Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!

Татьяна Полякова Миссия свыше

Атьяна Викторовна Полякова

Миссия свыше

Текст предоставлен правообладателем http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=8612741

Миссия свыше: роман / Татьяна Полякова: Эксмо; Москва;

2014

ISBN 978-5-699-77083-0

Аннотация

«Четверо людей в прежней жизни дали клятву встретиться в другой жизни. Страшную клятву, кровавую. Трое уже встретились. Ждут вас». Эти слова сказал мне как-то заезжий гуру в буддийском центре, куда я забрела от нечего делать. Надо признать, слова гуру произвели впечатление, как ни старалась я отнестись к ним с юмором. Теперь я то и дело ловила себя на мысли, что чего-то жду. Благих перемен в своей судьбе? Некоего события?.. Но время шло, странная история вызывала теперь досаду и разочарование: в глубине души я рассчитывала на приключение, даже когда в сердцах называла гуру шарлатаном. И вот однажды я получила игральную карту, даму червей, с указаниями на обороте времени и места встречи…

Татьяна Полякова Миссия свыше

* * *

В каждом городе есть такие места, о существо- вании которых горожане не подозревают, даже если живут здесь довольно долго. Хотя, может, я из тех, кого особенно внимательной не назовешь. Ходишь несколько лет по одной и той же улице, смотришь на одни и те же дома, а задай вопрос, сколько там этих самых домов, сколько этажей в каждом: три, четыре, пять? Или количество подъездов? И не всегда отве- тишь.

Подобным рассуждениям я была обязана тому, что, свернув в подворотню, вдруг увидела на стене над- пись: «Буддийский центр» и стрелку, указывающую куда-то в глубь двора. Туда мне было точно не на- до, но я прошла метров сто и обнаружила небольшое двухэтажное здание, не так давно отреставрирован- ное, с резной дверью. Рядом цветочки в вазонах и ска-

меечка с предупредительной табличкой «У нас не ку- рят». И здание, и табличку я видела впервые, раньше мне и в голову не приходило сюда заглянуть. Что мне здесь делать? Подворотня интересовала меня по од- ной причине: служебный вход в фирму, где работала Варька, находился именно в подворотне, а сама фир- ма, соответственно, занимала часть здания девятна- дцатого века (скажем прямо, не лучшую его часть), фасадом выходящего на одну из центральных улиц города. Дома тут стояли вплотную друг к другу, а в хит- росплетении старых дворов немудрено и заплутать. В общем, буддийский центр мог появиться здесь всего лишь на днях, а мог существовать и год, и два, и даже больше: просто на надпись и стрелку я не обращала никакого внимания. Промежуточный вариант: центр был, а стрелку намалевали совсем недавно.

Вот, скажите, зачем я трачу на размышление об этом центре кучу времени?

– Потому что я любознательная, – тут же ответила я самой себе, а внутренний голос некорректно вмешал- ся: «Потому что делать тебе совершенно нечего». Это было особенно обидно, потому что куда больше соот- ветствовало истине.

Неделю назад я уволилась с работы и со дня на день собиралась заняться поисками новой, по опыту уже зная, что продолжу бездельничать до тех пор, по-

ка деньги не кончатся. А когда их и без того неболь- шое количество начнет таять на глазах, я ухвачусь за первую попавшуюся работу, которая будет нра- виться мне еще меньше предыдущей. Я даже поду- мывала покинуть этот город в надежде, что на но- вом месте что-то да изменится… Три года назад я тоже надеялась, обустраиваясь здесь… Дураку ясно: не города надо менять, а с собой что-то делать, но это, как известно, сложнее всего. Несет меня по жиз- ни, точно щепку, подхваченную потоком воды после продолжительного ливня. Крутит, вертит, и добро бы с пользой… «Что есть польза?» – глумливо осведо- мился внутренний голос, а я по привычке ответила:

«Иди ты…», причем вслух, что со стороны, должно быть, выглядело странно. Но по соседству не было ни одного живого существа, так что я могла бубнить в свое удовольствие сколько угодно, но вместо этого поспешила вернуться в подворотню, и через минуту уже стояла перед металлической дверью с табличкой

«Служебный вход» и давила на кнопку звонка.

Замок щелкнул, я толкнула дверь и вошла в узкий коридор, который заканчивался как раз перед каби- нетом Варьки. По профессии подруга маркетолог, но последние полгода все ее рабочее время, а также ду- шевные и физические силы уходили на интриги, ко- торые сама Варька именовала «беспощадной борь-

бой». Итог ее, скорее всего, окажется плачевным, об этом я не раз говорила подруге, но, похоже, победа в борьбе уже была не так важна, как чрезвычайно ак- тивное участие. Боролась Варька с новыми хозяева- ми фирмы, которые отжали бизнес у прежних. Кста- ти, вчера вечером подружка битый час объясняла мне разницу между «отжать» и «подрезать», причем зна- чения этих двух глаголов в Варькиной интерпретации весьма далеки от тех, что вы встретите в словаре русского языка. Лично для меня загадка, почему по- дружку новые хозяева до сих пор не выгнали? Может, надеялись, что одумается. А если начнет работать с тем же усердием, которое тратит на борьбу, годовой оборот фирмы подскочит в заоблачные выси. Второй загадкой был тот факт, что Варьку все называли ис- ключительно по имени-отчеству и почему-то Варва- рой Пантелеевной, хотя ее папа обладатель имени Юрий, а вот фамилия у него и у Варьки – Пантелее- вы. На вопрос, как из Варвары Юрьевны она стала Варварой Пантелеевной, подруга вразумительно от- ветить не смогла, а на повторный вопрос просто рукой махнула. Я единственная звала ее Варькой, надо по- лагать, из чувства протеста, и это почему-то неизмен- но удивляло всех общих знакомых.

Из-за двери доносился ровный гул голосов, я вздох- нула и громко постучала. Голоса мгновенно стихли,

а Варька крикнула:

– Кто?

Не отвечая, я заглянула в комнату и, застав за ши- роким Варькиным столом товарищей по борьбе, двух девушек и молодого мужчину, радостно пискнула, рас- плывшись в улыбке:

– С революционным приветом…

– Жуть, – перебила Варька, глядя на меня в великой печали.

– Плохо выгляжу? – спросила я со вздохом, устра- иваясь на свободном месте.

– При чем здесь ты? Эти мерзавцы затеяли очеред- ную пакость…

– Вот именно, – тут же встряла девица с наполови- ну обритой головой. В носу кольцо, в ушах замысло- ватые сережки, причем мочкой пренебрегли и отвер- стие проделали в верхней части подозрительно заост- ренных ушей. Раньше встречаться с девицей мне не приходилось, и, глядя на нее, я попыталась предста- вить новых хозяев фирмы, которые держат здесь по- добных сотрудников.

– Они гомики? – спросила я немного невпопад.

– Что? – насторожилась Варька.

– Хозяева. Их же, кажется, двое?

– Почему гомики? Вроде не похожи.

– Но все равно очень продвинутые, – заявила я,

продолжая разглядывать девицу. На ней была юб- ка из фиолетового бархата длиной чуть ниже пупка, и армейская рубашка с почему-то отрезанным воро- том. «Неужто она так по улице ходит?» – подумала я, а Варька поспешила обрушить на меня очередной рассказ о происках хозяев. Бритая поджимала губы и в нужных местах кивала. Вторая девушка выглядела менее колоритно, юбка средней длины, белая блузка, а под ней просвечивал кружевной ярко-красный бюст- гальтер. Девушку звали Света, она была любовницей предыдущего хозяина, отца аж четверых детей (на это Светка особо напирала, рассказывая о кознях новых хозяев). Возмущение на этот раз и ее переполняло.

– Такие козлы, – яростно повторяла она в продол- жение Варькиного рассказа. – Убила бы гадов…

– За это сажают, – на всякий случай предупредила

я.

– Она в переносном смысле, – поспешил вмешать-

ся парень, по виду и по сути – типичный ботаник. Как его занесло к этим чокнутым, для меня очередная за- гадка.

– Обеденный перерыв закончен, – взглянув на ча- сы, напомнила я.

– Да фиг с ним, – рыкнула Варька.

– А конспирация?

Мои слова подействовали, девицы потянулись к

выходу, вслед за ними поплелся «ботаник».

– Он в тебя влюблен, – предположила я.

– Борька? – подружка взглянула на портрет Петра Кропоткина, папы русского анархизма, украшавший ее стол, и добавила со вздохом: – Не мой калибр.

– Ты сейчас кого имеешь в виду?

Она махнула рукой, решив, что данная тема совсем не интересна, и спросила:

– Что с работой? Может, к нам пойдешь? Я закатила глаза.

– Пополнять ряды отважных подпольщиков?

– Мы, между прочим, за правое дело…

– Отвали, – ласково попросила я.

– Ага, – кивнула Варька. – Значит, с работой туго. И настроение как у висельника, угадала? Это потому что нет в твоей жизни смысла…

– А в твоей?

– В моей есть.

– Слава богу. Держи ключи. – Я выложила на стол ключи от своей машины, Варька собиралась отвезти мать в санаторий, а своей машины у нее не было, хо- тя правами она обзавелась еще лет пять назад. Езди- ла не то чтобы скверно… задумывалась иногда, по ее собственному определению, и теперь я гадала, в ка- ком виде доведется получить машину назад. «Форд» лихо бегал по дорогам страны уже семь лет, но это

единственно ценная вещь, принадлежавшая мне, и я им дорожила.

– Спасибо, – сказала Варька, забирая ключи. – Мо- жет, со мной поедешь, чтоб не нервничать?

– С тобой я буду нервничать еще больше.

– Сама за руль сядешь.

– Я уважаю твою маму, но за час общения с ней, чего доброго, превращусь в маньячку.

– Это запросто, – согласно кивнула Варька. – Маму- ля не подарок, а сейчас еще и новые зубы вставляет.

– А куда она дела старые?

– Выпали. Давно. Мамуля долго без зубов терпела, но к врачу в конце концов все-таки пошла. А он ей та- кие бабки озвучил, что мамка моя сразу от него к кар- диологу, хорошо, что тот сидит в кабинете напротив, не пришлось шляться по коридорам.

– Впечатляет, – кивнула я.

– Еще бы. Мамуле и двух часов не хватит, чтоб все в деталях расписать. Слушай, может, ее к буддистам отправить? Начнет медитировать и о зубах забудет.

– Ты имеешь в виду буддистов, что обживают вашу подворотню?

– Ага. Надька, ты ее сейчас видела…

– С бритой головой?

– Ну… она у них днюет и ночует… Кстати, там у них сегодня какой-то хмырь нарисовался… гуру… – про-

должила Варька. – Лекцию будет читать. Я б на твоем месте сходила. Кто-то должен тебе мозги вправить. А давай вместе пойдем?

– А давай. Только без твоей мамы.

– Само собой. Какой гуру ее выдержит.

– Гуру кто-то из местных? – поинтересовалась я.

– Надька сказала, из Тибета.

– И на каком языке он мне мозги вправлять будет? Варька уставилась в потолок и нос потерла.

– Кто знает. Может, это… переводчика надыбают…

– Или гуру телепатически донесет мысль до каждо- го, – добавила я.

– Хорош язвить. Идем или нет?

– Идем. Делать все равно нечего.

– Надька сказала в шесть. Маму я завтра отвезу, так что ключи можешь вечером отдать, – милостиво предложила она.

– Обойдусь, – махнула я рукой и вскоре покинула ее кабинет, хотя Варька просила остаться и предлагала кофе. Кофе у нее скверный, а чая нет.

И я отправилась бродить по городу, бросив про- щальный взгляд на свою машину, припаркованную неподалеку от офиса.

Варвара объявилась в половине шестого, позвони- ла по телефону, хотя мы договаривались, что в это

время она заедет за мной, чтобы вместе отправить- ся на встречу с гуру. Тут же выяснилось: в планах по- други произошли изменения, добираться до заветной подворотни мне придется в одиночку, а встретимся мы уже на лекции. Положив трубку, я взглянула на часы, прикидывая, стоит покидать свое жилище или нет? К слову сказать, жилище моим вовсе не было, жила я в квартире своей подруги, бывшей одногрупп- ницы. К ней три года назад я и приехала в надеж- де, что поиск смысла жизни пойдет здесь веселее. Со смыслом все по-прежнему, а вот моя Танька уже два с половиной года как в Германии, вышла замуж за при- блудившегося немца, но сама не знает, надолго ли, оттого в ее квартире живу я, оплачиваю коммуналку и слежу за порядком. И Таньке хорошо (квартира в на- дежных руках – это ее мнение, а вовсе не мое), а мне так просто здорово, если бы не этот подарок судьбы, работу пришлось бы искать уже вчера, съемная квар- тира в нашем городе удовольствие не из дешевых.

За эти годы мы с квартирой породнились, и сей- час я не видела особой нужды ее покидать. Но мысль о Варьке заставила меня подняться с дивана, где я лежала, перещелкивая каналы телевизора. Варва- ра Пантелеевна наверняка потащится к буддистам из желания спасти мою плутающую впотьмах душу, ей- то гуру из Тибета совершенно без надобности. В ее

мире все кристально ясно и укладывается в два слова

«надо бороться». С кем или с чем, всегда найдется. В общем, я торопливо поднялась, сменила джинсы на длинную юбку и вскоре покинула квартиру.

Стоило мне оказаться возле остановки, как тут же подошла маршрутка. Я увидела в этом добрый знак:

«верной дорогой идете, товарищи», как говаривал еще один любитель изменить мир в лучшую сторо- ну. Я устроилась у окна и в который раз попыталась нащупать причину своей меланхолии. Надо сказать, жила я вполне счастливо, но временами находило… Временами находит на всех, что мне известно допод- линно, но в моем случае длилось подобное состоя- ние слишком долго, растягиваясь на месяцы, а то и на полгода. Если коротко, то чувство было такое, точно я не там, где должна быть, а там, где должна быть, меня очень ждут и нужно бы торопиться. Все проблемы на- чинали казаться глупыми, люди вокруг неинтересны- ми, а жизнь в целом не особо радостной. Перемена мест, как я уже сказала, борьбе с хандрой не способ- ствовала. Оставалось лишь надеяться, что все прой- дет само собой. Правда, у мамы был свой взгляд на мою хандру: на личном фронте у меня глубокое зати- шье, работа меня не радует, потому что я не послуша- ла маму и выбрала не ту профессию, к тому же я живу в городе, где у меня никого нет: ни родных, ни друзей

(о существовании Варьки мама не подозревала, и это было скорее хорошо). По большому счету с мамой я была согласна. Особенно удручала ситуация на лич- ном фронте. Мужчины держались со мной насторо- женно, смотреть смотрели, но не приближались. Я по- тихоньку наживала комплексы и завидовала Варьке, у которой отбоя от парней не было. Ее друзья считали меня красивой девушкой, но никто ни разу не пригла- сил на свидание.

Я вздохнула в очередной раз над своей девичьей долей и, взглянув в окно, сообразила, что едва не про- ехала нужную остановку. Выпорхнула из маршрутки и зашагала по улице, оглядываясь в поисках своей ма- шины, в надежде, что Варька уже приехала. Ни маши- ны, ни Варьки.

Свернув в подворотню и преодолев положенную сотню метров, я смогла убедиться, что столпотворе- ние сегодня не грозит. Взглянула на часы: пять минут седьмого. Либо все те, кто хотел, уже слушают гуру, либо Варька все бездарно перепутала. Второе куда вероятней. Я достала мобильный из сумки, собираясь звонить, но тут услышала шаги и обернулась. Ко мне стремительно приближалась бритая Надька, в платье оранжевого цвета с длинной юбкой, из-под которой выглядывали тонкие щиколотки, украшенные брасле- тами, они мелодично позвякивали при каждом ее ша-

ге. Платье было красивым, босоножки тоже, и против браслетов я не возражала, но в целом Надька выгля- дела еще нелепей, чем в нашу недавнюю встречу.

– Идем скорее, – сказала она, хватая меня за руку. – Просили не опаздывать. Варвара Пантелеевна мама- шу к зубному повезла. Обещала подтянуться позднее.

– Ага, – только и смогла ответить я.

Внутри здания не было ни одного человека, и тиши- на царила подозрительная. Но Надька уверенно на- правилась в глубь помещения, и я припустилась сле- дом. Она осторожно открыла дверь и так же осторож- но, заглянув внутрь, кивнула мне.

В небольшом зале прямо на полу сидели человек тридцать, в основном девушки. Кто-то пришел со сво- им ковриком или подушкой, а кто-то довольствовал- ся половичком, которые стопочкой лежали в уголке. Надька, схватив половичок, протиснулась ближе к ок- ну, возле которого в позе лотоса сидел мужчина в бе- лой просторной одежде. Длинные волосы, совершен- но седые, стянуты в хвост. Глаза гуру были закрыты, руки лежали на коленях, ладони в старческих пятнах, что удивило, старым мужчина не выглядел. Встреть я его при других обстоятельствах, иначе одетым да еще подстриженным покороче, дала бы лет сорок, не больше. Я так и стояла в дверях, разглядывая его, по- ка Надька не шикнула на меня, оглянувшись и махнув

рукой. Я опустилась на пол, не забыв про половичок. Минут десять все сидели в тишине, к тому моменту разглядывать гуру уже стало не интересно, я вспом- нила о Варьке и решила, что ее отсутствие мне скорее на руку. Молчать она не в состоянии, а если окружа- ющие начинали гневаться, то подружка тут же пере- ходила на смс. В кино с ней можно идти, только если фильм скучнейший. А здесь гуру… Мужчина открыл глаза и неожиданно заговорил. Я-то думала, что он еще долго будет сидеть в молчании, и даже вздрогну- ла, услышав его голос. Тихий, мелодичный. В нем бы- ло что-то птичье. Глаза у него оказались очень свет- лыми, национальность его определению не поддава- лась, вроде бы европеец, хотя и это сомнительно.

А вот заговорил он на английском.

Через полчаса, пытаясь устроиться на половичке поудобнее, я уже жалела, что пришла сюда. Моего английского не хватало, чтобы в полной мере осо- знать, о чем он говорит, а переводчик оказался со- всем скверным. Девушка лет двадцати пяти, сидев- шая рядом с гуру, должно быть, очень волновалась. То и дело сбивалась, краснела, торопливо извинялась и вновь делала ошибки. Лицо ее покрылось испари- ной, и я испугалась, что она, чего доброго, в обморок грохнется. Гуру наконец-то обратил внимание на ее состояние и предложил помедитировать вместе. От-

личный момент, чтобы незаметно уйти, но, как на грех, рядом оказалась девица, перекрывшая мне доступ к двери, медитировала она так самозабвенно, что не хотелось ее беспокоить. Стащив все оставшиеся по- ловички, я привалилась к стене, устроившись с мак- симальными удобствами, и закрыла глаза. Главное, не уснуть. Свалюсь под ноги кому-нибудь, вот будет потеха…

Вскоре я уже пребывала в расслабленном состоя- нии, и была в мире и с собой, и с целым светом. Выхо- дит, не зря меня Варька сюда отправила… Полудре- ма длилась довольно долго. Тут гуру вновь заговорил, а девушка с легким заиканием начала переводить, но теперь я их не слушала, зависнув где-то между ми- рами, и счастливо улыбалась. Не знаю, сколько бы я смогла находиться в таком состоянии, но люди вокруг вдруг завозились, задвигались, и я поняла, что встре- ча закончена.

– Ну как? – спросила Надька, оказавшись рядом со мной.

– Впечатляет, – ответила я.

– Это еще что. В прошлом году к нам приезжал… – Но о том, что было в прошлом году, мне так и не дове- лось узнать. Гуру в комнате уже не было, народ поки- дал ее, на ходу обмениваясь впечатлениями, а ко мне чуть ли не вприпрыжку направилась переводчица.

– Подождите, пожалуйста, – попросила она. Я за- мерла, теряясь в догадках, что ей понадобилось. Тем же была занята и Надька, хмурилась, переводя взгляд с меня на переводчицу и обратно. – Учитель хочет с вами поговорить, – понизив голос, произнесла девушка, а я бестолково переспросила:

– Со мной?

– Да.

Даже после утвердительного ответа я продолжала сомневаться, а не произошла ли ошибка? Вдруг де- вушка меня с кем-то перепутала? Гуру, как извест- но, не ошибаются, но я была уверена, на меня он не обращал внимания, и, скорее всего, даже не видел, ведь я сидела возле двери за спинами десятка людей. Или все-таки заметил меня, когда я вошла, опоздав на несколько минут? Пожалуй, так. Но не об этом же он хочет поговорить? А о чем? Надька продолжала в недоумении таращиться. Я ее очень даже понимала, но отправилась вслед за девушкой.

Гуру был в соседней комнате, сидел в кресле, по- ложив руки на подлокотники, перед ним стояла чаш- ка с напитком, от которого поднималась струйка пара и пахло почему-то аптекой. Гуру пристально посмот- рел на меня и улыбнулся. Как ни странно, улыбка вы- шла немного виноватой, точно он испытывал нелов- кость оттого, что меня побеспокоил. «Святые люди,

как правило, очень деликатны», – подумала я, так и не найдя объяснения, чему обязана вниманием этого человека.

Сейчас, сидя в кресле, он казался как-то обыкно- веннее, но одновременно и симпатичнее. Не зная, что должна сделать, я молча поклонилась. Он поклонил- ся в ответ и указал рукой на соседнее кресло. Я по- спешно села на самый краешек, по-прежнему толком не зная, как себя вести. Судя по всему, он тоже не знал, хотя поверить в такое практически невозможно. Улыбка все еще блуждала на его губах, он продолжал смотреть на меня, но как-то сквозь, и я начала сомне- ваться, видит ли он меня, а еще: помнит ли, что я ря- дом? «Ушел в нирвану», – подумала с беспокойством и без всякого намека на иронию.

Мы сидели так уже довольно долго, ни я, изнывая от любопытства, ни девушка-переводчик, которую про- исходящее тоже смущало, нарушить тишину не риск- нули. В конце концов я робко кашлянула, а гуру тут же заговорил, точно все это время ждал сигнала.

– Я должен сказать вам кое-что, – девушка тороп- ливо перевела, а он продолжил: – Я хочу, чтобы вы были уверены: мои слова вас ни к чему не обязыва- ют… – Он вновь улыбнулся и кивнул: – Но вы должны знать.

– Что? – нетерпеливо спросила я по-английски и

смутилась, решив, что прозвучало это не очень-то вежливо. Если так, гуру не стал принимать это близко к сердцу и улыбнулся шире. Зубы у него были белые и ровные. «Голливудская улыбка», – подумала я. Де- вушка стояла между нами, нерешительно перемина- ясь с ноги на ногу.

– Четверо людей в прежней жизни дали клятву встретиться в другой жизни. Страшную клятву, крова- вую, – продолжил он вроде бы с сожалением. – Трое уже встретились. Ждут вас.

Стоило ему произнести первую фразу, как сердце ухнуло вниз, а потом побежало куда-то со страшной скоростью. По спине прошел холодок, точно ее косну- лись холодной лапой. И словно в подтверждение то- го, что так оно и есть, я увидела, что мои руки покры- лись мурашками, как будто меня раздетой выставили на мороз. «Господи», – успела подумать я, сама не зная, по какому случаю его беспокою. Гуру замолчал, убрал улыбку с лица и закрыл глаза. Я вопросительно взглянула на девушку в надежде, что ее перевод ока- жется куда толковее. Но она повторила слово в слово то, что я уже слышала.

– Спроси, что это за люди, – попросила я, и она по- слушно перевела. Однако гуру на ее слова попросту не обратил внимания, продолжая сидеть истуканом, вызывая у меня легкое раздражение.

Прошло минут пять, не меньше, прежде чем мы ре- шились обменяться взглядами, девушка пожала пле- чами, а я вздохнула. Гуру, судя по всему, пребывал где-то далеко от этого места, но любопытство, при- шедшее на смену недавнему испугу, прями-таки раз- бирало. И я, собравшись с духом, повторила настой- чиво:

– Скажи ему, я ничего не поняла.

– Простите… – заговорила девушка, но он тут же перебил:

– Я сказал все, что должен был сказать. – И кивнул, обращаясь ко мне: – Ступай.

И я на негнущихся ногах направилась к двери, от- крыла ее и увидела двух молодых людей, должно быть, устроителей, которые паслись с той стороны, не решаясь прервать нашу беседу, а рядом с ними Надь- ку, изнывающую от любопытства.

– Чего сказал-то? – взволнованно зашептала она, я направилась к выходу и отвечать не спешила. Тре- бовалось время, чтобы хоть немного прийти в себя.

Надо признать, слова гуру произвели сильное впе- чатление, как ни старалась я отнестись к ним с юмо- ром. Впечатляли и даже пугали не столько сами сло- ва, сколько моя реакция на них. Точно не я, а мое те- ло вдруг что-то вспомнило и замерло в страхе. «Чушь собачья», – мысленно решила я и криво усмехнулась.

– Не тяни, – взмолилась Надька, мы успели поки- нуть буддийский центр и теперь стояли во дворе, гля- дя друг на друга. Я махнула рукой:

– Наплел какую-то чушь, про клятву и скорую встре- чу… – стоило мне произнести это, как последовал толчок в сердце, да такой, что я едва устояла на ногах от боли. На мгновение стало трудно дышать, я невольно пригнулась, обхватив себя за плечи.

– Чего? – ошалело произнесла Надька, мой ответ на ее предыдущий вопрос и впрямь особо толковым не назовешь. Я шумно вздохнула и выпрямилась.

– Идем, – и мы побрели к арке. Надька косилась на меня и ждала объяснений. Пришлось повторить сло- ва гуру практически дословно.

– Ни фига себе! – ахнула бритая, раза три пере- спросив, что он сказал и что при этом делал. – Кру- то… Так чего ж ты ничего толком не узнала? – вдруг накинулась она на меня. – Где ждут? Кто? Как ты их узнаешь? Давай вернемся и…

– Плохая идея, – вздохнула я, очень сожалея, что и впрямь нельзя вернуться. – Меня отправили восво- яси, не пожелав ничего объяснять.

– Да? Жесть… но все равно круто.

– Круче некуда, – согласилась я. – Ладно. Пока. Домой я решила добираться пешком, а обществом

Надьки начала тяготиться, оттого, помахав ей рукой

на прощание, заспешила к пешеходному переходу. Уже оказавшись на противоположной стороне улицы, обернулась и смогла убедиться: Надька продолжает стоять и смотрит мне вслед.

– Чудеса, – пробормотала я, вовсе не Надьку имея в виду. – Может, это какой-то фокус? Эффектное за- ключение лекции? Сказать-то можно что угодно… а моя реакция, к примеру, следствие гипноза. Гуру на многое способны. Все эти проповедники… Он не про- поведник. Ну и что? Я о нем ничегошеньки не знаю. Почему он выбрал меня? Потому что я опоздала, он обратил на меня внимание… Когда я вошла, он си- дел с закрытыми глазами. А что, собственно, произо- шло? Ничего. В прежней жизни я дала страшную клят- ву встретиться с неясной целью с тремя неизвестны- ми мне личностями, то есть в той-то жизни мы, веро- ятно, были хорошо знакомы. В той жизни, в этой… все подобные утверждения абсолютно бездоказательны. Отнесемся к происшедшему как к забавному приклю- чению. Еще лучше забыть о предсказании прямо сей- час.

Последнее оказалось невыполнимым, хотя бы по- тому, что очень скоро позвонила Пантелеевна и с ме- ста в карьер принялась рассуждать о реинкарнации и прочих радостях, из чего я заключила: Надька успе- ла в красках описать происшедшее со мной в буддий-

ском центре.

– Надька говорит, он великий учитель…

– Само собой…

– И читает в душах как в открытой книге.

– Куда ж без этого… – ответила я, решив, что Надь- кин словарный запас, судя по всему, за последний час заметно обогатился. – Интересно, где гуру был с ви- зитом до нас? – подумала я вслух. – И какой номер там отколол?

– Ты что, ему не веришь? – ахнула Варька, и стало ясно: подобное, по ее мнению, святотатство.

– Как можно! – хмыкнула я. – Такие люди не врут. – Если честно, в тот момент я была совершенно увере- на: гуру действительно был далек от желания моро- чить мне голову.

– Вот именно, – обрадовалась Варька. – И что те- перь делать?

– Кому?

– Тебе, бестолочь.

– Телевизор смотреть.

– Гуру по телевизору показывают? – возбудилась она.

– Вряд ли.

– Тогда зачем?

– Может, и незачем. Лучше книжку почитаю.

– Ленка, ты дура, – простонала Пантелеевна. – Ес-

ли б мне такое предсказали…

– Ты бы бегала по городу, приставая к прохожим с вопросом: «Не вы страшную клятву давали?»

– Ну… нет, конечно. Но твое отношение меня удив- ляет.

– По-моему, это круто, – подсказала я.

– Еще как круто. Ладно, посмотрим, что дальше бу- дет.

– Ага. Гуру сказал, гуру сделал.

Отложив в сторону мобильный, я закинула руки за голову и уставилась в потолок.

– Трое уже встретились и ждут меня, – пробормота- ла едва слышно, и, удивительное дело, в моих словах не было и намека на иронию, скорее – надежда.

Сны донимали меня давно. Я их не помнила, точ- нее, забывала мгновенно, лишь только открывала глаза, но оставались беспокойство и боль, а еще тос- ка, словно я оставила далеко-далеко что-то очень важное для себя. Проснувшись утром, я в очередной раз попыталась вспомнить недавний сон.

– Чертов фокусник, – буркнула в досаде, так ниче- го и не вспомнив. Чертов фокусник – это, самой со- бой, гуру. Запудрил девушке мозги, вот и снится вся- кая чушь… Я посидела немного, дрыгая ногами и пы- таясь восстановить в памяти впечатление, оставшее-

ся ото сна… грусть… нет, страдание… Во сне я стра- дала от какой-то потери… мужчина? Никаких воспо- минаний, а напридумывать можно что угодно. Глупо доверять своим чувствам – чувства обманчивы. Разум тоже не надежен. Вера слепа. Добавь еще, что мир – иллюзия, и можно начать всерьез подумывать о хоро- шо намыленной веревке.

– Знаешь, что нужно сделать? – громко спросила я, поднимаясь. – Отдохнуть у теплого моря. Красивые загорелые парни, звездные ночи, секс на песчаном пляже… и хандра улетучится.

За последние полгода я повторяла это дважды в день без особого толку. Хандра не проходила, а ку- пить путевку я так и не удосужилась. Шлепая босыми ногами, отправилась в кухню, выпила кофе, сидя на подоконнике. Во дворе бегала малышня, старушки на скамейках наблюдали за ними.

– Мир распадается на фрагменты… – А это я к че- му? Какая только чушь не придет в голову. Может, в кино сходить? Я вернулась за планшетом, решив узнать, что идет в кинотеатрах города.

В кино я не попала, потому что соседка попросила посидеть с ребенком, пока она сходит в налоговую. Времени это заняло куда больше, чем я предполага- ла. Потом я готовила обед и таращилась в окно. Око- ло шести появилась Пантелеевна и потащила меня

на концерт малоизвестной рок-звезды. После концер- та мы посидели в баре, выпили немного и разбрелись по домам.

На следующее утро Варька вернула мою машину, и это явилось единственным событием, заслуживаю- щим внимание. Еще три дня оказались ничем не при- мечательными. Я то и дело ловила себя на мысли, что чего-то жду. Благих перемен в своей судьбе? Увле- кательного приключения? Ожидание раздражало, не ожидание даже, а моя подспудная вера, что долж- но что-то произойти. Некое событие. Бывали случаи, когда люди всю жизнь чего-то ждали. И совершенно напрасно. Надеюсь, я не из их числа. «Займись де- лом», – ворчала я каждый вечер и каждое утро и про- должала двигаться по накатанной колее, самой себе так и не ответив на вопрос: чего жду? Чего вообще хочу от этой жизни? Вопрос, как известно, философ- ский, и на нем многие обламывали зубы, чего ж гово- рить о молодой девушке со средними мыслительны- ми способностями.

История с гуру еще несколько дней занимала меня, изрядно подогреваемая болтовней Варвары о «пред- сказании», но потом даже Пантелеевне все это надое- ло. Странная история (а как ее еще назвать?) стреми- тельно становилась прошлым, вызвав легкую досаду и разочарование: в глубине души я, конечно, рассчи-

тывала на приключение, даже когда в сердцах назва- ла гуру шарлатаном.

Прошел примерно месяц после того памятного ве- чера. Деньги таяли, я начала подыскивать работу, но без особого рвения. Очередное собеседование за- кончилось довольно поздно, домой я возвращалась пешком, экономя на бензине, предстоящая офисная жизнь вызывала стойкое неприятие, и я надеялась еще пару недель продержаться на плаву.

Собеседование прошло успешно, молодой чело- век, потратив на меня больше часа, остался доволен, обещал позвонить в ближайшие дни, что меня вопре- ки всякой логике вовсе не порадовало. Я-то мечтала валять дурака до осени, хотя здравый смысл все-таки заставлял шевелиться и работу искать. «Последние свободные деньки», – со вздохом подумала я, подни- маясь на свой этаж, достала ключи из сумки и уже со- бралась открыть замок, когда заметила клочок карто- на, торчащий из двери на уровне моих глаз. Соседи, бывало, оповещали таким способом, что пришла моя очередь мыть полы на лестничной клетке, но обычно использовали бумагу. Я потянула за краешек картон, и тут выяснилось: это вовсе не послание от соседей. В руках у меня была игральная карта. Дама червей. Я не сильна в картах, но масти, конечно, знала. Пом-

нится, в летнем лагере мы с азартом резались в ду- рака.

С полминуты я разглядывала карту, совершенно обычную, кстати. Никакой информации. Дама зага- дочно улыбалась, точно Мона Лиза на портрете, и не желала намекнуть, кой черт ей понадобилось торчать в моей двери. «Дети, – решила я. – Затеяли какую-ни- будь игру». Лишь после этого я перевернула карту, уверенная, что и там ничего интересного не обнаружу. Черным фломастером через всю карту шла надпись:

«Сегодня в полночь. Невская, 23–4».

– Дети, – на сей раз вслух повторила я и добавила с ухмылкой: – Развлекаются.

Открыла дверь, вошла в квартиру, бросила сумку в прихожей и потопала в кухню, с намерением отпра- вить карту в мусорное ведро. Однако вместо этого поставила ее на холодильник, прислонив к вазочке с одинокой розой. Села на табурет. Дама червей на- смешливо посматривала на меня, а я на нее. Мысль о детях теперь не казалась особенно удачной. «Только без фантазий», – попробовала я призвать себя к по- рядку. Заглянула в прихожую, достала из сумки план- шет и набрала адрес. Через мгновение выяснилось: по адресу Невская, 23, находился цирк.

– Точно, дети, – со вздохом вернулась я к первона- чальной версии. В любом случае, в полночь цирк уже

закрыт.

С планшетом в руках я устроилась за столом в кух- не и забила в поисковую строку «дама червей». Тут же получила кучу ссылок с объяснениями, по боль- шей части совершенно бесполезными. Какое отноше- ние цирк имеет к даме червей, а она ко мне? Внезапно разозлившись, я вновь решила выбросить карту в му- сорное ведро, но вместо этого лишь положила изоб- ражением вниз, так и оставив на холодильнике. Вы- глянула в окно. Дети во дворе вели себя как обычно. А как им еще себя вести? Дети легко забывают недав- нюю игру, затеяв новую. На то и дети. Вот тут следо- вало бы угомониться. Забыть о картах, поужинать, по- смотреть телевизор или заняться еще чем-то таким же бесполезным и приятным…

Вместо этого я вышла на лестничную клетку и об- следовала двери двух соседних квартир. Ни карт, ни записок. Двери как двери. Поднялась этажом выше, а вскоре прочесала все пять этажей. Если это детские забавы, то выбрали они лишь мою квартиру.

В самый разгар дурацких изысканий я столкнулась с соседкой, дамой пенсионного возраста, саму себя назначившей главной по подъезду. Обычно встретив- шись с ней, я торопилась проскользнуть мимо, пото- му что соседка обожала поболтать на темы, весьма далекие от моих интересов. На сей раз я никуда не

спешила и, как следствие, потратила на беседу минут двадцать. Если верить Анне Ивановне, детской актив- ности в подъезде не наблюдалось, и никаких играль- ных карт гражданами обнаружено не было.

Вернувшись к себе, я еще раз повертела карту в ру- ках. Почерк не детский. Буквы ровные, угловатые. Яс- ное дело, что это дурацкая шутка, но кому вздумалось шутить? Я решила позвонить Варваре и уже взялась за телефонную трубку, но идея тут же была забрако- вана. Подобные шутки точно не в духе Пантелеевны. Сказать по правде, фантазия у нее так себе… Перво- го апреля она попыталась разыграть меня, но хохо- тать начала раньше, чем закончила свой рассказ, на- до признать, довольно бестолковый. Других претен- дентов не было. Большинство моих знакомых даже не знали, где я живу. Приглашать их в чужую квартиру я считала неприличным и встречалась обычно в кафе или просто на улице.

Устав ломать голову, я все-таки поужинала и зава- лилась на диван с пультом в руке. Но телевизор не включила. Почерк мужской. Хотя… уж очень аккурат- ный. Дался мне этот почерк. Шутка признана глупой, а я еще глупее, если трачу на нее столько времени. В тот момент я искренне считала, что тем дело и кон- чится. Однако ближе к одиннадцати начала то и дело поглядывать на часы, а потом и вовсе подумала: «До

цирка на машине минут двадцать – двадцать пять», то есть вполне допускала, что могу туда отправиться. Кстати, а почему бы

Воспользуйтесь поиском по сайту: