Глава 3. Морские походы росов

Поход 860 года

«Потом набег росов (это скифское племя, обузданное и жестокое), которые опустошили ромейские земли, сам Понт Евксинский предали огню и оцепили город (Михаил в то время воевал с исмалитами). Впрочем, насытившись гневом божиим, они вернулись домой – правивший тогда церковью Фотий молил Бога об этом – а вскоре прибыло посольство в царственный город, прося приобщить их божьему крещению. Что и произошло»[74]. Так лаконично в IV книге «Хронографии» Продолжателя Феофана описывается первый зафиксированный источниками поход росов на Константинополь. Что же заставило «скифское племя, необузданное и жестокое» неожиданно напасть на неприступный Царьград и прочно утвердиться на страницах византийской истории?

18 июня 860 г. русские на 200 кораблях прорвались в Босфор через Мраморное море к Константинополю, ограбили предместья города и осадили его[75]. Это нападение русских было совершенно неожиданным для византийского правительства. Подтверждением этого может служить характеристика патриарха Фотия, утверждавшего, что оно напоминало «удар грома»[76]. Однако похоже, что сами росы выбирали удобное для своего похода время: на эту мысль наводит отсутствие императора Михаила III в Константинополе в тот период. По сообщению Никоновской летописи киевские князья Аскольд и Дир знали об арабском нападении на Византию и не преминули воспользоваться выпавшим им шансом застать ромеев врасплох[77]. К этому свидетельству нельзя подходить без должных сомнений, но такое развитие событий представляется вполне вероятным.

Что могло послужить причиной похода? В.В.Мавродин считает, что нападение было вызвано нарушением Византией неких союзных соглашений и обязательств, заключенных ранее с росами[78]. Доказательств этой теории в источниках не обнаруживается, поэтому ее можно причислить к числу спорных. Таким образом, нельзя указать однозначный источник конфликта.

Объектом дискуссий является и о вопрос о том, сколько длилась осада Константинополя. Отдельные исследователи придерживались мнения, что осада города продолжалась не менее 10 месяцев, а, возможно, и целый год[79], однако ряд фактов заставляет сомневаться в его правильности. Во-первых, столь длительная блокада города росами наверняка бы нашла отражение в проповедях патриарха Фотия, посвященных этому событию[80]. Однако Фотий не только не пишет о продолжительной осаде Царьграда, но и отмечает: «Нечаянно было нашествие врагов; неожиданно было и удаление их…невыразим был страх от них, но презренно было и бегство их»[81]. Во-вторых, в конце 850 г. в Константинополе был созван церковный собор. Едва ли столь значительное число высших церковных иерархов могло приехать в столицу Византии, если бы она все еще была блокирована росами. Исходя из всего вышесказанного, нет причин полагать, что осада длилась практически год. Однако с осторожностью следует относиться и к версии В.В.Мавродина, утверждавшего, что осада Константинополя продолжалась с 18 по 25 июня[82].

Каковы же были результаты первого похода росов на столицу Византии? Большинство источников свидетельствуют, что поход окончился неудачно, однако нигде нет прямого указания на то, что русские потерпели военное поражение от византийцев. Из сообщения патриарха Фотия можно заключить, что он сам не имел четкого представления о причине неожиданного ухода росов и объяснял все тем, что его молитвы были услышаны[83].

Как бы то ни было, русский флот отступил от Константинополя, однако отношения Византии и Руси на этом не прервались. Наоборот, «Хронография» Продолжателя Феофана сообщает нам о том, что вскоре росы прислали к византийцам посольство, прося приобщить их к христианской вере. Это событие получило название «Фотиева» крещения Руси.

Однако и здесь мы сталкиваемся с неоднозначностью сведений. В V книге того же Продолжателя Феофана, посвященной жизнеописанию деда Константина Багрянородного, Василия I, венценосный автор пишет: «Щедрыми раздачами золота, серебра и шелковых одеяний он также склонил к соглашению неодолимый и безбожный народ росов, заключил с ними мирные договоры, убедил приобщиться к спасительному крещению и уговорил принять рукоположенного патриархом Игнатием архиепископа…»[84].

Исследователи этого вопроса высказали целый ряд гипотез об истинном времени крещения. Так, одни из них допускают два крещения: одно при Фотии – Руси Тьмутараканской (Приазовской), а также другое при Игнатии - Киевской[85]. Другие исследователи допускают, что Константин сознательно искажал факты, стремясь приписать деяния Михаила III своему деду, основателю Македонской династии. Интересно, что официальное крещение Руси при Владимире византийские авторы вовсе обходят молчанием.

Несмотря на всю противоречивость сведений о первом походе росов на Константинополь, несомненно одно: Византия была вынуждена признать, что Русь становится самостоятельной политической силой, с которой необходимо считаться. В это же время усилились и культурные связи византийцев и русских, о чем свидетельствует первая попытка крещения Руси.

Поход 907 года

Один из самых известных сюжетов русской истории, знаменитый поход князя Олега на Царьград, как это ни парадоксально, не описан ни в одном из византийских источников. Однако подробный рассказ об этом военном столкновении росов и византийцев, помещенный в «Повести временных лет», не может быть не принят во внимание

Согласно сообщению Нестора, в 907 году Олег, собрав большое ополчение из варягов, славян, чуди, кривичей, мери, древлян, радимичей, полян, северян, вятичей, хорватов, дулебов и тиверцев, на 200щ кораблях двинулся к Константинополю[86]. Там русские учинили многочисленные убийства и грабежи. Затем следует знаменитый эпизод с судами росов, которые князь приказал поставить на колеса и двинуться таким образом на город. Испуганные таким невиданным зрелищем византийцы согласились пойти на невыгодный для себя мир. В этом рассказе трудно отделить реальность от вымысла летописца, однако подлинность текстов договоров 907 и 911 гг. сомнению не подлежит, как и тот факт, что они были переведены с греческого[87]. Разногласия исследователей сводятся лишь к вопросу о том, являлся ли самостоятельным договор, датируемый 907 г., или же летописец заимствовал для него статьи из договора 911 г (такой точки зрения придерживается, в частности, В.В.Мавродин[88]).

Рассмотрим подробнее каждый из договоров. Согласно соглашению 907 года, Олег получал от Византии «на две тысячи кораблей по двенадцати гривен на уключину»[89], значительную дань для ряда русских городов и широкие привилегии для купцов из Руси, приезжающих вести торговые дела в Константинополь. Интересно, что некоторые исследователи видят в этом соглашении материал, опровергающий норманнскую теорию происхождения росов, так как перечисленные названия русских городов (Киев, Чернигов, Переяславль, Ростов, Любеч) имеют славянские корни, а, закрепляя договор, дружинники Олега клянутся славянскими божествами Перуном и Велесом, а не германскими богами Одином и Тором[90].

Договор 911 года носит несколько другой характер. Он заключен как соглашение о мире и дружбе, предусматривает свободный найм русских дружин в византийское войско, содержит статью о взаимной выдаче государственных преступников. В целом, этим договором Русь обеспечивала своим послам и купцам личную безопасность, неприкосновенность их челяди и имущества. Таким образом, нормы византийского и русского права возводились в ранг международных, обязательных для обеих сторон[91].

Договоры 907 и 911 гг. являются косвенными доказательствами того, что поход Олега на Константинополь вовсе не позднейшая выдумка русского летописца, но действительно имевшее место историческое событие. В первую очередь, в пользу этого говорят широкие привилегии, предоставленные Византией Руси. Если не было никакого военного столкновения, закончившегося невыгодно для ромеев, то что могло сподвигнуть их на такие уступки? Вторым подтверждением прямое указание в тексте договора: «первыми словами нашего договора помиримся с вами, греки»[92]. Совершенно ясно, что без предшествовавших боевых действий обеим сторонам не было смысла заключать мир[93].

Таким образом, несмотря на полемичность некоторых сведений о походе князя Олега на Царьград, приводимых в русских летописях, и полное отсутствие упоминаний о нем в византийских источниках, мы можем с большой долей вероятности утверждать, что это событие имело место в реальности, но, возможно, не в 907 году, как сообщается в «Повести временных лет». Договоры же Руси с Византией свидетельствуют о юридическом оформлении связей между государствами, их усложнении и укреплении.

 

Поход 941 года

На протяжении 30 лет Русь и Византию связывают союзнические отношения, не нарушаемые военными столкновениями. Однако в 941 году князь Игорь неожиданно предпринимает первый за долгое время морской поход на Константинополь. Это событие нашло отражение в VI книге Продолжателя Феофана, описывающей правление Романа I.

11 июня 941 года росы приплыли к Константинополю на 10 тысячах судов[94]. Против них тут же были собраны все дромоны и триеры, находившиеся на тот момент в городе. Приведенный в порядок флот византийцев выступил против россов под командованием патрикия Феофана. Патрикий первым ударил по противникам, рассеяв строй русских кораблей. Шедшие за его дромоном другие суда византийского флота завершили разгром, потопили множество кораблей вместе с командой, многих убили, но еще больше взяли пленных.

Уцелевшие росы стали отступать к восточному берегу, к Сгоре. Им наперехват были направлены всадники и отборные воины под командованием патрикия Варды Фоки, разбившие русский отряд, посланный за провиантом. Здесь же настиг росов и доместик схол (главнокомандующий) Иоанн Куркуас, возглавлявший восточное войско. После ряда тяжелых потерь русские больше не осмеливались совершать вылазки на сушу и опасались покидать свои суда. Их положение осложнилось тем, что надвигалась осень, а также кончалось продовольствия.

15 сентября того же 941 года росы пускаются в плавание к фракийскому берегу, но встречают корабли патрикия Феофана. Завязывается второе сражение. Лишь немногим русским удается бежать с наступлением ночи. Патрикий же с множеством трофеев возвращается в Константинополь, где император почтил его саном паракимомена (главного спальничьего).

Так по свидетельству Продолжателя Феофана развивались основные события данного похода. Однако причина военного выступления росов не обозначена и в этот раз. В.В. Мавродин высказал предположение, что поход мог быть вызван каким-то нарушением договора 911 г., однако убедительного подтверждения данного мнения нет[95].

Этот поход обернулся для росов сокрушительным поражением, но неудача не смущает Игоря: уже в 943 году он предпринимает новое наступление на Византию. Византийские источники умалчивают о втором военном столкновении русского князя с ромеями, поэтому для освещения дальнейших событий приходится вновь обращаться к русским летописям.

По свидетельству «Повести временных лет», Игорь «собрал воинов многих: варягов, русь, и полян, и славян, и кривичей, и тиверцев — и нанял печенегов, и заложников у них взял, — и пошел на греков в ладьях и на конях, стремясь отомстить за себя»[96]. Узнав о приближении росов, император Роман послал к князю послов, предлагая большую дань. Игорь собирает своих дружинников и начинает думать над предложением византийцев. В итоге, он согласился пойти на мир с императором и, «взяв у греков золота и поволоки на всех воинов»[97], вернулся в Киев.

Не следует считать все изложенные летописцем события абсолютно достоверными. Так, можно подвергнуть сомнению сообщение о большой дани, выплаченной Византией Руси, так как договор 944 года не подтверждает этих сообщений и заключен на гораздо менее выгодных для русских условиях, чем соглашения 907-911 гг[98]: Русь была сновадолжна платить торговые пошлины и взять на себя ряд новых обязательств по отношению к Византии. Безусловно, определенное влияние на выдвижение ромеями таких требований оказало поражение Игоря в 941 г.

Однако договор свидетельствует и об усилении Руси, которого так не желала Византия. Византия была обеспокоена утверждением власти Руси ва северном побережье Черного моря и в Крыму. До сих пор русские предпринимали свои походы на византийские владения, выходя из глубин во­сточно-европейской равнины, отплывая от «гор киевских». Те­перь они уже осваивали само морское побережье, утверждаясь у границ византийских земель в Крыму. Поэтому-то в до­говоре 944 г. так старательно подчеркивается запрещение рус­ским зимовки в устье Днепра, на Белобережье и на острове Евферия[99].

Византия страшилась возвышения и дальнейшего возвышения Руси, но, между тем, все больше зависела от нее, ища военной помощи против арабов, турок-сельджуков, кочевников с севера. В скором времени станет очевидно, что некогда могучая империя неумолимо клонится к закату, а молодое русское государство становится той политический силой, с которой вынуждены считаться все соседние народы.

 

Поход 1043 года

Морской поход 1043 года, возглавляемый сыном Ярослава Мудрого, новгородским князем Владимиром, явился последним крупным столкновением Руси и Византии такого рода. Подробный рассказ об этом событии оставил Михаил Пселл.

Согласно сообщению Пселла, русские напали на Византию беспричинно, т.к. это «варварское племя», кипя «злобой и ненавистью к Ромейской державе и, непрерывно придумывая то одно, то другое, ищет предлога для войны»[100]. Можно ли с доверием относиться к утверждениям Пселла о враждебности русских к Византии?

С моей точки зрения, они явно преувеличены. До 1043 года отношения Византии и Руси (по крайней мере, внешне) были вполне дружелюбны. Русские находились в составе варяго-русской дружины в Константинополе, служили в византийском войске, имели в столице империи собственное подворье, а между двумя госуларствами велась интенсивная торговля. Исходя из всех этих фактов, историки склонны видеть истоки конфликта в другом.

В 1042 году на престол Византии взошел Константин IX Мономах. Частая смена правителей привела к тому, что стоявшая у власти группировка всячески стремилась заручиться поддержкой сената и населения Константинополя, в особенности, ремесленников и торговцев, осыпала их чинами и богатыми дарами. Несомненно, заигрывание властей со столичными торговцами и ремесленниками значительно ухудшало положение иностранных купцов, в том числе и русских, подвергавшихся бесконечным притеснениям и вымогательствам[101]. Вдобавок к этому, Константин IX резко меняет прежний курс: распускает военные отряды, пользовавшиеся особым расположением прежнего императора Михаила V, возможно пытается расформировать варяжско-русский корпус. Вполне объяснимо, что такие действия византийских властей не могли не вызвать недовольства Руси. Использовав в качестве повода к войне убийство византийцами некого знатного русского, князь Владимир Ярославович выступил в поход на Константинополь[102].

В июле 1043 г. флот росов скрытно проникает в Пропонтиду, но не торопиться начинать боевые действия, предлагая Византии мир и большой выкуп: по 1000 статиров на судно[103], т.е. около 80 тыс. византийских номисм. Так как это было заведомо невыполнимое условие, можно согласиться с предположением Пселла, считавшего, что русские в любом случае намеревались сражаться и специально выставляли неосуществимые условия. Послов не удостоили никаким ответом. Битва была неминуема. В ходе морского сражения русские суда были частично истреблены огнеметами, частично развеяны внезапно разыгравшейся страшной бурей[104].

Во время битвы на берег было выброшено до 6 тысяч воинов, которые решили пешком пробираться на Русь. Воевода Вышата согласился возглавить их, сказав: «Если буду жив, то с ними, если погибну, то с дружиной»[105]. Однако уйти на Русь им не удалось. У Варны русские были разбиты, масса воинов пала в сражении, около 800 человек были при­ведены в Константинополь и ослеплены. Князь Владимир же с остатками флота двинулся в обратный путь морским путем и, разбив посланные за ним в погоню 14 византийских триер, благополучно вернулся на Русь.

Казалось, что русские потерпели полное поражение, у победившей Византии нет оснований искать союза с ней. Однако уже в 1047 году между государствами был восстановлен мир, по условиям которого всего пленным были отпущены на Русь. Более того, договор был скреплен браком дочери или близкой родственницы Константина IX и сына Ярослава Мудрого, Всеволода. Вероятно, Византия пошла на уступки Руси, потому что не чувствовала себя в безопасности от нового нападения русских. Кроме того, возросла угроза со стороны печенегов, с которыми у византийцев началась тяжелая борьба на Дунайской границе.

Заключение

Трудно предположить, что за такой однозначной темой, как флот, может скрываться множество аспектов, порой лишь отдаленно связанных между собой. Однако история – удивительная наука, порой объединяющая в одном исследовании проблемы и явления, которые кажутся совершенно чуждыми друг другу.

В рамках данной работы была предпринята попытка хотя бы отчасти рассмотреть древнерусский флот не на основании характеристики разных типов судов, принципов кораблестроения и т.д., но выявить его роль в важнейших политических событиях IX-XI вв., а также взглянуть на эту роль не с привычных позиций, нашедших отражение в русских летописях, но с точки зрения византийских авторов, достаточно далеких от Руси, чтобы их мнение можно было назвать взглядом «извне», но при этом и не столь неосведомленных о положении дел, чтобы приукрашать свои рассказы фантастическими подробностями, не имеющих ничего общего с реальностью.

Анализ свидетельств византийских источников о флоте росов позволяет осознать, сколь велика была его значимость в жизни наших предков. Он играл важнейшую роль в торговле, был неотъемлемой частью большинства военных походов и даже был связан с погребальными обрядами. Слава о русских мореходах достигала самых отдаленных земель, а самая могущественная морская держава того времени – Византия – опасалась неожиданного появления киевских флотилий у выхода в Черное море. Мы с полным правом можем гордиться не только историей побед и свершений флота, созданного Петром I, но и (пусть и не такими масштабными) успехами и прорывами первых русских судоходов.

 

Приложения

Изображение 1. Дубовая лодка-долбленка

 

Изображение 2. Византийский дромон (один из вариантов реконструкции)

 

Изображение 3. Днепровские пороги

 

 

 

Изображение 4. Карта-схема «Тайные маршруты русов» (по статье Г.И. Анохина «И принудил греков платить дань… // Родина. 1996. №9)

 

 

 

⇐ Предыдущая12

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: