Как культура поддерживает зависимое положение женщин

Традиционно общество поддерживало идею, что девочки обладают более низким развитием по сравнению с мальчиками, не способны заботиться о себе, и что женщины нуждаются в мужской заботе. СМИ изображают мужчин более сильными, профессиональными, умными, чем женщины, в то время как женщин - очень эмоциональными, нерешительными, рассеянными, пассивными, иррациональными, манипулятивными и даже злонамеренными. Эти стереотипы наносят еще больший ущерб способности девочки увидеть в себе сильного, заслуживающего уважения человека.

К стереотипам добавляется несоответствие между тем, за что хвалят мальчиков, и тем, за что хвалят девочек. Если девочек могут похвалить за воспитанность и внешность, мальчиков - за успехи в учебе и физическое развитие. Девочек могут отговаривать от исследования мира и управления своей жизнью, и напротив стимулировать развивать навыки манипулировать другими, чтобы те затем выступали от их имени. Таким образом, девочки получают УРОКИ БЕСПОМОЩНОСТИ.

Даже когда мы, женщины, вырастаем, многие из нас продолжают считать, что власть, которой мы обладаем над своей жизнью, - минимальная. Мы можем передавать право на решения другим, представляя свою жизнь как нечто, что ПРОИСХОДИТ С НАМИ САМО. Эти убеждения, подкрепленные детской идентификацией с предельно зависимой беспомощной матерью, подталкивают многих женщин в браки, где царит насилие.

«Делай, что я говорю, а не то, что я делаю»

Именно поведение, а не слова, оказывает самое большое влияние на детей. Когда мать говорит дочери не позволять мужчинам контролировать себя или вести себя грубо, а демонстрирует в своем браке совершенно противоположную ситуацию, девочки реагируют на поступки, а не на слова.

Пола, которая до брака с Джерри была успешной актрисой рекламных роликов, рассказала, что мать все время поощряла Полу строить карьеру и оказывала ей эмоциональную и финансовую поддержку.

«Моя мама была профессиональным художником, и даже достигла определенного финансового успеха. Однако отец все время делал ей по этому поводу замечания. Он стоял у нее за плечом, когда она рисовала и ехидничал: «Ты не Пикассо, дорогая». Когда мне было 14, она совсем забросила краски и кисти. Я спросила ее, почему. Она ответила: «Какой в этом смысл, если отцу все равно не нравится?». Мама всю жизнь твердила мне, как важно для меня иметь свои интересы, делать то, что я хочу, что бы ни говорили, и тут же отказалась от живописи, потому что это не понравилось отцу. Как же я на нее злилась».

Пола получила следующую установку: «Крайне важно, чтобы ты была самостоятельной, чтобы у тебя была успешная карьера, но мне это запрещено». Позже, когда Пола вышла замуж за Джерри, она быстро оставила свою карьеру, когда тот начал критиковать ее работу. «Его одобрение было для меня важнее самой работы», - как-то сказала она. И как мать не поддерживала профессиональную карьеру Полы, реальное воздействие оказал именно тот факт, что сама она оставила свою карьеру художницы.

Даже если женщине удается освободиться от влияния материнской ролевой модели и достичь финансовой независимости, она может продолжать видеть в себе нечто второсортное и позволять себе подвергаться психологическому насилию со стороны партнера. Удачный пример - истории Розалинд и Лоры. Как я уже говорила в главе «Парадокс сильной женщины», женщина может быть абсолютно независима в деловой или профессиональной сфере, но при этом вести себя как беспомощный ребенок в своих самых близких взаимоотношениях.

Двойственная идентификация

Нужно воздать должное жизнеспособности детей, которая позволяет им даже из самых серьезных семейных конфликтов выносить позитивные и полезные характеристики, которые служат службу во взрослой жизни.

Джеки, например, с пользой позаимствовала часть отцовской агрессии, и она помогла ей достичь поставленные карьерные цели. Большинство женщин, выросших у отца-тирана и пассивной матери, обычно сначала идентифицируют себя с матерью, однако могут также перенять часть агрессивности отца. В семьях, где один из родителей явно пересиливает другого, ребенок часто, даже не замечая этого, перенимает многие черты более властного из них, даже если речь идет о родителе противоположного пола. Однако Джеки, как и многие женщины, которых я видела, убеждена, что может использовать позаимствованные у отца сильные качества только в своей профессиональной сфере. По мере продвижения терапии она с радостью обнаружила, что может применить их с некоторой эффективностью и в своей личной жизни. Навык у нее уже есть, осталось теперь научиться применять его в отношениях с Марком (я опишу, как пользоваться этими навыками, во второй части книги).

Страх утратить отцовскую любовь

Когда Джеки было пять лет, Лоррэйн опять забеременела. И снова это было не ко времени: Нат зарабатывал комиссионными, деньги приходили нерегулярно. Беременность у Лоррэйн протекала трудно, к тому же она боялась дополнительной ответственности, связанной со вторым ребенком. Она боролась с депрессией и проводила много времени в постели. Джеки помнит, что в этот период в отношении отца к ней произошли радикальные перемены:

«Как-то вечером мы обедали, и я пролила молоко. Отец набросился на меня и начал кричать. Он никогда раньше на меня не кричал. Он был так зол, что я думала, его разорвет на куски. Лицо побагровело, вены на шее набухли. Я была в ужасе. Он кричал, что я разрушаю чертов дом, что он надрывается на работе, а я все порчу. Потом он заставил меня убрать лужу и стоял надо мной, пока я не собрала все до последней капли, крича и ругая меня. Я так рыдала, что за слезами не видела пола. Мне казалось, что мир рушится, что я навсегда утратила его любовь».

Для ребенка, который считает, что родители его больше не любят, эта боль совершенно реальна. Дети сосредоточены на настоящем, поэтому их стресс усугубляется убеждением, что теперь эти ужасные ощущения продлятся навечно.

Поскольку дети полностью зависят от родителей с точки зрения физического и эмоционального выживания, они испытывают абсолютную потребность в родительской любви. Нормальная потребность в связи с родителями становится еще более острой, если они прячут любовь и вызывают у детей страх и тревогу. Чем страшнее родители, чем больше они угрожают уйти, тем яростнее ребенок будет цепляться за них в попытках вернуть родительское расположение. Для растерянного ребенка сердитые родители, которые одновременно и любят, и ранят, - просто гиганты. Эти гиганты контролируют жизнь ребенка страхом и манипуляциями его любовью. Ребенок должен все время контролировать свое поведение, чтобы избежать родительского гнева или же заработать одобрение.

Любые отношения отцов с дочерьми включают свою долю конфликтов и разногласий, однако если главный тон в них задает любовь и уважение, девочки развивают ощущение доверия и безопасности в отношении мужчин. Поскольку отец является первым мужчиной в их жизни, он становится моделью, которая ложится в основу ожиданий от мужчин. Кроме того, отцовское обращение с дочерьми в большой степени определяет самооценку девочек.