Атаманов Г. А. Ключевая проблема исследования феномена безопасности в современной России

Как известно, проблема - это объективно возникающий вопрос, решение которого представляет существенный практический или теоретический интерес. Причём вопрос, ответом на который является теория в целом. Вопросы, решением которых является одно или несколько утверждений теории, принято называть задачами. Другими словами, проблема и задача отличаются друг от друга не содержанием вопросов, но характером ответов. Таким образом, проблема имеет внешнее происхождение по отношению к теории, которая является её решением, в то время как решение задачи следует из той теории, в рамках которой задача сформулирована [4, с. 114].

Термин «проблема» указывает на необходимость решения задачи на философском (метатеоретическом) уровне рефлексии. В решении проблемы имманентно присутствует нормативный элемент, предписывающий определённый вектор развития знания. Адекватное решение стоящей в данный момент проблемы делает возможным разработку мер по её практической реализации и задает верное направление дальнейшим научным исследованиям, неадекватное - неизбежно ведёт в тупик и науку, и практику. Попытки решения проблемы, как правило, побуждают учёных к более глубокому пониманию сложившейся ситуации.

Постижению тех или иных аспектов безопасности последние десятилетия были посвящены многочисленные диссертационные исследования1. По этой проблематике написано множество статей, монографий, учебников. Подавляющее большинство из них посвящено исследованию прикладных аспектов безопасности.

1 В каталоге научной электронной библиотеки диссертаций и авторефератов на середину мая 2012 г. значилось 2584 кандидатских и докторских диссертаций, в названии которых присутствует слово «безопасность» [6]. - Г.А.

Их авторы заявляют и, затем, исследуют такие - ставшие уже привычными - виды безопасности как экономическая, экологическая, информационная, национальная. Встречаются в этом списке и работы, посвящённые, можно сказать, экзотическим (педагогическая, религиозная, сетевая, международная, этнополитическая, электромагнитная, миграционная, государственно-конфессиональная, криминологическая, гидрологическая, ноосферная, пограничная, военно-экономическая, вибрационная, демографическая, безопасность в ноосферогенезе, эпизоотическая) и другим подобным видам безопасности, не менее оригинальным и... абсолютно неверно определённым.

Несмотря на обилие работ, посвященных исследованиям различных аспектов феномена безопасности и различных видов безопасности, попыток раскрыть сущность самого феномена безопасности было немного. В поле зрения автора попало три исследования такого плана, в которых были предприняты попытки раскрыть сущность феномена безопасности с позиции философии, но, к сожалению, они так и не привели к позитивному результату [7; 8; 9]. Так, например, в учебном пособии (что само по себе уже странно) «Философия безопасности» [8] достаточно подробно раскрыта проблема теоретического постижения сущности безопасности, детально описывается методология постижения этой сущности и структура будущей теории безопасности, даётся хорошо аргументированная критика устоявшихся или, как пишет Н.Н. Рыбалкин, традиционных представлений о безопасности. Но, при всём при этом, сама сущность безопасности так и не раскрыта. Предпринятая им попытка раскрыть безопасность через природу вещей контрпродуктивна. Она опирается на понятие Абсолютной идеи Гегеля и, по сути, утрачивает связь с материализмом, переходя в область идеализма, где, собственно, и находится философия Гегеля, на которой базируются теоретические построения Н.Н. Рыбалкина. Заключительные же главы пособия, посвященные социологии безопасности и основам её обеспечения в России изобилует логическими ошибками и откровенными спекуляциями. В результате данное учебное пособие, по мнению автора статьи, скорее будет оказывать деструктивное воздействие на сознание студентов, вызывая серьёзный когнитивный диссонанс.

Эссе В.С. Поликарпова «Философия безопасности» [7] - это пространные размышления на культурологические, социологические темы, о синергетике с «джокерами» и «руслами», довольно подробное описание различных видов оружия массового поражения, а речи о сущности безопасности в работе с претенциозным названием «Философия безопасности» нет. В результате заявленная тема так и осталась нераскрытой. Кроме того, В.С. Поликарпов в своей работе использует массу новых терминов без раскрытия их значения, что также создаёт условия для возникновения когнитивного диссонанса и, как следствие, негативных эмоций.

Книгу В.И. Ярочкина и Я.В. Бузановой, с не менее претенциозным названием «Теория безопасности» лучше всего характеризуют цитаты из нее же: «Безопасность - это гарантированная конституционными, законодательными и практическими мерами защищенность и обеспеченность жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз» и «Безопасность - это повседневная, тяжелая, рутинная, но крайне важная работа» [9, с. 11]. Анализировать подобные определения - только тратить время и свое, и читателя.

Не только В.И. Ярочкин и Я.В. Бузанова, но и многие другие представители российской науки приняли в качестве методологического основания концепцию безопасности, конституированную законом Российской Федерации от 05.03.1992 г. № 2446-1 «О безопасности» и «получившую свое дальнейшее развитие» в Концепции национальной безопасности Российской Федерации1. В результате, как уже неоднократно автор отмечал в различных своих работах [1; 2; 3], в современной российской науке сложилась парадоксальная ситуация: наука выступает не пионером в исследовании реальной действительности, а апологетом методологически несостоятельной концепции. Причем методологически неверными являются не отдельные разделы или подходы, изложенные или примененные в данной концепции - она несостоятельна полностью, во всех компонентах без исключения.

Так, в качестве объектов безопасности в ней рассматриваются даже не личность, общество, государство, а их интересы. Получается, что, собственно, ни личность, ни общество, ни государство законодателя и не интересуют. Главное -интересы, а не их носители. Но даже то, что перечислено в качестве интересов в упомянутых законе и концепции, носит исключительно спекулятивный и конъюнктурный характер и не имеет никакого отношения ни к науке, ни к здравому смыслу. Даже мало-мальски грамотный студент знает, что каждая отрасль знания имеет свой предмет и свой объект исследования. Но когда речь заходит о феномене безопасности, то почему-то у подавляющего большинства его исследователей отказывает логика. Во всех без исключения сферах деятельности и исследований в качестве объектов безопасности декларируются уже набившие оскомину «личность, общество, государство». И это при том, что ни личность, ни общество не являются ни объектами, ни субъектами ни права, ни правовых, ни информационных, ни экономических, ни экологических, ни каких других отношений [3].

Народ давным-давно определил и главного субъекта безопасности. Не зря же народная мудрость гласит: «Спасение утопающих - дело рук самих утопающих». Если перевести эту максиму на язык науки, получится, что главным субъектом безопасности является сам социальный субъект. Учёные же субъектом безопасности везде и всюду практически безоговорочно, вопреки логике и здравому смыслу, объявляют государство, в то время как «государство» может рассматриваться в качестве объекта или субъекта только на мегауровне - уровне межгосударственных (международных) отношений. А на микро- и макроуровнях социальные субъекты имеют дело не с «государством», а с «органами государственной власти» и их отдельными представителями, отождествление которых с «государством» с точки зрения методологии научной деятельности является грубейшей ошибкой. Если в устной обыденной речи подобное отождествление ещё можно понять и простить, то в научной и законотворческой деятельности такие ошибки недопустимы и непростительны.

В анализируемой концепции угрозы и их источники с точки зрения логики определены абсолютно неверно. Например, в качестве источников угроз перечислены деятельность различных структур и даже средств, стремление стран, обострение конкуренции, разработка концепций, критическое состояние промышленности, неразвитость институтов, недостаточное финансирование и т.д. и т.п. Очевидно, что это разнопорядковые и разносущностные понятия, не имеющие никакого отношения ни к понятию «источник», ни к понятию «угроза». Очевидно, что здесь налицо полное пренебрежение (или незнание) законов логики и методологии научного исследования. Реально же существующие угрозы и их источники не определены вовсе. Они даже не обозначены. Источником угроз может быть только и исключительно либо субъект, либо объект. А угроза - это специфическое состояние субъект-субъектных или субъект-объектных связей и отношений, свидетельствующее о наличии у иного субъекта желания и возможности, а у объекта только возможности причинить объекту защиты вред.

Состояние концептуального осмысления проблемы безопасности сегодня во многом напоминает состояние изучения причин заболевания в микробиологии конца XIX - начала XX века, когда исследователями был открыт вирус, и незамедлительно был сделан вывод: вирус есть причина болезни. Есть вирус -есть заболевание! Много позже, уже в 50-х годах прошлого столетия, произошло переосмысление этой гипотезы. К этому моменту уже было установлено, что вирусы есть всегда и везде! Следовательно, причиной заболевания является не просто наличие вирусов, но и их тип, концентрация, наконец, состояние иммунной системы организма и самого организма в момент контакта с вирусом (вирусами). Равно как и вирусы, всегда и везде есть угрозы, т.к. угроза представляет собой специфическое состояние объект-объектных (объект-субъектных) отношений. В природе же нет объектов (субъектов) вне связей и отношений. Любые связи в зависимости от условий могут в любой момент превратиться из конструктивных и утилитарных в деструктивные и пернициозные (от лат. perniciosus - гибельный, опасный). В тоже время, опять же, как не каждый вирус служит причиной заболевания организма, так и не каждая угроза представляет опасность для объекта защиты. Всё определяется не наличием/отсутствием угроз, а их характером, количеством и, главное, параметрами самого объекта защиты, его способностями избегать деструктивного воздействия, противостоять ему, а в случае поражения -ликвидировать негативные последствия.

Но самый главный недостаток в исследовании феномена безопасности сегодня в России - это трактовка безопасности как состояния защищенности. Казалось бы, что ущербность данного подхода очевидна.

Во-первых, из анализа полностью исключается и источник опасности, и объект, безопасность которого требуется обеспечить. Все внимание сосредотачивается на сооружении защиты, которую необходимо воздвигнуть, чтобы эту защищенность обеспечить. И не важно, кого (или что), зачем и от кого (чего) защищать. При таком подходе защита становится самоцелью. Подобное примитивное понимание безопасности было свойственно человечеству вплоть до Средних веков: Великая китайская стена, замки с «неприступными» стенами и рвами, шлемы, латы и т.д. и т.п. Попытки реализовать подобный подход в Новейшей истории - линии Маннергейма и Мажино - показали его полнейшую несостоятельность.

Во-вторых, понятие «защищённость» является ещё менее определённым, чем «безопасность», и представляет собой обыкновенную средневековую «универсалию». Но именно этот подход и сформированная на его основе парадигма сейчас уже почти безоговорочно приняты российской наукой, конституируются российским законодательством и институализируются органами государственной власти.

Наиболее распространенными и существенными ошибками, допускаемыми исследователями феномена безопасности, сегодня также являются:

- отсутствие диалектической связи понятия «безопасность» с понятием «опасность»;

- отождествление безопасности с устойчивостью;

- отсутствие единого основания при классификации видов безопасности;

- трактовка «безопасности вообще» безотносительно к объекту безопасности и уровню его структурной сложности.

Эти и другие, менее существенные, но от этого не менее значимые, ошибки являются следствием множества причин, среди которых, по мнению автора, не последнее место занимают такие, как:

- слабая методологическая подготовка исследователей;

- сознательное пренебрежение методологией научного исследования;

- стремление выдать желаемое за действительное;

- ангажированность авторов.

Такое положение вещей сложилось вследствие того, что:

1) безопасность, как правило, исследовалась и исследуется в прикладных аспектах специалистами в отдельных областях науки или практики, обладающими, как показывает опыт, недостаточным уровнем методологической подготовки;

2) результат заранее предопределялся заказчиком исследования (тем, кто платит);

3) основная масса так называемых исследований являлась (и является по сей день) в лучшем случае интерпретацией, а чаще - простым изложением ошибочных точек зрения нескольких именитых авторов.

Упомянутые выше недостатки устанавливают в известном смысле предел дальнейшему углублению научных исследований, в которых настоятельно нуждается практика. Любая теория для того, чтобы помогать практикам находить верные решения, должна опираться на прочное основание, имеющее мировоззренческий и методологический характер. Однако сегодня российская социальная наука в исследованиях феномена безопасности опирается на ложные знания и использует ненаучную методологию и потому не в состоянии обеспечить правильное понимание исследуемого предмета. Возможность преодоления указанного предела может быть обеспечена только переработкой предельных оснований теории безопасности. Научная теория безопасности может быть построена только на адекватном реальной действительности философском «фундаменте», свободном от спекуляций, ложных суждений и неверных установок1.

Таким образом, получается, что сегодня ключевой проблемой исследований в области безопасности в России является отсутствие адекватного философского обоснования проблемы. Главная причина такого положения - стереотипы, стихийно сформировавшиеся в конце прошлого столетия, конституированные российским законодательством и по сей день довлеющие над умами российских учёных и практиков в области исследования и обеспечения безопасности. Преодолеть эти стереотипы, вырваться из пут ложной парадигмы, - архиважная и, в то же время, архисложная задача, но при наличии воли и здравого смысла вполне разрешимая.

1. Атаманов Г.А. Диалектика безопасности // Национальная безопасность России в перспективах современного развития. Саратов: ООО Изд-во «Научная книга», 2005.С. 2127.

2. Атаманов Г.А., Рогачев А.Ф. Информационная безопасность субъекта экономической деятельности. Волгоград: ИПК ФГОУ АПО ВГСХА «Нива», 2009. 132 с.

3. Атаманов Г.А. Методология безопасности [Электронный ресурс] // Фонд содействия научным исследованиям проблем безопасности «НАУКА-XXI»: [сайт]. [2011]. URL: http: //naukaxxi. ru/materi als/302

4. Грязнов Б.С. Логика. Рациональность. Творчество. М., 1982.

5. Дискуссионный клуб «РОСИЧИ» [Электронный ресурс] // Rosichi.org: [сайт]. URL: http://rosichi.org/archives/category/safety

1 Основные положения нового подхода к исследованию феномена безопасности, базирующиеся на научной логике, разработаны автором статьи и изложены в выступлениях на научных конференциях и других журнальных статьях, тексты которых имеются, в том числе, и в открытом доступе в сети Интернет [5]. - Г.А.

6. Каталог диссертаций и авторефератов по специальностям ВАК РФ [Электронный ресурс] // disserCat-электронная библиотека диссертаций: [сайт]. URL: http://www.disserr.ru/catalogue (дата обращения: 10.05.2012).

7. Поликарпов В.С. Философия безопасности. СПб. Ростов-н/Д - Таганрог: Изд-во ТРТУ, 2001.

8. Рыбалкин Н.Н. Философия безопасности: учебное пособие. М.: Московский психолого-социальный институт, 2006. 296 с.

9. Ярочкин В. И., Бузанова Я.В. Теория безопасности. М.: Академический проект: Фонд «Мир», 2005.

 

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: