Дошкольное воспитание в XVIII - XIX вв.

В начале XVIII в. происходило быстрое развитие Русского государства. В это время были проведены по инициативе Петра I различные хозяйственные, политические, военные, административные и культурные преобразования, направленные на преодоление известной отсталости России, явившейся следствием ханского завоевания. Дав известный толчок развитию производительных сил, реформы не преодолели, однако, до конца эту отсталость, так как проводились в целях укрепления и расширения крепостнических отношений.

В 1763 г. в Москве открылся первый в России воспитательный дом. Попечителем его был назначен Бецкой.

Воспитанники дома делились по возрастам: от 2 до 7 лет, от 7 до 11, от 11 до 14. «До 2 лет дети находились на руках кормилиц, после чего переводились в «общие покои», где воспитывались в играх и трудовых занятиях. Обучение труду продолжалось в течение всего пребывания ребенка в воспитательном доме. Мальчиков учили огородным и садовым работам и ремеслу, девочек - домоводству, вязать, прясть, плести кружева, шить, гладить, стряпать. В возрасте с 7 до 11 лет дети посещали школу, в которой занимались всего по одному часу в день, обучаясь грамоте и счету. От 11 до 14 лет в школе же дети изучали катехизис, арифметику, рисование и географию. Им давали очень небольшой объем знаний, за исключением нескольких воспитанников, считавшихся особо одаренными. Внутри каждой возрастной группы дети делились на три подгруппы».

К первой относили тех, которые обнаружили большие способности к учению. Их полагалось обучать большему количеству учебных предметов, а по достижении 14 лет отправлять для продолжения учения в Московский университет или Академию художеств. Естественно, что в условиях крепостного строя в эту подгруппу попадало очень незначительное количество детей. Большинство воспитанников ждала тяжелая физическая работа. Во вторую подгруппу попадали дети, проявившие искусство в ремесленных занятиях; из них готовили искусных мастеров. В третью подгруппу включали детей, способных якобы только к физическому труду, которых по окончании срока пребывания в воспитательном доме определяли домашней прислугой к купцам и помещикам. Их тяжелая участь до некоторой степени смягчалась указом, по которому юношей и девушек, выпущенных из воспитательных домов, нельзя было делать крепостными. Указ гласил, что, если воспитанник-юноша женится на крепостной или девушка выйдет замуж за крепостного человека, они должны будут принести свободу тем, с кем вступали в брак, и своим будущим детям.

В 1770 г. в Петербурге было открыто отделение Московского воспитательного дома, вскоре ставшее самостоятельным Петербургским воспитательным домом; позже воспитательные дома открылись в провинциальных городах.

Учреждения по призрению сирот и бездомных детей существо вали на благотворительные средства, собираемые различными путями, в том числе на пожертвования богатых людей. В интересах укрепления эксплуататорского строя богатые и знатные прибегали иногда к подачкам, одаривая своей «милостыней» эксплуатируемые ими трудящиеся массы.

Создание благотворительных филантропических обществ вызывалось различными соображениями. «Наибольшее значение имели стремление устранить опасность, грозящую покою угнетателей от наличия в стране бездомных, выброшенных из жизни людей, находящихся, вследствие своего неустроенного положения, в оппозиции к существующему строю. Поступками других благотворителей двигали побуждения личного характера: одни хотели прославиться при жизни, другие, творя «добрые дела» на земле в соответствии с требованиями христианской нравственности, рассчитывали на загробную жизнь в раю. Самолюбию царицы и других членов «воспитательных обществ», в ведении которых находились воспитательные дома, льстили уставы и документы, регламентирующие работу домов, созданных Бецким и профессором Московского университета Барсовым. Но благотворители и благодетели не имели в виду на деле следовать требованиям, сформулированным в этих документах».

Жизнь детей, находившихся в воспитательных домах, была очень тяжелой. В каждом доме набиралось очень много детей, иногда до 1000 человек. Огромное скопление детей пред-дошкольного и дошкольного возраста в то время, когда медицина не владела еще средствами борьбы с инфекционными болезнями, приводило к ужасающей детской смертности. В Петербургском доме в 1764 г. из 524 детей умерло 424, иногда из 100 детей умирало 83-87 и даже свыше 90. С 1772 г. воспитательным домам пришлось в целях предупреждения смертности младенцев передавать детей грудного возраста за плату на патронирование в деревни, но и это мероприятие очень тяжело сказывалось на судьбе воспитанников. В народе царские благотворительные учреждения по призрению маленьких детей называли «фабриками ангелов».

Мизерные материальные средства, отпускаемые воспитательным домам, не давали возможности организовать уход за детьми, их воспитание в соответствии с требованиями медицины и педагогики. Ввиду широко распространенного в крепостнической России казнокрадства и лихоимства со стороны служащих и чиновников воспитанники домов не получали даже того скудного довольствия, которое им полагалось. Вследствие отсутствия заботы правительства о подготовке воспитателей дома были укомплектованы неквалифицированным персоналом, в них работали в большинстве случаев невежественные люди, получавшие за свою работу жалкое вознаграждение. Воспитатели были далеки от тех гуманных требований, которые проповедовал И.И. Бецкой, они обращались с детьми народа грубо и жестоко, что поддерживалось всей системой сословно-крепостнических отношений.

В конце XVIII - начале XIX в. в России, как и несколько раньше в странах Западной Европы, назревал кризис самодержавно-крепостнических отношений. Передовые русские мыслители и деятели подвергали все более решительной критике крепостничество и сложившуюся систему воспитания. В начале XIX в. правительство, стремясь сохранить крепостнический строй и господствующее положение дворян и в то же время пытаясь приспособиться к новым требованиям, провело школьную реформу. Было создано министерство народного просвещения, разработавшее государственную систему народного образования. Это, безусловно, было очень важно для дальнейшего развития просвещения. Но, кроме того, планомерно организованная система школ нужна была царскому правительству для подготовки чиновников увеличивающегося государственного аппарата, ученых и учителей.

В государственных документах (правилах, уставах, начертаниях и т.д.) определялись основы деятельности вновь возникающих учебных заведений и дворянско-филантропических воспитательных учреждений. К разработке этих документов правительство, лицемерно демонстрируя свой либерализм, привлекало передовых людей того времени.

В 1797 г. воспитательные дома, дома призрения бедных детей были переданы в «Ведомство учреждений императрицы Марии Федоровны», занимавшееся «благотворительными заведениями, институтами благородных девиц, а в дальнейшем и детскими приютами. С этого времени установилось централизованное руководство и, мелочная регламентация всех сторон жизни воспитательных домов. За деятельностью воспитателей был установлен строгий бюрократический контроль, стесняющий проявление их инициативы. Это делалось для того, чтобы устранить проникновение в дома призрения детей каких-либо передовых влияний. Ничто не должно было мешать выполнению основной задачи - воспитанию покорных, терпеливых, раболепных слуг. В домах призрения занимались религиозным воспитанием детей, обучали их грамоте с помощью книг религиозного содержания и ремеслам, с тем, чтобы по выходе из домов они могли добывать себе средства к существованию».

Медицинская помощь детям в воспитательных ломах не оказывалась, и в них по-прежнему была колоссальная смертность детей. В 1816 г. в воспитательных домах умерло: в Томском - 131 человек из 150, в Новгородском - 95 из 112, во Владимирском - 207 из 236, в Воронежском - 145 из 189 и т.д. Но не это тревожило ведомство императрицы Марии. Оно беспокоилось, как бы воспитанники, оставшиеся в живых, не увеличили в стране количество свободных от крепостной зависимости людей. Было отменено прежнее законоположение, в силу которого воспитанник, женившийся на крепостной, и воспитанница, вышедшая замуж за крепостного, получали, как и их будущие дети, свободу от крепостного права.

Введенная в Петербургском и Московском воспитательных домах в целях борьбы со смертностью детей система их патронирования - передача детей в малолетнем возрасте на воспитание жителям - не улучшила тяжелого положения воспитанников этих домов. Люди, бравшие сирот, зачастую руководствовались корыстными соображениями. Детей подвергали побоям, заставляли выполнять тяжелые домашние работы, держали в голоде и холоде, жестоко эксплуатировали.

В начале XIX в., когда правительство Александра I заявляло о своих либеральных намерениях, «в Петербурге была сделана попытка улучшить положение несчастных детей, обреченных либо умирать в воспитательных домах, либо подвергаться эксплуатации со стороны бравших их невежественных корыстных людей. Правление Петербургского воспитательного дома открыло в 1802 г. в селе Гатчине, под Петербургом, Гатчинский сиротский воспитательный дом, рассчитывая на то, что жизнь детей в сельских условиях уменьшит их смертность. Однако и в новом учреждении, куда собрали 700 детей, смертность была столь же велика. С 1808 г. в Гатчине тоже стали передавать детей до 7 лет на патронирование».

В 1832 г. передовые русские педагоги А. Ободовский, П. Гурьев и Е. Гугель предложили руководителям Гатчинского дома открыть при нем дошкольное учреждение - школу для малолетних детей, находившихся на патронировании. Дети, оставаясь жить в семьях, должны были днем посещать эту школу. Ввиду того что руководство дома не приняло этого проекта, Гугель и Гурьев при поддержке Ободовского открыли на свои средства при Гатчинском сиротском доме маленькую экспериментальную школу.

Опыт ее работы они освещали в издаваемом ими первом русском «Педагогическом журнале». Журнал стоял на демократических позициях, стремился творчески разрабатывать важнейшие педагогические проблемы, пропагандировать методические идеи Песталоцци. Большое внимание в журнале отводилось разработке вопросов первоначального воспитания и обучения детей в семье и воспитательных учреждениях.

Дети, находившиеся на патронировании у горожан Гатчины, приходили в школу для малолетних рано утром и к вечеру возвращались домой. Они получали в школе пищу и верхнюю одежду. Малыши занимались и играли большей частью на свежем воздухе. Со старшими детьми велись организованные занятия по обучению их грамоте, письму, счету, пению. Значительное время уделялось рассказыванию, беседам. Запрещение играть было самым большим наказанием для детей. Физические наказания не применялись.

«Школа просуществовала недолго, но она оправдала надежды ее организаторов, и ободренный успехом Гугель представил «Проект об учреждении при Гатчинском воспитательном доме пансионов для содержания малолетних питомцев и школы для первоначального обучения детей», утвержденный в январе 1837 г. П. Гурьев писал: «Дети, до того времени грубые, дикие и неопрятные, быстро стали изменяться и с радостью начали посещать школу, с горем и плачем возвращались из нее к тем людям, которые единственно из-за денег взяли их к себе». У малышей значительно обогатились представления и понятия, возник интерес к учению».

В пансионы набрали детей в возрасте от 4 лет, находившихся на патронировании у горожан Гатчины, не более 5-6 мальчиков или девочек в каждый пансион. Дети должны были жить в пансионах до восьми лет, а затем переходить в Гатчинский воспитательный дом. Содержательницам пансионов рекомендовалось проявлять к детям гуманность, чуткость, воспитывать их нравственно, добиваться, чтобы они жили дружно, во всем помогали друг другу. Руководство работой пансионов возлагалось на смотрителей школы для малолетних детей.

Основы теории дошкольного воспитания в России были заложены крупнейшими русскими педагогами 60-х годов XIX в. Содержание и методы работы детских садов подробно разрабатывались видными деятелями дошкольного воспитания, принадлежавшими к прогрессивному демократическому направлению, - А.С. Симонович, Е.Н. Водовозовой, Е.И. Конради и др. Своей творческой педагогической деятельностью, теоретической и практической, они содействовали процессу выделения дошкольной педагогики из общей педагогики и оформлению ее в самостоятельную педагогическую науку.