 |
Третья стадия («переходный период»)
|
|
|
|
Упомянутое только что потрясение открывает заслонку внутренним впечатлениям, душевным и физическим, разной степени интенсивности, длительности, качества. Психофизическое пространство наше, засеянное на предыдущем, школьном, этапе разносортицей игровых семян, дает теперь щедрые всходы — от печали до отчаяния, от беспокойства до ужаса или бурного гнева, от легкого насморка до хронических болей, тяжелых недугов, от робкого «быть — не быть» до роковых, непоправимых решений... Конечно, с этим «сельскохозяйственным» репертуаром мы знакомы с младенчества, но сейчас все заливается в пресс-форму устойчивого человеческого характера — основы для вылазок в мир в следующей, четвертой стадии, в период взрослого «практикума».
Переживания, типичные для стадии перехода, случаются в нашей жизни и до того, повторяются в течение последующих лет. Однако если на раннем этапе они воспринимаются в какой-то мере естественно — как испытания, необходимые для нашего становления, - то во взрослые времена данные игры не столько питают нас, сколько тормозят движение, задерживают человека в подростковости.
Вопрос: что делать, если мы вновь, в который раз, обнаруживаем себя «подстреленными» — во власти болезней или тревог, огорчений или сомнений? Проще всего — вспомнить, что делать ничего не надо, ибо светильник, зажженный нами, горит там, впереди, по-прежнему озаряя пути-дороги. Стоит шагнуть в направлении его луча - как ослабевают паутинные нити, удерживающие нас в проблеме, начинается освобождение... Разве что полный выход может произойти не сразу: все же мы умудрились основательно погрузиться в лунную тень. Но, держа в голове этот ориентир, натыкаясь постоянно на светлячков, мы шаг за шагом, день за днем будем чувствовать, как меняется наше внутреннее состояние.
|
|
|
Ну а на худой конец, у нас есть безотказный инструмент — сладкий самообгон. Хотя операция эта дает больший эффект при работе с проблемами затяжного, хронического характера. Располагая временем, мы можем рисовать свое фантастическое будущее не спеша, смакуя детали, накапливая энергию для симпатяжного взлета.
Если же инфекция вошла в организм стремительно, не успела пустить поросли по разным его участкам, исполняем процедуру того типа, который был опробован нами недавно, на предыдущей стадии. Только в естественном сюжетном развитии: болезнь-де разгуляется и доконает нас, тревога сожрет душу, тоска и безысходные мысли приведут, может быть, к белотапочному исходу... Одним словом, драматический, «горький» самообгон.
ЧИТАТЕЛЬ. Не напророчим ли себе?
Напророчить - означает ждать продолжения, развития, то есть рисовать себе реальную перспективу. Мы же исчерпываем подобные ожидания «под завязку», не оставляя места для рецидивов проблемы. Причем, как ты помнишь, не только доигрываем, но еще досыпаем сверху чтобы перевалило через край. И, несмотря на мрачные краски, чувствуем себя, как... в забавном триллере. Жуткие бутафорские вампиры клацают клыками, могущественные черные маги проваливаются в тартарары, а зрители набивают рот попкорном и трясутся от хохота... Итак, конкретно.
В ту пору, когда барьер, заслонивший свечение маяка, находится извне, перед нами, — с ним можно что-то делать. Отодвигать, переставлять, перечеркивать, разрисовывать... Ну а если этот предмет разместился у нас в серединке? Кость в горле, холодок внизу живота, заноза-мысль в голове, обидное чувство «под ложечкой»... Копошиться в своем запупном содержимом дано разве что самураям — и то без гарантии выхода на следующий день на службу. Если мы хотим почистить внутренние апартаменты, надо бы выселить оккупировавший их народ за дверь. Рассмотреть его вид на жительство. И поставить там свой автограф...
|
|
|
С ПАРТНЕРОМ
Приглашаем друга, родственника, коллегу на роль зеркала. Начинаем рассказ о своей проблеме в третьем лице, как бы приписывая ее своему отображению в этом зеркале: «Смотрите, как он болеет, тревожится, переживает, не находит решения...» Развиваем сюжет в гротескном направлении, подыскивая все более яркие, «уничтожающие» краски. Партнер выразительно, подчеркнуто-шаржированно изображает все, что льется из наших уст. Дуэт исполняется пофазно: лаконичная подача с нашей стороны — ответная реакция партнера.
Спектакль этот могут наблюдать охочие зрители: их реакция поможет колоритно и ярко выстроить самообгон и в нужный момент поставить точку. После чего высматриваем в позе, мизансцене, в которой оказался партнер, симпатягу и т. д. Изображение в зеркале стерто — с проблемой покончено.
ЧИТАТЕЛЬ. Надолго ли?
Если все проделано до исхода, если мы не оставили в себе закачку — навсегда. С учетом того, что основная работа только теперь и начинается: выращивание трассы. Ну а вернулись ненароком к бедам своим — вспоминаем созданный симпатяжный образ, и уж коли не терпится вновь поболеть, то делаем это в его шкуре. От имени «ведра с ушами конкистадора» или «салфетки, покрывающей левый
бочок годовалого крота». Ведро и салфетка переносят недуг веселее, нежели население СНГ и ЕС. Валяем ваню до полной разгрузки. Либо — приступаем к процедуре заново. Рано или поздно наши игровые привязки окончательно растают, перестанут нас «доставать».
ЧИТАТЕЛЬ. Звонят... просят вас к телефону.
Очень кстати. Але? Кто это? БАБУЛЕЧКА? Как же вы в переплет попали? Хотелось бы выпутаться? Ладно, ждите нас...
...Добираемся на такси за каких-то полчасика.
Слушаем вас, мадам.
БАБУЛЯ. У меня была история с музыкой: кто-то среди ночи гремел на всю улицу... Пыталась я отзеркалить эту симфонию, но, видимо, не получилось... С тех пор у меня в ушах канонада стоит... Не отпускает... Я почти не сплю...
Таак... Вы вроде у нас понятливая? Сейчас мы быстренько переложим в вашу головку то, чем грузили только-только читателя. Внимание...
|
|
|
...риадлопхэтапдававвебипомсэтьчитилэсяжэычмицэя-дюбмъбим!
БАБУЛЯ. Как же я раньше не догадалась! Вот темнота! Поможете мне?
БУРЛАНЫ. Еще бы. Мы ради вас...
БАБУЛЯ. Замечательно. Значит... смотрите, люди добрые, на это зеркало. Кого видите в нем? Бурланов? Ничего подобного — там я. Они — это я, БАБУЛЯ... У них гром в ушах!
БУРЛАНЫ. Трррр... Брррр..
БАБУЛЯ. Пьют кофе бочками, чтоб не уснуть. Спать нельзя, надо быть настороже... Вдруг грохот снова начнется, перепугает их до смерти?
БУРЛАНЫ. Ущипни меня, Петра! Ледяную водичку за шиворот мне, Петр!
БАБУЛЯ. Со всех сторон съехались оркестры. Международный конкурс оркестров у них под окном. Один маленький африканский оркестрик даже внутрь к ним залез, через форточку, в селезенку прямо...
БУРЛАНЫ. Там-там-там, трам-тара-рам! Кошмарики!..
БАБУЛЯ. Даже в пятках у них стучат, гремят...
БУРЛАНЫ. Как бурильная установка... Боже!..
БАБУЛЯ. Узнав о таких способностях, их теперь приглашают на военные парады, на свадьбы и похороны: просто стоят себе, жвачку жуют — а из них, изнутри, музыка гремит...
БУРЛАНЫ. «Наверх вы, товарищи, все по местам...»
БАБУЛЯ (смеется). Хватит! По горло!
БУРЛАНЫ. Тогда — рассмотрите в наших позах симпатягу...
ЧИТАТЕЛЬ. Еще звонок - ДЯДЕНЬКА к себе требует...
...Ну? Что скажете?
ДЯДЯ. В магазине все тогда расчихались, не уберегся я от вирусов. Свалился в гриппе... Борюсь — не могу выпутаться. Спасаюсь горчичниками...
БУРЛАНЫ. Слушайте инструкцию: риадлопхэт...
ДЯДЯ. Не надо, мне БАБУЛЯ похвасталась, рассказала. В общем, уважаемые зрители, перед вами в зеркале дохлик, обложенный горчичниками... Бурланы, изобразите!
БУРЛАНЫ. Ап-чхи! Кахи-кахи!..
ДЯДЯ. Не помогает. Нужно натуральной горчицей с ног до головы обмазаться.
БУРЛАНЫ. Петра, помажь мне живот... Не экономь, погуще! Петр, займись моими лопатками... В четыре слоя.
ДЯДЯ. Перцем сверху обсыпаться. В наждачную бумагу закутаться. Колючей проволокой обмотаться. Ток по ней пропустить покрепче...
БУРЛАНЫ. Горрим!..
ДЯДЯ. Очень хорошо. Пожарники нанимают их для противопожарной рекламы — будут стоять в витрине и дымиться.
|
|
|
БУРЛАНЫ (изображают).
ДЯДЯ. А я пока симпатягу в вас высмотрю...
ЧИТАТЕЛЬ. Алло? БАРЫШНЯ просит....
..Ай-яй-яй, несмеяна вы наша... Скисли совсем...
БАРЫШНЯ. Как же не скиснуть? Возвращаюсь домой с работы по темным переулкам. Ни души... Подруг моих у порога мужья встречают, а меня... алкаши одни, с песнями...
БУРЛАНЫ. Так, мы готовы.
БАРЫШНЯ. Кто из вас буду я?
ПЕТР. Ну, пусть я.
БАРЫШНЯ. Ее никто не встречает... Одинокая, несчастная... Стареет, увядает...
ПЕТР (всхлипывает, тоненько). Горе мне, бедной! Все меня позабыли, бросили. Петра, смотри — морщины уже на каждом колене...
БАРЫШНЯ. Да, да... Черные борозды, словно трактор проехался... На голове волосы вылезли, одна волосина осталась...
ПЕТР. Не только на голове... мм... еще на груди... лысость... нет, полволосинки еще есть... БАРЫШНЯ. Зубы шатаются...
ПЕТРА. Точно. Один изо рта только что выскочил, когда ты сообщил... Вместо этого раздалось: «Ш-с-с-с-ш»...
БАРЫШНЯ. Я забыла: в морщинах тараканы завелись, шастают туда-сюда... Постойте. Может, это не зуб, а таракан изо рта вылетел?
ПЕТР. Петра, лови! Приручи его, на поводке по утрам гулять води...
БАРЫШНЯ. Все, больше не надо!
Кто там еще звонит? МОЛОДОЙ? Поехали...
МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК. Очень вам рад. Плохой я у вас ученик... С тех пор как с курцом повстречался, погибаю от запахов. Дымы, угары, краски... Словно сговорились все. В рот ничего не идет — питаюсь одними антиаллергенами. И то: принюхиваюсь к ним... что-то странное... Теперь — вы.
БУРЛАНЫ. Принюхиваемся... Мм... Действительно. Запах, правда, тонкий; едва уловимый, но в том, наверное, и опасность... Принимаешь лекарство, а оно незаметно подтачивает тебя...
МОЛОДОЙ. Импортная упаковка, сладенькое, не придерешься... А на утро — спина в прыщах. БУРЛАНЫ (ощупывают друг друга). Точно! Крупные, как горох! Как орехи!
МОЛОДОЙ. Следите, господа зрители! Сейчас они примут еще порцию — прыщи станут как яблоки!
БУРЛАНЫ. Дыни! Пошли на базар, торговать будем. Подходи-налетай, покупатель, дешево отдадим!
ЧИТАТЕЛЬ (у телефона). Кто-то еще. По темпераменту судя-ГРАЖДАНКА.
...Вызывали нас?
ГРАЖДАНКА. Да, милые, родные, да! Задолбали меня, толканули в автобусе — гнев душит, ярость кипит... Весь мир ненавижу.
ПЕТРА. Ненавижжжу! Уничтожить хочу!
ГРАЖДАНКА. И такой кипяток в ней бурлит, что захотелось еще больше разжечь пламя внутри... решила накушаться ежиков. С колючими иголками. Запасы сделать, сырыми глотать — каждый день несколько штук.
ПЕТРА. По сколько конкретно?
ГРАЖДАНКА. Начнем с одного-двух, потом станем добавлять. Параллельно заталкивая их в себя с другой стороны. Так, чтобы они встретились где-то посередке.
|
|
|
ПЕТРА. Ням-ням-ням...
ГРАЖДАНКА. Почувствовала, что дошло до белого ключа, — взлетела...
ПЕТРА. Уже лечу!
ЧИТАТЕЛЬ. Насколько я понимаю, всем терзаниям, с которыми обратилась к вам, Бурланы, пятерка гостей, дан толчок к рассасыванию. То есть кто болел — начинает выздоравливать; о чем-то беспокоился или огорчался — повод для волнений уходит; не ведал, как разрешить ту или иную ситуацию, — появляется знание, что делать, как поступить... Но вот конкретно — история с БАРЫШНЕЙ. Она ведь не просто ищет утешения, ей хочется встретить, найти любимого человека... И это не блажь, не каприз — жизненно важная потребность.
Все, что для нас жизненно важно, разрешается и без помощи Симорона. Значит, БАРЫШНЯ устремлена не туда, где бродит под парусами ее принц... Взгляд с трассы поможет рассмотреть и спикировать прямо к нему в объятия. Или, если это желание окажется ложным, она увидит остров амазонок, где ее давно ждут...
С КУКЛОЙ
Если рядом нет живого партнера, используем самокуклу.
Комедийность приема усиливается: ведь теперь в качестве зеркала, в котором мы вырисовываем свои сокрушительные ожидания, выступает как бы сама наша личность. Но — по большому счету— кто является для нас большим «инфектором», нежели собственная память, хранящая информацию о переходном периоде нашей жизни — о последствиях мордобойных встреч с кибальчишами и плохишами? Благодаря услужливым подсказкам этого архивариуса мы узнаем в себе и поддерживаем, прокручиваем новые витки старых проблем...
Если не остановить это колесо, оно может возвращать нас множество раз к уже проигранным некогда сценариям.
Допустим, я стал замечать, что полнею не по дням — по часам. Забеспокоился... Беру куклу в руки и, иронически описывая свои тревоги, демонстрирую их с ее помощью. Разумеется, в самообгоне. Например:
—...И вот он, Петр, однажды обнаруживает, что не может войти в дверь автобуса: слишком узко... Застрял в двери, ни туда — ни сюда... Пассажиры бранятся, водитель кричит... Отчаянно рванулся — выломался из автобуса вместе с дверным каркасом... Бежит, спотыкаясь, падая, пытается спрятаться от погони, влетает в какой-то магазин... Где там! — застрял со своей рамой в двери... Изнутри бегут рослые охранники, выставив дубинки... Рывок — выскочил на мостовую, нахлобучив на себя дополнительно еще одну мощную дверь...
Неплохо, опять-таки, чтобы при этом спектакле присутствовали зрители.
Финал: наблюдаю в скрученном-перекрученном теле куклы симпатягу, примеряю рисунок... Дело сделано.
|
|
|
