Великий Князь Николай — освободитель балканских славян.

Российский военный и государственный деятель Великий Князь Николай Николаевич родился 27 июля 1831 года в Царском Селе близ Петербурга. Он был третьим сыном императора Николая І и императрицы Александры Федоровны. В тот же день новорождённый Великий князь был награждён орденами Святого апостола Андрея Первозванного, Святого Александра Невского и Святой Анны, назначен шефом лейб-гвардии Уланского (позднее Её Величества Государыни Императрицы Александры Феодоровны) полка и зачислен в списки лейб-гвардии Сапёрного батальона. Вскоре, 22 августа, в Царскосельской Большой дворцовой церкви состоялось крещение великого князя, причем восприёмниками его были: король Прусский Фридрих-Вильгельм ІII (заочно), наследник престола великий князь Александр Николаевич, великий князь Михаил Павлович (заочно) и великая княжна Мария Николаевна и великая герцогиня Саксен-Веймарская Мария Павловна. 5 мая 1832 года великий князь Николай Николаевич был зачислен в списки 2-й минёрной (3-й сапёрной) роты лейб-гвардии Сапёрного батальона, а 6 декабря 1834 года – в списки лейб-гвардии Семёновского полка. Первые годы детства Великий Князь провёл под наблюдением матери-Императрицы; кормилицей его была Елена Шарманова, а первой воспитательницей англичанка Роджерс. Так как братья Великого Князя – Александр и Константин – были значительно старше его, то товарищем его детских игр стал младший брат Михаил, родившийся немного более года спустя после него, а именно 13 октября 1832 года. С ним Великий Князь Николай Николаевич стал с раннего возраста сопровождать родителей во всех их выездах, посещениях некоторых учреждений и путешествиях, присутствовать при производимых в Высочайшем присутствии смотрах и разводах, смотреть учения кадет в Петергофе и гвардейских войск в Красном Селе. В 1837 году, в день Крещения, во время производившегося Императором Николаем Павловичем учения кадет, Великий Князь Николай Николаевич вместе с братом Михаилом Николаевичем “находился на линии”, т.е. обозначал линию равнения. Первые шесть лет жизни Николай Николаевич почти безотлучно находился при матери, проживая то в Петербурге, то в Петергофе, на даче Александрия, то в Царском Селе. Император Николай I внимательно следил за воспитанием обоих младших сыновей, с малых лет приучая их к простому образу жизни, к физическим упражнениям и движению на воздухе. Учиться они начали очень рано. Первым учителем, научившим их читать и писать, когда великому князю Николаю Николаевичу не было еще 6 лет, был помощник воспитателя великого князя Александра Николаевича, С.А. Юрьевич. Когда Николаю Николаевичу пошел седьмой год, воспитание его перешло в руки выдающегося по образованию и душевным качествам боевого генерала – генерал-майора Алексея Илларионовича Философова, 19 марта 1838 года назначенного состоять при Их Императорских Высочествах Великих Князьях Николае Николаевиче и Михаиле Николаевиче. 26 апреля 1838 года Великие Князья в сопровождении их воспитателя отправились в каретах в первое заграничное путешествие в Германию и Швецию. По возвращении из-за границы к младшим сыновьям Императора был приставлен в качестве дядьки помощник инспектора классов I кадетского корпуса штабс-капитан барон В.С. Корф, которому было вменено в обязанность безотлучно находиться при великих князьях. Нравственная же сторона воспитания великих князей и забота об их умственном развитии была возложена на воспитателя Императорского Училища правоведения П.П. Гельмерсена, служившего своим воспитанникам живым и постоянным примером скромности и необыкновенной простоты и имевшего большое влияние на успех нравственного развития великих князей. Когда Великому Князю Николаю Николаевичу исполнялось семь лет, Император Николай I написал ему 27 июля (9 августа) 1838 года из Теплица следующее письмо, которое должно было оставить неизгладимый след в впечатлительной душе ребёнка и внушить ему первые мысли об ожидающем его серьёзном служении Царю и России: “Пишу Тебе в первый ещё раз, любезный Низи, с благодарным к Богу сердцем вспоминая, что тобой наградил нас Господь в минуты самые тяжкие для нас, как утешение и как предвестник конца наших разнородных бедствий. Вот и семь лет тому протекло, и вместе с этим, по принятому у нас в семье обычаю, получил ты саблю!!! Великий для тебя и для нас день. Для нас, ибо сим знаком посвящаем третьего сына на службу будущую брату твоему и родине; для тебя же – тем, что получаешь первый знак твоей будущей службы. В сабле и мундире офицера ты должен чувствовать, что с сей минуты вся будущая твоя жизнь – не твоя, а тому принадлежит, чьим именем получил ты сии знаки. С сей минуты ты постоянно должен не терять из мыслей, что ты беспрестанно стремиться должен постоянным послушанием и прилежанием быть достойным носить сии знаки, не по летам тебе данные, но в возбуждение в тебе благородных чувств и с тем, чтобы достойным быть своего звания. Молись усердно Богу и проси Его помощи. Люби и почитай своих наставников, чти твоих родителей и старшего брата и прибегай к их советам всегда и с полной доверенностью, и тогда наше благословенье будет всегда над твоей дорогой головой. Обнимаю тебя от души, поручаю тебе поцеловать братцев и поклониться от меня искренно Алексею Илларионовичу. Бог с тобой. Твой верный друг папа Н.” С 1839 года начались более серьёзные занятия Великого Князя Николая Николаевича, причём основанием для них послужил “План учения”, выработанный в своё время для Наследника Цесаревича Александра Николаевича его воспитателем В.А. Жуковским. Преподавателями были приглашены выдающиеся по своим познаниям люди: Закон Божий преподавал протопресвитер В.Б. Бажанов, русский язык и словесность инспектор классов училища св. Екатерины П.Г. Ободовский, русскую историю, географию и статистику профессор Петербургского университета И.П. Шульгин, математику А.Я. Кушакевич, физику и химию берг-гауптман 6-го класса А.Б. Кеммерер, французский язык профессор французской словесности в Императорском Александровском лицее И.А. Курнанд, немецкий язык – сначала А.Ф. фон Гримм, преподававший впоследствии великому князю также и общую историю, затем П.П. Гельмерсен, впоследствии перешедший к преподаванию общей географии и истории, английский язык – преподаватель Морского Кадетского корпуса Вильям Митчин, чистописание – Ф.Е. Гедениус; гимнастику и физические упражнения – А.И. Линден, фехтование – И.Е. Сивербрик, батальную живопись – Г.П. Виллевальде. Военные науки преподавали генералы Ф.Ф. Ласковский, А.С. Платов, О.И. Горемыкин, А.П. Карцов, а также генерал-фельдмаршал Д.А. Милютин. Военным наукам уделялось особое внимание, так как, в отличие от брата Константина, Николая Николаевича изначально готовили к армейской службе. Для практического ознакомления с обязанностями военной службы великий князь должен был в летнее время обучаться строю и разным военным упражнениям совместно с кадетами 1-го Кадетского корпуса, в ряды которых был зачислен 25 июня 1839 года. В этот день Великий Князь Николай Николаевич, которому не было ещё 8 лет, вместе со старшим братом Константином принимал участие в репетиции караула 1-го Кадетского корпуса. На следующий день, когда состоялся развод в Высочайшем присутствии, и караул от 1-го корпуса выступил на главную гауптвахту, Великому Князю пришлось быть часовым, причем ему, в числе прочих воспитанников, был пожалован рубль серебром, даны булка и чашка чаю. В последующие годы великий князь продолжал занятия в кадетском лагере, выполняя различные обязанности при изучении строевой, полевой и караульной службы, и ежегодно удостаивался вместе с кадетами Высочайшей награды по серебряному рублю. Летом 1843 года Великий Князь в сопровождении А.И. Философова и нескольких учителей посетил Ревель и другие прибрежные места Балтийского моря. С этого же года он начал заниматься артиллерийским и сапёрным делом. В рядах “потешного взвода” преображенцев, инструктором и фельдфебелем которого был сам Император Николай Павлович, Великий Князь постепенно ознакомился со всеми тонкостями тогдашнего устава караульной службы, шутя изучил артиллерийскую службу, действуя из маленьких пушек, а также занимался сапёрным делом, сооружая со сверстниками земляные укрепления в Царском Селе по чертежам Императора.

Когда Великому Князю Николаю Николаевичу исполнилось 12 лет, он стал обучаться в манеже Аничкова дворца вольтижировке и вскоре достиг в этом необыкновенного совершенства. С 1844 года Великий Князь Николай Николаевич уже является не только учеником, но и учителем военного дела: сначала ему было поручено обучение шеренги кадет, затем (в 1845 году) командование шеренгой, в 1846 году он был произведен в унтер-офицеры и 1 июля того же года в подпоручики. Однако с производством Великого Князя в офицеры занятия его в кадетском лагере не прекратились: он упоминается в 1847 и 1849 годах в звании унтер-офицера, командующего взводом кадет, несмотря на то, что в 1847 году он был произведен в поручики, а в 1848-м – в капитаны. В 1849 году Великому Князю было поручено командование в лагере сводной ротой, состоявшей из гвардейских подпрапорщиков и кадет Пажеского Его Императорского Величества корпуса. В том же году, после смерти Великого Князя Михаила Павловича, Великий Князь Николай Николаевич был назначен шефом полков, носивших имя его крестного отца, а именно Тверского драгунского и Сибирского гренадерского. В апреле 1850 года он был назначен флигель-адъютантом к Его Величеству; 23 октября того же года произведён в полковники.

В том же 1850 году Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи совершили первое образовательное путешествие по России под руководством А.И. Философова и согласно инструкции и указаниям Императора Николая І, придававшего серьёзное значение путешествию Великих Князей для познания России. В городах, где Великие Князья останавливались, они осматривали училища, госпитали, губернские присутственные места, тюрьмы и заведения приказа общественного призрения. Великие князья посетили Петергоф, Царское Село, Шлиссельбург, Тихвин, Рыбинск, Углич, Ярославль, Кострому, Юрьевец-Подольский, Нижний Новгород, Вязники, Владимир и Москву. Путешествие длилось три недели: с 1 по 21 августа. Приняв участие в юбилейных торжествах Преображенского и Семёновского полков, великие князья 31 августа отправились во второе путешествие – на юг России. Через Москву, Тулу, Орел, Курск, Белгород и Харьков они прибыли в Чугуев, где встретились с императором Николаем Павловичем, с которым продолжали дальнейший путь на Полтаву, Киев и Белую Церковь, присутствуя на всех производившихся у этих городов Высочайших смотрах, учениях и маневрах. 5 октября 1850 года в Варшаве Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи принимали участие в чествовании графа И.Ф.Паскевича-Эриванского, Светлейшего князя Варшавского по случаю его 50-летнего юбилея: с саблями наголо они находились по сторонам сына юбиляра, несшего бриллиантовый фельдмаршальский жезл, который Император Николай I вручил графу И.Ф. Паскевичу. В 1851 году Великий Князь Николай Николаевич последний раз провел лето в кадетском лагере 1-го Кадетского корпуса в качестве его батальонного командира. В этом же году Великий Князь был назначен шефом 5-го Прусского кирасирского полка. Позднее Великие Князья с Государем отправились в Ольмюц, где состоялось свидание с австрийским Императором Францем-Иосифом, а затем отправились в Потсдам и Берлин, где провели несколько дней в гостях у Прусского Короля. В августе 1851 года Великий Князь присутствовал в Москве на праздновании 25-летия коронования Их Императорских Величеств, а 18 сентября отправился в третье и последнее образовательное путешествие – по Новороссийскому краю, во время которого посетил Николаев, Одессу, Севастополь и значительную часть Крыма.

4 сентября 1851 года Великий Князь был зачислен в списки лейб-гвардии Конно-Пионерного эскадрона, мундир которого носил с 1840 года. 26 ноября 1851 года, в день праздника ордена св. Георгия Победоносца, состоялось торжественное принятие присяги Великим Князем Николаем Николаевичем по случаю исполнившегося 27 июля его совершеннолетия. Об этом знаменательном событии было объявлено Высочайшим манифестом от 26 ноября, заканчивавшимся словами: “Да будет Он, как был доселе, утешением нашим и всего Императорского Дома Нашего, да будет твёрдою, надёжною опорою Престола, честию и славою любезного Отечества Нашего…” На следующий день Николай Николаевич был прикомандирован к лейб-гвардии Конному полку для командования дивизионом. Наряду с военными занятиями продолжались и научные занятия Великого Князя; он изучал законоведение и другие юридические науки под руководством барона M.A. Корфа, в своих “Записках” оставившего любопытные сведения о том внимании и любознательности, с которыми великий князь относился к занятиям. В 1852 году Великий Князь со своим братом Михаилом совершил 4-месячное заграничное путешествие. Получив паспорта на имя флигель-адъютантов Романова 9-го и Романова 10-го, Великие Князья 17 февраля отбыли из Петербурга в Варшаву, а затем через Дрезден и Прагу прибыли в Вену, где были радушно приняты Императором Францем-Иосифом, который назначил Николая Николаевича шефом 2-го Австрийского полка. Затем, через Зальцбург, Мюнхен, Аугсбург, Штутгарт, Тироль, Верону, Венецию и Болонью, Великие Князья прибыли в Рим, где посетили Папу Пия IX и целую неделю знакомились с художественными собраниями Рима, присутствовали при производившихся в то время археологических раскопках. Затем через Неаполь, Ливорно, Флоренцию, Болонью, Модену, Парму и Милан Великие Князья направились в Нидерланды, по пути встретившись с Августейшей матерью Императрицей Александрой Фёдоровной и Великой Княгиней Ольгой Николаевной, Королевой Вюртембергской, с которыми провели около недели. В Амстердаме Великие Князья посетили вдовствующую Королеву Анну Павловну, а затем через Кёльн, Ганновер и Веймар возвратились в Петербург. В октябре 1852 года закончилась роль А.И. Философова в качестве воспитателя Великих Князей, и он был назначен попечителем при Великих Князьях, с которыми оставался неразлучным до самой смерти. 26 ноября 1852 года Великий Князь Николай Николаевич был произведен в генерал-майоры с назначением генерал-инспектором по инженерной части и командиром 1-й бригады 1-й легкой Гвардейской кавалерийской дивизии. В том же году, 1 декабря, Великий Князь был введён Председателем Государственного Совета в заседание Общего Собрания, причём Председатель объявил, что Государю Императору угодно было повелеть, чтобы его сын присутствовал на заседаниях Совета, не принимая участия в решении дел. В 1853 году Великий Князь сопровождал Императора в Оломоуц, а в сентябре того же года он посетил Варшаву, Ивангород и Киев для инспектирования их крепостей и сапёрных батальонов, а также для открытия Киевского цепного моста. В октябре того года начались военные действия против Турции, а в начале следующего – против Англии и Франции. Великий Князь Николай Николаевич принимал деятельное участие в защите Петербурга и укреплении Балтийского побережья. В феврале 1854 года он вместе с Императором и Великим Князем Михаилом Николаевичем отбыл в Финляндию, где осматривал Свеаборгские укрепления, а затем Кронштадт, Ревель и наблюдал за возведением в устье Невы новых укреплений, имевших целью предотвратить возможную высадку союзного флота. С 9 марта 1854 года Великий Князь находился почти безотлучно при войсках, охранявших Санкт-Петербургскую губернию, но в конце года обстоятельства потребовали его присутствия на юге, в действующей армии, и 27 сентября 1854 года он был командирован в распоряжение князя M.Д. Горчакова, а 23 октября прибыл в Севастополь. Отправляя своих младших сыновей в действующую армию, Государь Николай I хотел поднять её дух, угнетенный рядом неудач, и вдохнуть в неё новые силы для продолжения борьбы. “Ежели опасность есть”, писал Император М.Д. Горчакову, “то не моим детям удаляться от неё, а собою подавать пример”. Действительно, поездка великих князей в полную опасностей крепость вызвала взрыв патриотического восторга, как среди защитников Севастополя, так и во всей России; отовсюду стали прибывать добровольцы и пожертвования. Уведомляя Горчакова о том, что великие князья прибудут в действующую армию в начале октября, император писал главнокомандующему южной армией: “Будь им руководитель и сделай из них добрых, верных служивых, а за усердие их отвечаю. Не балуй их и говори им правду”. Одновременно император писал главнокомандующему Крымской армией князю А.С. Меншикову: “Сыновьям Моим, Николаю и Михаилу, дозволил Я ехать к тебе; пусть присутствие их при тебе докажет войскам степень моей доверенности; пусть дети учатся делить опасности ваши и примером своим служат одобрением храбрым нашим сухопутным и морским молодцам, которым я их вверяю”. Прибыв в армию 23 октября 1854 года, Великий Князь Николай Николаевич уже на следующий день принимал участие в сражении на Инкерманских высотах. Находясь под сильнейшим огнем неприятеля, он проявил мужество и доблесть, за что 7 ноября был награждён орденом Св. Георгия 4-й степени. По словам А.И. Философова, Великие Князья, несмотря на предосторожности, принятые им и князем Меншиковым, попали в этом сражении под огонь артиллерии, а одна из пуль ударилась в землю близ Великого Князя. В приказе войскам от 29 октября князь Меншиков отметил, что под неприятельским огнём Великие Князья показали себя истинно русскими молодцами, а в донесении своём Императору свидетельствовал, что “Их Императорские Высочества Великие Князья Николай Николаевич и Михаил Николаевич явили себя на поле битвы, под сильнейшим неприятельским огнем, не только вполне достойными высокого своего звания, встречая хладнокровно опасности, но и примером настоящей воинской доблести”. Болезнь Императрицы вызвала Великих Князей из Севастополя в Гатчину, но как только болезнь приняла благоприятный оборот, они немедленно отправились обратно и 15 января 1855 года прибыли в Севастополь, в котором кипела работа по обороне крепости. По распоряжению главнокомандующего Великий Князь Николай Николаевич был 20 января назначен заведующим всеми инженерными работами, укреплениями и батареями на северной стороне Севастополя. Отзываясь о деятельности Великого Князя по укреплению Севастополя, Э.И. Тотлебен отмечал его знание дела, его практический ум и неутомимое рвение, соединённые при этом с необыкновенной скромностью. Всем сердцем отдаваясь тяжелой участи Севастополя, великие князья проявили особенно много энергии после того, как князь Меншиков заболел и послал Государю прошение об освобождении его от обязанностей главнокомандующего. Николай Николаевич по собственной инициативе написал Государю о необходимости заменить князя Меншикова князем Горчаковым, что и было исполнено 15 февраля 1855 года. 21 февраля было получено известие о том, что скончался Император Николай I, и великие князья поспешили в Петербург, куда прибыли 28 февраля и где присутствовали при погребении отца. Великому Князю Николаю Николаевичу не пришлось возвратиться в Севастополь, так как со вступлением на Престол Императора Александра II на него были возложены новые обязанности: 27 марта 1855 года его назначили членом Государственного Совета. В июне, ввиду продолжения войны, Николай Николаевич был командирован в Финляндию для укрепления подступов к крепости Выборг, со стороны Транзунда, а также для осмотра береговых батарей и укреплений, возведённых в Кюмеле, Фридрихсгаме, Свеаборге и других городах. В этой командировке Великий Князь пробыл более двух недель и своими указаниями, энергией и нравственной поддержкой существенно способствовал успеху производившихся работ, за что был 16 июня удостоен особого монаршего благоволения. В течение весны и лета этого года великий князь был назначен шефом 6-го Сапёрного батальона, 2 батальона Стрелкового полка Императорской фамилии и лейб-гвардии Конно-пионерного эскадрона. Осенью 1855 года великий князь был командирован на юг для приведения в оборонительное положение города Николаева и 1 сентября вместе с Великим Князем Константином Николаевичем отбыл туда через Москву, Тулу, Орёл, Курск, Харьков, Полтаву и Кременчуг. Назначенный заведующим инженерной частью работ, Великий Князь проявил много энергии, работая с самого раннего утра и производя постоянные смотры земляных работ для укрепления подступов к Николаеву. Из Николаева великий князь отбыл в Крым, где ему было поручено инспектирование передовых войск и отрядов. Возвратившись затем в Николаев, Великий Князь закончил свои занятия и 6 ноября отправился в Царское Село, но уже 15 ноября был командирован для общего руководства всеми работами по усилению Кронштадтского рейда, укреплению северного фарватера и заграждению подступов к рейду со стороны южного и северного фарватеров. В этой командировке Великий Князь находился до самого заключения мира, последовавшего 18 (30) марта 1856 года. Это время он использовал и для устройства своих личных планов, женившись 25 января 1856 года на принцессе Ольденбургской Александре Фридерике-Вильгельмине, старшей дочери герцога Ольденбургского Константина Фридриха (Петра Георгиевича), получившей в православии имя Александры Петровны (1838-1900). В тот же день, 25 января 1856 года, Великий Князь Николай Николаевич вступил в должность генерал-инспектора по инженерной части и был назначен генерал-адъютантом к Его Величеству с оставлением его в должности шефа Александрийского Гусарского полка. Вскоре после того был заключён Парижский мир, и Великий Князь получил возможность отдохнуть от тревог военного времени. 26 августа 1856 года по случаю коронования Императора Александра II Великий Князь был произведён в генерал-лейтенанты, назначен почётным президентом Николаевской Инженерной академии и начальником 1-й Легкой гвардейской кавалерийской дивизии. 6 ноября у Великого Князя родился сын названный как дед и отец Николаем, а 27 ноября последовало Высочайшее повеление о том, чтобы Великий Князь отец, в отличие от его сына, именовался Николаем Николаевичем Старшим. В 1857 году начались работы великого князя в области реформирования русской кавалерии, позднее он был назначен шефом Гвардейского кавалерийского корпуса (22 июля 1860 года). 30 августа 1860 года великий князь был произведён в инженер-генералы с оставлением во всех занимаемых должностях и званиях. В этом же и в следующем году великий князь был дважды командирован за границу: сначала в Берлин для участия в погребении короля Фридриха Вильгельма ІV, а затем – в Кенигсберг и Берлин на коронование своего Августейшего дяди Короля Вильгельма I Прусского.

Как член царствующей династии, он быстро продвигался по службе и занимал многие ключевые командные и административные посты в государстве. С 1861 года 30-летний великий князь стал принимать активное участие в заседаниях Совета Министров и Государственного Совета. В октябре 1862 года на открытии памятника тысячелетия России в Новгороде он командовал отрядом гвардейских войск, присутствовавших на этом торжестве, а в декабре того же года был назначен председателем специального комитета по устройству и образованию войск. В январе 1863 года великий князь был удостоен ордена св. Владимира 1-й степени. В 1864 году были учреждены военные округа, и по упразднении звания командира отдельного Гвардейского корпуса великий князь был назначен 10 августа командующим войсками Гвардии и Петербургского военного округа, 15 августа генерал-инспектором кавалерии с оставлением во всех прочих должностях, а 18 августа – членом Комитета о раненых.

Получив от Императора и военного министра, генерал-адъютанта Д.А. Милютина, полную самостоятельность в деле управления войсками Гвардии и Петербургского военного округа, Великий Князь стал с необыкновенным рвением проводить в жизнь те начала, в выработке которых принимал личное участие в Комитете по устройству и образованию войск. Вместо прежних линейных учений с шаблонными упражнениями начались более частые маневрирования малых и больших отрядов разных родов оружия, учения с боевыми патронами, появился обозначенный противник. Требования в духе хорошей боевой подготовки стали предъявляться не только к кавалерии, во главе которой стоял великий князь, но и пехоты и артиллерии. Внимательно вникая во все подробности службы офицера и солдата, которую сам знал прекрасно, великий князь предъявлял всегда самые строгие служебные требования к своим подчинённым. Вместе с тем был уверен, что всякое занятие приносит пользу только тогда, если ведётся оживленно и не утомляет людей, и потому избегал слишком продолжительных учений и никогда не делал смотров в плохую погоду. Маневры составляли исключение. В то же время великий князь обращал серьёзное внимание на хозяйственную часть войск, преследуя всякие злоупотребления. Он лично производил инспекторские смотры, происходившие в Михайловском манеже и продолжавшиеся очень долго, хотя и не утомлявшие офицеров и солдат благодаря умению Великого Князя и в это скучное дело вносить весёлое настроение. В должности главнокомандующего войсками Гвардии и Петербургского военного округа Великий Князь пробыл до конца 1876 года, проявляя неусыпную деятельность и заботу о благосостоянии и образовании войск, без замедления применяя во всех родах войск практические указания происходивших в этот период европейских войн. Особенно много потрудился Великий Князь также над составлением нового Устава 1868 года, который, только при особой неутомимой деятельности Николая Николаевича мог быть составлен в такое непродолжительное время. Близкое участие принимал Великий Князь также в разрешении вопроса о перевооружении армии и о введении всеобщей воинской повинности. Настойчиво напоминал Великий Князь и о необходимости привлечения младших офицеров к деятельному участию в занятиях с нижними чинами, подчёркивал необходимость умственного развития, занятия грамотой, чтения книг нижними чинами и т.п.
В августе 1876 года Великий Князь был командирован в Варшаву, в окрестностях которой должны были происходить маневры в присутствии императора. Здесь великий князь заболел и с трудом руководил маневрами, по окончании которых не был в состоянии даже выехать в Германию, куда приглашал его Император Вильгельм, и вернулся в Петербург. В это время отношения Турции и России крайне обострились. Хотя война Турции против Сербии и Черногории временно прекратилась, и разрешение их спора между собой было передано конференции держав, однако, Император Александр II, желая добиться прочной защиты славян, решил мобилизовать войска Киевского, Одесского и Харьковского военных округов и сформировать действующую армию, которая должна была собраться в Бессарабии. Главное начальство над ней было поручено Великому Князю Николаю Николаевичу. Приказ об этом был издан 1 ноября 1876 года, а 23 ноября Великий Князь прибыл в Кишинев, где с первого же дня начал работу по сосредоточению Русской армии в пределах Бессарабии и по разрешению вопросов, связанных с предстоявшей боевой деятельностью. Осматривая лично проходившие через Кишинёв воинские части, Великий Князь интересовался их боевой подготовкой и материальным обеспечением, беседовал с офицерами и солдатами, узнавая их нужды, и ходатайствовал перед Императором об увеличении порционных денег и отпуска на довольствие солдат и фуража. Эта энергичная деятельность Великого Князя была прервана в начале декабря серьёзной болезнью, которая, несмотря на усиленное лечение, не прекращалась до конца января и прошла только после его переезда в Одессу. 19 марта 1877 года в Лондоне представителями всех держав был подписан протокол о том, чтобы Турция заключила мир с Черногорией, на что 28 марта Турция ответила отказом, и в результате 12 апреля последовало объявление войны. На стороне России были Черногория, Сербия, Румыния, но все они по боевым качествам и численности своих армий уступали Турции, доведшей численность своих вооруженных сил до 450 тыс. регулярных и 100 тыс. нерегулярных войск. По своим боевым качествам турецкие солдаты были прекрасны, и, кроме того, значительная их часть уже принимала участие в боях с сербами и черногорцами. Почти вся турецкая пехота и кавалерия была вооружена ружьями нового образца, артиллерия была перевооружена, возведены новые укрепления, и, наконец, на Чёрном море и на Дунае у турок был значительный флот. Численность нашей армии на Балканском полуострове не превышала 196 тысяч, из которых 60 тыс. охраняли Черноморское побережье; большая часть этих войск была вооружена ружьями старой системы; орудия были слабее турецких, и обоз наш был слишком тяжёл и непригоден для действий в гористой местности. Наступало время решительных действий русской армии, но переправа через Дунай замедлялась как из-за высокой воды, так и потому, что не прибыли своевременно понтоны, которые предстояло ещё собрать и сосредоточить вблизи предполагавшегося места переправы. Великий Князь Николай Николаевич крайне волновался, сознавая всю тяжесть лежавшей на нём ответственности. Он лично произвёл тайную разведку берегов Дуная и выбрал место для переправы наших главных сил у Систова, причём отдал такие распоряжения, которые убедили всех, что переправа произойдет у Фламунды. Наконец, рано утром 16 июня началась переправа корпуса генерала Радецкого, и около часу дня наши войска уже утвердились на правом берегу Дуная. Вечером начальник штаба действующей армии, следивший за переправой, доложил Великому Князю, что Систово и окружающие высоты в наших руках. За этот успех Великий Князь был награждён орденом Св. Георгия 2-й степени, о чём объявил ему лично Император Александр II, провозгласивший “ура” главнокомандующему и войскам. 17 июня 1877 г. Великий Князь отдал приказ по армии, которым воздавал должное войскам за совершённую переправу. “Не моим заслугам”, говорилось в приказе, “а Вашему самоотвержению и мужеству приписываю я награду, которой Государь Император удостоил меня пожаловать. Не я, а вы заслужили эту награду. Сердечное спасибо моё всем, от старшего начальника до рядового”. Александр II остался доволен действиями Главнокомандующего и сказал ему: “Я особенно рад за тебя этому успеху. Ты теперь доказал, что не только умеешь вести войска в мирное время, - а это всеми признано, - но и в настоящем деле. Ты доказал умение и оправдал моё доверие к тебе”.

25 июня Великий Князь со штабом окончательно перешёл на турецкий берег Дуная. Чтобы быть ближе к войскам, он поместился в палатке (между прочим, той самой, в которой жил во время Севастопольской войны). На следующий день было получено извещение о взятии кавалерией генерала И.В. Гурко Тырнова, доставившее Великому Князю особое удовлетворение: и как главнокомандующему и как генерал-инспектору кавалерии. Эта победа дала возможность изменить план кампании на более агрессивный. Движение к Тырнову было настоящим триумфальным шествием: восторг населения, уверенного в том, что с появлением русских турецкое иго навсегда ушло в прошлое, был неописуем: всюду раздавались радостные крики: “Да живёт Царь Александр, да живёт Царь Николай!” Вскоре была получена весть о взятии генералом Криденером Никополя, но вслед за тем пришло известие о неудаче генерала Шильдер-Шульднера под Плевной. Это известие отразилось крайне неблагоприятно на состоянии здоровья Великого Князя: он почувствовал сильное недомогание, и только сочувственная телеграмма Императора утешила его немного. Однако 19 июля была получена от Криденера телеграмма о новой неудаче под Плевной: “Бой длился целый день, у неприятеля громадное превосходство сил, отступаю на Булгарени”. В том бою русские потеряли свыше 7 тысяч человек. Великий Князь был крайне огорчён этой неудачей, но она побудила его к решительным действиям. Он телеграфировал императору о своём намерении “непременно ещё атаковать неприятеля и лично вести третью атаку”. Но так как император не согласился на третью атаку Плевны, то решено было действовать выжидательно, стараясь выманить турок из укрепленных позиций в открытое поле, а самим укрепиться в занятых пунктах. Между тем, турки, воспользовавшись приостановкой действий нашей армии, 9 августа начали атаковать перевалы. Несмотря на большой перевес, все атаки турок на Шипке были отбиты и позиция удержана, но они расположились в горах, окружив наши войска полукольцом. Великий Князь очень много выстрадал за эти тревожные дни. 23 августа 1877 года Скобелевым и князем А.К. Имеретинским после 12-часового штурма была взята Ловча (Ловеч), и Великий Князь, боевые силы которого увеличились в это время более чем на 80 тысяч человек, решился вновь атаковать Плевну. В присутствии императора 26 августа началась бомбардировка Плевны, продолжавшаяся до 30 августа, когда произошёл общий штурм, не увенчавшийся успехом, несмотря на ряд энергичных атак наших и румынских войск. Это было самое кровопролитное сражение за всю войну. Осадные войска насчитывали 85 тысяч человек, в том числе 32 тысячи румынских войск. Три месяца русские войска осаждали Плевну. Только 27 ноября было получено известие о сдаче турецкого гарнизона под командованием Османа-паши. Как Главнокомандующий, Николай Николаевич тотчас выехал навстречу турецкому паше, протянул ему руку и сказал по-французски: “Браво, Осман-паша! Мы все удивляемся вашей геройской обороне и стойкости и гордимся иметь такого противника, как вы и ваша армия!” На следующий день в Плевне Император Александр II собственноручно надел на Великого Князя Николая Николаевича ленту ордена Св. Георгия 1-й степени «за овладение твердынями Плевны и пленение армии Османа-паши, упорно сопротивлявшейся в течение 5 месяцев, доблестным умением находившихся под предводительством Его Высочества войск», а также наградил Георгиевскими крестами нескольких генералов. Николай Николаевич стал последним кавалером этой величайшей полководческой награды России. Следующей важной стратегической задачей Русской армии был переход через Балканские горы, что многие, в условиях начавшейся зимы, считали делом совершенно безрассудным. Утром 13 декабря генерал Гурко выступил за Балканы тремя колоннами, и после невероятно трудного похода через снежные горы, по обледенелым тропам, при жестоком морозе и вьюге, таща на плечах 4-фунтовые орудия, авангард западного отряда овладел выходами из Балкан, а кавалерия встала уже на Софийском шоссе. Неприятель был захвачен врасплох, благодаря чему русские войска потеряли всего 5 человек. Об этой радостной вести Великий Князь немедленно телеграфировал Императору. 21 декабря 1877 г. было получено от И.В. Гурко донесение об окончательном переходе через Балканы. Это известие доставило Великому Князю огромную радость, так как новый успех наших войск давал ему шанс на славное окончание кампании, за которую придворные круги, печать, а за ней и значительная часть русского общества обвиняли Великого Князя. С переходом через Балканы, за которым последовали другие победы, а 24 декабря – взятие Софии, приближалось окончание всей войны. Тем более беспокоило Великого Князя положение отряда генерала Радецкого, которому предстояли действия на Шипке в очень тяжелой горной обстановке, а также беспокоила его крайняя необеспеченность войск самой необходимой одеждой, о чём он послал военному министру телеграмму: “Гвардейские войска остались в эту минуту – равно и офицеры и нижние чины – без сапог уже давно, а теперь, окончательно без шаровар. Мундиры и шинели – одни лохмотья и то без ворса. У большинства белья нет, а у кого осталось, то в клочках и истлевшее. Прошу убедительно немедленной высылки всякого рода одежды и обуви для Гвардии. Даже турецкое одеяние, найденное и выданное офицерам и людям, уже все изорвалось при неимоверно трудных и гигантских работах перехода через Балканы. Прошу уведомить о сделанных вами распоряжениях. Сделайте мне этот подарок на праздники”. 28 декабря 1877 года была получена депеша генерала Радецкого о сдаче всех турецких войск генерала Весселя-паши, в количестве 10 батарей, 41 батальона и 1 полка кавалерии, и занятии Казанлыка князем Святополк-Мирским, а Шипки – Скобелевым. Радость Великого Князя, а затем и всего войска и населения была чрезвычайная: звуки русского гимна, покрываемого неумолкаемым “ура”, сливались с радостным перезвоном колоколов церквей, где