 |
Иерархия защитных механизмов
|
|
|
|
Главная проблема при изучении преодоления стресса заключается в определении защитных механизмов, которые по определению являются недостаточно эффективными, так как искажают реальность. Однако большинство людей адаптируется все же неплохо. G.E. Vaillant [488] пытался преодолеть это противоречие, определяя защитные механизмы как стили адаптации.
Он анализировал данные лонгитюдного исследования учащихся колледжа – его в основном интересовали адаптационные механизмы, которые эти люди используют в разных жизненных ситуациях. Хотя он признавал, что адаптация требует от человека «изменить себя и мир вокруг», однако ограничился изучением регуляции эмоций и сохранением целостного «Я» в этом процессе.
Автор классифицирует защитные механизмы по критерию их осознанности, который отражает и направление их развития (таблица 5). Он отошел от традиционной психоаналитической теории, признав, что использование защитных механизмов – не патология и что они служат цели сохранения целостности личности в трудных обстоятельствах. Стратегии (защитные механизмы) расположены в таблице в порядке снижения их эффективности и адаптивности [по 488].
Как показывает таблица, автор выделяет четыре вида защитных механизмов: проективные, незрелые, невротические, зрелые. Их иерархия основана преимущественно на степени искажения реальности каждым механизмом: перечисленные ниже механизмы подразумевают меньшую степень искажения и поэтому менее «патологичны». Агрессивные люди, приписывающие гнев другому лицу, используют незрелые механизмы; человек, трансформирующий агрессию в необоснованное восхищение, использует невротический механизм; человек, сублимирующий свои переживания, применяет зрелый механизм. Проективные механизмы включают такие важные стратегии, как «отрицание» – неспособность признать, что событие действительно имело место, а иллюзорная проекция может включать параноидальные фантазии, которые могут сопровождаться крайними формами реакции (например, насилием).
|
|
|
Таблица 5. Иерархия защитных механизмов
Он связал эти иерархические категории с материалами интервью, полученными 30 лет назад в исследованиях на людях в начале их обучения и в старших классах школы, и показал, что с переходом во взрослую жизнь характерные защитные стили часто меняются от незрелых к более личностно зрелым. Индивиды, использующие менее зрелые механизмы, в дальнейшей жизни являются менее адаптированными или менее успешными, если их оценивать по карьере и семейной стабильности.
G.E. Vaillant приводит убедительные примеры изменения защитных стилей. Он был одним из первых, кто изучал процессы преодоления в повседневной жизни и пытался изменить психоаналитическую теорию преодоления с учетом феноменов процесса адаптации. Однако, хотя он и отошел от традиционной психоаналитической теории, признавая, что использование защитных механизмов – не всегда проявление патологии, но оставался непоследовательным в утверждениях, что, с одной стороны, адаптационные стратегии не осознаваемы, а с другой – что, тем не менее, они отражают процессы развития. Если, как он утверждал, защитные механизмы сознательно не приобретаются, то как же они развиваются? В то же время он приводил примеры, из которых следовало, что люди, которых он изучал, пытались сознательно изменить свои стили адаптации. Например, стиль адаптации одного из них вначале описывался как действия по шаблону, и он агрессивно отказывался от проявлений гнева и враждебности, но как только он стал получать удовольствие от таких действий, у него появился более зрелый тип защиты – альтруизм. Следует также отметить, что G.E. Vaillant в своих ранних работах проявлял малый интерес к техникам решения проблем, а также утверждал взгляд на эмоции лишь как на компонент стрессогенной ситуации, хотя для решения проблем роль бессознательного очень важна.
|
|
|
В более поздней работе он приводит конкретные способы развития личности и, в частности, рассматривает три модели этого развития: нейробиологическую, теорию социального научения и запечатление – импритинг [489]. С нейробиологических позиций нейронные процессы взросления предположительно продолжаются в течение всей жизни, позволяя человеку развивать высшие функции, проявления личности, такие как устойчивость к парадоксам, возможность сублимации и т. д. Такая модель может объяснить различия в развитии личности во взрослой жизни, хотя автор и утверждал, что, например, систематическое отравление нервной системы наркотиками и алкоголем задерживает развитие личности, проявления своего «Я».
С точки зрения теории социального научения, мы осваиваем более взрослые механизмы защиты через накопление знаний и социальную поддержку. «Обучение, как и наследственность, заключает G.E. Vaillant, играет важную роль в выборе нами типа защиты. Сублимация менее вредна, чем мазохизм, альтруизм приводит к лучшим результатам, чем автоматизмы, а юмор обеспечивает нам больше друзей, чем остроумие» [489, c. 332]. Добавим, что социальная поддержка облегчает развитие механизмов защиты, повышая чувство защищенности и самоуважения, и подкрепляет использование более зрелых способов защиты.
Однако он считал, что наиболее полной, совершенной моделью является развитие личности путем использования механизма запечатления. В этом случае «критике подвергается не социальная поддержка, а способность воспринимать эту поддержку» [489, c. 332]. Он, например, выделяет несколько способов восприятия любви – от наиболее незрелых (подражания и восприятия) до наиболее зрелых (идеализация и идентификация). При подражании и восприятии люди неосознанно, некритично прислушиваются к тем, кто для них значим. При идеализации и идентификации мы можем распознавать и разделять положительные и отрицательные черты тех, кого мы любим: «по сравнению с восприятием, идентификация является более гибким, обратимым, нейтральным, дифференцирующим, обоснующим свой выбор способом взаимодействия с другими… С помощью идентификации мы можем вести внутренние диалоги (… например, он делает так-то и, если я выбираю, то смогу тоже сделать так)» [489, c. 351].
|
|
|
G.E. Vaillant придерживается мнения, что защитные механизмы являются неосознанными – даже такие, которые включают планирование и предвосхищение, – «параноик не может усилием воли стать альтруистом» [489, c. 103–104]. Но он в то же время говорит: «… с помощью терапии, взрослея или в отношениях с любимым человеком люди учатся более зрелым способам самообмана» [там же]. Таким образом, G.E. Vaillant занимает двойственную позицию в том, что в адаптации является сознательным, а что неосознанным; с одной стороны, он приводит убедительные примеры, а с другой – эти же примеры свидетельствуют, что развитие и применение более зрелых стратегий преодоления осуществляется по крайней мере частично и в определенных случаях с помощью сознательного управления.
N. Haan [339] предложила более четкий подход к определению того, что лежит в основе осознанной или неосознанной регуляции адаптации. Она также стремилась к объединению процессов адаптации и защитных механизмов преодоления в более крупное психодинамическое образование. В противоположность подходу, который использовал G.E. Vaillant, она утверждала, что защитные механизмы являются патологией, и создала иерархию механизмов адаптации, основываясь на степени сознательности или неосознанности ее стратегий. N. Haan выделила десять основных, базовых личностных процессов, которые могут проявляться в трех видах действий [по 339]: преодоление – сознательный, гибкий и целенаправленный, допускающий проявления эмоций средней силы; защита – вынужденный, отрицательный, ригидный, в большей степени направлен на совладание с тревогой, чем с проблемой; избегание – автоматизируемый, «ритуализованный», иррациональный, существенно искажающий межличностные отношения (таблица 6).
|
|
|
Таблица 6. Характеристика действий по преодолению, защите и избеганию
Десять основных личностных процессов в дальнейшем дифференцируются по четырем функциям [по 339]: мышление, рефлексия, сосредоточение внимания и регуляция аффекта (таблица 7). Эти процессы не только направлены на уменьшение тревоги (последняя функция), но и осуществляют регуляцию процессов мышления, обеспечивают способность к саморефлексии и сосредоточению внимания.
Отдельные процессы, считает N. Haan, могут проявляться по-разному и с разной степенью «патологичности». Как показано в таблице, третья функция мышления – смыслообразование – может стать проблемно-ориентированной стратегией (способом) преодоления. Как способ преодоления, она заключается в логическом анализе проблемы – процессе, предшествующем большинству решений. Как способ защиты, функция смыслообразования превращается в рационализацию или оценивание своих действий. В качестве же способа избегания смыслообразование превращается в конфабуляцию (ложные воспоминания о вымышленных или реальных событиях и фактах) – когда человек просто говорит о попытке защититься, но не действует.
N. Haan заключает, что люди используют преодоление, когда могут действовать, и защиты – когда должны действовать.
Можно предположить, что преодоление используется, когда процессы ассимиляции (усвоения, уподобления) и аккомодации (приспособления) вполне согласованы или их дисбаланс не влияет на переживания человека, – например, он получает удовлетворение от фантазирования или хочет таким путем приобрести новые навыки. Защита необходима в случае дисбаланса этих процессов. Избегание как уход от всех типов ассимиляции осуществляется как приспособление к стрессу или разрешение ситуации и напоминает процессы развития, когда потребности ассимиляции превосходят возможности человека и нарушают структуру личности, – человек уходит в свой внутренний мир.
Другими словами, если ситуация не особо стрессогенная и человек может справиться с ней, то стратегии преодоления характеризуются как целенаправленные, гибкие, опирающиеся на внутренние принципы и допускающие аффективные проявления. Но в стрессовых обстоятельствах личность сохраняет целостность за счет большего или меньшего искажения реальности. Защитные стратегии поведения по преодолению стресса внешне обусловлены, ригидны и направлены более на проявление тревоги, чем на решение проблемы. Субъективное отражение реальности в большей степени искажается при использовании стратегии избегания. Она автоматизирована, ритуализирована, иррациональна, жестко придерживается шаблона и, вследствие этого, повышает чувствительность к воздействию.
|
|
|
Таблица 7. Классификация защитных механизмов
Успешность процессов преодоления определяется не их содержанием или действиями, а тем, какие средства используются для этой цели. Но эти средства и способы не являются жестко детерминированными: N. Haan признает, что обычно применяется сочетание нескольких стратегий преодоления и защиты, развитие заключается в усилении контроля над поведением, продвижении от защиты к преодолению.
Теория N. Haan обладает некоторыми позитивными особенностями, – она, в частности, отошла от традиционной психоаналитической теории, проявляя скорее конструктивистские, нежели реактивистские взгляды на адаптацию, утверждая, что люди не столько пассивно реагируют на окружающие условия, сколько изменяют, оптимизируют их.
Тем не менее, эта теория несколько ограничена. Основная проблема состоит в выделении трех видов адаптационных и дезадаптационных процессов и условий, в которых эти процессы развиваются. В частности, N. Haan уверена, что люди могут использовать рациональные способы преодоления и защиты лишь в условиях незначительного стресса. Когда же стресс значительный, его преодоление она объясняет с позиций классических фрейдистских взглядов, то есть главным образом на основе подсознательных актов регуляции. Но, как свидетельствуют многочисленные современные данные, люди могут рационально и эффективно действовать и в чрезвычайно экстремальной ситуации – например, в боевых условиях, при авариях, в условиях развития опасного для жизни заболевания.
Более того, некоторые исследователи утверждают, что процессы защиты нельзя рассматривать как патологические процессы. Например, R. Lazarus [371] показал, что в некоторых обстоятельствах механизм отрицания как одна из стратегий преодоления может быть даже полезным, так как дает человеку кратковременную отсрочку, позволяя ему собраться с силами. M. Horowitz [348] описала последствия крайне стрессовой ситуации по стадиям отрицания и оцепенения, чередующихся с воспоминаниями. Она полагала, что этот процесс неосознанный и возможно оборонительный, не является патологическим, так как имеет функциональный характер – обеспечивает информацией для дальнейших действий или приспособления к ситуации, что не оказывает деструктивного влияния на личность.
Основным недостатком теории N. Haan является то, что она отражает доминирующую культурную тенденцию (в поведении, труде, отношении и т. п.) и, таким образом, ограничивается рамками этой культуры. Критерии преодоления, по N. Haan, – степень направленности на будущее, дифференцированность мышления, сдерживание аффекта – жестко ограничены особенностями культуры. В то же время в разных культурах существуют, например, разные способы регуляции аффекта: либо косвенное проявление аффекта, либо его решительное пресечение.
|
|
|
