люди будут говорить о подобных вещах на первом свидании? А Дэ­вид принял все это на удивление спокойно, говоря, что мое разъяснение делает понятным, почему он ко мне испытывает такие же сильные чувства. Мне больше не надо было рассказывать все, что мне известно, а меня больше не надо было уверять в его чувствах по отно­шению ко мне.

После ужина мы вернулись к нему домой и погуляли с собакой, потом разговаривали, сидя перед крыльцом на качелях. У нас по-прежнему не иссякали темы для раз­говора. Это было так странно! Я чувствовала, что знаю этого мужчину всю свою жизнь, но в действительности я ничего о нем не знала. Глубоко в сердце у меня также было чувство, что это именно то, чего я всегда хотела, и мы долго будем вместе.

Дэвид начал говорить о том, как он искал идеальную женщину всю свою жизнь. Он точно знал, чего хочет от отношений, но во всех своих многочисленных браках так и не получил этого. Он рассказал мне, как составил список черт, которыми должна обладать его идеальная половина, и пересматривал его каждый день. Он, как и я, старался кого-нибудь манифестировать. Мне стало смешно, когда я поняла, что мы создавали друг друга одновременно. Дэвид рассказал о том, что он ощутил, когда мой звонок совпал по времени с его встречей с бывшей женой.

Я попросила показать мне список черт его идеальной партнерши. Дэвид принес из дома лист бумаги, и я его просмотрела. Список описывал меня почти идеально, кроме одного момента. Ему нужна была «морская душа», а я только однажды плавала на маленькой яхте. Я сказа­ла, что не знаю, морская ли я душа, но он ответил, что уж он-то знает это точно.

Стемнело, и мы вошли в дом. В гостиной он поцело­вал меня, и это было так мощно, так неожиданно и так потрясающе, что у нас обоих просто ноги подкосились и мы сели. Потом он взял меня за руку и повел наверх. Это было началом вечности, и мы оба знали это.

Подведем итоги