 |
Дульси и Рокси в городском совете
|
|
|
|
Пьеса для театра аритмического пиздежа.
Действующие лица:
Пол – член городского совета
Рокси - секретарь
Вадим – проблема
Дульси – нездоровая девушка
Шон – мэр
Иваныч – глубокий голос
Поздний вечер. Городской совет. Либеральная столица консервативного штата.
Пол (в телефон). От экологов записался Брайден, Рокси обещала подготовить вопросы по смете. Нет, драки не будет. (Смеется.) Хорошо, я ему передам… Если успеем – зачитаем справку о строительстве легкого моста в парке.
Входит секретарь Рокси.
Рокси. Пол, у тебя есть минутка?
Пол. Конечно.
Рокси. Какой-то фрик. Спрашивает мэра.
Входит Вадим.
Пол. Пол.
Вадим. Пол, простите за мой английский…
Пол. Очень приятно. Ваш английский лучше, чем мой...?
Вадим. Русский.
Пол. Я могу чем-нибудь помочь?
Вадим. Как вы относитесь к выражению: «Кузнец тоже воин»?
Пол. Простите.
Вадим. Потребность в созидании? Было такое?
Пол. Здесь это у многих.
Вадим. Вы классные. Сука, вы классные.
Пол. Йоп.
Вадим. Дружелюбные.
Пол. Йоп.
Вадим. Фрик фрэндли.
Пол. Если честно... Это уже становится немного...
Вадим. «Сохраняйте город необычным».
Пол. В жопу! Пожалуйста! Только не это!
Вадим. Я чувствую усталость собеседника. Когда он устал.
Пол. Мы хорошо говорим.
Вадим. Но вам надо работать?
Пол. Спасибо.
Вадим. Сразу столько всего навалилось.
Пол. Вы о чем сейчас? Я член городского совета.
Вадим. Мне нужен мэр. Как тут вообще все устроено?
Пол. Пятница. Я тоже должен быть дома.
Вадим. Вы гей?
Пол. Нет.
Вадим. Зачем домой?
Пол. Нет. Хватит. Я вас не понимаю.
Вадим. Вы не мэр?
Пол. Все это начинает…
Вадим. Ты сам – что ты из себя представляешь?
|
|
|
Пол. Простите?
Вадим. Кто ты есть в этом мире?
Пол. Поговорите с мэром. (Набирает номер.) Шон, привет! Ты нужен.
Вадим. Не надо…
Пол. Да, прямо сейчас.
Вадим. Неудобно.
Пол (закончив разговор по телефону). Это нормально. Здесь так принято.
Вадим. Так все-таки, что насчет кузнеца?
Пол. Кузнец тоже воин?
Вадим. Да.
Пол. Я не понимаю. Это какая-то японская максима?
Вадим. Скорее пословица. Японская, да.
Пол. Япония не мое.
Вадим. Это нормально.
Пол. Но я читал Достоевского.
Вадим. Прогиб не засчитан. Я украинец.
Пол. Для нас важна украинская диаспора.
Вадим. Важны все диаспоры.
Пол. Это правда.
Вадим. Не надо стараться мне понравиться. Можем просто помолчать.
Пол. Шон, наконец-то.
Входит Шон. Это мэр. Он крупный и улыбчивый.
Вадим. Здравствуйте, Шон. Вы мэр?
Шон. Я мэр.
Вадим. Ключи, пожалуйста.
Шон. Я не расслышал: как вас зовут?
Вадим. Это следующий этап. Сперва ключи.
Шон. Пол, что происходит?
Пол. Ему нужны ключи от города.
Шон. Это я понял.
Пол. Шон, ты помнишь этого чувака?
Шон. Это не он.
Вадим. Вы о чем?
Шон. Это не он, точно.
Вадим. Не уходите от темы, парни.
Пол. Сперва мне тоже показалось, что это не он. Но он так странно себя ведет.
Шон. Год назад? В клубе на шестой улице? Нет?
Вадим. Я не понимаю.
Пол. Блядь, все он понимает.
Вадим. Хватит. Ключи.
Шон. У меня нет ключей от ебучего города.
Вадим. Я похож на придурка? Я могу думать, что у города есть ключи? Что его можно закрыть, как велосипед на кусок зарезиненной проволоки?
Шон. Но ты спросил.
Пол. Да, ты спросил.
Вадим. Что-нибудь. Важен жест.
Шон. Это карточка. Парковка под Шайн-билдинг.
Вадим. Сойдет.
Шон отдает карточку.
Шон. И что это значит?
Вадин. Просто не надо торопиться. Чтобы что-то сказать, надо выйти на высказывание. Это дорога, это какое-то непростое движение в определенную сторону, со всеми возможными выносами. Это не трах-бах! Это процесс.
|
|
|
Пол. Шон, можно я с ним поговорю?
Вадим. У тебя уже была возможность.
Шон. Это правда.
Пол. Шон, ты бы видел его. Он выглядел, как сумасшедший.
Шон. А сейчас он выглядит по-другому?
Пол. Нет, так же… Он сумасшедший.
Шон. Пол, попробуй успокоиться… Ничего плохого не произошло. Просто мы задержались на работе дольше, чем следовало.
Пол. Я могу вызвать охрану.
Вадим. В этом нет необходимости.
Шон. Все нормально, Пол.
Вадим. Нам ничего не угрожает.
Пол. О!
Вадим. Как насчет кофе?
Шон. Да, конечно.
Вадим (приоткрывает дверь). Рокси, мы хотим кофе. Спасибо.
Шон (радостно). Майкл?
Вадим (с улыбкой). Нет.
Шон. Майкл, это ты. Ты залез на осветительную ферму под потолком, мы пытались тебя снять, потом ты упал.
Вадим. Нет, Шон, нет… Это был не я.
Пол. Это не он.
Шон. Было понятно, что рано или поздно ты сорвешься, я встал на стол и… как ее? Жена этого мудака из Далласа…
Пол. Мартинеса?
Шон. Нет, инвестора…
Пол. А, понял.
Шон. Как звали его жену?
Пол. Рут или как-то так.
Шон. Рут, точно… Она помогала тебя держать. Но ты все равно упал. Если бы она тебя не держала, ты бы упал равномернее: и задницей, и головой сразу. А так ты упал только головой.
Пол. Шон, это не он.
Вадим. Я бы запомнил.
Шон. А потом мы пили с девушками.
Вадим. Это глупый разговор.
Секретарь приносит кофе.
Вадим. Спасибо, Рокси.
Рокси. Что-нибудь еще?
Вадим. Мне будут звонить.
Рокси. Хорошо.
Входит девушка. Секретарь пытается ей помешать.
Рокси. Сюда нельзя.
Дульси. Я Дульси.
Шон. Дульси?
Шон делает знак секретарю. Секретарь уходит. Девушка садится в кресло.
Пол. Фак.
Шон. Дульси, это ты. Слава богу!
Вадим. Вы знакомы?
Пол. О, да.
Шон. Это шантаж! Это обычный шантаж. (Полу.) Помнишь Дульси?
Пол. О, да.
Шон. Думаю, что за странный тип? Что-то говорит, но ничего не понятно. А это просто шантаж! (Вадиму.) У меня отлегло от сердца!
Пол. Дульси, разве мы когда-нибудь обошлись с тобой плохо?
Дульси. Пол, это ты?
Пол. Я Пол. А это Шон. Ты хорошо нас помнишь.
Дульси. Да, кажется…
Пол. Что значит: кажется? (Обращается к Дульси и Вадиму). Вы не вместе?
Вадим. Точно нет.
Дульси. Нет.
Шон. Дульси, какого хуя? Что ты тут делаешь?
Дульси. Мне нужны деньги на аборт.
Шон. Дай ей.
Пол дает Дульси деньги.
|
|
|
Дульси. Мне надо заплатить за колледж.
Пол. Дульси, не будь сукой. Мы тебе хорошо заплатили.
Дульси. А, блядь, гепатит?
Шон. Почему меня это должно ебать?
Дульси (чуть не плачет). Мы так хорошо веселились.
Шон. Извини, Дульси. Я не хотел тебя обидеть. Скажи, ты его знаешь?
Шон показывает на Вадима. Дульси отрицательно качает головой.
Вадим. Проснись, Шон.
Дульси. Я его не знаю.
Шон. Подожди. Я знаю, что ты его знаешь. Он хороший парень. Он предложил тебе немного пошантажировать нас с Полом.
Дульси. Ничего такого.
Шон. Это нормально, Дульси, это нормально. Просто скажи мне, что он тебе пообещал.
Пол. Мы все здесь друзья.
Шон. Смотри. Пол сейчас даст тебе деньги. Это будут его личные деньги. И мои личные деньги. Мы с Полом дадим тебе свои личные деньги, чтобы ты думала о нас хорошо, заткнулась и больше здесь не появлялась. Мы просим тебя только об одной услуге: скажи, что ты знаешь этого парня.
Дульси. Я его не знаю, Шон.
Вадим. Что происходит?
Шон. Я отдал ему карточку. Это большое событие. Для меня. Потому, что я так отношусь к своей работе. Мне важна моя работа. Мне доверяет много людей. Я хочу ответного доверия.
Дульси. Шон. Ты всегда ко мне хорошо относился. Я бы не стала тебя шантажировать. Мне просто нужны деньги.
Шон. Ты меня не шантажируешь. Ты просто берешь у меня деньги потому, что я женат, а ты беременна и не хочешь работать.
Дульси. Да.
Шон. Но ты меня не шантажируешь?
Дульси. Нет. Просто ты так со мной обращался…
Шон. Ты сказала, что я обращался с тобой хорошо.
Дульси. Да. Ты относился ко мне хорошо. И Пол тоже. Просто то, что вы со мной делали… Просто обычно это не называется «хорошо».
Пол. О, черт. (Вадиму.) Может, вам уйти?
Вадим. Зачем?
Пол. О, черт! О, черт!
Шон. Пол, все под контролем.
Пол. Шон, я теряю оси понимания.
Шон. Спокойно.
Пол. Может, нас отравили? Это не я.
Вадим. Да, кстати. Есть пожрать?
Шон. Рокси! На минуточку!
Вадим. Не надо!
Шон. Рокси, мы хотим есть.
Рокси. Я закажу пиццу.
Вадим. Не надо.
Рокси. Что не так?
Вадим. Не хочется сводить тебя до функции. Ты больше мелких услуг и… больших услуг.
|
|
|
Дульси. С чего бы это?
Вадим. Ты же человек, Рокси. А я верю в человека. Пицца это хорошо, но это уже как-то… отработано. Ты звонишь. Ты знаешь куда звонить. Ты… повторяешься. Каждый человек заслуживает что-то новое. Я имею в виду – делать что-то новое. Каждый день.
Рокси. Могу корейское говно заказать.
Вадим. Не надо так буквально…
Шон. Рокси. Пицца это то, что нам нужно.
Рокси выходит.
Вадим. С вами трудно.
Шон. Есть определенные стандарты открытости. Мне кажется…
Вадим. Это немного не то, на что я рассчитывал.
Шон. …по любым стандартам…
Вадим. Все равно…
Шон. Нас не в чем упрекнуть.
Вадим. Вы очень закрытые.
Шон. Хорошо… Давайте вернемся в точку, где можно все исправить. Не смотри на меня так, Пол. Здесь происходит что-то важное.
Вадим. Шон, вопрос между нами. Пол член городского совета?
Шон. Да. Почему ты спросил?
Вадим. Может, мне это показалось. Но я…
Шон. Говори.
Вадим. Пол твой коллега и все такое. Возможно, друг…
Шон. Да.
Вадим (Шону). Я чувствую с его стороны определенную отстраненность.
Шон. Не думаю.
Вадим. Поверь мне. Я вижу людей, как томограф. Он отстраняется.
Шон. Я поговорю с ним.
Вадим. Очень странно себя ведет.
Шон. Его можно понять, у него много работы.
Вадим. Шон, всем нам приходится выживать. Мы все знаем, что такое офисная мозоль.
Шон. Не уверен. Но контекст понятен.
Вадим. Контекст понятен. Мне важно находить понимание.
Шон. Это всем так.
Вадим. Что?
Шон. Всем важно понимание. Это база любых отношений.
Вадим. По нему этого не скажешь.
Шон. Пол это особый случай. Он такой… американец.
Вадим. Это не повод отстраняться.
Пол. Я звоню в полицию.
Шон. Пол, положи телефон.
Пол. Нет.
Шон. Здесь Дульси.
Пол. Черт. Дульси, почему ты еще здесь?
Дульси. Не надо на меня кричать.
Пол (тихо). Что ты здесь делаешь?
Дульси. Кто вы такие, чтобы кричать на меня?
Пол (Шону). Они заодно. Это его тема: «кто мы такие?».
Шон (Вадиму). Как вас зовут?
Вадим. Я пытаюсь начать говорить что-то не такое бессмысленное, как этот разговор.
Шон. Имя.
Вадим. Что это даст?
Пол. Все! Это предел!
Вадим. Я настойчиво предлагаю меня услышать.
Шон. Это возможно. В ходе определенного компромисса.
Вадим. Достаточно того, что это возможно.
Шон. Что?
Вадим. Я рад, что ты меня услышал. Пол ведет себя вызывающе. Он противопоставляет мое отношение и твое отношение.
Шон. Я где-то рядом. Скажи еще что-нибудь, и я пойму.
Вадим. Город это важно. Исходи из этого.
Шон. Ок. Но смысл ускользает.
Вадим. Требуется усилие. Надо подключиться. Идет процесс.
Шон. Ок.
Вадим. Ты можешь переключиться на Пола и его проблемы… Но это будет неправильно.
|
|
|
Пол. Какие проблемы, блядь? О чем он говорит?
Вадим (Шону). Ты видишь?
Шон. Пол это моя слабая левая рука. На самом деле у меня левая сильнее правой. Потому, что я специально разработал левую руку. Но если бы моя левая была слабой, ее бы звали Пол.
Вадим. Любое разочаровывает. Но уже некуда дальше, уже дальше… Если вы себя ведете, как…
Шон. Мне трудно в чем-то себя...
Вадим. Я говорю о гармонии. Ты чувствуешь этот вызов – эту потребность?
Шон. Это постоянно.
Вадим. Левая рука это только одно из проявлений.
Шон. Да! Я всегда на стороне гармонии. И чем больше я живу…
Вадим. Соразмерность? Да? Ты чувствуешь эти колебания.
Пол. Хорошо. Давайте успокоимся. Я предлагаю всем успокоиться и взять себя в руки.
Шон (Вадиму). Он говорит о себе. Но почему-то обращается к нам.
Вадим. Мы слушаем тебя, Пол.
Пол. Я предлагаю успокоиться.
Шон (подмигивая Вадиму). Принимается.
Вадим (Шону). Когда мы закончим с ним, напомни мне.
Шон. О чем?
Вадим. Просто напомни.
Пол. Я могу говорить?
Шон и Вадим показывают жестами, что Пол может говорить свободно.
Пол. Спасибо. Прежде, чем мы продолжим… Я предлагаю отпустить Дульси.
Дульси. Кому я мешаю?
Пол. Дульси, я думаю в первую очередь о тебе.
Шон. Это разумно. Дульси, ты ведь хочешь писать каждые пять минут.
Пол. Я это и хотел сказать.
Дульси. Это такая болезнь. Это не в голове.
Шон. Сходи к врачу.
Пол. Я провожу тебя. Попрошу Рокси вызвать такси.
Дульси. Вы хотите от меня отделаться?
Пол. Мы дали тебе все, что ты просила.
Дульси. Я не виновата, что так мало попросила.
Пол. Пойдем.
Дульси. Спасибо. Спасибо, Пол. У меня подгузник. Можешь не беспокоиться.
Пол. У сучки подгузник.
Дульси. Я все слышала.
Шон (осуждающе). Пол!
Вадим. Шон, я просил тебя напомнить.
Шон. Да.
Вадим. Ты забыл?
Шон. Напоминаю.
Вадим. Ты забыл.
Шон. Да.
Вадим. Я просил. А ты забыл.
Шон. Я предлагаю перевернуть эту страницу.
Вадим. Отметь это здесь. (Показывает на грудь.) Я переворачиваю страницу.
Шон. Спасибо.
Вадим. Давай просто договоримся на будущее. Что «принимается», что «не принимается» - решаю я. Это понятно?
Шон. Еще раз.
Вадим. Мне не понравилось, что ты сказал «принимается». Когда Пол предложил успокоиться.
Шон. Ты давишь на меня?
Пол. Шон! Светлая голова! До тебя дошло!
Шон. Пол, не надо проверять на прочность то, что
Дульси. Я все-таки выйду ненадолго. Но я вернусь.
Шон. Мы будем ждать тебя.
Дульси. И не надейтесь. Я вернусь.
Шон. Возвращайся.
Дульси выходит. Шон смотрит на Вадима.
Шон. Что? Я опять что-то сказал неправильно?
Вадим. Шон, все хорошо. Мне не нужен конфликт.
Шон. Ты так посмотрел.
Вадим. Если Дульси нужно сменить подгузник, любой из нас может пожелать ей счастливого пути.
Шон. Спасибо!
Вадим. Зачем ты обостряешь? Мне кажется, мы поняли друг друга.
Шон. Мне тоже так казалось.
Вадим. Шон, ты разумный человек.
Шон. Йоп.
Вадим. Не дай себя спровоцировать.
Шон. Йоп.
Вадим. У тебя было время сделать с этим городом все, что ты хотел.
Шон. Извини?
Вадим. У тебя было время, Шон.
Шон. Пол, звони в полицию.
Пол. Иди в жопу.
Шон. Пол!
Пол. Я иду домой. Я не гомосексуалист, но мне тоже надо иногда бывать дома.
Пол вышел.
Шон. Он, что, ушел? Оставил нас вдвоем?
Вадим. Это нормально. Нельзя требовать от друзей чего-то большего, чем обычная хуйня.
Шон. Пол лояльный. Просто… (Вспомнил.) Что ты имел в виду? Когда говорил про время.
Вадим. Ты меня правильно понял. Я считаю, что ты просрал.
Шон. Как мне реагировать?
Вадим. Ты меня спрашиваешь?
Шон. У всех бывают ошибки. Но я хороший мэр. Мы подготовили законопроект по рекреации, я столько сделал для общественных бассейнов…
Вадим. А откуда у меня ощущение, что ты просрал?
Шон. Это не связано.
Вадим. Ты отдал мне карточку от Шайн-билдинг.
Шон. Это только парковка. Я ею не пользовался.
Вадим. Но ты отдал мне карточку.
Тим. С этим трудно спорить. Но это просто парковка.
Вадим. В контексте это не было просто парковкой.
Шон. В контексте – возможно. Но так это парковка.
Вадим. Шон, давай перевернем страницу и пойдем дальше. У нас есть области, где мы можем действовать согласованно. Как твоя левая рука и моя правая рука. У нас много дел.
Шон. Правая у меня тоже развита. Просто я не так это демонстрирую. Как тебя зовут?
Вошла Дульси.
Дульси. Вы не видели Пола?
Шон. Он пошел домой.
Дульси. А зачем он искал меня в женском туалете?
Входит Пол.
Пол. Дульси. Где ты была?
Шон. Что ты делал в женском туалете?
Вадим. Шон. Зачем?
Шон. Что сейчас не так?
Вадим. Этот человек предал тебя. Своим вопросом ты снова протягиваешь ему руку. Зачем?
Шон. Я задал ему не самый простой вопрос.
Вадим. Говнюк член городского совета. На него это не действует.
Шон. Конкретно этот вопрос может его пошатнуть.
Пол. Я искал Дульси, чтобы заняться с ней любовью.
Вадим (Шону). Видишь, он снова нам интересен. Ты добился.
Шон. Он член команды.
Вадим. Сперва он высмеял твою терпимость, потом просто послал тебя. А теперь он снова в игре.
Дульси. Я была в кабинке для инвалидов.
Пол. Черт. Я не думал о тебе, как об инвалиде.
Дульси. Это мое самоопределение. Я с этим живу.
Вадим. Пол. У меня к тебе предложение. Точнее, просьба. Ты можешь не тянуть одеяло на себя?
Пол. Ты охуевший тип. Шон, почему он еще здесь?
Шон. До того, как ты появился, он был готов ответить на мои вопросы.
Пол. Шон, я не знал, что ты такой наивный. Разве не понятно, что это никаких ответов ты не получишь? Проанализируй динамику вашего разговора. Этот не скажет тебе ничего. Он даже не скажет тебе свое имя.
Вадим. Вадим. Меня зовут Вадим. Или Вадик. В-а-д-и-к.
Дульси. Я инвалид не ради парковки. Я так чувствую.
Шон (Полу). Видишь, мы теперь знаем, как его зовут.
Пол. Это ничего не значит. Он вносит смятение и цинизм.
Вадим. Смятение – возможно. Но без цинизма.
Пол. Бла-бла-бла.
Шон. Бла-бла – согласен. Но не бла-бла-бла.
Вадим. Иногда много слов это нормально. В редких случаях.
Пол. Шон. У тебя нет дел? Тебя не ждут дома?
Шон. Меня ждут дома.
Пол. Оставь его здесь. Дульси, идем. Рокси о нем позаботится.
Шон. Рокси еще не ушла?
Пол. Ей тоже нужно домой.
Вадим. Не хочу говорить очевидные вещи. Но это тот самый случай…
Пол. Кто ты такой?
Вадим. Я принял решение игнорировать оппортунистов.
Пол. Я здесь единственный, кто настаивает на принципах.
Вадим. Я с тобой я не разговариваю.
Пол. Ты… марксист!
Вадим. Пиндосское ничто!
Шон. Вадим. Пол не пиндос. Он, скорее, либертианец.
Пол. Либертианец.
Вадим. С чего вы взяли, что я марксист?
Дульси. А я, возможно, марксист. Живу с родителями.
Вадим. Дульси, у тебя есть влияние на Шона?
Пол. Все-таки Дульси! Все-таки шантаж!
Дульси. Больше на Пола. Но Шон тоже делел странные вещи.
Пол. Было понятно с самого начала.
Вадим. Дульси, дорогая. Попроси Шона меня выслушать.
Дульси. Шон – выслушай его.
Вадим. А либертианцы пусть...
Шон. Легче, легче… Я тоже либертианец. Хотя, конечно, я мэр всех горожан.
Вадим. Я сейчас уйду. Если вы будете издеваться, я уйду.
Шон. Нет, нет… Мы тебя слушаем.
Вадим. Так нельзя, чувак.
Шон. Извини. Я молчу.
Вадим. Я предпринял определенные усилия, чтобы быть здесь, с вами.
Шон. Это очевидно.
Вадим. С этой пиздой Дульси. (Дульси.) Извини, ничего личного.
Дульси. Кстати, мне нужно больше денег.
Шон. Да, конечно, Дульси… Конечно.
Вадим. Мы должны принять план первых действий. Когда я говорю «мы», я рассчитываю на командную работу. Но… Это важно: никаких барьеров развитию. Если кто-то решает делать сильный шаг, мы поддерживаем. Это наш, это, точнее, мой принцип. Которым я хочу поделиться. Сделать его нашим. В значении – общим! Для нас. Для всех нас и всех, кого мы привлечем в команду. Я могу продолжать долго. Но мне нужен какой-то знак понимания. Возглас. Что-то мне нужно, я должен чувствовать сигнал, что меня поняли. Что-нибудь! Щелкните суставом – что угодно.
Дульси. Йоп.
Вадим. Вот так выстраивается новая архитектоника. Садись ближе.
Шон. Дульси, сколько тебе нужно?
Дульси. Вадим, я отвечу?
Вадим. Ты не должна спрашивать разрешения. Иначе все бессмысленно.
Дульси. Бессмысленно?
Вадим. Мне нужны свободные люди. Это город свободных людей.
Дульси. Я могу спрашивать все, что хочу. Правильно?
Вадим. Дульси, я уже ответил.
Дульси. Нет, ты скажи: да или нет.
Вадим. Да.
Дульси. Шон, мне нужно много. Я сейчас это поняла. Это просто какой-то инсайт.
Шон. Одна короткая история!
Вадим. Пожалуйста. Но короткая!
Шон. Очень короткая. Одного мэра преступного сообщества…
Пол. Мэра?
Шон. Руководителя. Я имел в виду руководителя. Просто я мэр, поэтому все время живу с этим словом.
Вадим. Продолжай. Я не строю на чужих ошибках.
Шон. Все… Ушло.
Дульси. Начал – продолжай.
Шон. Тебе не понравится. Это история о том, как опасно не чувствовать меру в шантаже.
Дульси. Ты глухой, Шон? Я же сказала… (Кричит.) Это НЕ шантаж!
Шон. Все, я услышал. Успокойся.
Вадим. Ты будешь рассказывать?
Шон. Что-то сломалось. (Показывает грудь.) Вот здесь.
Вадим. Вы такие… славяне.
Пол. Что?
Вадим. Нельзя так подробно чувствовать, мы скатимся к выдуманным людям, к русской литературе.
Шон. Пьер Безухов – это я.
Пол. А как же «Над пропастью во ржи»?
Вадим. При чем тут это?
Пол. У славян нет монополии на рефлексию.
Вадим. Пол, тебя что-то мучает. Весь вечер тебя что-то мучает. Выскажись и давай, наконец, пойдем дальше.
Пол. Я – против.
Вадим. Мы не просто славяне. Мы - советские славяне. Это звучит жестоко. Но пока мы не умрем, как поколение, это правда.
Пол. Я – против. Против всего, что здесь происходит.
Вадим. Меня опять не слышат. Я стараюсь говорить понятно, я использую искусственные сочетания...
Пол. Я все слышу. Но в чем-то я не согласен.
Вадим. Что тебе не нравится? Конкретно!
Пол. Все, что происходит.
Вадим (обнимает Пола за плечи). Пол, ты сейчас близок к тому, чтобы оттолкнуть странного человека. Ты ради этого стал членом городского совета?
Пол. Это насквозь фальшивая славяно-советская риторика.
Вадим. Вот сейчас я понимаю, что ты меня слышишь.
Пол. Лучше, чем ты думаешь.
Вадим. В тебе еще есть противопоставление. Но есть и динамика… Я не могу не видеть динамику.
Пол. Все очень просто. Вечер. Пятница. Мы сейчас разойдемся. И забудем все, забудем тебя. А ты куда-нибудь исчезнешь. В понедельник мы с Шоном посмеемся и перевернем страницу.
Шон. Может, выдать ему талоны на еду?
Дульси. Лучше мне.
Шон. Это хорошая мысль. Дульси, город может тебе помочь. Существуют программы для таких, как ты.
Дульси. Город один не справится. Вам тоже придется напрячься.
Вадим. Дульси, это напоминает историю с чечевичной похлебкой.
Дульси. Христос мне сильно помог. Дважды. Нет, три раза.
Вадим. Дульси, ты больше любых талонов.
Шон. Дульси, помни историю, которую я не рассказал.
Дульси. Смотри, что они мне дали.
Дульси показывает Вадиму деньги. Вадим бегло считает купюры.
Вадим. Этого достаточно?
Дульси. Этого могло быть достаточно. Но у меня нет страховки.
Вадим. Не знаю. Это большие деньги. Но у тебя столько проблем.
Дульси. Ты думаешь?
Вадим. Думай сама.
Шон. Вопрос. В славяно-советском лексиконе есть слово «определенность»?
Вадим. Предварительный ответ: «возможно».
Шон. Пожалуйста. Пожалуйста. Пожалуйста.
Вадим. Меня не надо уговаривать. Я не из тех, кого надо просить дважды, или больше.
Шон. Тогда… пожалуйста!
Вадим. Как вы относитесь к выражению «кузнец тоже воин»?
Шон. Я его не слышал.
Вадим. Нам досталась тяжелая работа. А результат будет принадлежать другим.
Шон. Это понятно.
Вадим. Мы должны сделать непопулярные вещи.
Шон. Это мой контракт.
Вадим. Теперь это мой контракт.
Пол. Не спорь с ним, Шон. Просто не спорь.
Шон. Хорошо.
Вадим. Нам предстоит дать городу новую жизнь. Вы сделали много, ваши предшественники сделали еще больше. Но этого недостаточно. Дульси, ты будешь отвечать за социальную политику и саморазвитие. Шон. Что у тебя с профсоюзами?
Шон. Не понимаю вопрос.
Вадим. Нужна поддержка.
Шон. Боюсь, вы неверно представляете…
Вадим. Профсоюзы, врачи, учителя… Всю эту шоблу я хочу видеть на улицах. Завтра. Будет ночь на подготовку.
Пол. Шон, ничего не говори.
Вадим. Дальше… Что с мексиканцами?
Шон. Мы открыты для всех.
Вадим. Мы открыты для всех. Но их еда… Я имею в виду эти лепешки…
Шон. Такос?
Вадим. В моем городе это есть не будут. Если кто-то хочет это есть – я не возражаю. Но в моем городе этого не будет. Никаких такосных, вагончики с этой дрянью закрыть, если не подчинятся – свезти эвакуаторами под мост к бездомным. Там где эта хрень – ну, вы знаете.
Шон. Я знаю, да.
Вадим. Пусть в вагончиках ночуют те, у кого нет палаток.
Шон. Это решение!
Вадим. Никаких фахитас-бурритас.
Шон. Тортас?
Вадим. На хуй! Возможно ребра, возможно – говядина, колбаски… Я даже допускаю консервированную фасоль. Хотя это параша! Но я допускаю. Потому, что важно не гасить инициативу. Но кукурузные лепешки, вообще – все из кукурузы… Кроме масла, возможно… Но все остальное – отказать. Шон, ты хоть и называешь меня марксистом…
Шон. Это больше Пол.
Вадим. Но Маркс был во многом большой ученый. «Пища. Одежда. Жилище». Это его пробило. И Энгельса тоже. Мы начинаем с простых вещей. Но этот этап нельзя перескочить. Дульси! Что бывает, когда ты пытаешься перескочить этап?
Дульси. Ничего хорошего.
Вадим. Вы слышали. Это говорит Дульси, равнодушная к марксизму.
Дульси. За исключением денег.
Вадим. Принимается. Идем дальше.
Шон. Вадим, остановись! Ты понимаешь, что у такого мэра, как я, нет таких полномочий?
Вадим. Это все слова. Я говорю сейчас о цели. Я не говорю о пути, о методах…
Шон. У меня нет таких методов.
Вадим. Поэтому ты больше не мэр.
Шон. Вадим, я ценю юмор. Если в этом есть что-то смешное. Но ты теряешь оси…
Вадим. Шон. Я прошу от тебя немногого. Осознанности. Посмотри на себя со всех сторон. Посмотри на себя с моей стороны.
Шон. Вадим, не мучай. Это невыносимо.
Пол. Я могу ударить его кружкой. Я все равно не буду пить из кружки с надписью «Даллас».
Вадим. Пол, прекрати истерику. Мы слишком много времени потеряли на знакомство.
Шон. Нет, правда, Вадим. Я не знаю – чего от тебя ожидать.
Вадим. Говорили-балакали, блядь… Чем мы занимались все это время? Я старался стать предсказуемым. Я развернул кое-что… В значении перспективы. Дал кое-что понять…
Шон. Я в смятении.
Дульси. А я под кайфом. Хотя, в смятении тоже.
Шон. Заткнись!
Вадим. Дай ей сказать!
Шон. Я не могу это слышать!
Вадим. Дай ей сказать!
Шон. Говори.
Дульси. У меня было с собой. Но я все высыпала в унитаз. Я бы не поверила, если бы мне рассказали. Но вы, мальчики, действуете на меня, как дурь. Я подумала, что сегодня смогу обходиться. А вы рано или поздно вызовете полицию. Мне ни к чему проблемы.
Пол. Все, хватит.
Вадим. Поймите одно. Я не могу вас заставить. Я могу только убедить. Сила убеждения! У меня нет для вас других аргументов!
Шон. Ради бога! В чем ты хочешь нас убедить?
Вадим. Я уже час говорю об огненном кольце. Об осаде, о странном чувстве сужающегося мира.
Шон. Ни слова! Не было ни слова о кольце. Пол!
Пол. Я тоже не слышал. Никаких колец.
Вадим. Но ощущение сужающегося мира было?
Шон. Нет./
Пол. Да.
Шон. Пол, что ты несешь?
Пол. У меня было. Надвигающееся что-то… Катастрофа или что-то еще.
Шон (Вадиму). Вот - оппортунизм!
Вадим (Шону). Я предупреждал. (Полу.) Садись поближе. Пол, мы должны вернуться к начальной точке. Мы так хорошо говорили о Достоевском…
Пол. Ты не поддержал эту тему.
Вадим. Я объяснил, почему. Ты начал из ложных предпосылок. Но тема не виновата. Я не враг литературе Федора, я просто не хочу поощрять культурные стереотипы. Русская литература это русская литература. Украинская литература это украинская литература.
Пол. Шевченко. Забужко. Андрухович.
Вадим. Вот, видишь… Мы всегда найдем точки контакта. И для этого не нужно обсуждать что-то, что не является чем-то.
Дульси. Что насчет Гоголя?
Вадим. Респект!
Шон. Что насчет будущей катастрофы?
Вадим. Вот! Это вопрос – спонсор нашего вечера.
Входит Рокси.
Рокси. Звонит Иваныч.
Вадим. Скажи, что я его наберу. Или пусть через десять минут перезвонит. Мы просто еще не закончили.
Рокси вышла.
Вадим. Мы еще не закончили.
Шон. Катастрофа.
Вадим. Катастрофа, да… Я не говорю «катастрофа». Но ощущение катастрофы – да, я это говорю. Удушье. Демотивация. Все эти вещи.
Шон. Это не конкретно.
Вадим. Хорошо. Рассказываю конкретный день. Он начался неплохо. Как любой мой день, за исключением плохих дней. И потом он стал развиваться в другую сторону. В Нюрнберге прошел съезд Общероссийского Народного Фронта за Россию. На Тверской побили геев. Их обливали мочой и травили глупыми опасными малолетками. Друг Миша сломал ногу, мою дочь укусил клещ. И вдруг я увидел все ясно и с высоты, как военный спутник. Я понял цену всем людям, почувствовал их планы и разочарования. Больше ничего не было.
Шон. А мы при чем?
Вадим. Формально не при чем… Но так-то вы допрыгались.
Шон. Пол, слышал?
Пол. Не пытайся искать у меня поддержки.
Шон. Мы допрыгались вообще? Или… локально?
Вадим. Больше вообще. Но есть что-то, что делает вашу ситуацию достаточно определенной. Ваша… спесь!
Шон. Я бы сказал позиция.
Вадим. Однохуйственно.
Шон. Я согласен. «Сохраняйте город странным» это претенциозно.
Пол. Я уже не могу слышать.
Вадим. Согласен. Это достает.
Шон. Йоп. /
Пол. Йоп.
Вадим. Но в этом что-то есть.
Шон. Вадим. Ты наивный человек?
Вадим. Да.
Шон. Я тоже наивный человек. Даже наивный человек… Даже ты или я. Даже ты должен понимать, что есть слова… А есть практика.
Вадим. Шон, радость моя… Я уже не могу это понимать.
Шон. Но это так. Есть слова. Сильные слова. Подобранные друг к другу специальными людьми. Есть реальность. Возможно, она тоже сильная. Но она, блядь, ничего общего не имеет со словами.
Пол. В нашем случае это не совсем так.
Шон. Да, у нас это не так… У нас все немного соотносится.
Пол. Футболки… Шорты… Я могу прийти в мэрию в футболке. Хотя я этого не делаю.
Шон. Дети писают в парках… Прямо на траву.
Пол. Много музыки. Значительные фестивали.
Дульси. Много лжи.
Пол. Много лжи, да… Но это все достаточно… искренне.
Шон. Это точное слово.
Пол. Мы хорошие люди, Вадим…
Вадим. Это видно.
Пол. Мы прошли фильтр. Мне трудно точно сказать в чем
|
|
|
