Показатели эффективности (экономические составляющие)

3.1. Анализ размера капиталовложений и скорости их амортизации с учетом существующих нормативов и ограничений всех остальных блоков матрицы. Экономичность следует рассматривать в максимально широком спектре альтернатив с учетом их динамики во времени. Обязателен расчет расходов на демонтаж (например, для АЭС — до 40 % первоначальных капиталовложений) и весь ресурсный цикл (п. 1.5).
Особенно важен учет изменения цен во времени. Существующие тенденции оценки ценности природных ресурсов могут измениться даже на обратные, но, как правило, лишь в относительно коротком интервале времени. В длительном интервале времени природные ресурсы в целом делаются экономически и социально дороже (разд. 3.12 и 3.14). Но возможны кратковременные падения цен, особенно на конечные продукты, получаемые из того или другого ресурса. Например, безводный аммиак, получаемый из природного газа, на мировом рынке упал в цене с конца 70-х гг. примерно в 5 раз. Но в длительном времени как энергоноситель и химическое сырье природный газ будет дорожать.
Дорожают природные ресурсы и в соответствии с их географическим положением (дифференциальная рента) как сами по себе, так и в связи с иным соотношением в интегральном ресурсе (разд. 3.14). Очевидно, экономически совершенно бесперспективно интенсивное освоение Крайнего Севера. Затраты там выше общественно приемлемых на данное и обозримое время.
Все экономические расчеты необходимо делать, исходя из концепции интегрального ресурса (природного, трудового и материального (разд. 3.14) с учетом современных и потенциальных ущербов и выгод для других отраслей хозяйства (п. 1.2 — 1.5). Как правило, такие расчеты в проектах не сделаны. В связи с этим они полностью ложатся на плечи составителей ОВОС и экспертов, натурно оценивающих проект.
3.2. Эксплуатационные затраты с учетом всего цикла производства от момента получения сырья до момента включения образующихся отходов в естественные природные круговороты веществ и потоки энергии. Обязателен учет не только цены сырья, но и оценки используемых природных ресурсов, традиционно относимых к природным условиям (климат, вода, воздух и т. п.). Отсутствие реальной цены на эти условия может оказаться временным, поэтому необходим прогноз на глубину срока функционирования предполагаемого объекта (иногда это 100 лет и более). Доминанта в оценке незаменимых ресурсов — блок экологической цены (п. 3.3).
3.3. Экологическая цена — это эколого-экономические издержки текущего и перспективного времени, экологическая рента, экологические ущербы от использования ресурсов с учетом сопутствующих потерь. В случае воздействия на легко исчерпаемый невосстановимый и принципиально незаменимый ресурс экологическая цена стремится к бесконечности (например, при воздействии на даже теоретически невосстановимый вид живого, при угрозе деструкции крупных экосистем, при изменении среды жизни сверх генетических возможностей людей к адаптации, при потере особо ценных бальнеологических ресурсов и т. п.). Так, в затраты на охрану среды (без учета всегда сохраняющихся ущербов) в современной теплоэнергетике входят 23 — 40 % увеличения капиталовложений для осуществления очистки и от 3,2 до 8,7 % стоимости добычи топлива (для угля) на шахтах. Суммы эти увеличиваются из-за необходимости улавливать СО₂, но сокращаются при производстве продукции из улавливаемых отходов.
Крайне сложно оценить теряемые невосстановимые и особенно незаменимые ресурсы. Часто они не имеют эквивалентных социальных и экономических оценок. Кроме того, хотя такие четкие оценки и отсутствуют, но они непрерывно потенциально растут. Например, «цена» вида живого с уменьшением их числа резко возрастает. В настоящее время условный экономический и социальный денежный эквивалент «цены» вида (общественно оправданных затрат на его сохранение) равен примерно 20 млн долларов (по его значимости в надежности систем биосферы). Оценка деструкции экосистем может исходить из рыночной цены опустыниваемой площади или из падения ее потенциальной хозяйственной производительности (степени ее «экономического опустынивания»). Все рекреационные блага пока можно оценивать по затратам на их компенсацию, но если они незаменимы (например, туберкулезные санатории типа Чемальского на Катуни), такой расчет некорректен. Здоровье и жизнь человека трудно оценить в экономических категориях, но, тем не менее, необходимо. Исходя из международной практики, условно потеря трудоспособности одним человеком в экономическом выражении утраивается (считается, что двое должны его содержать). Кроме того, учитываются социальные издержки (дурной пример, стресс и т. п.). Эксперт -но потерю одной незаменимой лечебной путевки (исходя из того, что ее реализация могла сохранить человеку трудоспособность) можно оценить примерно в 150 тыс. р.*

Однако исходить нужно не из пропускной способности существующего курорта, а из потенциальной емкости курортного места. Для упомянутого Чемальского курорта на Катуни, имеющего общую потенциальную емкость в 15 тыс, человек в год его оценка составит: 150×10³ р. × 15×10³чел/год = 2250×10⁶ р/год, т. е. 2 млрд 250 млн р. в год составят потенциальные потери от затопления долины реки Катуни и изменения ее климатических характеристик водохранилищами ГЭС только на курортных ресурсах. Это больше, чем вся сметная стоимость строительства и многократно выше ожидаемых прибылей от эксплуатации ГЭС.
Такие расчеты только кажутся завышенными из-за слабого учета социальных факторов жизни общества. В развитых странах, тем не менее, подобные расчеты делаются на прогнозный период в 100 лет и фигурируют в судебных делах (см. также главу 6).
Исчисление эколого-экономических издержек требует учета пространственной иерархии следующих воздействий.
3.3.1. Воздействие на территорию, непосредственно занимаемую хозяйственным объектом (ее полное или частичное изъятие на время или навечно).
3.3.2. Влияние на территорию косвенного воздействия данного объекта. Для химических и горнодобывающих производств — на воду, воздух, почву, биоту в зоне влияния. Перенос загрязнителей в атмосфере иногда происходит на сотни километров. Те же загрязнения и изменения гидрогеологического режима охватывают гидрогеологический бассейн — десятки, а иногда и сотни километров. Например, конус депрессии подземных вод в районе Лебединского разреза Курской магнитной аномалии захватывает район с радиусом около 150 км. Закачка загрязненных вод дает ареал загрязнения в радиусе до 50 км и более. Поэтому размер водозащитных зон, установленный в настоящее время, ошибочен и нуждается в пересмотре. В практике экспертирования он должен устанавливаться по натурным характеристикам региона — гидрогеологическим и др. картам.
Для ГЭС наблюдается воздействие выше и ниже водохранилища и плотины, включая процессы эвтрофикации, кавитационного воздействия на воду, возникновение преграды, гидрологический режим долины реки ниже ГЭС, водного объекта, куда река впадает, и т. п.; для АЭС и ТЭС — тепловое и радиационное (в том числе не улавливаемыми легкими радиоактивными газами) воздействие, загрязнение атмосферы сернистыми и азотными соединениями и т. п., для всех транспортных и энергоустановок — поле шумового и электромагнитного загрязнения и т. п.
3.3.3. Воздействие на сферы Земли в целом (выбросы СО₂, легких радиоактивных газов, воздействие на климат, озоновый экран, электромагнитные свойства Земли, биоту и т. п.).
3.4. Социальная цена — это социальные издержки в обозримом будущем. Они возникают от изменения среды жизни людей (отселения, переселения, нового образа жизни и т. п.), ведут к переменам в демографических процессах, социальным перегрузкам (результат — стрессы, антиобщественное поведение, алкоголизм, наркомания и т. п.).
Социальная неустроенность в нашей стране местами достигла парадоксальной величины исторической деструкции. Любой проект нередко получает негативную оценку широкой общественности. Возникла ностальгия по отнюдь не светлому прошлому. Обоснование социальной перспективы, ее очевидность в процессе экспертизы — обязательный элемент при рассмотрении проекта.
Предлагаемые проектами социально-компенсационные меры и затраты на них (строительство жилья, иной инфраструктуры и т. п.) обычно не удовлетворяют противников проекта из-за явной ущербности. Они воспринимаются как подачка ведомства или откровенная попытка дать косвенную взятку местному населению или чаще начальству, озабоченному положением дел в регионе. Сумма получаемых благ, как правило, несопоставима с возникающими потерями. Она должна быть очевидно выше этих потерь. Искусство экспертизы и заключается в расчете баланса социальных плюсов и минусов не только в рамках предлагаемого проектантами, но вытекающего из реальной ситуации. Такая альтернативная проработка — задача экспертизы, если осуществление проекта допустимо по другим предпосылкам.
Социальная цена имеет две важнейшие составляющие.
3.4.1. Социальные компенсации — собственно затраты на перспективное развитие с учетом проектируемого объекта или хозяйственного начинания.
3.4.2. Психологическая (социально-психологическая) цена — компенсационная разница между сложившимся общественным стереотипом восприятия среды и мерой ее изменения. Даже объективное улучшение условий может давать отрицательный эффект. Пример — «грусть больших городов» (разд. 6.2.7). Социально-психологическое сопротивление населения — существенный фактор, иногда требующий очень значительных экономических вложений для его нейтрализации, а иногда принципиально неустранимый. Это необходимо учитывать.
3.5. Аварийная цена (цена риска) — это наценка, возникшая в результате учета степени вероятности возникновения аварии, потенциально возможной в ходе функционирования объекта без вмешательства катастрофических природных факторов (землетрясений, ценами и т. п.), т. е. цена вероятного саморазрушения, аварии. Суммы, необходимые на ликвидацию аварий, должны учитываться при экономической оценке проекта. Например, ущерб от аварии на Чернобыльской АЭС, алгебраически суммируемый с экономической эффективностью станции, едва ли даст положительное сальдо (оно не возникает даже в сравнении с общей эффективностью всех АЭС страны). Аварийная цена — расчётная величина, производная от математической вероятности аварии и ожидаемого от нее ущерба. Для АЭС эта величина поднялась за последнее время на 6 порядков, так как первичные расчеты не соответствуют практике эксплуатации атомных станций.
При определении аварийной цены следует учитывать технологическую культуру страны и ее региона. В местах с низкой технологической культурой аварийная цена резко возрастает.
Цена стрессов и недоверия к техническим объектам (например, радиофобии и химиофобии) непрерывно растет. Прирост стрессогенной заболеваемости от близости атомной станции в среднем равен 0,7%, снижение производительности труда от техногенных стрессов, по оценкам, достигает в некоторых случаях 50%.

Составляющие риска

4.1. Технико-экономический и технологический риск.
4.1.1. Технико-экономический риск — это вероятность смены тенденций развития или революционных изменений технологий. Например, появление нового высокоэффективного альтернативного энергоисточника (скажем, термоядерная реакция при комнатной температуре или водородная энергетика) или еще одна авария на АЭС типа Чернобыльской могут круто повернуть развитие энергетики, и цена энергии, получаемой старым традиционным способом, станет выше общественно приемлемой. Технико-экономический риск, как и остальные-составляющие риска, имеет как экономическую, так и внеэкономическую, главным образом, социальную составляющую.
4.1.2. Технологический риск — это степень надежности технологий, их безаварийность. Усталость материалов, неожиданные отклонения метеорологических факторов от расчетных — все должно быть подвергнуто тщательному анализу
экспертов. Даже расчет «дважды на дурака» не снимает человеческого фактора технологического риска. Поскольку увеличение степени технологической надежности всегда или как правило ведет к удорожанию проекта, этот блок тесно связан с экономическими параметрами.
При осуществлении природохозяйственных проектов анализ технологической надежности включает не только сам объект (скажем, плотину ГЭС), но и его инфраструктуру, а также окружение. В экстремальных обстоятельствах не должно возникать препятствий для ликвидации последствий аварий. Естественно, что технологический риск непосредственно связан с аварийной ценой (п. 3.5).
4.2. Экологический риск — это возможность появления неустранимых экологических запретов: развитие тепличного эффекта, разрушение озонового экрана, кислотные осадки, радиоактивное загрязнение, недопустимая концентрация тяжелых металлов (например, ртути в озерах — водохранилищах ГЭС), недопустимое изменение гидрологического режима и т. п. Экологический риск должен рассматриваться на всех уровнях — от точечного до глобального.
4.2.1. Риск перманентных экологических последствий. Для ГЭС — это разрушение экосистем реки, где построена станция, и постепенное нарушение экологических связей между водами суши и океана (озера), деструкция экосистем водотоков и прибрежных океанических (озерных) вод, разрушение берегов морей из-за перехвата твердого стока реки и т. п. Для АЭС это воздействие на электромагнитные свойства атмосферы и накопление радиоактивных веществ; для ТЭС — тепличный эффект, подкисление осадков; для производства хлорфтористых соединений, высотных полетов самолетов, запуска ракет, применения азотных удобрений в сельском хозяйстве — разрушение озонового экрана планеты и т. п.
4.2.2. Риск природных катастроф: землетрясений, цунами, ураганов, селей, снежных лавин, наводнений, гололедов и т. п. Следует различать риск воздействия на сам рассматриваемый объект и его инфраструктуру (например, от плотин ГЭС до линий электропередачи), а также риск перманентный (налипание снега, ураганы и т. п.) и разовый (например, внезапное катастрофическое разрушение плотины крупной ГЭС, скажем, Иркутской в Сибири, построенной в зоне десятибалльной сейсмичности, поведет к уничтожению ряда городов вдоль Ангары — Иркутска, Ангарска и др.).
Особое место занимает риск террористических диверсий. Практически все крупнейшие города Сибири (Иркутск, Красноярск, Новосибирск и др.) находятся ниже очень крупных водохранилищ с высокими плотинами. Взрыв плотины может привести к уничтожающему наводнению.
4.2.3. Риск заболеваний человека — это один из сложнейших блоков экспертизы. Он состоит из двух основных подблоков: а) профессиональных рисков и б) связанных с повседневной жизнью в данном населенном месте и его окрестностях. При этом каждый из подблоков должен быть соотнесен с другим, так как относительно безопасное новое производство может интегрироваться в здоровье человека с опасным фоном. Этот фон может создавать территориально смежные предприятия, прежние события (например, в районе Чернобыля либо Челябинска), или коммунальное хозяйство (среда в жилом доме, транспорт и т. п.). К тому же возможно и значительное воздействие питания. Не следует исключать климатических воздействий и аллергенов окружающей природной среды (пыльца растений, тополиный пух и др.), а также психогенных стрессов. Сложение всех факторов, даже как будто внешне незначительных (типа слабых перемен во влажности воздуха) может заметно изменить риск заболеваний человека.
Поскольку нижние пороги воздействия многих факторов неизвестны, а другие равны практически недостижимому нулю, расчет должен быть вероятностным и многовариантным (от — до). При этом его следует относить и к географическому месту проведения хозяйственного мероприятия, осуществления проекта или внедрения новой технологии. Особенно актуально это в условиях маргинальных зон: Крайнего Севера, пустыни и т. п.
Так как риск техногенных заболеваний всегда присутствует, а снять его нацело практически невозможно, то следует указать его размерность и сравнить с альтернативными проектными решениями. Как правило, это не делается либо выполняется на крайне низком уровне.
Допустимым риском заболеваемости, видимо, следует считать такой, который не приводит к снижению длительности средней вероятной продолжительности жизни человека, т. е. компенсируется экономически приемлемыми усилиями здравоохранения и рекреацией. Если речь идет об экспертизе продукции, то необходимо оценить вероятное воздействие ее на здоровье людей по следующим трем показателям.
4.2.3.1. По воздействию продукта во время его производства: профессиональный риск и риск для окружающего производство населения (иногда он увеличивается даже от пыли, приносимой работником домой с производства на одежде).
4.2.3.2. По воздействию продукта при его промежуточном использовании как полуфабриката или в цепи производств.
4.2.3.3. По воздействию окончательного продукта.
Наиболее яркий пример риска заболеваемости человека дает производство белково-витаминных концентратов (БВК), основанное на выращивании условно непатогенных микроорганизмов (кроме того, белок — сильный аллерген). Производство опасно профессиональной вредностью, а при недостаточной очистке выбросов (и тем более при неорганизованных выбросах) — риском для окружающего населения, особенно ослабленного, в том числе воздействием сопутствующих производств, прежде всего нефтехимии (один из основных процессов БВК основан на парафинах нефти). При неумелом применении БВК опасен для работников животноводства, а при передозировке — и для самих животных. Проникая по пищевой цепи в продукты питания, комплекс веществ становится опасным для потребителей мяса животных, выращиваемых с применением БВК.
Подобная же цепь возникает при применении в животноводстве антибиотиков, гормональных препаратов и других стимуляторов роста и развития. Аналогичный пример дает и пестицид ДДТ, от которого, как уверяют химики и некоторые токсикологи, не умер при остром отравлении ни один человек. Однако болели многие (часто от побочных воздействий), косвенных жертв возникло немало, гибли птицы и рыбы, разрушались экосистемы и возникла опасность полной деструкции живой природы.
Следует отметить, что ДДТ и БВК давали положительный эффект: ДДТ спас немало людей от малярии, сонной болезни, а леса и урожаи — от массовых вредителей. Применение БВК увеличивало выход мяса свинины и птицы. Однако возрастание экологического ущерба и экологического риска, в том числе заболевания людей (есть сомнение, не было ли число дополнительно погибших от пестицида больше числа спасенных от его применения), сделали и ДДТ и БВК нежелательными продуктами. Их удел — запрещение, сколь бы привлекательными они ни были для технологов.
4.3. Социальный риск — это возможность или невозможность социальной адаптации: например, нет желания жить вблизи АЭС (радиофобия) или вблизи опасного химического производства, скажем, Одесского припортового завода. Социальный риск тесно связан с чисто технологическим риском (п. 4.1.2). Ненадежные технологии могут быть начисто отвергнуты населением — такова судьба АЭС в Австрии, Швеции и др. странах.
Если теоретические расчеты дают очень низкие значения социального риска, а фактически он оказывается значительно большим, то социально-психологический риск возрастает многократно — несопоставимо выше его реального значения. Это значение необходимо определить и скомпенсировать. Компенсация обычно производится с помощью целесообразного развития инфраструктуры, особенно рекреационной, и денежно-материальных вознаграждений населению — своеобразной «платы за страх».
4.4. Социальная совместимость (эстетическая, культурная, религиозная и т. д.) — это степень воздействия через социально-психологические механизмы соответствия этническому стереотипу, национальным ценностным установкам. Например, Тюменский нефтегазовый комплекс или Туруханская ГЭС культурно чужды коренному населению, занимающемуся оленеводством, охотой и рыболовством, свиноводческий комплекс был абсолютно неприемлем в исламской Чечне, а промышленность в Средней Азии чужда в основном земледельческому населению региона.
Проблемы социальной совместимости решаются с помощью привлечения кадров извне региона (что в конечном итоге нередко дает вспышку национализма), материальных компенсаций, обучения местного населения требуемым профессиям. Однако всегда чуждость проекта культуре местного населения — серьезный мотив против его осуществления в данном месте.
4. 5. Экологическая совместимость — это воздействие на природные объекты и системы, не адаптируемые к проекту (например, световое загрязнение нарушает суточные ритмы животных, постепенное накопление радиоактивных веществ разрушает генофонд и т. п.). Экосовместимость непосредственно связана с экологической ценой (п. 3. 3).
Обе формы совместимости — социальную и экологическую — можно выразить в экономических показателях. В первом случае это затраты на обучение и социальную переориентировку местного населения, расходы на контингент пришлого населения (с учетом того, что различия в оплате и особенно в надбавках вызывают серьезные социальные конфликты), ликвидацию напряжений, связанных с расселением этого пришлого населения и т. д. и т. п. Во втором случае доступно рассчитать прямые и косвенные перманентные ущербы, которые, как правило, постепенно возрастают с ходом времени и вовлечением в процесс все новых популяций людей. Рост наследственных заболеваний может вызвать необходимость усиленного медицинского обслуживания. Общая сумма расходов вкупе с надбавками «за вредность» может оказаться очень значительной и сделать объект экономически нерентабельным. Еще выше опасность его моральной (социально-психологической) и социальной нерентабельности — ущербности в общественных структурах.