 |
Смотреть трейлер фильма «Франкофония» на русском онлайн
|
|
|
|
ЛУВР ПОД НЕМЕЦКОЙ ОККУПАЦИЕЙ
Цели государства и цели искусства совпадают редко
В 1938 году, предчувствуя надвигающуюся войну, директор Лувра Жак Жожар приказал вывезти основную часть произведений в замок Шамбор. Работу закончили 28 сентября. А через два дня было подписано мюнхенское соглашение, и коллекцию решили вернуть в музей.
В сентябре 1939-го всё повторилось: картины из Лувра и других парижских музеев вновь эвакуировали – возникла опасность бомбардировок Парижа. Для размещения коллекций, кроме Шамбора, с согласия собственников были реквизированы и другие замки в долине Луары.
Меры защиты были приняты и в самом музее – скульптуры запаковали или обложили мешками с песком, окна замаскировали, часть произведений перенесли в подвалы. Рамы от картин оставались на своих местах.
Весной 1940 года в Берлине был создан отдел по защите художественных ценностей. Причиной его появления был опыт Первой мировой войны, когда многие культурные артефакты исчезли навсегда, а также интерес к немецким произведениям искусства, находившимся во Франции еще со времен наполеоновских войн. Руководителем отдела назначили графа Вольфа-Меттерниха.
Летом 1940-го гитлеровские войска вошли в Париж. 29 сентября Лувр – частично – возобновил работу. В церемонии открытия участвовали Жак Жожар, искусствовед и офицер СС Герман Буньес, высокопоставленные военные и дипломаты. Граф Меттерних выступил с речью. С октября несколько залов открыли для посетителей. Буньес написал путеводитель по Лувру на немецком языке.
В музее проводились экскурсии для гитлеровских солдат и офицеров.
По приказу фюрера все культурные ценности должны были быть конфискованы и вывезены в Германию. А Меттерних, ссылаясь на международное право и другие аргументы, делал всё, чтобы они остались во Франции. Недовольство немецких властей графом росло, и в 1942-м его отозвали из Парижа. Но и из Бонна он продолжал следить за работой своих подчиненных во французской столице.
|
|
|
Жожар всю войну прожил в Париже, периодически на своем старом «рено» объезжал замки Луары, проверяя коллекции. Когда боевые действия приблизились к Парижу, он, с участием всех сотрудников, организовал в Лувре систему защиты и обороны. Опасность заключалась в том, что рядом находился отель Meurice, где размещался немецкий штаб. Но в итоге здания музея не пострадали. 25 августа 1944 года французские войска под командованием генерала Леклерка вошли в город.
Постепенно художественные коллекции возвращались в Лувр. Музей открылся вновь в июле 1945 года.
АЛЕКСАНДР СОКУРОВ:
Чем был бы Париж без Лувра? Или Россия без Эрмитажа? Без этих вечных национальных ценностей? Представим себе ковчег в океане – с людьми и великими произведениями искусства на борту – книгами, картинами, музыкой, скульптурой и т.д. Обшивка не выдерживает, трещит по швам. Что мы будем спасать? Жизни? Или безмолвные и невосполнимые свидетельства прошлого?
«Франкофония» – реквием по исчезнувшему, гимн человеческому мужеству и духу, и тому, что объединяет людей.
Мир внутри мира
Музейное сообщество, пожалуй, самая устойчивая часть культурного мира. Кем бы мы были без музеев? Они показывают нам, какой грандиозной и великой была культура предшествующих эпох – более грандиозная и умная, чем то, что мы способны создать сегодня. В моем представлении Лувр, Эрмитаж, Прадо, Британский музей –ошеломляющие вершины. В Эрмитаж я пришел впервые, когда мне было 27. Это очень поздно, но у меня не было другой возможности. Я вырос в очень простой семье.
Лувр
Я был в восторге, когда появилась возможность снимать в Лувре. Это моя мечта: сделать цикл картин – о Лувре, Эрмитаже, Прадо, Британском музее. Замечательно, что руководство Лувра с таким энтузиазмом ответило на наше предложение. А возможность работать с оператором Брюно Дельбоннелем, известным мастером и великим художником, – настоящее счастье. Такое стечение обстоятельств похоже на чудо.
|
|
|
Гитлеровские солдаты в Лувре
Люди удивляются, глядя на гитлеровских солдат в галереях Лувра. Солдаты в храме искусства? Парадокс? Но почему это должно быть парадоксом? Солдаты такие же люди, только в сапогах и касках. В действительности, во время оккупации галереи были пусты. Картины были сняты и спрятаны. В Ленинграде, Париже и Лондоне музейщики искали укрытия – за крепкими стенами или глубоко под землей, – чтобы сохранить произведения искусства. Они осознавали: если погибнут сами, то неизбежно погибнет и искусство,
а вместе с ним наши надежды, наши молитвы, наш Бог.
Жак Жожар и Франц Вольф-Меттерних
Изучая исторические документы, сразу выделяешь две уникальные фигуры: директор Лувра Жак Жожар и представитель оккупационных сил Франц Вольф-Меттерних. Казалось бы, они враги, но постепенно становится ясно, что это не так, что между ними много общего. Их встреча во время войны, противостояние и сотрудничество – основа «Франкофонии». Эти два поразительных человека, почти одного возраста, каждый по-своему, были призваны защищать и сохранять произведения искусства. Кто были эти люди? Как они могли выполнить свою миссию? Можно ли во время беспощадной войны отстоять гуманистические ценности? Даже в самые трудные времена эти два не самых влиятельных человека сумели остановить агрессию и сохранить коллекцию Лувра. Как тяжело сознавать, что ничего подобного не было в Советском Союзе, Польше или других странах Восточной Европы.
Путь, который мы прошли
«Франкофония» – не исторический фильм в классическом смысле слова. У меня не было научного подхода, хотя фактам я придаю огромное значение. И задачи сделать политический фильм тоже не было. Хотелось в художественном отражении – через жизнь наших героев – передать ощущение того времени, его интонацию, язык. Показать людей в особых обстоятельствах, людей, боровшихся за сохранение искусства и культуры, преодолевая эти обстоятельства. В моем представлении, этот фильм как путь. Путь, который мы проходим все вместе, во время которого современный человек может почувствовать и понять время – прошлое, настоящее, будущее. Путь, направляемый мыслями, раздумьями, ассоциациями.
|
|
|
Когда мы говорим об искусстве, мы не можем не касаться истории. Они настолько связаны, что влияние истории на искусство носит, к сожалению, деструктивный характер. Было бы неплохо их разделить, но это невозможно…
Символические герои – это часть истории и часть жизни. Для меня Наполеон или Марианна – не формальные, символические фигуры. Они – абсолютно реальные, живые персонажи. Все призраки – живые, если они существуют. И я верю в существование призраков, которые населяют дома.
Мне нравится звучание слова «франкофония». Как название фильма, это слово определяет то, что я хотел найти – французскую интонацию, хотя немецкий и русский языки тоже есть в фильме.
Нашей задачей было объединить вместе ту часть, которую мы снимали сами, и архивные материалы. Как из них можно было создать единую художественную ткань? Работая с архивами, мы увидели: всё, что связано с Парижем времен оккупации, – это вымышленное представление. На 100 процентов! Люди ходят по улицам, сидят в кафе – абсолютно повествовательное кино.
Это был в большей степени художественный проект, нежели документальный. Но за любым документальным кинообразом стоит художественная задача. Это неизбежно. Ведь не случайно многие документалисты хотят снимать игровое кино. В действительности все это – единое пространство.
Мне до сих пор кажется: в том, что я делаю, много недостатков. Я отношусь к кино как студент. Я просто студент, снимающий кино. Я учусь у тех, у кого могу учиться. А фильмы – это мои уроки. Благодаря моим замечательным воображаемым учителям, я стараюсь делать свои уроки, сдавать зачеты и экзамены. Какие будут результаты – я не знаю.
Смотреть трейлер фильма «Франкофония» на русском онлайн
Новости кино: http://www.ovideo.ru/detail/194559#ixzz4WoKRKrrl
|
|
|
