 |
Враждебность к престолу.
|
|
|
|
Государь Амадео I Фердинандо Мария ди Савойя все время своего краткого правления Королевством Испания оставался «чужаком», который никому не мог угодить, и не в последнюю очередь, потому, что не мог за столь краткое время освоить язык страны, которой правил.
«Pobre nuestro soberano, — насмехалась одна газета, — что бы он ни сделал, его критикуют! Выезжает, значит, не исполняет своих обязанностей! Остается во Дворце, значит, его не тревожит, о чем думает народ! Если не оглядывается по сторонам, то - высокомерен. Если поглядывает направо и налево, значит, выглядывает в толпе красоток. Когда одевается как светский человек, то — щеголь. Если надевает испанский костюм — смешон. Раздает милостыню — все равно за все платит народ. Если не раздает — то скряга. Если принимает консерваторов, значит, предает революцию. Если радикалов, то скоро дойдет с ними до ручки. Рано ложится спать — ребенок. Если поздно — ночной гуляка, полуночник. Показывается на лошади — чересчур придерживается протокола. Идет пешком — вульгарен. Ходит один — провоцирует нападение. Если в сопровождении — значит боится». Таков пример травли Монарха в стране, где власть прессы и капитала почти вся перешла в руки врагов престола и христианства.
Хотя не подчинение Королю все же имели место, как, например, в день новогодней военной присяги, когда несколько высших чиновников и офицеров отказались принести клятву верности новому Монарху, но, в общем, дебют Короля Амадео I все же мог дать повод для оптимизма. Причиной этому, главным образом, было то, что три ведущих партии Королевства Испания и Кабинет министров, сконцентрировавшись на предстоящих выборах в кортесы, старались сдерживать конфликтный потенциал в правительственном лагере.
|
|
|
Первые успехи правления.
2 (15) января 1871 года Государь прибыл в столицу Королевства г. Мадрид после того, как несколькими днями раньше генерал Хуан Прим и Пратс (1814-1870), Граф Реус и Виконт Брух, президент Совета министров Испании, который один мог бы служить Монарху надежной опорой, при вступлении молодого Короля в Мадриде 24 декабря 1870 года (6 января 1871) подвергся нападению мадридских республиканцев и, получив тяжёлые раны, скончался 27 декабря (9января 1871 года).
Выборы 28 февраля (13 марта) 1871 года, в самом деле, подтвердили «национальную коалицию», которая завоевала более двух третей мест. Впрочем, угрожающую стабильность продемонстрировали также республиканские (19,6%) и карлистские (5,1%) силы. Но вновь сформированный Кабинет прогрессиста Праксидиса Матео Сагаста (март-июль 1871 года) имел хорошее напутствие — восторженно встреченную тронную речь, — в котором Король выдвинул в качестве безусловных предпосылок «тяжелой и славной работы» по политическому возрождению Королевства Испания освобождение Кубы, реформу администрации и восстановление нормальных государственных финансов.
Внутриполитическое положение, казалось, настолько окрепло, что смогла приехать также Королева Мария Виттория дель Поццо — еще один важный шаг в утверждении в Королевстве новой династии. С ней связывали большие надежды: предполагалось, что ей удастся расшевелить оцепеневший Двор и, тем самым, постепенно преодолеть сдержанность аристократии по отношению к новым Монархам. Однако при въезде в столицу произошел скандал: женская половина свиты Ее Величества несла в качестве отличительных знаков своих кастовых убеждений традиционные мантильи и «бурбонские» лилии — афронт, который показался кощунственным даже наиболее яростным критикам Монархии.
Отчужденность дворянства.
|
|
|
Связи и духовного единства между Монархом и дворянством так и не произошло.
Двору Короля Амадео I Фердинандо Марии де Савойя не удалось привлечь знать блеском своего положения и славой Дома Савойя. Тем временем, Королева завоевывала популярность не дворцовыми празднествами, но социальной активностью и благотворительностью, к чему, впрочем, у нее и душа лежала больше. Так что Королевская власть, вместо того, чтобы оказать поддержку, так называемому, либеральному правительству, как это виделось генералу Прима и даже революционным вождям, все более и более вредила ему своим поведением.
Все же предпринятую в сентябре 1871 года поездку Королевской Четы в Валенсию, Каталонию и Арагон, чтобы показаться местному населению и — по официальной версии — «обеспечить себе любовь народа», можно расценивать как успех. Король, должно быть, надеялся через популярность поднять свой престиж, в чем чувствовалась настоятельная необходимость.
Смена правительств.
Новый премьер-министр Мануэль Руис Соррилья (1833-1895) Высочайше назначенный после первого правительственного кризиса (июль 1871 года), взялся за проведение радикальной программы, которая, в частности, предусматривала введение суда присяжных и военного кодекса, а также хотел путем утверждения свободы совести, гражданского брака и гражданской регистрации актов состояния подвести новый фундамент под отношения между государством и Церковью.
Однако в процессе осуществления этой программы, довольно скоро в правительственной коалиции образовались трещины. Наряду с этим обострилось общее социальное напряжение. В среде карлистов открыто возобладала ориентация на вооруженную борьбу; растущую озабоченность вызывали также происки Интернационала. Сюда прибавилась личная борьба за власть, подтачивавшая политическое руководство.
Когда в октябре при выборах президента кортесов победил не радикальный кандидат Николас Мария Риверо (1814-1878), а умеренный Граф Хосе Пракседес Матео Сагаста (1827-1903), участник испанских революций 1854-1856 гг. и 1868-1874 гг, возникла угроза очередного правительственного кризиса. Путем назначения адмирала Хосе Малькампо Малькампо-и-Монг (1828-1880), Маркиза де Сан Рафаэль, Графа де Йоло главой «посреднического министерства» Король Амадео I Фердинандо Мария де Савойя попытался еще раз склеить монархистскую коалицию, но, когда и этот Кабинет уже через два с половиной месяца спасовал и подал в отставку, сил удержать страну от политического кризиса больше не было.
|
|
|
Карусель смен премьер-министров стала стремительно набирать обороты. Сначала, на нее вновь попал Граф Сагаста, но его правительственная программа тут же столкнулась с вотумом недоверия, так что понадобились новые выборы, которые и состоялись 22 марта (4 апреля) 1872 года.
Несмотря на их результаты (201 против 174 мест оппозиции), довольно благоприятные для правительства, начался распад революционного союза на различные группы. Нечего было больше и думать о нормальной работе правительства.
Во время поездки Короля для открытия кортесов на него больше никто не обращал внимания. «Его жизнь во Дворце все больше походила на проживание в гостинице, где не устроишься окончательно и уютно, так как неизвестен час отъезда» (историк Вильгельм фон Лаузер (1836-1902).
Последние кабинеты во главе с Графом Сагаста, адмирал Паскуаль Сервера-и-Топете (1839-1909), Серрано и под конец снова с Руисом Соррильей (с июня 1872 года) оказались не способны сохранить монархистский консенсус на основе согласованных в ходе Сентябрьской революции 1868 года принципов. Со своей стороны, Король Амадео I не готов был ради стабильного правительства объявить утратившими силу конституционные гарантии и пойти, по совету Серрано, по пути государственного переворота. Положение же было достаточно серьезным.
|
|
|
