Редакторский анализ (как метод)

ПРИЕМЫ И НАВЫКИ РЕДАКТОРСКОГО АНАЛИЗА

 

 

Современная книга – это сложный, состоящий из многих элементов и вместе с тем единый комплекс. В ней все эти элементы в целом и каждый в отдельности должны соответствовать и виду издания, и характеру содержания книги, и особенностям её назначения, и читательскому адресу. Добиться такого соответствия, привести все элементы книги в стройную и целесообразную систему – предмет заботы редактора. Редактор отвечает за книгу в целом и лучше других должен понимать все её особенности. Чем раньше он начнет думать над системой книги, тем эффективнее будет результат.

Первый и важнейший этап этой работы – редакторский анализ авторской рукописи. Такой анализ необходим, чтобы на его основе дать оценку этой рукописи, а оценив её, помочь автору организовать все элементы текста так, чтобы она стала совершеннее, логичнее; подчеркнуть ее достоинства, устранить недостатки, исправить погрешности.

Подготовка рукописи к изданию предполагает её глубокий и всесторонний анализ – целая система подходов, приемов, действий редактора в процессе рассмотрения и оценки авторского произведения: это и сам анализ, и сопоставление, и синтез, и обобщение, и классификация, и так далее. Без редакторского анализа невозможна серьезная работа над организацией, над системой будущей книги.

Термин «анализ» в логике и психологии означает мыслительную процедуру, цель которой вычленить в объекте его составные части, ради всестороннего изучения каждой части во взаимосвязях.

Если исходить из психологических закономерностей умственной деятельности, то глубина редакторского критического анализа произведения определяется:

во-первых, тем, чем для редактора является анализируемое произведение, какой смысл имеет для него содержание этого произведения (чем важнее смысл и чем более содержательны мотивы критики, тем она глубже и действеннее);

во-вторых, активностью умственных действий редактора с текстом, тем, насколько овладел редактор рациональными приемами, ведущими к глубокому осознанию содержания произведения (чем активнее умственные действия редактора и чем более умело он пользуется приемами, тем шире возможности для глубокой и плодотворной критики);

в-третьих, тем, насколько широк круг специфических навыков критического анализа, которыми овладел редактор.

Глубина осознания содержания анализируемого произведения зависит от мотива, который побуждает к редакторской деятельности. Редактор читает рукопись. Цель его чтения – определить пригодность рукописи к изданию, выяснить ее достоинства и недостатки, чтобы помочь автору улучшить произведение, если оно пригодно к изданию. Если это чтение является служебной, должностной обязанностью, то и смысл и результат будет один. Если, кроме того, и, в первую очередь, стремление помочь произведением решить жизненные, научные, производственные задачи, которые стоят перед читателем в области, освещаемой автором, – другим будет смысл и другим результат. Из этого следует, что редактору, если он хочет глубоко осознать и осмыслить содержание произведения, необходимо активно работать с этим содержанием, а не пассивно воспринимать его.

Психологи, экспериментально изучая ход мысли при чтении, которое принудительно требует глубины и отчетливого понимания прочитанного, обнаружили необходимость мыслительных приемов, ведущих к углубленному пониманию текста.

Первый прием. Мысленное составление плана текста

Это прием, который складывается из нескольких звеньев: разбивка текста на части, выделение смысловых опорных пунктов, выявление соподчиненности, связи, соотношения.

Первое звено – разбивка текста на части, т. е. смысловая группировка материала, когда каждая часть – группа тесно связанных мыслей, имеющих общую микротему, не обязательно протекающая как отдельное мыслительное действие. Часто она неотрывна от чтения, сливается с ним. В этих случаях деление на части сводится к осознанию переходов от одной части к другой. В ходе чтения делят на части тексты, изложенные по хорошо известной типовой схеме, простой и прозрачной, не требующие больших усилий. Если же смысловая группировка затруднена, она непременно должна протекать как особое действие, отдельное от чтения. К таким трудным для смысловой группировки текстам относят тексты с логически запутанным изложением (повторами, возвратами и т. п.); с большим количеством микро частей, плохо поддающихся объединению; с большими по объему частями, далее не делимыми.

И в тех и в других случаях без выделения смысловых групп, смысловых частей добиться глубокого понимания текста очень трудно. Для редактора существует необходимость ставить перед собой задачу делить читаемый текст на смысловые части: в простых по структуре текстах отмечать переходы от одной части к другой в ходе самого чтения, в сложных – мысленно (для начинающего редактора письменно) выделять смысловые группы после чтения каждой.

Такая установка с течением времени превратит смысловую группировку текста в редакторский навык – и будет действовать непроизвольно, т. е. редактор всегда будет не просто читать текст, но и обдумывать его по смысловым частям. Несмотря на общие объективные закономерности разбивки текста на смысловые группы, полного сходства при составлении плана у разных людей не бывает. Каждый склонен считать свою группировку единственно возможной. В этом источник конфликтов между автором и редактором. Если редактор мыслит жестко, не гибко и настаивает на композиционных исправлениях только потому, что его группировка расходится с авторской, то редактор рискует выступить в качестве неправой стороны.

Второе звено мысленного составления плана – выделение смысловых опорных пунктов – неразрывно связано с первым. Смысловой опорный пункт (самое существенное, характерное) может быть тезисом, формулировкой темы, именем, термином, яркой цифрой и т. д., которыми читающий как бы замещает содержание выделенной смысловой группы. Благодаря смысловым опорным пунктам редактору нетрудно удержать в голове план всего текста (например, параграфа). Текст как бы свертывается, переводится с помощью смысловых опорных пунктов во внутреннюю речь.

При чтении одновременно с делением текста на смысловые группы надо мысленно выделять в каждой группе опорный пункт, способный вобрать в себя все содержание группы. В процессе такой мыслительной работы более глубоко постигается смысл текста. Понимание приходит не само по себе, а в ходе смысловой группировки и выделения смысловых опорных пунктов. Это принципиально важно для редактора, так как сам процесс самостоятельного составления плана активизирует осмысление текста.

Обучаться составлению плана надо путем логического анализа текста с помощью последовательно задаваемых вопросов: о ком или о чем говорится в данной части текста; что именно говорится. Сначала такой анализ протекает как максимально развернутый. Затем постепенно свертывается, автоматизируется. Происходит обобщение содержания материала каждой части в кратко сформулированный пункт плана, переход от развернутого содержания к его все более краткому обозначению.

Третье звено составления плана текста – выявление соподчиненности, связи, соотношения – выявляет среди частей главные и второстепенные, устанавливая их соподчиненность, их связь и соотношение, оно так же неразрывно связано с первыми двумя звеньями, как они связаны между собой.

Структура текста очень сложна. Его единицы могут быть выделены по нескольким признакам.

Во-первых, текст – запечатленная речь, которая складывается из единиц речи – слов, словосочетаний, предложений, связанных между собой синтаксически.

Во-вторых, текст – запечатленная мысль, которая складывается из единиц мышления или логических единиц (понятий, суждений, высказываний, умозаключений) и их систем (доказательств и опровержений), связанных логическими отношениями.

В-третьих, текст – не случайный набор фраз, а композиционное целое, в котором фразы связаны между собой композиционными структурно-логическими отношениями и образуют разного ранга сверхфразовые единства. Каждое сверхфразовое единство называется единством, потому что входящие в его состав фразы (предложения) объединены в целое общей микротемой. В свою очередь группа сверхфразовых единств объединяется в сверхфразовые единства старшего ранга общей более крупной макро-темой. Несколько смысловых групп второго ранга, объединяемых общей темой, либо составят все целое анализируемого текста, если эта тема есть тема всего текста, либо еще более крупную составную часть текста и т. д.

Второй прием. Соотнесение содержания текста с собственными знаниями

Этот прием редакторского анализа является своеобразным видом соотнесения, помогающий лучше уяснить суть текста. Редактор поступит правильно, если будет привлекать при чтении разнообразный круг знаний для соотнесения с ними читаемого текста. Не торопиться по строчкам текста, а, останавливаясь, сознательно сопоставлять, соотносить его содержание с той системой знаний, в которую оно должно быть включено, – вот что важно для редактора. Это позволит не только осмыслить текст, но и проверить его фактическую правильность.

Третий прием. Соотнесение по содержанию разных частей текста

Благодаря сознательному соотнесению частей текста по содержанию второй фразы с содержанием первой, редактор не только лучше, но и глубже понимает текст, обнаруживая в нем повторы, противоречия, несоответствия фактические и логические, бездоказательность.

Без такого соотнесения мы не смогли бы понять текст как целое. Ранее прочитанное и понятое в тексте служит фундаментом для понимания того, что читается сейчас, поскольку содержание разных частей произведения всегда так или иначе взаимосвязано. Необходимо, чтобы прием этот стал навыком редакторской работы.

На практике соотнесение частей текста по содержанию протекает относительно быстро. Впрочем, если текст сложен для понимания, редактору целесообразно развернуть процесс соотнесения его частей по содержанию, отвести для этого специальное время после чтения, так как выполнить его хорошо в ходе самого чтения сложно.

Четвертый прием. Антиципация (предвосхищение)

С помощью антиципации – догадки, мысленного предвосхищения содержания редактор предполагает, догадывается о логике развития мысли автора. Таким образом, превращаясь в своеобразного соавтора. Он сам «продолжает» авторский текст, сам мысленно пишет продолжение. Такая позиция выгодна для редактора, так как вызывает интеллектуальную активность, не позволяет терять нить изложения, ход мысли автора, помогает замечать все отклонения, все неожиданные ходы и оттенки.

Различают два основных вида антиципации:

– предвосхищение плана последующего изложения – этот прием помогает контролировать композицию произведения, осмысливать его логическую структуру;

– предвосхищение содержания последующего изложения – этот прием помогает соотносить части теста по содержанию, контролировать содержательные связи в тексте.

Предвосхищение содержания последующего изложения рассматривается как мыслительный процесс обобщения или конкретизации в зависимости от способа изложения текста, т. е. от того, как развивается мысль у автора: ведет ли она к обобщению конкретного материала или к обоснованию общего положения.

Если автор описывает конкретные факты, значит, он ведет читателя к их обобщению, к выводу. Если же автор сформулировал общее положение, сказал о каком-либо предмете в общей форме, значит, вслед за этим он будет разъяснять его, обосновывать, конкретизировать.

Пятый прием. Предваряющие чтение вопросы

Предваряющие изложение вопросы побуждают читающего искать в тексте ответ, сопоставлять его с вопросом и с собственными знаниями о предмете, т. е. активизируют мыслительную деятельность.

Вопросы возникают обычно тогда, когда в тексте встречаются трудные для понимания, проблемные места. Вопросы могут вызываться при незаконченной мысли в тексте, при пропуске части текста, которая, по мнению автора, хорошо известна читателю.

Способность замечать, выделять характерные смысловые детали текста, т. е. способность к его смысловому микро-анализу, особенно важна для редактора. Это одно из проявлений критичности ума, без которой истинный редактор немыслим.

Шестой прием. Наглядные представления

Образы того, что описывается в тексте, нередко непроизвольно возникают у читателя при чтении. Видя в своем зрительном воображении описываемое в тексте, яснее понимается существо текста, лучше закрепляется в памяти прочитанное, облегчаются всякого рода сопоставления.

Кроме того, зрительные, наглядные представления нередко помогают редактору вскрыть ошибки в тексте рукописи. Наглядные представления – превосходное средство проверки того, насколько точен автор в своем описании чего-либо, поэтому необходимо сознательно вызывать при чтении наглядный образ описываемого в тексте.

Седьмой прием. «Перевод» текста на «свой» язык

Умение отойти от текста, передать его своими слова-ми – верный признак отчетливого его понимания. Отмечается несколько ступеней, предшествующих истинно отчетливому пониманию. Одна из начальных ступеней – предвосхищение понимания, это смутные намеки на понимание (так вспоминается имя – вот, кажется, сейчас сорвется с уст, но не срывается, схватить его не удалось). Понимание только зарождается.

Следующая ступень – понимание в самом общем, неразвернутом виде. Оно только началось, смутно осознается область, к которой относится содержание текста, иногда ощущается чувство знакомости.

Одна из дальнейших ступеней – понимание субъективно переживается как достигнутое, но выразить, передать смысл воспринятого текста еще невозможно. Субъективная уверенность в понимании оказывается в таких случаях неоправданной.

Более высокая ступень – читатель уже в состоянии изложить воспринятый текст, но в формулировке автора текс-та. Достаточное освоение материала еще не наступило.

Ещё более высокая ступень – уже нет скованности в формулировках, можно отступить от подлинника, передать содержание более подробно. Воспринятый текст на этой ступени становится своим, освоенным.

Сами попытки выразить содержание текста иначе, иными словами, чем автор, – одно из средств лучшего осмысления текста. Если текст не понят, этого не сделаешь.

Таким образом, прием перевода текста на «свой» язык – это одновременно и средство для лучшего понимания текста, и критерий, признак его понимания.

Редактор, привыкший применять мыслительные приемы, никогда не пропустит в набор и тем более в печать ни одной строчки словосочетания, ни одного слова, смысл которого не был бы понят им до конца. Он не будет скользить по строкам текста, схватывая лишь приблизительный их смысл. Он не двинется по тексту дальше, пока не прояснит для себя до конца во всех тонкостях мысль, которую хочет передать читателю автор. Он не станет торопиться в расчете на то, что автор, мол, знает, что пишет. Ссылка на автора как довод несостоятельна.

Работа редактора во всех случаях будет тем плодотворнее, чем выше его интеллектуальная активность, т. е. чем активнее он будет использовать при чтении описанные мыслительные приемы, мыслительные действия. Неосознанно они используются многими редакторами, но кто осознанно, на основе специальной установки будет прибегать к ним при чтении, может быть избавлен от поверхностного восприятия содержания текста. Заставляя себя совершать эти мыслительные действия, редактор глубже постигает смысл текста именно в процессе этих действий.

Возможно, первое время, намеренное использование при чтении разнообразных мыслительных действий, о которых шла речь, будет замедлять редакторскую работу, но постепенно, превращаясь в навык редакторского чтения, они перестанут его тормозить, зато качество чтения неизмеримо повысится.

 

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: