Неомарксизм и постмарксизм

Реферат

По философии

Тема: " Неомарксизм и постмарксизм. Философия техники"

Введение

Конец ХХ в. ознаменовался распадом Советского Союза, реставрацией капитализма в странах – бывших союзных республиках и других государствах бывшего социалистического лагеря. Авторитет марксизма как идеологической доктрины коммунистического пути развития человечества подвергся серьезным испытаниям. Но он по-прежнему остается высоким. Огромная часть населения постсоциалистических стран, столкнувшись с невиданными трудностями, продолжает видеть в марксизме учение, указывающее пути решения социальных проблем большинства. Под влиянием этих факторов ряд марксистов и его критиков стремится критически оценить идеологию строительства социализма КПСС, которую отождествляют с ленинизмом, с точки зрения ее соответствия подлинному марксизму и сделать футурологические поправки, опираясь уже на аутентичный, по их мнению, марксизм.

Возрождает неомарксизм, который, пожалуй, следует назвать постмарксизмом. В наш техногенный век наблюдается все возрастающий интерес к философии техники. Она вместе с постмарксизмом настойчиво ищет решение злободневных проблем современности.

 

 

Неомарксизм и постмарксизм

Неомарксизм – неоднородное и противоречивое течение. Лозунг «Назад к истинному Марксу!» прозвучал впервые в 30-х годах ХХ в. Его выдвинули представители франкфуртской школы Хоркхаймар, Адаржо и др.

В 60-е годы его подхватили деятели той же франкфуртской школы (Г. Маркузе, Э. Фромм и др.).

Традиционный неомарксизм обычно противопоставляет молодого К. Маркса, «философа антрополога», зрелому Марксу, автору «Капитала» с его «неромантической» ориентацией на научное знание. Теоретики неомарксизма отрицают общезначимость марксистской диалектики, сводя ее содержание только к обществу.

Неомарксизм обвинял «советский марксизм» в сциентическо-позитивистском ревизионизме, исходящего из тезиса о возможности социального познания, не зависящего от классового интереса. Такое познание по мнению неомарксистов невозможно. Поэтому, полагают неомарксисты нужно целиком полагаться на «универсальное «критическое сознание»» «позднего капитализма» и «государственного социализма», всюду разоблачающего отчуждение, подавление человечности, разные формы иллюзорного, ложного и извращенного сознания.

В качестве новой движущей силы политической борьбы и общественных изменений в современных условиях неомарксизм выдвигает «критическую интеллигенцию», бунтующую молодежь, студенчество, освободительное движение в третьем мире.

В 50–70-х гг. неомарксизм стал идеологией «новых левых». Совокупности идейных течений и политических движений, противопоставляющих себя «старым левым» – теоретикам и практикам коммунистических и рабочих партий. Первоначально новые левые выступили как элитарное литературно-философское течение «социал-критических интеллектуалов», проповедовавших конец буржуазной культуры и бунт против капиталистической цивилизации, но разочарованных в революционности рабочего класса и потому искавших новые антибуржуазные силы. Теоретиками такого неомарксизма стали Г. Маркузе, Фромм, Хабермас и другие представители франкфуртской школы, группировавшиеся вокруг журнала «Zeitschrift far sozialforschunq».

В начале 60-х годов число новых левых стало быстро расти за счет студентов, втянутых в массовое общедемократическое движение в странах развитого капитализма: в борьбу против войны во Вьетнаме, за гражданские права негров и других, национальных меньшин, демократическую реформу высшего образования, против апартеида в ЮАР. Интеллектуальное движение переросло в практическое с конкретными политическими требованиями. Новые левые встали на путь абсолютизации насилия и террористических методов борьбы. В число авторитетов и героев молодых новых левых были французский теоретик политического экстремизма Р. Дебре с идеей «горящего партизанского очага», Ф. Фанон с проповедью «самоцельности» политического насилия, Мао Цзэдун как вдохновитель «культурной революции», неоанархисты и троцкисты. Такая левоэкстремистская ориентация привела в 70-е гг. новых левых к глубокому и затяжному кризису, к идейному и организационному разброду.

В связи с кризисом социалистицизма и реставрацией капитализма в пост социалистических странах марксизма и защитники его критики вынуждены были обратиться к проблеме был ли советский командно-бюрократический социализм попыткой реализации марксистского коммунизма или нет.

В исследовании этой проблемы и сформировался постмарксизм.

Постмарксисты как правило пытаются защищать марксизм, доказывая, что коммунистический эксперимент в России не является частью марксистского наследия. Дж. Макмёртри (Канада) ссылками на работу К. Маркса «К критике политической экономии. Предисловие», отмечает, что коммунистические опыты начались в стране, уровень развития производительных сил которой не мог стать основой нового социалистического экономического порядка. А по Марксу, напоминает Дж. Макмерти, «. Новые, более высокие производственные отношения не возникают до тех пор, пока материальные условия их существования не вызрели в недрах старого общества»1.

Большевистская революция и советский деспотизм были органистическим результатом лишь русской истории, идеологические доктрины этой революции и всех последующих коммунистических экспериментов следует искать не в марксизме, а в ленинизме. Ленин лишь мобилизировал колоссальную энергию народа создал тоталитарную партию и навязал своей стране жёсткую, никакими принципами не связанную, тоталитарную диктатуру. Этого оказалось достаточно для победы над врагами, но недостаточно для достижения цели. Одна из основных причин этих ошибок Ленина была в том, что он не был философом отчуждения и «даже хорошим философом вообще», не знал «работ молодого Маркса». Он «сконцентрировался на проблеме классовой борьбы, понятой как беспощадная борьба за власть… самой характерной чертой Ленина была железная воля осуществить, во что бы то ни стало коммунистическую утопию»1.

Эти установки ленинизма противоречат положению Маркса о том, что коммунистическое общество может быть построено только на базе развитых индустриальных производственных сил. Поэтому сегодня, по мнению постмарксистов, нужно осознать, что реставрацией капитализма в постсоциалистических странах произошел не столько крах марксизма как футурологической теории общественного развития, а крах ленинизма с которым, начиная со Сталина, стали отождествлять марксизм. Но сегодня не только необходимо вернуть марксизму его аутентичный вид, и «отреставрировать» теорию Маркса. Нужно придать теории Маркса второе дыхание, ввести ее в контекст сегодняшней практики. Футурологические заявления Маркса вытекали из анализа капитализма XIX в. и основывались на выводе о том, что противоречия между условиями роста производственных сил и условиями роста капиталистической прибыли могут быть разрешены лишь путем захвата пролетариатом государственной власти.

Современное развитое капиталистическое общество благодаря непрерывным усилиям и вмешательству государства нашло иные пути ослабления или разрешения противоречия между интересами производственных сил и капиталистической собственностью (на нем, собственно, делал основной акцент Маркс), и нашло способ избежать тупика массовой безработицы и неизбежного при этом краха циклов воспроизводства. Постмарксистская концепция социализма должна учитывать, что командно-бюрократический социализм сталинского типа не может быть альтернативой современному капитализму. Сам идеал социализма требует разработки. Наверное, этот идеал будет далек от «рыночного социализма», «социализма с человеческим лицом», «общества смешанной экономики». Но вопрос о том, каким должен быть этот будущий социализм, еще далек от своего окончательного разрешения.

Философия техники

 

Философия техники включает в себя громадный комплект разнородных проблем – отношение техники и человека, техники и природы, техники и быта, места техники в социокультурном мире, социологических, экономических и социально-психологических условий и последствий технического прогресса, техники и окружающей среды и др.

Одним из основных вопросов философии техники является, конечно же, вопрос, что такое техника. Слово «техника» сейчас используется в столь многих значениях, что можно перебирать их одно за другим, тратя значительные усилия на выработку ряда общих дефиниций. Более плодотворным будет анализ не точек зрения на вопрос «что такое техника?», а выявление того общего смысла, что вкладывается в слово техника в различные исторические эпохи. Иными словами вопрос «Что такое техника?» тесно связан с периодизацией истории развития техники.

Американский философ Льюис Мамфорд, автор из самых фундаментальных трудов по историософии техники «Техника и цивилизация», «Искусство техники» и др., ведет происхождение современной техники от начала второго тысячелетия и связывает эпохи технического развития с источниками энергии в Западной Европе. Он выделяет эотехническую эпоху в развитии техники, палеотехническую и неотехническую.

Эотехническая эпоха (1000 – середина XVIII в.) опирается на технологический комплекс дерева и воды. В палеотехническую эпоху (XVIII в. до промышленной революции и индустриализации) основой служит уголь и железо. И, наконец, неотехническая эпоха создана электричеством и сплавами, открывшими небывалые горизонты развития общества.

Культурологические исследования подсказывают иной критерий периодизации эпох технического развития, и выделить анимистическую эпоху, инструментальную, инженерную и техногенную. Эти эпохи различаются по тому смыслу, который вкладывался культурой соответствующей эпох в слово «техника».

Анимистическая эпоха начинается вместе с возникновением человек и продолжается вплоть до античности. В этот период техника понимается как магия. Считалось, что в простейших орудиях, сооружениях простейших механизмах присутствуют духи (души), помогающие человеку. С точки зрения анимистических представлений человек мог влиять на души (и людей и богов). Для этой цели служили различные действия, которые мы называем древней магией и ритуалами. Для анимистического человека – это был способ воздействия, основывающийся на естественных причинах: обмене (жертвоприношение), уговоре или запугивание (заклинание), вовлечение души в действие (ритуальная пляска) и т.п. Сложные технические действия людей служили одной цели – побудить, заставить души богов действовать в нужном для человека направлении. Когда архаичный человек подмечал эффект какого-либо своего действия (удар камня, действие рычага, режущие или колющие эффекты), он объяснял это тем, что подобное действие благоприятно воздействует на души. В этом смысле все древние технологии были магическими и сакральными, т.е. способами влияния на души, которые помогают человеку. Так что, когда говорят, что древние технологии возникли из нужды и наблюдения, то нужно делать поправку: нужда понималась анимистически, т.е. как возможность, предоставляемая душами, наблюдение, осмысленное анимистически, т.е. открытие действия, эффективного с точки зрения влияния на души.

Инструментальная эпоха в понимании техники охватывает период развития человечества от античности до Нового времени. Именно к античности относится первое осознание самостоятельной роли техники. Именно тогда было введено и стало обсуждаться понятие «техно». Техника является «инструментом», другими словами всегда используется как средство, орудие, удовлетворяющее или разрешающее определенную человеческую потребность (в силе, движении, энергии, защите и т.д.). инструментальная функция техники заставляет отнести к ней как простые орудия или механизмы (топор, рычаг, лук и т.д.), что очевидно, так и сложную техническую среду (здания или инженерные коммуникации).

Хотя сооружения античной техники частично рассчитывались и при их создании использовались научные знания. Все же главное был опыт. В греческой математической науке знания заготовлялись, так сказать, впрок, но не сознательно для целей развития техники, а в силу автономного развития математики. Техническое творчество в античность и средние века было именно хитростью, непонятно почему, получившимся творением вещей и машин.

В эпоху Возрождения под влиянием античной культуры и рутинного состояния производства продолжало сохраняться инструментальное отношение к технике. Но техническое творчество Леонардо да Винчи и др. уже подсказывало наступление инженерной эпохи в развитии техники.

Инженерная эпоха в развитии техники охватывает период развития человечества от Нового времени до первой половины ХХ в., начала современной научно-технической революции.

В это время техника уже начинает связывать со всей культурой и с инженерией. Техника представляется как специфически инженерный способ использования сил и энергий природы, основанный на научном познании. Стала доминировать точка зрения, согласно которой развитие техники происходит по следующему сценарию: описать в естественной науке законы природы, далее, опираясь на эти законы, создать такие условия, в которых бы «высвобождались» и целенаправленно использовались силы и энергия природы (это задача инженерной деятельности), наконец, на основе инженерных разработок создать промышленность, которая бы обеспечила потребность человека.

В Новое время человек стал рассматривать природу как автономный, практически бесконечный источник природных материалов, сил энергий, процессов, научился описывать в науке все подобные естественные феномены и ставить их на службу человеку.

В Новое время в отличие от предыдущих эпох преобладающим фактором развития техники становится техническое творчество. Техника создается на основе знаний естественных наук и технических знаний.

В техническую эпоху техника неотделима от широкого понимания технологии. В широком современном понимании технология – это не просто производственный процесс, существующий наряду с организационной, ресурсной, технической и т.д. сторонами производственной деятельности, а сложнейшая техническая суперсистема (техносфера), которая определяется и уже достигнутый технологией и различными социокультурными факторами и процессами.

Никто из философов техники не отрицает влияние техники на ход общественной жизни. Примитивная техника вроде каменного топора, лука и стрелы, добыванию огня и первые строительные орудия, рычаг, колесо не только давали решающее преимущество тем, кто их использовал, то есть, в конечном счете обеспечивали господство, но и объединяли людей, создавали технологически необходимые социальные связи, устойчивые и «системосоздающие». Техника, пусть и самая примитивная, внесла свой вклад в дифференциацию обществ, в разделение труда, в секуляризацию культуры – при всей бесспорности магической картины мира работа рычага, колеса или полет стрелы зависели не столько от богов, сколько от ловкости, тренировки и соблюдения правил пользования орудиями. В последующие эпохи влияние техники на общественную жизнь все возрастает.

В оценке степени влияния техники на ход общественной жизни в философии техники сложились два главных направления: оптимистическое и пессимистическое. Оптимистическое направление, развиваемое Э. Каппом, К. Митчемом, Ж. Эллюен, Д. Бэллом и др., трактует технику как средство достижения целей человека и человечества, в том числе и в социальной жизни. Напротив, такие видные представители философии техники пессимистического направления как Н. Бердяев, М. Хейдегер, К. Ясперс, М. Мэмфорд и др., как правило, связывают с техникой кризис нашей культуры и цивилизации.

Объясняя наличие этих двух подходов, американские философы техники К. Митчем и Р. Маккей в предисловии к онтологии техники, озаглавленном «Техника как философская проблема» подчеркивает: «Техника порождает разнообразные экономические, социальные и экологические проблемы. В связи с очевидным и часто превозносимыми благами техника преобразовывала местные экономики в национальные и в наднациональные, модифицировала или разрушала социальные и политические институты и явилась прямой причиной ухудшения окружающей среды»1.

Техническая цивилизация к тому же разрушает гуманистические представления о человеке. Техника, побеждая время, вынуждает и людей к ускорению ритма собственной жизни. У человека не остается времени для того, чтобы задержаться в настоящем, пристально вглядеться в мгновенье и задуматься о том, куда он движется. Как следствие этого, человек теряет ориентацию в своем жизненном лице. Возрастает специализация человека, чрезвычайно суживаются те знания и навыки, каковыми должен овладеть человек, дабы профессионально интегрироваться в общество, членом которого он является. Все это ведет к объединению и разрушению человеческой личности.

Итак, важнейшим вопросом философии техники является вопрос: «В какой мере человек может преодолеть свое порабощение техникой и технологией?». Вообще говоря, для машин, верно, что они в качестве искусственных предметов (артефактов) реализуют цели человека в конструкции. Это значит, что существование и наличие в распоряжении машин обусловлены всегда постановкой целей их конструкторов и создателей. Но стоит один раз машинам быть изготовленными и иметься в распоряжении, как они получают новые цели использования. Техника и технология приобретает внутреннюю логику развития. Эту логику обуславливают и состояние самой техники, и характер технических знаний, и развитие инженерной деятельности (исследование, разработка, проектирование, изготовление, эксплуатация), и особенности социокультурных систем и процессов.

Если машины удовлетворяют целям, поставленным производителем или их пользователем, то их можно назвать «безотказными». «Отказами» в этом смысле всегда являются отклонения от целей изобретателя или пользователя. Всякий отказ является по определению отклонением от запланированной желаемой и предвиденной в рамках технических знаний функцией машины. Другими словами, отказы являются принципиально непредвиденными. Таким образом, если бы кто-то захотел сконструировать автомат для устранения отказов он оказался бы поставленным перед парадоксальной задачей: предвидеть принципиально непредвидимые события и предусмотрительно реагировать на них в техническом плане.

И все же этот парадокс не мешает человеку справляться с задачами по устранению отказов. Устранение сбоев удается как раз по всем правилам преобразования целей. Подсистемы машин, не отвечающие поставленным целям, человек заменяет другими подсистемами. Устранение сбоев с помощью выбора новых частичных решений технической проблемы относится, таким образом, к способности ставить новые цели. А это значит, что возможность спасения человечества заключается не в избавлении от техники, не в отказе от технического развития. Человек может спастись лишь научившись распоряжаться техникой, управлять техносистемой и тем самым нейтрализовать ее разрушительное воздействие на природу и человеческий дух.

 

 

Литература

1. Куданский Н. Избранные философские сочинения. – М.: 1937.

2. Локк Дж. Опыты о человеческом разуме. Избранные философские произведения, т. 1. – М.: 1960.

3. Ламетри. Избранные философские произведения. М.Л.: 1925.

4. Гегель. Энциклопедия философских наук, т. 1. Наука логики. - М.: 1974.

5. Спенсер Г. Основные начала. СПб.: 1897.

6. Валицкий Л. Коммунистическая утопия и судьба социалистического эксперимента в России. // Вопросы философии. 1988. №8

7. Макмерти Дж. Кризис марксизма: возможно ли его марксистское объяснение. – Полис. 1992, №4.

8. Berdyaev N. Slavary end freedon. – N.Y.: 1944.

9. Briqhtman E.S. Nature and values. – N.Y.: 1945.

1 Макмерти Дж. Кризис марксизма: возможно ли его марксистское объяснение. –Полис. 1992, №4, с. 47.

1 Валицкий Л. Коммунистическая утопия и судьба социалистического эксперимента в России. // Вопросы философии. 1988. №8, с.68.

1 Philosophy and Technology. – N.Y.: The Free Press. A division of Macmillan Publishing Co, 1983, p. 1.

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: