Виды контрактов и постконтрактный оппортунизм.

 

Институциональная экономическая теория старается объяснить многообразие форм контрактных отношений на основе различий трансакционных издержек и деловой практики при стремлении экономических агентов снизить уровень этих издержек.

Проблема контрактов и связанных с ними трансакционных издержек основывается на формировании формальных и неформальных правил, которые эти издержки снижают (или наоборот увеличивают), что создает основания для возникновения проблемы полноты и неполноты контрактов. Источником правил является общество, далее они опускаются на уровень прав собственности и затем на уровень индивидуальных контрактов.

Контракты отражают структуру стимулов и антистимулов, коренящуюся в структуре прав собственности и механизмов их обеспечения. Таким образом, набор альтернатив, открывающихся перед игроками, и те формы организаций, которые они создают при заключении конкретных контрактов, зависят от структуры прав собственности.

Если бы стороны сделки могли заключить полный {англ. complete) контракт, который четко определял бы, что должна делать каждая сторона при любых обстоятельствах, и распределял издержки и выгоды при любых случайностях, а также предусматривал санкции в случае неисполнения обязательств одной из сторон, то никаких проблем с реализацией сделки и мотивацией ее участников не возникало бы. Однако требования к полному контракту очень строгие, а значит, практически невыполнимые.

Причины неполноты контрактов:

• ограниченность предвидения человека, который не может предусмотреть все непредвиденные обстоятельства;

• издержки осуществления расчетов и переговоров при заключении контрактов;

• неточность и сложность языка, которым написаны контракты;

• определенная деятельность или информация, оказывающая существенное влияние на выгоду, которую получают стороны, может оказаться не наблюдаемой третьей стороной и не поддающейся проверке в суде. Поэтому стороны при заключении контрактов оставляют пробелы, которые будут заполнены, когда настанет время для внесения изменений.

Неполные контракты позволяют сторонам гибко реагировать на непредвиденные обстоятельства, но одновременно создают проблему несовершенства обязательств договаривающихся сторон и опасность постконтрактного оппортунизма. Поэтому когда стоит выбор между более или менее полным контрактом, то при подготовке этого контракта всегда достигается некий компромисс между защитой от оппортунистического поведения, с одной стороны, и способностью гибко приспосабливаться к меняющимся обстоятельствам — с другой.

Описанные выше причины неполноты контракта можно определить одним понятием — «ограниченная рациональность» экономических агентов, которое ввел в научный оборот Г. Саймон, утверждавший, что разум человека — это ограниченный ресурс и его также нужно экономить.

Хозяйственная практика выработала три основных типа контракта, каждый из которых имеет определенные свойства и свою преимущественную область применения.

1. Классический контракт носит безличный характер, и его отличительной чертой является присутствие четко оговоренных пунктов («если... то»). Поэтому все возможные будущие события сводятся в нем к настоящему моменту. В классическом контракте не имеет значения личность контрагента — его участником может быть любой. Классический контракт тяготеет к стандартизации. Записанные условия сделки имеют в нем перевес над устными, основной акцент делается на формальных документах. С выполнением сделки он прекращает существование. Способ организации сделки — рынок. Контракт носит двусторонний характер: четко оговариваются санкции за нарушение контракта, а все споры но нему решаются в суде. В основе этого типа контракта лежит классическое договорное право. Примером классического контракта могут служить контракт на поставку или контракт на покупку.

2. Неоклассический контракт это долговременный контракт в условиях неопределенности. Не все будущие события могут быть оговорены в качестве условий при его подписании. Оптимальную адаптацию к некоторым событиям невозможно предвидеть, пока они не произойдут. Поэтому участники такого контракта соглашаются на привлечение третейской стороны, решение которой обязуются выполнить в случае наступления неоговоренных в контракте событий, поэтому контракт приобретает трехсторонний характер. Споры по нему решаются не судом, а органами арбитража. Способ организации сделки при неоклассическом контракте — гибридная (смешанная) форма. Примером неоклассического контракта может служить трудовое соглашение.

Гибридная форма сделки — это специализированный способ организации сделки (governance structure), сочетающий в себе как элементы рынка, так и иерархии (или планирования и административного управления), применяющийся в условиях достаточно сильной двусторонней зависимости контрагентов и предполагающий достижение компромисса между интенсивностью стимулов и возможностью приспособления к непредвиденным обстоятельствам. Понятие «гибридной формы сделки» предложил О. Уильямсон.

В качестве примеров гибридных форм сделки можно привести:

• долгосрочные контракты (на 30 и более лет), заключаемые, к примеру, между электростанцией и угледобывающей станцией;

• эксклюзивные дилерские контракты — соглашения о том, что покупатель будет покупать весь товар данного типа только у одного продавца и воздерживаться от покупки конкурирующих товаров;

• связанные продажи {англ. tie-in sales), при которых продажа организуется таким образом, что покупатель не может приобрести нужные ему товар и услуги, не приобретая чего-либо еще у данного производителя. Например, продажа продукции через сеть эксклюзивных дилеров вынуждает потребителей приобретать дополнительные услуги в этой же сети;

• франчайзинг — контракт, предоставляющий независимому лицу право использовать торговую марку и методы организации бизнеса материнской компании на определенный срок (обычно на 20 лет, а в России — на 15 лет). За это право инвестор платит первоначальный взнос и роялти (royalty), т. е. компенсацию за использование патентов, авторских прав, природных ресурсов и других видов собственности, выплачиваемую в виде процента от стоимости проданных товаров и услуг, при производстве которых использовались патенты, авторские права и др.

3. Отношенченский (имплицитный (implicit contract), или обязательственный), контракт используется в условиях долговременных, сложных, взаимовыгодных отношений между сторонами. Обоюдная заинтересованность в продолжении отношений здесь играет решающую роль. Дискретность отношений, присущая двум предыдущим формам контрактов, здесь полностью исчезает — отношения становятся непрерывными. Неформальные условия имеют перевес над формальными пунктами, иногда договор вообще не оформляется в виде документа. Личность участников здесь приобретает решающее значение. Поэтому споры разрешаются не путем обращения к формальному закону или авторитету третейского лица, а в ходе неформальных переговоров, двустороннего торга, обычно требующего обращения к вышестоящему в иерархии административному звену этой же организации. Нормой, на которую ссылаются стороны, служит не первоначальный контракт, а все отношение в целом. Примером такого типа контракта может служить так называемый психологический контракт, основу которого составляют вопросы организационной культуры и мотивации работника, связанные с обязательствами долгосрочной заботы о сотруднике (к примеру, продвижение по службе, конкурентная зарплата и т. д.) со стороны работодателя, и ожидание в обмен на лояльность добросовестной работы нанимаемого работника.

Согласно К. Менару, можно выделить четыре основных фактора, определяющих различия между типами контрактов.

1. Срок действия контракта. Продолжительность контракта, как правило, связана с основными характеристиками сделки. Чем более специфичны инвестиции, чем большее значение имеет непрерывность сделки, тем более длительным будет срок, на который заключается контракт.

2. Степень полноты контракта в отношении переменных, которые определяют адаптацию к непредвиденным обстоятельствам: цен, качества, количества, штрафных санкций. Проведенные эмпирические исследования показали, что степень полноты контракта возрастает с увеличением специфичности ресурсов и уменьшается по мере увеличения неопределенности. Это означает, что достигается определенный компромисс между гарантиями, потребность в которых возрастает с увеличением зависимости, и гибкостью, которая требуется из-за меняющихся условий реализации сделки.

3. Стимулы, т. е. механизмы, использующиеся в контрактах, которые можно свести к следующим категориям: сдельная оплата труда, почасовая оплата труда, распределение акций между работниками, доход на активы, выплачиваемые собственникам, и рента, которая делится между участниками совместного проекта.

4. Процедуры принуждения к исполнению контракта.

Каждой контрактной форме соответствует специфический механизм управления договорными отношениями.

1. Безличный рыночный механизм. Подходит к одноразовым и повторяющимся сделкам по поводу стандартных товаров.

2. Арбитраж. Распространяется на нерегулярные сделки по поводу товаров средней и высокой степени специфичности.

3. Двусторонняя структура управления. Это тип характерен для отношенческих контрактов. Сфера применения такого механизма управления — регулярные сделки по поводу товаров средней степени специфичности.

4. Унитарное управление (иерархия). Отношения между участниками договора регулируются прямыми командами и приказами, а не рыночными сигналами.

Однако иерархия имеет свои недостатки, которые связаны со следующими издержками:

• у менеджеров внутренних подразделений более слабые стимулы к максимизации прибыли (снижению издержек, повышению качества, к инновациям);

• в рамках иерархии появляются значительные бюрократические издержки.

Итак, все типы контрактов отличаются той ролью, которую играет в них цена, степенью специфичности ресурсов, которые являются предметом сделки, а также наличием специальных гарантий выполнения обязательств, закрепленных в контракте.

Одна из важнейших характеристик сделки — это природа капиталовложений, которые осуществляют участники сделки.

Впервые понятие специфичности ресурсов было введено в экономическую теорию Г. Беккером в 1964 г. применительно к инвестициям в человеческий капитал. Если ресурс представляет интерес для многих производителей и его рыночная ценность мало зависит от того, где он используется, то это ресурс общего назначения. Специфическим называется ресурс, который в случае прерывания сделки не может быть использован в других проектах без ущерба для своей экономической ценности. О мере специфичности ресурса можно судить по тому, насколько сократится ценность ресурса при его использовании в другом месте. Принято выделять следующие виды специфичности ресурсов.

1. Специфичность местоположения (site specificity) связана со слишком большими издержками перемещения ресурса. Предполагать наличие специфичности местоположения можно, если предприятия находятся в географической близости друг от друга. Примером специфичности местоположения может служить электростанция, построенная в непосредственной географической близости от угледобывающей шахты. Подобное расположение позволяет экономить на транспортных расходах и издержках, связанных с хранением запасов угля.

2. Специфичность физических активов (physical asset specificity). О специфичности физического капитала говорят, когда стороны или одна из сторон осуществила инвестиции в оборудование с определенными характеристиками, которое имеет меньшую ценность при его использовании в других проектах. Примером MOiyr служить печи электростанций, которые обычно рассчитаны на определенный тип угля (с определенной влажностью, содержанием серы, химическим составом).

3. Специфичность человеческого капитала (human asset specificity). О специфичности человеческого капитала говорят, когда в результате обучения на рабочем месте работники накапливают специальные навыки, которые позволяют производить товары и услуги более эффективно, чем это делают такие же работники, но не обладающие специфическим человеческим капиталом. Примером специфического человеческого капитала может служить знание менеджером административных особенностей и управленческой культуры той фирмы, в которой он проработал много лет. Эти специфические знания имеют ценность только для данной фирмы и обесцениваются, если управляющий теряет работу в данной фирме, например в результате враждебного поглощения управляемой им компании. Понятие специфичности человеческого капитала может относиться также к отношенческим навыкам, которые возникают при работе командой, когда все члены команды хорошо знают друг друга.

4. Специфичность целевых, или «предназначенных», активов (dedicated assets). Здесь речь идет о капиталовложениях в ресурсы общего назначения, которые, однако, могут оказаться предназначенными для одного-единственного конкретного пользователя. Поставщик осуществляет эти капиталовложения в надежде продать значительное количество продукции определенному покупателю. Если контракт расторгается, у поставщика остаются значительные запасы, потому что спрос на них со стороны других покупателей отсутствует. Такая же ситуация может сложиться и на стороне покупателя.

5. Специфичность временная (temporal specificity). Это характеристика инвестиций, для которых существенное значение имеет координация производства (например, при производстве скоропортящихся продуктов питания, срок годности которых усложняет координацию производства), а система оперативных поставок становится решающим фактором. Ценность ресурсов, не поставленных вовремя, существенно снижается.

6. Специфичность репутации, торговой марки (brand name specificity). Это невозвратные инвестиции в создание репутации или в торговую марку, которые потеряют свою ценность, если товары или услуги фирмы окажутся низкого качества.

Экономический агент, осуществивший инвестиции в специфические активы, оказывается в уязвимом положении. За пределами данной сделки его специфические инвестиции теряют свою ценность, для других экономических агентов они не представляют такой же ценности. Если сделка не исполняется, то сторона, осуществившая специфические инвестиции, теряет свои вложения. В подобной ситуации, когда сторона, осуществившая специфические инвестиции, оказывается как бы «запертой» в сделку со своим партнером, возникает опасность оппортунистического поведения со стороны этого партнера, которая носит название «вымогательство» (hold-up). Подобная зависимость часто бывает двусторонней. До заключения сделки экономический агент сталкивается с большим количеством продавцов, и у него есть возможность выбора, однако после заключения контракта конкурентные отношения сменяются отношениями двусторонней монополии, если осуществляются инвестиции в специфические для данной сделки инвестиции в физические или человеческие активы. Происходит то, что О. Уильямсон назвал «фундаментальной трансформацией».

Привлекательность инвестиций в специфические активы заключается в том, что они могут привести к снижению издержек производства и тем самым обеспечить дополнительный доход. Именно этот дополнительный доход, который возникает при объединении специфических ресурсов и носит название «квазирента», и является целью оппортунистического поведения. У партнера стороны, осуществившей специфические инвестиции, появляется возможность «вымогать» большую часть излишка, создаваемого специфическим ресурсом, посредством угрозы расторжения сделки.

Теория трансакционных издержек исходит из того, что экономического агента, который может повести себя оппортунистически после заключения сделки, трудно определить до того, как сделка заключена, и те, кто выбирают тип контракта и способ организации сделки, должны постоянно учитывать потенциальную возможность вымогательства со стороны партнера по сделке. Эта экономическая теория уделяет основное внимание гарантиям выполнения соглашения или их отсутствию и проблемам, возникающим в связи с этим, а не доверию или его отсутствию.

В реальной хозяйственной жизни по мере общения партнеров возникают возможности для проявления оппортунистического поведения и всякий раз, когда партнер ими не пользуется, между сторонами возрастает доверие, которое способно привести к отказу от более жестких форм гарантий при прочих равных обстоятельствах. Возникновение доверия требует определенного времени, поэтому чем более длительны отношения, тем более высокого уровня доверия следует ожидать. Выделяют следующие виды доверия.

1. Взаимное доверие может проявляться в соблюдении каждой стороной устных или письменных договоренностей. Этот тип доверия можно назвать «доверие к договору» (contractual trust). Любая сделка основана на контрактном доверии. Эти обещания могут быть даже не зафиксированы в письменном договоре, а просто соответствовать обычаям делового оборота, при этом чем в большей степени стороны полагаются на устные договоренности, а не на формальные условия контракта, тем выше уровень «доверия к контракту».

2. Данный тип доверия относится к ожиданиям, что партнер достаточно компетентен, чтобы выполнить свои обязательства. Речь идет о технической и управленческой компетентности, и этот тип доверия можно назвать «доверием к компетенции» партнера (competence trust). Одна из сторон может прекратить отношения, если имеет место оппортунистическое поведение, однако если причиной стала недостаточная компетентность, то другой стороне может быть дан еще один шанс при наличии оснований, что в течение достаточно короткого срока положение будет исправлено.

Неопределенный тип доверия, относящийся скорее к взаимным ожиданиям партнеров, что их контрагент будет готов пойти им навстречу, сделать больше, чем от него формально ожидается. Этот тип доверия носит название «доверие к доброй воле» партнера (goodwill trust). Здесь нет никаких явных обещаний, которые должны быть исполнены, никаких фиксированных профессиональных стандар тов. Когда мы говорим о репутации партнера, то имеем в виду скорее первые два типа доверия, а недоверие к доброй воле. Первые два вида доверия основаны на универсальных стандартах, и о них можно узнать, собирая информацию на рынке репутации. Третий вид доверия определяется скорее в контексте конкретной сделки. В зависимости от типа доверия оппортунизм будет проявляться и восприниматься по-разному. Утаивание технологической информации, которая может определить коммерческий успех или провал рискованного проекта, — оппортунистическое поведение с точки зрения доверия к доброй воле, но такие действия не могут считаться оппортунистическим поведением с точки зрения доверия к контракту, если партнеры не договорились о передаче этой информации.

Экономисты определяют доверие как разновидность риска. Когда мы говорим, что доверяем кому-то или кто-то заслуживает доверия, мы при этом неявно подразумеваем следующее: вероятность того, что это лицо предпримет действия, которые выгодны нам или по крайней мерс не нанесут нам ущерба, достаточно высока для того, чтобы рассматривать возможность в каких-либо формах сотрудничества с ним.

Проблема доверия может быть проиллюстрирована в экономической теории игрой «дилемма заключенных» или ее односторонней версией. Экономисты предлагают ряд решений этой односторонней «дилеммы заключенных». Эти решения состоят из некоторых изменений игры, с тем чтобы побудить игроков выбрать стратегию, которая приведет к взаимовыгодному результату. Логика экономических решений заключается в следующем: если индивидуальные стимулы заставляют выбрать стратегию, которая приводит к некооперативному результату, тогда именно стимулы можно использовать для того, чтобы побудить игроков к сотрудничеству. Так, в теории трансакционных издержек проблема постконтрактного оппортунизма, создаваемая специфическими инвестициями, может быть решена, если А предусмотрел их гарантию в контракте, чтобы защитить себя от возможного оппортунистического поведения В.

Таким образом, в экономической теории экономический агент может считаться заслуживающим доверия, если у него нет стимулов к тому, чтобы воспользоваться доверием других лиц. И наоборот, можно с уверенностью ожидать, что при «соответствующих стимулах» даже надежный партнер не оправдает доверия.

Существуют четыре основные категории решений дилеммы, возникающей в игре «доверие», предложенные экономистами.

1. Изменение предпочтений игроков. В этом случае вводятся внешние или внутренние изменения предпочтений игроков, так что игроки предпочитают сотрудничать, а не следовать недальновидной стратегии максимизации собственной выгоды. В случае экзогенных изменений предполагается, что агент имеет предпочтения оправдывать доверие, так как в противном случае он будет испытывать стыд (это внешняя санкция). В случае же эндогенных изменений вводится эмоциональная предрасположенность к сотрудничеству, которая порождает чувство вины за обман, что предполагает интериоризацию игроком норм, запрещающих получать выгоду за счет другого игрока.

2. Подписание явного контракта. Другой путь решения проблемы в игре «доверие» — это подписание явного обязательного для сторон контракта, защищенного третьей стороной и требующего, чтобы игроки выбрали набор стратегий «доверять, оправдать доверие». Эти контракты могут принимать одну из двух форм: 1) контроль с наказанием; 2) контроль со стимулированием. Подобный подход характерен для экономической теории трансакционных издержек; при этом, являясь решением проблемы, которое будет следующим после оптимального (second best), поскольку контроль связан с издержками, стимулы могут искажаться, а принуждение третьей стороной требует, чтобы действия агента были наблюдаемы и поддавались контролю.

3. Использование неявного социального контракта. Сюда относятся, к примеру, модель самовыполняющегося соглашения Лестера Телсера (Lester Greenspan Telser, род. 1931) и модель репутации. Эти решения требуют, чтобы взаимодействие было повторяющимся или долгосрочным.

4. Повторяющееся взаимодействие. В этом решении предлагаются две стратегии для наказания игроков, которые отказываются от сотрудничества, — стратегия «око за око» и стратегия «спускового крючка». В соответствии со стратегией «око за око» игроки сотрудничают в первом раунде, а затем выбирают ту стратегию, которой придерживался другой игрок в предшествующем раунде игры. В соответствии со стратегией спускового крючка игрок сотрудничает до тех пор, пока другой игрок не откажется от сотрудничества, а затем первый игрок отказывается от сотрудничества во всех последующих раундах игры. При обеих стратегиях у игроков есть стимул к сотрудничеству до тех пор, пока они ожидают, что сотрудничество продолжится в следующем периоде, выгода от сотрудничества значительна, а выгода от обмана не слишком велика.

Проблема экономического подхода к доверию заключается в том, что, меняя структуру игры таким образом, чтобы создать у игроков стимул к сотрудничеству, экономисты устраняют уязвимость экономического агента к обману со стороны партнера, а тем самым устраняется и сама необходимость доверия. Если я знаю, что у моего партнера нет стимула к злоупотреблению моим доверием, могу ли я говорить о том, что я ему доверяю? По определению те, кто доверяет, уязвимы и не могут ничего предпринять, чтобы изменить ситуацию. Поэтому все же, видимо, нужно проводить различие между «доверием», создаваемым посредством стимулов, и доверием, применяемым в ситуациях, в которых игроки сохраняют уязвимость по отношению к действиям и выбору других. Это различие очень важно потому, что экономисты не всегда могут объяснить роль доверия в экономическом обмене, особенно в ситуациях, когда отсутствуют стимулы к оправданию доверия. Так, О. Уильямсон проводит различие между «доверием, основанным на расчете» (calculative trust) и «личным доверием» (personal trust). Доверие, основанное на расчете, О. Уильямсон рассматривает как явное противоречие, предполагающее рациональную оценку выгод и издержек доверия. Личное доверие не основывается на сознательном расчете, а гарантируется лишь особыми личными отношениями, которым был бы нанесен серьезный ущерб, если бы был допущен расчет.

Институциональная среда оказывает большое влияние на выбор формы контракта, и в первую очередь на потребность в тех или иных гарантиях при реализации специфических инвестиций. Сделки, которые выполняются в одной институциональной среде, могут оказаться нежизнеспособными в другой среде. Общество с высоким уровнем доверия будет реже прибегать к вертикальной интеграции для гарантий специфических инвестиций, чем общество с низким уровнем доверия. В Америке уровень доверия невысок, поскольку экономические агенты привыкли полагаться на развитую правовую систему, поэтому с ростом специфичности активов в Америке фирмы скорее прибегнут к вертикальной интеграции, чем европейские (германские, скандинавские) или японские компании, которые при аналогичных обстоятельствах предпочтут неоклассический контракт.

⇐ Предыдущая12345Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: