Международное и внутригосударственное право в историческом контексте

Пониманию природы международной правовой системы и национальной правовой системы помогает учет исторического контекста их развития и соотношения. Долгие годы их параллельного существования, в связи с условиями изоляции СССР и «холодной войны» двух миров, дали основание советским международникам отрицать примат международного права над внутригосударственным. Не признавалась их взаимозависимость: поэтому положения трудов итальянского международника Анцилотти о самостоятельности этих систем, о том, что внутригосударственные и международные нормы не являются производными друг от друга, были популярными.

Отсылки же первого ко второму рассматривались не более как применение отдельных международных норм в системе внутригосударственного права. Но они не входили в состав внутригосударственного права. Как видно, доктрина государственного суверенитета была щитом против внешнего давления. Зарубежные доктрины и прежде и теперь признают международное право частью национального права либо его приоритет. И в том и в другом случае допускается прямое применение международных норм и даже изменение с их помощью юрисдикции федерации и ее субъектов.

И Перес де Куэльяр, генеральный секретарь ООН того времени, и Пан Ги Мун, нынешний генеральный секретарь, поставили вопрос о легитимации «права вмешиваться» во имя более высоких интересов мирового сообщества и его ценностей. Защита прав человека, контроль за производством оружия массового уничтожения, сохранение природы стали «поводами» для вмешательства международного сообщества во внутренние дела государств.

Конфликтные ситуации требуют специального механизма, не ущемляющего прав отдельных стран. Ведь в международной политической системе усиливается «разнополюсность» и расширяется вектор интересов и их столкновений. Все это требует еще более углубленного понимания проблем соприкосновения международной и национальной правовых систем. Нужно четко представить их сложную структуру. Тогда удастся находить грани их соприкосновения с учетом внутренней иерархии каждой системы и их целостных проявлений. Национальная правовая система включает в себя принципы права, правотворчества и правоприменения, всю совокупность правовых актов и норм. Строгая ее системность означает четкое соотношение актов между собой - Конституции и закона, закона и подзаконного акта, и т.п. Все акты являются продуктом деятельности органов государственной власти и обеспечены их авторитетом, властными и иными средствами воздействия. Международная правовая система также является многослойной.

Она строится на общих принципах, на базе основных принципов международного права, закрепленных в Уставе ООН и других документах о суверенном равенстве государств, добросовестном выполнении обязательств, разрешении международных споров мирными средствами и др. Эти и другие принципы международного права являются универсальными и общепризнанными как для других «слоев» международного права, так и для национальных правовых систем. Далее можно выделить «право международных организаций» с их конвенциями, пактами, декларациями и резолюциями, действующими в той или иной сфере (например, ЮНЕСКО, МОТ). Все более заметной становится роль надгосударственных объединений - сообществ, где формируется и действует «право сообщества». Таковы принципы, акты и нормы, например, в рамках Европейского Союза, Содружества Независимых Государств, обладающие как признаками норм международного права, так и признаками «уставного права сообщества» с более жесткими регулятивными воздействиями.

Накоплен большой исторический опыт подобных унифицированных актов и норм, способствующих гармонизации национальных правовых систем. Достаточно упомянуть о Кодексе Бустаманте - Кодексе международного частного права, являющемся приложением к Конвенции о международном частном праве 1928 г. Совет Европы за 45 лет принял более 150 европейских конвенций, которые служат как эквивалентом более 75 тыс. двусторонних соглашений, так и гармонизации национальных законодательств.

Нетрудно заметить, как схожи эти акты с национальными актами. Сходство можно обнаружить и применительно к системам международного и внутреннего права. Международное право все более отчетливо «членится» на международное публичное, частное (торговое) право, международное экономическое, морское, воздушное, космическое, гуманитарное право. Формируется международное образовательное и экологическое право, «на подходе» и другие нормативно-правовые подотрасли в рамках международного права. В этом процессе отражено влияние системы внутреннего права, у которого появляется больше схожих - с международным правом - предметов правового регулирования.

Пытаясь решить данную проблему, Россия обратилась в 1995 г. с «Посланием Парламентской Ассамблее Совета Европы о совершенствовании российского законодательства и правоприменительной практики в соответствии со стандартами СЕ». На конкретные вопросы докладчиков Парламентской Ассамблеи СЕ даны ответы о состоянии и планах совершенствования правового порядка; о времени принятия новых Гражданского и Уголовного кодексов и других актов: об актах по реализации конституционного права на свободу передвижения, по улучшению содержания заключенных, о введении административной юстиции и др. Всего 19 вопросов. К сожалению, и сами ответы, и реальное состояние законодательства не утешают, и надо бы более строго и последовательно соблюдать общие правовые стандарты и не порождать хаос в законотворчестве и правоприменении.

Иллюстрацией служит Рамочная Конвенция Совета Европы о приграничном сотрудничестве, которое обсуждалось в октябре 1995 г. на международной конференции по приграничному сотрудничеству региональных и местных властей в Санкт-Петербурге. Отмечалось, что эти власти не являются субъектами международного права, но в соответствии с внутренним законодательством и модельными соглашениями (приложения к Рамочной конвенции) вправе вступать в договорные отношения с властями приграничных государств. Важно, чтобы в законодательстве не было запрета и содержались бы обязательства государства содействовать взаимодействию региональных и местных властей в пределах их конституционной компетенции. Данное пожелание связано с общей линией на обеспечение мирового правопорядка во всех сферах. Дело не в краткосрочной кампании, а в систематическом курсе правовых акций.

Очень важно и в теоретическом, и методологическом, и практическом отношениях вырабатывать направления сопоставительного анализа норм международного и внутреннего права, критерии нахождения общих или совпадающих объектов правового урегулирования, предлагать способы сближения, гармонизации и унификации национальных правовых систем. С другой стороны, актуальны подходы, позволяющие определять меру совпадений и различий в национальных законодательствах, в концепциях, правовых традициях, в понятиях и терминах, в системах законодательства и их отраслей, в удельном весе разных источников права, в отдельных институтах, нормах.

Различия могут иметь временный, устойчивый и постоянный характер, и это следует учитывать, избегая поспешных масштабных сближений российского права с иностранным и с нормами международного права. Кроме соображений социально-экономического характера нужно бережно сохранять особенности национального права как интеллектуально нравственную ценность народов. Сделаем вывод: нормы международного права во все большей степени становятся средством выработки единообразных или схожих правовых решений в суверенных государствах. Сравнительное правоведение перестает быть только инструментом сопоставления национальных правовых систем, и в нем общим нормативным стандартом нередко являются международно-правовые нормы.