Неслучайная случайная встреча

Ванга Димитрова

 

Прохладным осенним утром я шёл по лесной тропинке, задумчиво обшаривая заросли молодых сосёнок в поисках пахучих бравых маслят. Мне казалось, что я знал эти места лучше, чем собственную квартиру. Ещё в детстве я ходил сюда с родителями за грибами. В те далёкие советские времена осенью в лесу можно было встретить знакомых или совсем не знакомых людей, завязать разговор, обсудить погоду или свой грибной «урожай». А в последние перестроечные годы я заметил, что хожу по лесу совершенно один. Что-то произошло с психикой населения нашей страны. Люди перестали ходить зимой в лес на лыжах просто так для здоровья, перестали общаться с природой, перестали ходить за грибами. Сбор грибов и ягод в лесу превратился в бизнес. Люди не замечают красоты деревьев и травы, не замечают неба, солнечного света и запаха сосен. В разговорах о грибах всех интересует только один вопрос: «сколько набрал?»

Тропинка стала забирать немного вверх, в гору. Я знал, здесь надо свернуть с тропы и идти по лесу вдоль склона, иначе выйдешь на скальный крутяк, где, конечно же, нет никаких грибов. Я стал медленно пробираться между молодыми сосёночками, раздвигая палкой широкие листья папоротника. Кое-где желтели редкие пятачки маслят или коричневые мясистые шляпки подосиновиков. Грибов было мало, видимо, солнечная сухая погода не способствовала массовому рождению этого пахучего лесного богатства.

Вдруг впереди между деревьями мелькнул просвет. Полоска голубого неба указывала на наличие небольшой поляны, на которой можно было немного посидеть, отдохнуть и перекурить. С возрастом у меня стали болеть суставы, порой даже казалось, что колени начали сгибаться в противоположную сторону. Лет десять назад я мог топать по тайге с рюкзаком целый день, а сейчас хотелось где-нибудь присесть, долго ходить по лесу было уже утомительно. Сидеть лучше не в густом лесу, а на солнцепёке. На открытом солнечном месте не бывает надоедливых комаров, этих маленьких лесных бандитов, отравляющих приятное путешествие по тихому осеннему лесу. Я шагнул в открывающийся просвет между деревьями и остановился, широко открыв глаза от удивления. Лесная поляна оказалась картофельной плантацией. В сосновом лесу между деревьями чернели ровненькие бороздки, обработанные чьими-то заботливыми руками. Над бороздками зеленели крепкие кустики с так знакомыми мне с детства листьями картофеля.

Что-ж, этот садовод неплохо знает агротехнику, под слоем лесной дерновины содержится немалый запас гумуса, на котором можно вырастить приличный урожай. Я читал, что сосланные в Сибирь «кулаки» после Октябрьской революции на нашем лесном подзоле получали урожай пшеницы в пятнадцать раз больше, чем у себя на родине, без применения каких-либо удобрений. Как же хозяин собирается вывозить свой урожай из этой глуши? Никакой дороги около плантации не было видно.

Я начал обходить картофельное поле по периметру. Ёлки-палки, да здесь целый огород! Сбоку от картофельного поля были нарезаны грядки с морковкой, свеклой, салатом, луком и ещё какой-то зеленью. С другого краю возвышались кустики чёрной смородины, ягоды с которых были уже сняты. Всё хозяйство было ухожено и аккуратно обработано. Садовод не только производил свою сельскохозяйственную продукцию, он явно пытался создать красивое зрелище из насаждений. Кому нужна была эта красота в глухой тайге?

Я бросил ещё один взгляд на необычный сад посреди сибирской тайги и собрался было уже уходить, но, повернувшись лицом к лесу, увидел маленькую избушку, совсем заросшую дикой малиной и крапивой и поэтому неприметную с первого взгляда. Невысокие стены были сложены из сосновых брёвнышек по-старинному «с хвостом», крыша была покрыта кусочком старого линолеума, небольшая дверь, сколоченная из нескольких половых реек, видимо, никогда не закрывалась на замок. Перед дверью было вытоптано пятнышко серой лесной земли, здесь явно кто-то жил.

Повинуясь какому-то внутреннему рефлексу, я потянул за деревянную дверную ручку и вошёл в помещение. Глаза постепенно стали привыкать к сумраку. Прямо передо мной оказался маленький столик, на котором стояла миска, наполненная сушёным укропом. В углу стояла железная печка, обложенная с двух сторон кирпичами. К одной стене была приколочена полка, на которой стоял закопчённый чайник. Около другой стены были нары, застеленные рыжим покрывалом и ещё какой-то рабочей одеждой. Такая обстановка бывает в охотничьих зимовьях, но здесь, в десяти километрах от города, нет уже давно никакого таёжного зверья. Видимо, здесь поселился какой-то бездомный бродяга. Сегодня многие слабохарактерные граждане продают и пропивают свои квартиры, полученные бесплатно когда-то от советской власти, а потом, никому не нужные, они пытаются найти приют у сердобольных родственников, в подъездах многоквартирных домов, на чужих дачах, или вот так – в лесу недалеко от города.

Я присел на нары и вытянул уставшие ноги вперёд. В избушке приятно пахло прелой листвой, было абсолютно тихо, дневной свет тускло пробивался сквозь маленькое оконце. Томная нега против моей воли закрыла мне веки, я уронил голову на подушку и забылся в приятной лёгкой дрёме.

Вернулся я в своё сознание наверно через час или полтора. Открыв глаза, я увидел перед собой человеческое лицо. Женщина средних лет и невысокого роста стояла посреди избушки и спокойно смотрела на меня, как смотрят на ленивого кота, развалившегося на диване. Надо было как-то выходить из неловкого положения.

- Добрый день, это ваша избушка? – Спросил я, поднимая голову с подушки.

- Моя, - односложно ответила женщина певучим звонким голосом.

- Вы что же, здесь живёте что ли? – Просто так сразу уходить было неудобно, пришлось затеять разговор.

- Живу, - опять односложный ответ и тишина.

- А давно вы здесь живёте?

- Лет двадцать, а может двадцать пять.

Действительно, за один год такой огород не раскопаешь, и избушка со всех сторон заросла дикой малиной. Женщина не обманывала.

- А кто с вами ещё здесь живёт? – Собеседница показалась мне интересной.

- Я одна.

Я стал сомневаться, что уже проснулся. Наверно, я всё ещё сплю и вижу сон, так не реально было происходящее. Женщина была довольно симпатична, золотистые локоны волос волнами спадали на плечи, большие озорные глаза лукаво смотрели на меня из-под длинных чёрных ресниц, разрез глаз был широкий и выразительный. Происходящее явно не поддавалось логичному объяснению, не может эта розовощёкая красавица прожить двадцать лет одна в тайге. Она меня разыгрывает. А может, заигрывает?

- А как тебя зовут? – Я вдруг неожиданно для самого себя перешёл на «ты».

- Настя. - Опять односложный ответ и тишина, так отвечают, когда хотят избавиться от собеседника. Нет, она не заигрывает.

- А я – Александр. Как же можно жить одной в лесу? У тебя даже собаки нет, страшно, наверно?

- Нет, не страшно, мне некого бояться.

- Ну, людей надо бояться, меня, например, вдруг я – бандит.

- Бандиты в лес за грибами не ходят и песни не поют.

- А я тоже песни не пою.

- Я слышала, как ты песню пел в распадке за карьером.

Действительно, именно в распадке за старым гравийным карьером у меня так поднялось настроение от свежего таёжного воздуха, что я стал горланить какую-то революционную песню. Значит, Настя там была сегодня и меня видела.

- А что ты делала в распадке?

- Спорыш собирала, - я стал привыкать к её односложным ответам.

- Ты заболела, что ли, решила травой подлечиться?

- Нет, я для тебя траву собирала, у тебя ноги болят, вот, возьми, будешь заваривать в кипятке и пить.

Настя протянула мне толстый пучок травы, перевязанный белой верёвкой. Мои мозги отказывались понимать, что происходит. Эта женщина откуда-то знала, что у меня болят суставы, она знала, что мы сегодня встретимся, и наконец, почему незнакомый мне человек печётся о моём здоровье?

- Настя, а как бы ты отдала мне траву, если бы я не нашёл твою избушку?

- Я специально протоптала поворот к своему дому перед подъёмом на скальник, чтобы ты повернул к избушке, и повесила здесь под потолком пучок полыни, чтобы ты уснул.

- А откуда ты знаешь, что у меня больные суставы?

- Ты каждый год приходишь сюда за грибами, я видела, что с каждым годом ходить тебе становится всё труднее. Попей отвар из этой травы, тебе станет легче.

Теперь я понял всё. Эта женщина – ведьма. Мало того, что она знает свойства разных трав, она способна по своему желанию формировать любые события. Я действовал в точности по её плану, как она сама спрогнозировала, но не знал об этом. Видимо, ведьмы бывают не только дряхлыми старухами с крючковатым носом, но и вот такими миловидными белокурыми симпатяшками. Я рад, что мне попалась именно симпатяшка. Я взял тяжеловатый пучок травы и положил в свой рюкзак.

- Спасибо тебе за заботу, мне надо идти домой, дай бог тебе всего самого лучшего, до свидания.

Я сказал: «До свидания!», тогда я не знал, что свидание действительно будет и не одно. Я выходил из леса и думал о своей новой знакомой, кто она такая, почему она живёт в лесу одна и можно ли ей как-нибудь помочь. Я думал, думал, думал…, теперь я не мог уже думать ни о чём другом.

 

 

Бросаем курить

Я жил с женой и взрослым сыном в двухкомнатной квартире крупнопанельной пятиэтажки в маленьком сибирском городе Шелехове, работал стропальщиком на заводе, производящем электрические провода. На этом заводе помещение, в котором рабочие мылись и переодевались в спецодежду, находилось на втором этаже. Как-то раз после работы я пулей влетел в бытовку, стремглав пробежав по лестнице вверх, и вдруг услышал замечание Василия, одного пожилого слесаря: «Кто поверит, что этот мужик только что отработал целую смену?» Я задумался: «Действительно, как это я умудряюсь со своим артритом бегать по лестнице, словно молодой жеребёнок?» И тут я понял: это начало действовать снадобье, которое дала мне Настя, уже неделю я заваривал и пил отвар той травы.

А ведь и раньше я покупал в аптеке спорыш и пытался с помощью аптечной травы вылечить свою болячку, но эффект был нулевым. Опытные травники собирают не просто траву, имеющую определённое название. Они знают, в какой день и час нужно заготавливать лекарственное сырьё, при какой фазе луны или на каком склоне холма, южном или северном. Каждая такая мелочь влияет на фармакологические свойства лекарственного растения, и только правильно собранное и приготовленное лекарство может по-настоящему помочь больному.

Мне захотелось увидеть Настю, рассказать ей, как легко я теперь передвигаюсь, выразить ей свою благодарность. Мне захотелось сделать для неё что-нибудь очень хорошее, но чем её порадовать, я никак не мог придумать. С нетерпением я дождался выходного дня, проснулся рано утром, наспех оделся, положил в свой старенький рюкзак конфеты и печенье – угощение для Насти, и отправился в лес. Теперь я уже не шёл, а просто летел, как на крыльях, к знакомой мне избушке, суставы работали легко и свободно благодаря Настиной терапии.

Вот и знакомая мне картофельная плантация, дома ли сейчас хозяйка? Настя сидела возле своей избушки на маленькой скамеечке, сколоченной из обломков какого-то ящика. Она была спокойна и задумчива, словно главнокомандующий огромной армии перед решительным наступлением, её простенькое платьишко с рисунком в мелкий цветочек обтягивало крепкую спортивную фигуру, узкие плечи и округлую высокую грудь. Похоже, она нисколько не удивилась моему приходу.

- Здравствуй, Настя! Как хорошо, что я застал тебя сегодня дома, как поживаешь?

- Здравствуй, Саша. Живу помаленьку, я вижу, ты быстрее стал ходить.

- Ещё бы! Ты просто волшебница! Твоё снадобье творит чудеса, я теперь могу бегать, прыгать, я даже и сейчас не верю, что человек может так помолодеть.

Я подпрыгнул несколько раз и помахал руками, чтобы продемонстрировать Насте в какой я отличной спортивной форме. Я был действительно в восторге от необычной лёгкости во всём теле, от солнечного таёжного утра, от общества красивой женщины и просто от жизни.

- Тебе станет ещё лучше, если ты бросишь курить, - сказала Настя, усмехаясь и бросая на меня насмешливый взгляд матери, наблюдающей за поведением своего ребёнка.

- Обязательно брошу пить, курить и начну заниматься спортом, - весело сказал я, твёрдо веря, что это только шутка.

Так всегда говорят, когда речь заходит о вредных привычках. Все курильщики знают о вреде своей пагубной привычки, многие планируют когда-нибудь бросить курить, но всё-таки курят всю жизнь, даже во время тяжёлой болезни. Я тоже иногда думал, что надо бы мне наверно бросить курить, но всегда откладывал это событие на неопределённое будущее.

- Саша, я тебе серьёзно говорю, тебе надо немедленно бросить курить, я тебе помогу. Я знаю древнее заклинание, которое может освободить человека от табачной зависимости. Тебе нужно только принять твёрдое решение, что ты желаешь начать новую жизнь. Ты хочешь бросить курить?

Теперь я был в полной уверенности, что Настя – колдунья, она, оказывается, знает какие-то оккультные заклинания. Эта чародейка может творить чудеса, ведь вылечила же она меня от артрита. Настя смотрела на меня строго, как на человека, который взял чужую вещь и не желает возвращать её хозяину. Нужно было отвечать на вопрос, нужно было принимать решение. Я подумал: «А может быть действительно стоит воспользоваться предоставленным мне шансом, может надо поверить Насте и бросить курить навсегда. Если она так настойчиво меня уговаривает отказаться от курения, значит ей это тоже для чего-то нужно. Я ничего не потеряю, если попытаюсь бросить курить. Я сделаю это ради Насти, ведь она этого сама хочет».

- Да, Настя, я хочу бросить курить, - сказал я уже серьёзно, думая, однако, что мы играем в какую-то игру.

- Тогда сейчас проведём магический обряд. Ты должен развести костёр и выбросить в него все сигареты, которые у тебя есть, затем умоешься из святого озера и споёшь мантру.

Вместе с Настей я готов был переплыть святой океан туда и обратно, а не только умываться в святом озере. Мне нравилась эта наивная симпатичная блондинка, которая верит в какие-то «святые озёра», чудодейственные мантры и колдовские заклинания. Я с удовольствием стал играть в предложенную Настей игру.

Развести костёр в лесу для меня – плёвое дело. Каждый сибиряк с детства ходит в тайгу за ягодами, кедровыми орехами, «по орех», - как мы говорим. Иногда приходится несколько дней жить в тайге под открытым небом, спать на еловых ветках, варить пищу на костре, в былые времена мне доводилось разводить костёр даже под проливным дождём. Я насобирал тут же на земле сухих веточек, сверху положил веточки потолще и чиркнул спичкой. Костёр начал разгораться, я подложил в него немного дров.

- Настя, давай вскипятим чай, я принёс шоколадные конфеты.

- Не отвлекайся. Представь, что у тебя в кармане лежит ядовитая змея, выбрось её в огонь.

Пришлось достать из кармана только что начатую пачку ТУ-104 и положить её на костёр. Хорошо, что пачка сигарет – это не пачка тысячных купюр, в любом киоске можно будет купить новую. Мы с Настей молча смотрели, как гибнет в пламени костра моя «ядовитая змея». Голубенькая упаковка обуглилась и развалилась, сигареты медленно тлели в огне, превращаясь в чёрный пепел.

- Ты начинаешь новую жизнь, Саша, - тихо сказала Настя, - сделай глубокий вдох и повторяй за мной мантру: «О - о – о – м – м»!

- О – м, - начал я неуверенно.

Хорошо, что меня здесь никто не видит из знакомых, надо мной бы, наверно, долго потом потешались. Я связался с полоумной маньячкой и покорно следую её указаниям, которые порождены её больным воображением, не заставила бы она меня есть каких-нибудь лягушек или ходить босиком по раскалённым углям.

- Мани…, падме…, хум! – Произнесла Настя торжественно и громко, словно это была речь отца жениха на свадьбе.

- Мани, падме, хум, - закончил я скороговоркой.

- Теперь хорошенько вымой лицо из священного озера, оно находится за избушкой.

Священное озеро оказалось простой лужей, в которой плавали упавшие берёзовые листья и какие-то утонувшие насекомые. Ну, ладно, это всё же не раскалённые угли. Я присел на корточки, отгрёб плавающие листья руками в сторону и зачерпнул ладонями прохладную воду. Умываться было приятно, я несколько раз с удовольствием плеснул себе в лицо освежающей влаги, на этом магический ритуал был наконец-то завершён. Я поднялся и посмотрел на Настю, она держала в руках белое полотенце и улыбалась. Господи, как же мне нравится эта симпатичная чудачка! Просто смотреть на неё было самым изысканным удовольствием в жизни, я готов был вечно стоять и смотреть на эту искрящуюся смущённую улыбку, на золотистые вьющиеся волосы, на покатые узкие плечи, затянутые в цветастое платье. Почему я не встретил эту женщину раньше, когда был молодым и не женатым? Как бы мне хотелось прожить с этой наивной чудачкой всю жизнь, заботиться о ней и играть с ней в её детские странные игры, в разные «магические ритуалы».

- Настя, а где твои родственники, ведь не жила же ты всю жизнь в этом лесу?

- Я родилась в городе Омске, отца я не помню, а мать была народная целительница. Практически со всей Западной Сибири ехали к ней люди за помощью, она лечила детей от заикания, ночных страхов и эпилепсии. Мать умерла, когда мне было семь лет, я не знала, как жить дальше. Меня тогда встретили инопланетяне и увезли на планету Шамбалу. После этого у меня открылся дар: я вижу «места силы», такие места на Земле, где космическая энергия выходит из-под земли на поверхность, эту энергию можно накапливать и лепить из неё всё, что захочешь. Вот я и путешествую теперь по таким местам, кстати, мы с тобой сейчас находимся на очень могучем «месте силы». Если человек живёт в таком месте, он становится здоровее, счастливее, он приближается к источнику всего сущего, даже, если он этого и не осознаёт. Здесь и выросла трава, которая вылечила твои суставы. В определённые дни из «мест силы» можно перемещаться в другие миры.

- А сейчас у тебя есть какие-нибудь родственники?

- Есть у меня ещё муж, сын и дочь, но у них свои дела.

- А чем занимается твой муж?

- Он неисправимый мечтатель и романтик. Сейчас он возглавляет благотворительную организацию в Новосибирске, собирает деньги по всей стране, а затем покупает участки земли и раздаёт их бесплатно всем желающим. Он надеется таким образом создать «родовые поместья», которые сделают людей счастливыми.

- Ну, вообще-то человек, конечно, станет счастливее, если получит бесплатно участок земли.

- Бедные люди, получив участок, сразу продают его состоятельным согражданам. Бедным ведь всегда срочно нужны деньги на самое необходимое, а участок ещё обустраивать надо, вкладывать средства. А богатенькие обносят этот участок высоченным забором и возводят на нём какой-нибудь роскошный коттедж. Богатым людям, как правило, нет никакого дела до гуманитарных идей. Конечно, и те и другие получают то, что им нужно, но проблем общества данная деятельность не решает.

- Каких проблем общества?

- Наркомании, преступности, атомного оружия.

Ничего себе, «наивная чудачка»! Эта таёжная отшельница может не только рассказывать сказки про инопланетян, она рассуждает как матёрый политик. Я почувствовал глубокое уважение к Насте, захотелось даже называть её по имени-отчеству.

- Откуда ты знаешь про эти «проблемы общества»?

- Я иногда смотрю телевизор на вокзале, там стоит телеприёмник в зале ожидания. А если что-то запрещено показывать по телевизору, то такую информацию я получаю из «космического интернета», в «местах силы» можно получать информацию непосредственно из пространства. Мне кажется странным, что люди не пытаются решить свои проблемы, а если их не решать, то проблемы, накопившись, могут погубить всю цивилизацию.

- Ты – продвинутый цивилизованный человек, если знаешь, что такое интернет, - я сделал Насте комплимент.

- Саша, поставь чайник на костёр, надо позавтракать.

Я зачерпнул воды из «святого озера», подвесил чайник на таганок, подложил немного дров на тлеющие угли. Возле избушки был врыт в землю небольшой столик, на нём мы разложили нашу закуску: печенье, конфеты, баночку варенья. Настя бросила в чайник пригоршню листьев смородины.

- Настя, тебе, наверно, надо выбираться отсюда в город, искать работу, жильё. Тебе надо решать свои проблемы, а не проблемы всего человечества.

- Мне ничего не надо из того, что есть в городе. У меня здесь всё есть, что нужно человеку для жизни, у меня нет никаких житейских проблем. Я ведь нахожусь на «месте силы», само это место даёт мне всё, что нужно. Здесь я чувствую связь со своей родной страной, в которую собираюсь скоро вернуться. А если я уйду из этого места в город, то связь потеряется.

- Какую же страну ты считаешь своей родной, Америку, что ли?

- Нет, не Америку, а Шамбалу. Эта страна находится в моём уме, там царит покой и порядок. Люди, живущие на Земле, ничего не знают о Шамбале, поэтому они живут так неправильно, воюют, травятся наркотиками, засоряют свою планету всяким мусором. Если бы они узнали, как устроена жизнь в Шамбале, то они и у себя создали бы такой же порядок, все стали бы по-настоящему счастливы.

- Ну, в своём уме, конечно, каждый может нарисовать картину райской жизни, а реально ещё ни один политик за всю историю не смог изменить к лучшему положение людей, никто из властителей не может решить эти твои «проблемы общества», значит это невозможно. Скажи, Настя, может, я всё-таки могу что-нибудь сделать полезное для тебя, я ведь у тебя в долгу.

- Приходи в следующую субботу, поможешь мне картошку копать, вот и помощь.

Я с радостью согласился. Если бы Настя только знала, какую услугу она оказала мне. Я искал не повод ей помочь, а повод к ней прийти ещё раз. Мне уже трудно было представить свою жизнь без этой наивной искательницы всеобщего счастья. Я понял, что люблю эту женщину. Настя, Настенька, Настёна моя! Как много снято кинофильмов про любовь, как много написано книг. Но мы в существование этой самой любви всё же не верим до тех пор, пока однажды не встретимся глазами с лукавым и насмешливым взглядом из-под длинных чёрных ресниц.

Я шёл по грунтовой дороге из леса в город. Даже эта дорога стала мне необыкновенно дорога, потому что это была дорога к Ней. Привычным движением я сунул руку в карман, желая выудить оттуда сигаретку, но карман оказался пуст. Ну как же, я же сам выбросил пачку с сигаретами в костёр. Я вспомнил, что бросил курить. Сначала я испытал лёгкую досаду, придётся до города тащиться, чувствуя некомфортный табачный голод, здесь даже «стрельнуть» сигарету не у кого. Но потом я представил, как я приду в следующий раз к Насте и скажу ей, что я и не собирался бросать курить, что я её просто обманул. Такое тоже невозможно, я окажусь сволочью, предателем, обманщиком. Если я сказал, что брошу курить, надо «держать своё слово», иначе грош мне цена, иначе я сам себя перестану уважать.

Я дошёл до маленького магазина на окраине города, его двери были открыты. Я представил, как я с удовольствием затягиваюсь сигаретой, как задумчиво выпускаю струйкой табачный дым, но тут же в моём сознании всплыло укоризненное лицо Насти. Она словно следила за мной из своего таёжного логова и беззвучно говорила мне одним только своим взглядом: «Нельзя!». Я прошёл мимо магазина и направился домой, до вечера я так и не закурил.

Ночью мне снились летающие сигареты, папиросы разных сортов и даже американские толстые сигары. Они нападали на меня с разных сторон и, словно ястребы, норовили клюнуть меня в темя. Я отбивался от них сначала руками, затем у меня в руках появилась хоккейная клюшка. Утром в шесть часов зазвонил будильник, надо было идти на работу. Я проснулся на мокрой от пота подушке, опухшие губы не шевелились, ноги и руки не желали слушаться. Казалось, если я сейчас же не закурю, то моё сердце остановится, и я умру.

Где-то внутри своего сознания я решил не сдаваться, если бы я сейчас закурил, то все прошлые усилия оказались бы напрасными. Но ад для меня только начинался. Выйдя на улицу, я сразу встретил молодого парня, сосущего сигарету с фильтром. Я ощутил себя голодным львом, которому перешёл дорогу жирный кролик. Остро захотелось наброситься на этого парня и проглотить его вместе с сигаретой. Я сжал кулаки, сплюнул на асфальт и прошёл мимо. В этом городе курили все: курили девушки на автобусной остановке, какой-то дед курил, стоя на своём балконе, небритый дворник мёл асфальт, перекатывая изжёванную папиросу языком у себя во рту.

Кроме того, везде валялись окурки различных сортов и степени недокуренности. Мне казалось, что вкуснее этих окурков нет ничего на свете, страстно хотелось схватить какой-нибудь смачный бычок, прикурить от зажигалки и вдохнуть спасительный голубой дымок. Табачные киоски встречались на каждом шагу. Раза два или три я подходил к киоску, нащупывая в кармане мелочь, но каждый раз в сознании всплывало лицо Насти, которое кричало мне одними глазами: «Нельзя!», и я, скрипя зубами, проходил мимо.

На работе сладкое когда-то слово «перекур» превратилось в приговор судьи. Когда вся бригада пошла в курилку, я продолжал с остервенением толкать пустые барабаны из-под проволоки. Я видел, как молодой стропальщик покрутил пальцем у виска, глядя в мою сторону. Потом ко мне подошёл Петрович, наш бригадир.

- Ты что, Саня, обиделся, что ли на что?

- Петрович, я курить бросаю, не могу на сигареты смотреть!

- Ну, пойдём тогда чаю попьём, тебе надо нервы успокоить.

Есть же всё-таки нормальные люди на этой планете! Казалось бы, ничего особенного не сказал человек, только подошёл, а на душе стало легче, ведь меня понимают. До гроба теперь буду считать Петровича своим другом. Вместо перекура бригадир рассказывал мне про различные методы, какими можно безболезненно бросить курить. Можно целый день грызть орешки или сосать леденцы, или даже ковырять спичкой в зубах. Эти методы, впрочем, были такими же наивными, как и Настины магические ритуалы. Настя, Настя, как я страдаю! Спасают меня в этом аду только мысли о тебе, хорошо, что ты у меня есть.

 

 

Копаем картошку

 

Прошло пять дней психологических мучений, отчаянной внутренней борьбы с самим собой. Каждую ночь мне снилось, что я с удовольствием закуриваю, и я тут же во сне корил себя за слабоволие и представлял, как Настя будет злиться на меня. Но, проснувшись, я понимал, что закуривал то я только во сне, а наяву я всё ещё кое-как держусь из последних сил. По крайней мере, мне не будет стыдно показаться Насте на глаза в этот выходной.

В субботу я по привычке встал в шесть часов утра, мои жена и сын ещё спали. Я тихонько вышел на кухню, включил электрический чайник. Что-то показалось мне необычным в это утро. Солнечный свет необычно пробивался сквозь шторы и необыкновенно празднично освещал край стены. Наш кот по кличке Тамагоча необычно сидел на табуретке и глядел на меня с необычно осмысленным выражением больших жёлтых глаз.

Чайник закипел, я сделал себе кофе с молоком. Вкус напитка показался мне необычно изысканным. Весь мир вокруг меня был добрым, радостным и торжественным. Так воспринимают мир маленькие дети, для которых каждое явление совершается впервые и поэтому вызывает искренний живой интерес. Я слышал звуки, на которые раньше не обращал внимания, замечал неведомые мне раньше запахи. Я стал совершенно другим человеком. Мне казалось, что я излечился от какой-то ужасной болезни, да так оно собственно и было. Я вылечился от болезни, которая называется – никотиновая зависимость, я бросил курить.

Вдруг мои мысли стали складываться в рифмованные строчки:

 

В холодном мрачном подземелье

Я долго дни свои влачил,

Пока однажды ангел с неба

Мне дверь темницы не открыл.

 

Теперь в зловонный ад подвала

Возврата к прошлому мне нет.

Теперь мне жизнь милее стала,

Увидел счастья я рассвет.

 

Видимо, у меня тоже, как и у Насти, открылся дар – только не мистический, а поэтический. Я схватил карандаш и записал стихотворение на салфетке. Может быть, когда-нибудь ребятишки в школе будут моё творчество изучать, надо бы бакенбарды отпустить, как у Пушкина. Тогда я считал, что все поэты должны носить живописные бороды или бакенбарды, и что в стихах нужно обязательно употреблять старинные слова вроде «влачил» или «отсель». Под ангелом с неба я, конечно, подразумевал Настю, ведь она же меня надоумила курить бросать. Тогда я не мог и теоретически предположить, что Настя была самым настоящим ангелом и именно с неба.

Я надел кирзовые сапоги, взял рабочие перчатки и пошёл к Насте – копать картошку. Временами я переходил на бег, так мне хотелось побыстрее увидеть свою сердечную подругу. Бежать было удивительно легко и даже приятно, дышалось легко. Может у меня ещё и спортивный дар проклюнулся, или действительно здесь располагается какое-то особенное «место силы»? Я огляделся вокруг – место как место, обычная трава, обычные деревья, кипрей отцвёл и теперь пускал по ветру свои белые, лохматые семена. Красота, конечно, но эта красота есть везде, где сохранилась нетронутая цивилизацией природа. Вот и Настина избушка.

- Здравствуй, радость моя! – закричал я, издалека увидев Настю.

- Здравствуй, Саша. Ты стал выглядеть моложе лет на десять, как чувствуешь себя?

- Я отлично себя чувствую. Настя, я курить бросил, уже неделю не курю. Мне было ужасно трудно, но я всё стерпел. Настя, ты самая замечательная целительница на свете, ты просто творишь чудеса. Настя, я люблю тебя!

- Так уж сразу и любишь, посмотрим на твоё поведение. Хорошо, что ты бросил курить, значит, ты начал выходить из-под влияния Мары.

- А разве тот, кто курит, находится под влиянием Мары?

- Да, Мара создал этот материальный мир, в котором мы сейчас с тобой находимся. Чтобы удержать людей в своём творении, он применяет различные средства: алкоголь, никотин и наркотики. Тот, кто пристрастился к пиву, табаку или к кокаину, попадает под влияние Мары, становится его рабом. Пиво и сигареты, конечно, слабые наркотики, но, тот, кто пристрастился к слабым наркотикам, может стать в будущем настоящим наркоманом. Наркоманы действуют не по своей воле, а по воле своего невидимого хозяина, то есть Мары. Наркоманы могут совершить любое преступление – убийство, ограбление, им ведь нужны деньги на наркотики, а именно это господину этого мира и требуется.

- Подожди, а разве не Бог создал нашу Вселенную?

- Бог не создает ничего плохого, а в этом мире много отвратительных явлений – преступность, войны, болезни, стихийные бедствия. Этот мир создал ангел-эгоист по имени Мара, и его мир населяют невежественные существа. Ну, что, пойдём работать?

Мы взяли ведро, лопату и пошли на плантацию, где желтели пожухлые кустики картофеля. Первые три-четыре подкопа показали, что урожай у Насти выдался отменный, просто невиданный. Картофелины были огромного размера, как шары для игры в боулинг, из-под каждого кустика выкапывалось целое ведро картошки. Рассуждения Насти о страшном боге Маре показались мне забавными, и когда я слушал её непривычную туманную философию, моя подруга становилась мне ещё милее и как-то роднее.

- Странная у тебя религия, Настя. В нашем мире очень много хорошего: человеческая любовь, красивая природа, семейное счастье.

- Мара и старается создать счастье для людей, он все-таки ангел, только Мара стремится не к всеобщему, а к индивидуальному счастью, и поэтому творение его не совершенно, Асуры не способны создать идеал. Наркоманы стремятся к счастью, им наркотическое опьянение кажется счастьем. Воры и грабители тоже стремятся к счастью, для них счастье в деньгах. Все стремятся к счастью, но они ищут его не там.

- А где следует искать истинное счастье?

- Истинное счастье в нашем материальном мире, в этом творении Мары невозможно найти. Кроме временного материального мира есть ещё вечная несотворенная духовная сфера бытия, она называется – Нирвана, туда следует переселиться тому, кто ищет истинное счастье. Обычному человеку трудно представить себе эту духовную сферу бытия. Тому, кто ищет истинное счастье, нужно лишь знать, что из-под влияния Мары обязательно надо выйти.

- Ну, что же, будем выходить из-под влияния ангела-неумейки Мары, хотя мне кажется, что своё истинное счастье я уже нашел, - я выразительно посмотрел на Настю. - Курить я бросил, с тобой познакомился, а ещё что-нибудь надо сделать?

- Самое главное – научиться медитировать. Когда человек достигает очень глубокой степени медитации, его сознание переселяется в духовную сферу бытия, и он обретает истинное счастье, такого человека уже не нужно агитировать, но глубокой медитации можно научиться только в течение очень многих жизней.

- Ага, понятно, значит, ты веришь в реинкарнацию, я об этом кое-что слышал. Ты ещё мне про карму ничего не рассказала.

- Карма и сознание – это одно и то же понятие. Какое сознание у человека, такова и его карма, такая будет у него судьба, данная и следующая жизнь. Если человек изменит своё сознание, то и его жизнь тоже изменится, так как изменится его карма. Если человек будет много медитировать, то его сознание изменится настолько, что полностью перейдёт в духовную сферу бытия. Там, в этой духовной сфере отсутствуют материальные законы, там нет времени и пространства. Сознание имеет возможность там облечься в любую форму, но самой рациональной является форма Единой Вселенной или Единого Сознания. В такой форме сознания люди и другие живые существа не конкурируют друг с другом, а, значит, не страдают, форма Единого Сознания и есть рай, о котором рассказывает Библия.

- Рай – это такой сад, в котором росли вкусные фрукты и жили Адам и Ева, - решил я подпеть немного Насте, чтобы она продолжала рассказывать о своих странных культурологических воззрениях, мне нравилось её слушать.

- В Библии говорится о том, что в раю росли дерево Жизни и дерево Познания Добра и Зла. В земных садах деревьев с такими названиями не существует. Речь здесь идёт о различных формах сознания. Дерево Жизни и дерево Познания Добра и Зла – это некоторые формы сознания, в которых могут находиться живые существа. Когда Адам и Ева вкусили плоды с дерева Познания Добра и Зла, они отделили свое «Я» от остальной части Вселенной, в этом состоял их грех и ошибка. Для того, чтобы вернуться в рай, нужно объединить свой ум со всей Вселенной. Кстати, в образе библейского змея как раз и выступил Мара, обманом он внедрил первых людей в своё материальное творение. Мир, созданный Марой, катится в ад, благоразумные люди должны искать выход из этой системы вещей. Нужно спасать свою душу, в этом суть всех религий.

Насте явно нравилось рассказывать разные религиозные мифы, а мне нравилось её слушать. Настино мировоззрение было всё-таки логичным и последовательным, она не походила на сумасшедшую. Увлёкшись разговорами, мы не заметили, как пролетело несколько часов, солнце поднялось над горизонтом на максимальную высоту и стало изрядно припекать.

- Саша, давай пообедаем,- сказала Настя, - я приготовила витаминный винегрет.

Я вскипятил чайник на костре, Настя повозилась с чашками, мы сели на маленькую скамеечку рядом друг с другом и взялись за ложки. Настин винегрет имел непривычный вкус, в него было намешано много укропа и ещё какой-то пряной неизвестной мне травы.

- Что-то кушанье твоё как будто немного не досолено, - проворчал я, хотя знал, что хозяйку вообще-то положено хвалить.

- Я вообще никогда не кладу соль в пищу, соль – это мёртвая субстанция. Проглатывая мертвечину, человек и сам медленно умирает, ты ведь не станешь питаться падалью? Питаться следует живыми продуктами, овощами, фруктами, корнеплодами, различной зеленью, в живых телах есть энергия жизни, которая поддерживает здоровье человека.

- Наверно, ещё мясо вредно кушать, я читал, что в Индии мясо никто не употребляет в пищу. Мясо – это уж точно мёртвая субстанция, это тру

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: