Изложение на прожитую тему

Он рассказал чудесные вещи о Добре и Зле, Истине и Жизни.

Антонен Арто

Постройте композицию по выбранной теме: любовь, семья, карь­ера, мечта, в общем, — «Как я провел лето». Потребность человека вписываться в социальную среду и выделяться в ней образует пат­терн активной адаптации. Каждый человек выбирает обоснованный стиль жизни. Сознательное и бессознательное не находятся в проти­воречии друг к другу, они представляют два аспекта единой системы, служащие одной цели. Проблема не в том, что люди не осознают сво­его бессознательного, а в том, что они не осознают свои ценности и цели, которые приняли или создали сами. Анализ этих отношений в символической форме на песочном поле приводит человека к пони­манию самого себя. В данной работе человек не мог осознавать, на­сколько сильно психотравматическое переживание деформирует от­ношения, накладывает отпечаток на жизнь. Человек начинает взаимодействовать с жизнью через призму боли и страдания.

В работе красивой статной женщины всего несколько предметов на пустом поле. Посередине высокая гора, которая создает впечатле­ние, что там зарыто что-то, до чего не докопаться. В лексиконе часто звучат слова: копаюсь, покопаться, докопаться. На вершине горы лежит маленькая рыбка. «Лежу бездыханная, помираю медленно. Быстро я не сдамся». Когда она поставила над рыбкой зонтик, мы спросили: «Зачем?» Она ответила тихо. «Закрытая от солнца и от всех. Я в одиночестве. Хочется закрыться от бед, от проблем, от всего». Пока выбирала фигурки, все время повторяла: «Ничего не хочу». Попадая на сеанс, закрывшиеся люди начинают много говорить и своими словами закрывают себя еще больше, хотя им кажется, что от того, что они много говорят, они что-то понимают. Чаще всего они говорят общие фразы или уже рассказанные другим события. Они говорят уже не раз рассказанное, отшлифованное, и в этих рассказах

Часть седьмая

нет информации. Мы предложили женщине найти на полках фигур­ки, которые могут быть спрятаны у нее в горе. Она оживилась и стала прятать. Но не в гору, а в «тоннельку» в горе, чтобы было видно. Она спрятала «детское, волшебное»: свет, маячок, сладость, положила камни около колокольчика-души, чемоданчик. «Я же не буду зака­пывать то, что мне не нравится, не буду прятать страшное». Таким образом, она прячет самое красивое, важное и сокровенное: «Крас­ный цвет — праздник, тепло. Что-то звенит. Предвкушение хороше­го, доброго». Такие слова произносит эта женщина, пряча в «тоннель­ку» то, чем обычно люди живут. В левую часть поля она кладет скорпиона. На вопрос, что значит для нее скорпион, говорит: «Га­дость. Миленький, маленький. Но мне его надо было положить обя­зательно». Мы ничего не комментируем. Но видим, как ценности за­менились маленькими гадостями. Только что эта женщина рассказала нам о таких случаях из своей жизни в коллективе. «Почему ты пря­чешь хорошие ценные вещи? А напоказ — гадость?» — «Боюсь, что кто-то увидит. Не посмеялись бы, — и добавляет, — хочется куличи­ки, как в детстве сделать». — «Доверься рукам. Процесс общения с песком снимает внутреннее напряжение», — говорим мы ей. Жен­щина словно включается и начинает находить на полке фигурки, ста­вить их в поле, смотреть на них, комментировать, убирать и менять. Сначала она ставит птиц в клетке в прошлое. «Они что делали — пели или светились? Ни с чем живым они не связаны, петь не будут. Нет, не хочу уже». Возвращает клетку с птицами на полку. Ее руки берут другую птицу — стеклянного голубя с крыльями, готовыми к полету. Она водружает его на зонтик. Затем берет «для экзотики» пеликана и размещает его в будущем. «Захотелось ангела. Хранителя. Хочется на корабль его посадить». Затем взяла парочку лягушек, поставила рядом со спрятанными ценностями. Взяла скульптуру. «Напомина­ние о Париже, — говорит она, — там в музее скульптура была, краси­вая, голова откинута. Мне сказали, что она на меня похожа. Краси­вая. Впрочем, как и всякая женщина, которая так лежит». На горе ставит подсолнух, яркий и большой, как солнце. «Тебе нужно солнце или нужно закрыться от него?» — «Мне нужно убрать зонтик. Пото­му что я не в одиночестве. Вот птица. Голубь. Весть несет добрую — перемена в будущем. Ассоциация с любовью». Несколько минут на­зад, увидев на нижней полке оранжевые цветочки, она говорила: «Не­ужели это кто-нибудь берет? Дикое сочетание». И вдруг, к нашему удивлению, со словами: «Хочется чего-то весеннего. Веселого», —

изложение на прожитую тему 123

берет охапку цветов «дикого» сочетания и ставит в пространство бу­дущего. «Хочется яркого», — говорит она. — Может, уже и птиц. Хоть й попугай». Ставит в будущее попугаев. «Хочется положить связку добра». Берет туфельки красивые, ставит и тут же убирает. «Здесь бу­дет озерцо, чтоб рыба в озере была». Разравнивает гору, на ее месте выкапывает малюсенькое озерцо и сует туда рыбку. Убирает попуга­ев, молча. Берет в руки подсолнух и камешки, и с подсолнухом в ру­ках, ощущая округлость и отшлифованность камешков, говорит: «Вот так вот, вот так вот. Да. Оставлю чашечку — гостеприимство. Домаш­ний очаг со светом. Кораблик сюда пойдет. Оберег рядышком с моим корабликом». Убирает пеликана. Меняет кораблик, предыдущий уже не хочет. Берет маленький из дерева. Правда, ставит его мимо воды. «Свободнее, здесь можно все!» — поощряем мы ее действия. «Мо­жет, детей каких посадить, чтоб веселее было? Чтобы цель какая-то была. Может, цель свою обозначить? Нет, не хочу. Бабочку посажу на цветы. Хочу музыки, яркости, красоты. Я устала серо жить. Я за­серела». Ах, какое чудное слово произнесла она. Засерела. Какое оно мерзкое и многозначное. «Да, я засерела. Может, птицу сюда. Что-то должно быть другое. Более изысканное». Сложила все в корзин­ку. Разглаживает песок. «Не хочу трогать левую сторону. Руки не дошли». Разглаживает песок. «Скучно, плохо, неинтересно». Гла­дит руками поле. «Живность не нравится. Хотелось бурного — не нравится. Теперь скучно совсем». «Ты же все выкинула, — замеча­ют психологи. — Это твое поле. Ты как волшебник. Можешь делать все, что захочешь». Женщина смотрит на поле и снова начинает его заполнять. — Может, мальчика уже какого взять. Нет ни одного при­личного мальчика. Они все тематические: либо воин, либо старик, либо очкастый. А это что за мальчик, кто мне скажет?» — «Никто, кроме тебя». Она берет в руки свадебную пару и ставит в будущее, ближе к центру. Она смотрит на свадебную пару и произносит: «Это символ того, что я встречу такого мужчину, который войдет в мое сердце. Чтобы я ему нравилась, чтобы была востребована, чтобы я это чувствовала. Чтобы было обоюдное чувство». Если человек за­говорил о чувствах, считайте, что он очнулся, и можно завершать сеанс. Руки женщины продолжали ставить и убирать фигурки. Вот, наконец, композиция завершена.

Мы договариваемся о следующем сеансе. Потому что видим, что будущее перевешивает прошлое, что прошлое зарыто, запрятано и разровненно.

Часть седьмая

«Да. Ты сравняла прошлое, будто его и нет». — «Ну, да. Я стараюсь забыть все, что было плохое, но и не стараюсь помнить хорошее». Все стерла, будто его и не было, и выставила оберег между собой и прошлым. Мы даем домашнее задание: вспомнить прошлое. Все, что было хорошего, и все, что было плохого. На следующий день она по­звонила и сказала, что забыла домашнее задание. Это было не так важно, потому что женщина начала говорить о том, что она заброси­ла себя, как женщину, что нарастила слой жира на животе, что рабо­тает много для того, чтобы ничего не чувствовать, что не занимается тем, что ей нравится, сказала, что ей нужно отдохнуть от работы, взять тайм-аут, осознать, что с ней произошло, связать новый свитер, ку­пить косметику, посетить театр или музей и съездить на берег залива. И заметьте, что это было не нашим советом, а ее собственным жела­нием. Если бы мы посоветовали ей связать свитер или взять тайм-аут, она могла бы не выполнить наш совет и разочароваться в своей силе воли, уйти в еще более глубокую депрессию. Мы разрешили ей слушать себя, и она услышала свои советы, которым ей хочется по­следовать и которые для нее естественны. Сделав первый шаг, она сделает второй, и третий, и следующие.

изложение на прожитую тему 125

Диссоциированная форма восприятия песочного поля и выстро­енной на ней композиции, которая является отражением душевного состояния человека, позволяет увидеть свое состояние со стороны, оценить его и соединиться с ним, осознать, почувствовать себя и ин­тегрироваться со своими ценностями. Самое важное для человека — существовать в настоящем как целостная личность. В момент, когда целостность утрачивается, человек ощущает дискомфорт. Это могут быть апатия, агрессия, раздражение или замыкание в себе, недоволь­ство собой или окружающими, жалобы или нытье, скука или уны­ние. В таких состояниях человек растерян и несобран. Ему так и го­ворят: «Соберись!» Собраться можно разными способами, в том числе и на песочном поле. Быть цельным — значит быть здоровым и силь­ным. В состоянии целостности от прожитого жизненного пути оста­ется ощущение успеха, уверенности, накопленного опыта. Какой опыт вы будете накапливать: опыт целостности или нецелостности, зависит от вас и вашего отношения к себе.

МИРАЖ

Вдали от суетной земли плывут по небу корабли.

Елена Фролова

Проходит время, и то, что так волновало и мучило, куда-то исче­зает, становится незначительным и незаметным. То ли потому что отдалилось, то ли потому что перестало входить в нашу систему эмо­циональных ценностей. В детстве мир был настоящим, он звенел в сердце человека и в унисон с ним. Заменив мир правилами и обще­ственно-значимыми ценностями, человек может зайти втупик. Мож­но стучать кулаками и головой в стену, можно остановиться, впро­чем, и так уже остановился, вернуться в точку отсчета и пойти другим путем, более приемлемым или значимым. Цивилизованное челове­чество гордится своими достижениями. Оно словно уснуло под рек­ламной пропагандой знаков хорошей жизни. Когда после долгих уси­лий человек получает внешний знак благополучия, он демонстрирует это приобретение другим и получает одобрение от общества. «Зом-бированность» внешними факторами влияет на духовное состояние. Гоняясь за миражами, забывая себя, уничтожая свои духовные цен­ности в угоду общественному мнению, человек, окончательно изма­тываясь, перестает воспринимать себя, как человека. И ощущает себя только потребителем. Душа отпускается, любовь выгоняется, мило­сердие забывается. Духовность не входит в лексикон. И все же каж­дый человек стремится, пока он жив, быть человеком. Нелегко вы­путаться из паутины «зомбированное™». Трудно и не запутаться. Когда со всевозможных экранов демонстрируется и утверждается, что нужно человеку для удовлетворения его материальных потребностей. А при ближайшем рассмотрении мы можем убедиться, что тепло се­мьи теплее любой норковой шубки. Что, занимаясь интересным де­лом, забываешь о еде и сне. Без дела и в одиночестве начинаешь за­полняться салатами и деликатесами. Пока не лопнешь от возмущения своей полнотой. В этот момент может и возникнет понимание, что полнота души прекраснее полного желудка.

t

■■ Мира*

Понимания может и не появится, но недовольство собой будет. Подмена ценностей миражами влечет предсказуемые последствия.

Девушка на сеансе сказала, что ей нужен ребенок. «А зачем тебе ребенок?» — «Чтобы было чем заняться». Как-то звучит это сухо. «Ну, чтобы развивать в нем то, что не развито во мне». — «Невозможно развить в другом то, что не развито в тебе. Ребенку можно передать только то, что развито в тебе». Вот так ребеночек сидит в облаках и смотрит, как его ждут, чтобы было, чем заняться. Но, так или иначе, ребенок в программе поля отделен от автора композиции препятстви­ем в виде деревянной лошадки, рядом стоят туфельки, как порица­ние себя за невозможность реализоваться в качестве матери и жен­щины. Композиция называется «Представление о жизни». Корабль и рыбы плывут по песочным волнам. «Если бы я разгребла песок, там бы все равно была бы не настоящая вода, а доска». Вслушавшись в #гу фразу, можно понять, что в подсознании нет настоящих чувств, в какой-то миг они были спрятаны, отодвинуты или перестали ис-йользоваться автором этой композиции. Мы не говорили об этом де­вушке. Но по мере рассказывания о своих фигурках и состояниях что-то проснулось в ее душе. Мы не говорили, что именно нужно менять, а просто предложили сделать так, как было бы лучше ей.

t

■■ Мира*

Понимания может и не появится, но недовольство собой будет. Подмена ценностей миражами влечет предсказуемые последствия.

Девушка на сеансе сказала, что ей нужен ребенок. «А зачем тебе ребенок?» — «Чтобы было чем заняться». Как-то звучит это сухо. «Ну, чтобы развивать в нем то, что не развито во мне». — «Невозможно развить в другом то, что не развито в тебе. Ребенку можно передать только то, что развито в тебе». Вот так ребеночек сидит в облаках и смотрит, как его ждут, чтобы было, чем заняться. Но, так или иначе, ребенок в программе поля отделен от автора композиции препятстви­ем в виде деревянной лошадки, рядом стоят туфельки, как порица­ние себя за невозможность реализоваться в качестве матери и жен­щины. Композиция называется «Представление о жизни». Корабль и рыбы плывут по песочным волнам. «Если бы я разгребла песок, там бы все равно была бы не настоящая вода, а доска». Вслушавшись в $ту фразу, можно понять, что в подсознании нет настоящих чувств, в какой-то миг они были спрятаны, отодвинуты или перестали ис-йользоваться автором этой композиции. Мы не говорили об этом де­вушке. Но по мере рассказывания о своих фигурках и состояниях что-то проснулось в ее душе. Мы не говорили, что именно нужно менять, а просто предложили сделать так, как было бы лучше ей.

Часть седьмая

Если интересно, что было дальше, то картина преобразилась вот таким образом. Изменилось и название: «Моя жизнь»: «Это роднее».

Руки иногда ставят фигурки совсем не так, как подумала голова. Потому что в голове у нас программы, поставленные извне. Обще­ством ли, родителями, школьными педагогами, воспитателями. В ру­ках мы держим то, что чувствуем. Руки не знают миражей. Они дви­жутся за колебаниями души, и в них есть что-то похожее на истину. Они как люди, лишенные слуха и речи, жестикулируют нам о нашем состоянии. Посмотрите на свои руки. К кому они тянутся, кого лю­бят, кому грозят, кому указывают. Руки, как флюгер, поворачивают­ся вслед за нашими душевными порывами.

РИТУАЛЫ

Возьмет Господь в ладони заплаканную душу.

Елена Фролова

Человек подвержен ритуалам и рад их совершать. Он не задумы­вается, для чего это нужно, что значит какое-то ритуальное действо — делает, и все. Пожалуй, это и правильно. Под защитой ритуалов спо­койнее и надежнее. Кто-то великий решил за меня все, и, причас­тившись к ритуалам, человек ощущает себя частью великого и сам кажется себе величественным. Вступив в ритуальное действо, чело­век отвлекается от самого себя и становится частью процесса. Риту­ал — средство (основной инструмент) восстановления, обновления, усиления прежнего существования. Он соприроден акту творения, воспроизводит структурой и смыслом то, что было создано актом тво­рения. Переживает его заново. Ритуал связывает «здесь и теперь» с «там и тогда» — обеспечивает преемственность бытия человека в мире. Во многих случаях ритуал подчиняет себе миф, предопределяя его роль в мотивировке ритуала, словесном комментарии. Ритуал отно­сится к священнодействиям. Ни одна бабушка-заговорщица не бу­дет лечить без молитвы, она воспользуется прошедшими сквозь века словами, сложившимися в определенный порядок и ритм. Через слово человек подключается к небытию. Приобщение к высшим силам Ас­трала способствует успеху. Наговор или заговор производится на ут-реннюю или вечернюю зорю, или определенное время дня, недели, месяца, года. В ритуалах присутствуют священные предметы, травы, черные курицы, пентаграммы, священные стихии — вода, свеча, костер. Обращение к ветру или земле-матушке также является тра­дицией в нетрадиционных методах лечения, которые когда-то были традиционными. Использование ритмов, извлекаемых из бубна, спо­собствует восстановлению состояния истощенного человека. Наибо­лее сильное воздействие имеет слово. Оно может быть произнесено шепотом или выкрикнуто, может быть сказано проникновенным то­ном, а может— суровым, беспрекословным, монотонным или не-

Часть седьмая

обычным. Тексты молитв, заговоровтрадиционны, заучены, переда­ются из поколения в поколение. Так же передаются и традиционно исполняются массовые обряды и ритуалы. Масленица, день Ивана Купала, Рождество, новогодний праздник, свадьба, Пасха и т. п. Ри­туал изначально имел некую расшифровку, некий смысл. Наверняка есть люди, хранящие этот смысл и знающие его. Для массового со­знания расшифровка смысла не то, что утрачена и забыта, — люди этим не интересуются. Им не важно знать смысл ритуала, они готовы стоять Всенощную и осенять себя крестным знамением, потому что так принято, так положено. Они вступили в некое предписанное за­ранее действо и соблюдают обычаи, чтобы остаться в избранном ими сообществе. Они следуют принятым правилам, избавляя себя от из­лишних напряжений, становятся сопричастны традиционному образу поведения. Любой ритуал или обрядовое действо являются подклю­чением к космическим или Высшим силам. Ответственный за про­ведение обряда знает, как подключиться. Участники обряда знают, что он знает, и следуют ему беспрекословно. В этот момент прояв­ляется полное доверие кому-то. Полное подчинение воли другому человеку и, значит, отключение собственной. Участник обрядового действа перестает контролировать процессы, переходит в состоя­ние раскрепощенности, расслабления, доверия миру через доверие к ведущему. Не задумываясь и не подвергая ничего сомнениям, че­ловек включается в коллективное действо: хоровод, игры, катание с гор или на лошадях, пение, пляски, еда и питие и другие, опреде­ленные из года в год повторяющиеся действия. В этот момент чело­век ориентируется на свои ощущения и решает только, хочет он или не хочет войти в круг, стать участником космического причащения. Именно слияние с космосом является основной сутью любого об­ряда.

В повседневной жизни человек активно пользуется ритуалами. Здоровается, прощается, подписывает договоры, дарит подарки, моет руки, платит деньги за товар, за проезд в транспорте, выпивает ча­шечку чая или кофе в офисе. Такие ритуалы дают определенный на­строй на общение. Современный человек все время занят. У него нет времени осознать происходящее. На такие случаи человечество вы­работало типовые правила поведения. Этим правилам человек обу­чен. Правила заучены и применяются каждый раз, как элементарная настройка на ситуацию. Типовые правила позволяют приступить к выполнению поведенческой программы, не думая, не делая выбор между разными возможностями.

Ритуалы

Встречаясь с человеком, пришедшим на песочную терапию, пси­холог начинает с ним работу через слова, которые он повторяет каж­дому клиенту, стоящему перед началом работы около песочного поля: «Перед тобой песочное поле — это земля. Голубой цвет боков ящика вокруг поля — это небо. Если ты расчистишь слой песка, то обнару­жишь голубое дно. Это вода. И ты можешь сделать реку, озеро или море, что тебе захочется. Можешь и не делать. Просто создаешь свой рельеф, который ты хочешь. После того какты выстроишь свой ланд­шафт, ты смотришь на полку и выбираешь все, что подходит тебе, все, что притягивает, интересует, волнует, нравится. Собираешь эти фигурки в корзинку или в руки и выставляешь на поле. Доверься ру­кам. Руки знают, что делать». Для психолога этот текст, эти слова ста­новятся ритуальными. И хотя клиент этого не знает, они воздейству­ют и на психолога и на клиента именно так. Вводят обоих в состояние готовности войти в бессознательные слои и извлечь из них инфор­мацию.

ЧАСТЬ 8,

В которой говорится

⇐ Предыдущая567891011121314Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: