 |
Несколько примечаний к переведенному отрывку
|
|
|
|
Начнем с обещанного разбора причин полной дезориентации Гарри. Фишка в том, что Люпин и Снейп в пылу объяснений, сами того не заметив, круто подменили объект разборок. Уж мы молчим, что они не выясняют, ходил ли вообще Гарри в Хогсмид (для обоих это очевидный факт), и Люпин не спрашивает, с какой самодури Снейп приказал Гарри вывернуть карманы (ему прекрасно известна причина данных крайних мер). Это бы ничего, может, просто события очень быстро происходят, а они увлеклись личными разборками.
Но уж никак не пройдешь мимо того факта, что тайное посещение Хогсмида из главного нарушения вдруг превращается в главное оправдание Гарри.
Беседа принимает следующий любопытный оборот: "Северус, Северус, успокойтесь, Гарри купил карту в Хогсмиде, куда ему запрещено ходить. Он не хотел вас обидеть, он просто нарушил одно из важнейших правил школы". - "Нет, Люпин! Кончайте базар - он не ходил в Хогсмид и не покупал там карту! Этот гад сидел здесь, правил не нарушал, и ему карту кто-то дал в Хогвартсе! (Видимо, вы.) Убью!"
Неудивительно, что при таком раскладе Гарри вообще ничего не может понять в разговоре. Тут и не в тринадцать лет запутаешься…
Другое следствие очередной битвы гигантов - в том, что Люпин буквально вынужден доделывать работу Снейпа. Посмотрим правде в глаза: Северус позорно провалил задание, позволив чувствам взять над собой верх. Как благородный человек, природный воспитатель и преданный сотрудник БИ, Люпин не может допустить, чтобы Гарри не получил свою головомойку.
Так что профессор DADA срочно уволакивает Гарри в вестибюль и, умудрившись ничего толком не сказать и ни в чем важном не признаться, прикладывает мальчика буквально всеми частями морды практически обо все углы виртуального стола. Совесть - разум - любовь к родителям - благодарность за жертву… кажется, он ничего не забыл? Ах да, мальчик хотел выяснить подробности… Ни единого лишнего слова, но ни о каком дальнейшем выяснении подробностей речь не идет и идти не может. После великолепной прощальной реплики о том, как нечестно "ставить на кон такую жертву против пары волшебных игрушек" Люпин разворачивается и уходит, "оставив Гарри с таким ужасным ощущением, какого у него не было даже в кабинете у Снейпа".
|
|
|
Браво.
Самое интересное, что Люпин не только справился с поручением, данным в общем-то Снейпу, - он еще справился гораздо легче, быстрее и эффективнее Снейпа. Гарри не то что в Хогсмид не пойдет, он даже не осмеливается за плащом наведаться. И - о чудо! - попутно мы имеем уникальную возможность наблюдать пробуждение зачатков совести в Роне.
"Это я виноват, - прерывисто сказал Рон. - Я уговорил тебя пойти. Люпин прав, это глупо, мы не должны были... - Он умолк".
Право же, впечатляет.
Однако и это еще не все.
Заглянем за кулисы
Да, Гарри не видит, что происходит дальше, и мы, само собою, тоже не видим. Но это не значит, что у нас совсем нет данных, чтобы шевельнуть мыслительным.
А именно.
Есть исходная ситуация, которую можно обозначить известной фразой "хотели как лучше, а получилось как всегда". Снейп хотел блеснуть, но с размаху сел в лужу, так что работу за него пришлось делать Люпину, и бедному Северусу жутко даже представить, что об этом скажет Директор.
С другой стороны, Снейп видел Карту, а Люпину бы очень не хотелось, чтобы об этом сомнительном артефакте мародерского производства узнал Дамблдор.
Так что им есть чем, так сказать, меняться.
Есть две многозначительных детали, которые свидетельствуют, что они поговорили хорошо и взаимовыгодно. Во-первых, Директор о Карте не знает (мы в этом уверены из-за некоторых обстоятельств организации финальной разборки, о которых поговорим чуть ниже). Так что Снейп начальнику не сообщил.
|
|
|
А во-вторых, Снейп в Хижине кидается не столько на Сириуса, сколько на Люпина.
Сириус там - весьма неожиданно - вообще несколько побоку. Северус беседует почти исключительно с Люпином и в основном о действиях Люпина. Позже мы и об этом поговорим подробнее, а пока отметим, что основная часть злобной радости зельедельца проистекает не от факта поимки преступного Блэка - о нет, Снейп хочет вытворить что-нибудь все более и более плохое (его не удовлетворяет ни один вариант) с коллегой и соратником по БИ.
А почему, собственно? Что за особо крупный повод умудрился Люпин дать Снейпу? Что может быть круче того, в чем Снейп считает виновным Сириуса (предательство, массовая гибель маглов, нарушение порядка в Хогвартсе, старая привязанность Директора)?
Думается нам, все очень просто. Снейп по-настоящему верит Люпину - и у них после того разговора налаживаются едва ли не дружеские отношения.
Подумаешь, маньяк-убийца. Вот человек, вызвавший у Снейпа доверие - и это доверие растоптавший и обманувший, - это да, это настоящий преступник. Ату его! В Азкабан! На поцелуй дементорам!
Итак, картина маслом представляется нам следующим образом. После того, как Люпин очищает от третьекурсников кабинет потерявшего лицо коллеги, Снейп осознает, что опозорен на всю свою несчастную жизнь, которая не имеет права на дальнейшее продолжение. И вообще, пора сколачивать гробик, пока Директор, узнав, что любимый сотрудник - неумеха, истерик и придурок, не преподнес ему публично что-нибудь еще из деталей туалета Невилловой бабушки.
А Дамблдор может. Ох, может.
И тут в дверях возникает преисполненный сдержанного сочувствия Люпин и начинает успокаивать коллегу под лозунгом: "Ничего страшного еще не произошло, и все к лучшему в этом лучшем из миров". Миссия успешно выполнена, и почти все сделал самостоятельно Северус, а Люпин лишь добавил пару завершающих мелких штрихов, которые при докладе Директору смело можно опустить как неважные. Наряду с такими мелочами, как Карта Мародеров.
Ах да, кстати, о Карте. По всей вероятности, Ремус говорит чистую правду - что Карту еще в их школьные времена отобрал Филч, и, соответственно, Гарри не получал ее от изготовителей, затеявших всемирный заговор против несчастного Северуса, а либо стащил из кабинета завхоза сам, либо это сделал кто-то из его друзей. Эта часть рассказа, между прочим, легко может быть проверена, ибо Снейп с Филчем дружит.
|
|
|
Правда-то правда, но не вся: истинный смысл "куска пергамента, который оскорбляет всякого, кто захочет прочитать его" Люпин Снейпу не сообщает, делая из бумажки незначительный проходной эпизод, случайное совпадение. В дальнейшем именно это умолчание будет иметь нехорошие последствия: в определенном смысле оно стоит Люпину дружбы Снейпа, а Сириусу - оправдания в глазах общества.
Но пока все шоколадно. Две принципиальности быстро находят общий язык и выступают единым фронтом на ковре у Директора.
Нижеследующий реконструктивный набросок углем создан почти исключительно на материале характеров персонажей и, в общем, недоказуем, хотя очень хорошо укладывается в имеющуюся канву событий.
То, что среднее поколение явилось отчитываться парой, хороший знак. Докладчиком, естественно, выступает Снейп, ибо поручение было дано в основном ему. Да, Гарри действительно ходил в Хогсмид и был пойман с поличным, за что получил свою воспитательную беседу со всей строгостью и в полном объеме, сообщает Северус. Ремус стоит плечом к плечу с коллегой, имея вид полной и безусловной поддержки соратника. Директор смотрит на мальчиков добрыми голубыми глазами, особенно веселясь в те моменты, когда Снейп по ходу рассказа спотыкается, а Люпин деликатным шепотом суфлирует, восстанавливая необходимый ритм речи коллеги. Под конец Дамблдор окончательно впадает в глубокий восторг, очень хвалит докладчика, с веселым одобрением глядит на группу поддержки так, чтобы Северус не заметил, и предлагает команде вазочку с дольками. Конец наброска углем.
Положительные эмоции, конечно, не мешают многоопытному Директору отметить для себя те места, в которых Снейп споткнулся, и сделать выводы о том, какие именно пункты задания за него выполнил Люпин.
|
|
|
В общем, понятно, как вышло, что сладкая парочка сумела утаить от Дамблдора значительный кусок инфы. Люпин молчит как партизан, что Снейп провалил задание, а Снейп не менее партизански молчит о Карте… а на самом деле Дамблдор прекрасно понял все о проколе любимого зельедельца, но именно шоу-программа по сокрытию промашки и позволила глубоко запрятать все следы Карты.
Итак, всем хорошо. Дамблдор доволен, что задание выполнено, счастлив, что оно выполнено в тесном дружеском взаимодействии, и вообще что эти двое наладили отношения (ну наконец-то!) и даже пытаются обвести его, Дамблдора (это отдельное и большое удовольствие). Снейп сохраняет лицо перед любимым и языкастым начальником, нелюбимым Поттером и вежливым Люпином. Да еще, возможно, втайне хихикает над тем, что последний вежливо просит не говорить Директору о Карте Мародеров - надо же, какой деликатный оборотень попался, стесняется какой-то школьной шалости.
Кроме сохранения девичьей стыдливости, Люпин, с точки зрения Снейпа, получит еще драгоценный подарок - вполне приличное (ну ладно… почти хорошее) отношение коллеги и соратника по Большому Делу. Недаром Снейп отправляется в июньское полнолуние присмотреть, выпил ли соратник зелье. Забота пополам с шипением - это для него очень характерно.
О том, что на самом деле получил Люпин от дружеского договора, Снейп догадается лишь в то же самое полнолуние.
О да. Фактически тихий Люпин коллегу обманул, точнее, позволил ему обмануться, умолчав о некоторых деталях, и тем самым обыграл Северуса вчистую. Конечно, богатое воображение Снейпа, скооперировавшись с его же оскорбленным самолюбием, еще очень много накрутило сверху, - но, по нашему мнению, повод он в принципе имеет. Он находился в безвыходном положении и полной власти Люпина, тот повел себя очень благородно, завоевав доверие Снейпа по-настоящему… совсем по-настоящему… а ведь Снейпу так хочется, чтобы его любили… особенно те, кто заслужил его уважение…
И все это оказалось неправдой.
То есть не все, конечно. Но Снейпу хватит.
Впрочем, пока он еще не знает о грядущем разочаровании вселенского масштаба и где-то - очень, очень глубоко в душе - понимает, что был неправ, вспылил, обидел хорошего оборотня… блин, никогда я не буду человеком, никогда меня не полюбят Мародеры… Директор! Хотя бы вы меня любите? Я никому не скажу, но я гад! Я буду варить ему зелье! Я даже пойду проверю, выпил ли этот подонок свою порцию!
Что до Люпина, то у него (помимо мотивов, понятных уважаемой общественности и без нас) есть большая и важная причина оставить Карту себе: он хочет разобраться в том, что происходит в Хогвартсе, правильно чувствуя, что многие пружины от него Дамблдор скрывает. К тому же если Сириус появится на Карте, Люпину это сильно поможет выполнить собственный долг: а) защитить от Сириуса Хогвартс, б) выловить Сириуса и задать ему серию важных вопросов за жизнь.
|
|
|
Так что, в отличие от Гарри, который пользуется Картой редко, Люпин скорее всего проводит над нею чуть ли не каждую свободную от преподавания и оборотничества минуту. И это надо обязательно учитывать при анализе закадровой ситуации следующего довольно длинного и почти не-Игрового промежутка времени.
Время отлива
Ну что, немножко повеселились - и будет. Тем более что далее в БИ наступает упорное затишье. Несколько месяцев ничего особенного не происходит, а то, что все-таки происходит, касается в основном учебы или квиддича и укладывается буквально в несколько страниц.
Отметим самое любопытное и/или забавное.
Гермиона покидает навсегда класс Прорицаний, еще разок доказав тем самым школе и миру, что Сивилла Хогвартсовская действительно нечто такое проницает в глубинах пространства и времени, но не в силах ничего растолковать.
Команда Гриффиндора - и прежде всего Гарри - выигрывает наконец квиддичный кубок, а мы имеем удовольствие любоваться Малфоем в злобе и Снейпом в зеленом. Драко "не мог пережить унижения от того, что его забросали грязью в Хогсмиде, и был в ярости, что Гарри удалось увильнуть от наказания". Еще бы. Интересно, как объяснил Малфою происходящее слизеринский декан? Не может же он сказать, что с Люпином договорился, решительно пожертвовав в данном случае перфекционизмом ради хорошего мнения любимого начальника…
Стоицизм и героизм профессора зельеделия вообще умиляют до глубины души, если посмотреть на ситуацию непредвзято: "Профессор Снейп восседал в переднем ряду [трибун на квиддичном финале], тоже в зелёном и с очень мрачной улыбкой на устах". Кажется, это первый и единственный случай, когда Снейп изменил своей обычной черной мантии. Конечно, если не брать во внимание шутку с боггартом, но там как бы не совсем Снейп…
Кстати, на чрезвычайные меры с переодеванием Северус идет исключительно из любви к своему факультету - против слизеринцев болеет вся школа. Положим, детки сами высвистели это на свою голову. Но каков преданный декан!..
В остальном незаметно наступает июнь, и ветерок то и дело заносит в окна "влекущий аромат лета", отвлекая учеников от подготовки к годовым экзаменам.
За кадром, похоже, относительно спокойно. Думается, затишье перед финалом совершенно сознательное. Дамблдор, который в этом году фактически ведет Игру один и отвечает за ее успех / неуспех единолично, должен просчитать план до молекул. Цена в случае чего слишком высока.
Судьба гиппогрифа
Разбор Плана Грандиозного Финала начнем с того, что главный объект наблюдения прочно иммобилизован в Хогвартсе, и Дамблдору это хорошо известно. Из рассказа Малфоя ясно, что Гарри был в Хогсмиде в мантии-невидимке. Из подземного хода он вылез без оной (Снейп свидетель). Не надо быть Дамблдором, чтобы понять, где осталась мантия, а также - что без нее хорошенько пропесоченный Гарри не рискнет сунуться в какое-либо неположенное место.
Заметим на полях, что Снейп, несомненно гордый собственной проницательностью по части обнаружения тайных ходов (надо же чем-то утешиться), не мог не проверить лаз в горбунье и, естественно, не найти при этом мантию. Но артефакт не конфисковывают, а оставляют на месте (выставим именно эту форму глагола - кто его знает, может, Снейп шарился не один, а в компании с Люпином, или даже любимого начальника притащил поудивляться…). Следует думать, что данный прокол по части безопасности (наряду с сохранением собственно хода) совершенно сознателен и санкционирован сверху.
Мельком заметим еще, что за хогсмидовской кондитерской, куда ведет ход, должны теперь тщательно следить. Случайность ли, что Сириус больше этой дорожкой в Хогсмид не ходит? Сам допетрил до пункта С (Питера в Хогвартсе нет, нечего туда попусту бегать)? Или Крукшанс предупредил? Второе нам кажется вероятнее, но чего не бывает в жизни.
Однако возвратимся к построившемуся Гарри, местоположению мантии и важности всего этого для БИ. Ведь момент следующей эскапады ребенка определить несложно: достаточно наблюдать за ходом и засечь вояж кого-нибудь из поттеровской команды за плащиком.
Хорошо, но мало. Это подход обычного, но не великого человека, коим, несомненно, является Директор. Подумаем дамблдоровски, то есть творчески подойдем к ситуации. Довольно просто ввести порывы младшего Поттера в нужное русло, подтолкнув его к тому, чтобы прогуляться невидимкою он сподобился в необходимое для БИ время. А именно: добрый, сильный, ответственный за весь мир Гарри обязательно побежит, нарушая все школьные правила, утешать несчастного Хагрида перед казнью Клювокрыла.
И вот она, искомая дата Х, как на ладони. К последнему дню гиппогрифа и следует приурочивать все финальные мероприятия.
В связи с этим поговорим о Клювокрыле. Полагаем, что никому не надо напоминать предысторию и глупый понт младшего Малфоя, вполне заслужившего свою травму. Тратить на подобных сочувствие мы не будем, а лучше скажем "Сам дурак" и "Не стойте, люди, под стрелой, те, кто влюблен и кто любим!".
Рождественские откровения рыдающего Хагрида позволяют совершенно точно установить, что предпринимает в связи с очень большой промашкой нового профессора по уходу за магическими существами Директор. Во-первых, он срочно и надежно прикрывает своего сотрудника ("…мы принимаем заверения профессора Дамблдора в том, что Вы не несёте ответственности за этот неприятный инцидент"). Во-вторых, он не собирается тратить свое влияние на защиту любимой сотрудниковой зверушки - о чем и говорит Хагриду с достаточной откровенностью ("А если мы проиграем, Клювокрыла..." - "А что Дамблдор?" - "Он и так уж для меня сделал больше некуда, - простонал Хагрид. - Ему и без того тяжко приходится, чтоб дементоров не пускать в замок, да ещё и Сириус Блэк рядом рыщет").
Итак, в плане Дамблдора спасение Клювокрыла изначально не фигурирует. Можно даже сказать, что Директор жертвует данной пешкой для спасения других фигур (заметим в скобках насчет фигур и спасения оных, что хорошие отношения с Фаджем не просто позволяют Дамблдору прикрыть Хагрида - они приобретают особое значение в свете предстоящего оправдания маньяка). Можно даже выступить по данному поводу в духе Общества защиты животных. А еще можно вспомнить, что друзья поважнее метел или там крыс с гиппогрифами. И даже привлечь мыслительный, сообразив, что Директор таки ж спасает гиппогрифа, когда ему жизнь предоставляет дополнительную возможность это сделать.
Директор, не Хагрид.
Ибо, скажем откровенно, Хагрид тоже жертвует гиппогрифом. С Директором он не спорит и сам спасти зверушку не особенно пытается ("Хотел я было выпустить Клювокрыла... шугал его, шугал, кыш, мол, отсюда... да как ты объяснишь гиппогрифу, что ему надо скрыться? А ещё... боюсь я теперь... нарушать закон-то, - он поднял на ребят несчастные глаза, слёзы вновь струились по лицу, - не хочу больше в Азкабан"). Видимо, в ходе шугания, представив себе собственное далеко не светлое будущее, Хагрид и дает слабину. Гарри он жалуется, что не хочет за спасение Клювика в тюрьму, но это, конечно, дымовая завеса, Азкабан просто к теме педагогического разговора пришелся. Вообще Хагрид не из трусливых, ради Клювокрыла месяц в Азкабане, может, и вытерпел бы. Но в случае исчезновения Клювокрыла до окончания судебного процесса Хагриду грозит не столько Азкабан, сколько потеря преподавания в Хогвартсе. Возможно, даже и самого Хогвартса. Ибо это повод что надо. Тут и Дамблдор не прикроет. Так что наш добрый великан плачет, но молчит. А ведь если бы птичка была ему так уж дорога, мог бы хлопнуть дверью и податься в совместные бега. Однако Хогвартс ему, строго говоря, дороже.
Ну, может быть, еще и Дамблдор отдельно попросил резких телодвижений не устраивать, потому что Хагрид ему необходим как в школе, так и в БИ.
Что ж делать, не только нас, но и героев Роулинг жизнь регулярно пробует на подобный излом: попадание в ситуацию, из которой нет этически безупречного выхода. Хагрид, конечно, принял решение, но у авторов нет полной уверенности в том, что после казни гиппогрифа он смог бы простить себя и жить как раньше. Большое счастье, что Директор (о да, именно он, злостный старый манипулятор…) усмотрел-таки возможность скорректировать Игру, и Клювокрыл из пешки превратился в жизненно необходимое транспортное средство.
Сделаем, пожалуй, вполне себе философский вывод: учить нас, неразумных, наверху не прекращают никогда, вне зависимости от опыта и возраста. Вот, пожалуйста, даже Дамблдор получил свой важный урок. Не следует жертвовать пешками. Они, помимо понятных соображений гуманности, и в Игре могут ой как пригодиться.
Так что после УА Директор, на наш взгляд, и вправду оберегает все фигуры, а не только крупные. А впрочем, разговор об этом явно преждевременен.
|
|
|
