 |
haru o misebaya» на прогалинах в горах.
|
|
|
|
В этих стихах, считал Рикю, проявилась красота только-только пробуждающейся природы ранней весной, когда ещё нельзя увидеть яркие цветы и почувствовать их пьянящие весенние ароматы. Из-под снега пробились лишь первые крохотные росточки, но тот, чья душа умеет замечать красоту по её самым первым неясным признакам, обладает умением видеть и понимать суть вещей. Не яркая, пышная красота воспевается поэтом, а истинная красота, скрытая от глаз в самых простых, обыденных вещах и явлениях. Рикю считал, что в этом стихотворении наиболее явно выражен принцип «ваби». Элегантная скромность, подчеркнутая простота и естественность, эстетика ассиметричного в традиции Пути Чая составляет суть этого понятия.
«Ваби» – одна из основополагающих концепций традиционной японской эстетики, и одновременно важнейшая эстетическая категория Тяною, в которой передана идея внутреннего благородства и красоты, скрывающейся за внешней простотой и неказистостью. «Ваби» – эстетика простого, безыскусного, лишённого всякой манерности и эффекта. Это красота несовершенного и асимметричного, того, что можно назвать «неизящным» и даже «грубым», того, что имеет строгие, резко очерченные формы. Если говорить об этимологии этого слова, следует отметить, что в японском языке слово «ваби» - существительное, образованное от глагола «вабиру», который переводится как «жить уединенно, бедно», «печалиться», «тосковать». «Ваби» - это также и особое состояние духа, когда человек не тяготится своим одиночеством и бедностью, не испытывает сожаления от обладания малым и, следуя пути просветления, в конце концов достигает наивысшего состояния сознания – состояния отрешённости.
|
|
|
Известный мастер дзэн-буддизма, наш современник Д.Судзуки пишет: «Путь Чая останется для тебя непостижим до тех пор, пока ты не поймёшь, что значит быть бедным». Значению «бедный» здесь придаётся особый смысл. Под словом «бедность» дзэнские идеологи понимали сознательный отказ от привязанности к вещам, и даже в некоторых случаях отказ от обладания вещами как таковыми, отказ от переживания ощущений, приятных телу, поскольку видели в этом препятствия в освобождении от привязанности к собственному «я». Подобный взгляд присущ многим буддийским школам, но, пожалуй, в дзэне он получил своё крайнее выражение. И как следствие, этот взгляд был перенесён в Путь Чая. Ставя во главу угла духовное, а не материальное начало, человек может наслаждаться Чаем, не имея роскошной утвари и изысканных яств, обладая лишь чистым сердцем и минимальным набором скромной чайной утвари. Тогда на первый план выступает сам человек, поскольку использование минимального набора вещей заставляет его обратить более пристальное внимание на самого себя, увидеть, ЧТО он есть по своей исконной сущности. Его девизом становится дзэнское изречение: «Тэндзё тэнгэ юига докусон» - «Над небесами и под небесами лишь я один нахожусь, себя уважая».
Основополагающие эстетические принципы чайного действа базируются на значении таких категорий, как «скрытое и тайное» («югэн»), «несовершенная красота» («фу-кандзэнна би»), «естественность» («сидзэн»), «аскетизм» («коо-коо»), «безусловная свобода» («дацу-дзоку»), «чистота и покой» («сэй-дзяку»). Всё, связанное с Чаем, вовлечено в эстетику ассиметричного. Один из основных эстетических принципов Чая – «несовершенная красота». Лучший пример – осыпающаяся сакура, прошедшая период своего великолепного цветения и роняющая лепестки на ветру. Или луна, то появляющаяся из облаков, то вновь в них скрывающаяся. Это несимметричность, которую можно заметить и в планировке чайного сада, и в форме чайной утвари. Будь то чайная комната с доминантой в виде токонома и лазом-входом «нидзиригути»; будь то чайный сад с извилистой тропинкой «родзи» и широкими плоскими камнями «тобииси», которыми она выложена; будь то сосуд для холодной воды в форме клубня батата с неровной, шершавой поверхностью и с потемневшим от времени дном, - всё это отчетливо передает идею красоты ассиметричного и несовершенного. В этом внешнем несовершенстве проявляется не хаотическое нагромождение отдельных, плохо сочетающихся между собой элементов, а внутренняя красота и гармония. Считается, что в основе эстетики асимметричного лежит свобода духа. Так под рукой истинного мастера рождается на свет чаша с неровными краями и потёками глазури, но это - настоящий шедевр.
|
|
|
Концепция уважения и ценности каждого мгновения бытия выражена в дзэнском изречении «Итиго-итиэ» - «Каждая встреча единственна». Свиток с этими словами можно часто увидеть в чайной комнате. Эта фраза широко известна также в кругах, не связанных с Чаем, например в классической философской традиции дзэн-буддизма, но в трудах идеологов Тяною приобрела, по существу, статус «философии чая». Встречу во время чайного действа называют «встречей, единственной в жизни». И это действительно так. Даже если вновь в том же месте соберутся тот же хозяин и те же гости, - угощение ли, утварь ли, атмосфера в целом, - что-то непременно будет другим. Отношение к каждому чайному собранию, как к «единственному в жизни», предполагает тщательную подготовку к нему как хозяина, так и приглашаемых лиц. Это даёт особый настрой всех участников чаепития, которые начинают относиться к происходящему с предельным вниманием и чрезвычайной искренностью, исключая из своих действий и мыслей малейшее чувство пренебрежения. Важно, чтобы подобное чувство уникальности, единственности каждого момента бытия пронизывало все действия участников чайной встречи и сохранялось до самого конца. Каждый участник понимает, что присутствует не просто на чаепитии с угощением, а на своеобразной медитации в форме чаепития. Каждое движение хозяина и гостя преисполнено глубоким смыслом, взаимообусловлено и «со-настроено» как единое целое.
|
|
|
Это ощущение себя частью единого целого выражается в другой формуле «Итидза-конрю» - «Создание одной компании». Это высказывание служит для обозначения особого состояния сознания, когда в чайной комнате не просто собираются хозяин и гости, а происходит «создание одной единой компании», где все участники чаепития общаются непосредственно, «через сердце». Воздействие разнообразных и многочисленных воздействующих на человека элементов, таких как убранство комнаты, освещение, внешний вид подаваемых угощений, аромат благовоний, звуки кипящей в котле воды, вкус чая, - всё это создаёт у участников встречи ощущение гармонии и обусловливает синхронность функционирования всех органов чувств и сознания. Осознание себя частичкой Вселенной, элементом единого целого помогает человеку гармонизировать свои взаимоотношения с природой и с обществом. Правильнее было бы обозначить феномен «итидза-конрю» как «совместное переживание бытия в едином времени и пространстве». Ощущение сопричастности к созданию этого «единого пространства и времени» даёт возможность освободиться от привязанностей во всему внешнему, открыть в себе «истинную сущность» и проявить в обычной жизни скрытые духовные и физические силы.
Ещё одна формулировка, отражающая дух Чая, «Ёдзё-дзансин» - «Вкладывай душу в каждое своё действие». Дословно её можно перевести как «избыточная сердечность, оставшееся (по окончании) чувство». Это чувство гостеприимства и ответной благодарности, когда и хозяин, и гости стараются вложить всю свою душу в каждый миг общения и в каждое своё движение. Чувству «ёдзё-дзансин» подчинено каждое действие хозяина. Углей в очаге должно быть много, а при завершении действа хозяин вновь докладывает угли и доливает свежей воды в котёл, словно говоря: «не торопитесь уходить, я буду рад, если Вы задержитесь ещё немного».
…По окончании действа хозяин и гости обмениваются прощальными словами, и их сердца преисполнены чувством глубокой благодарности и желания хотя бы на мгновение продлить эту встречу. Гости выходят в сад, не разговаривают громко и покидают «росистую землю», тихо оглядываясь назад. Хозяин не спешит закрывать за ними дверь, провожая взглядом. После того, как гости скрылись из виду, хозяин тихо возвращается в чайную комнату и в одиночестве садится перед очагом, размышляя о том, понравилась ли гостям сегодняшняя встреча. Гости же в течение всего чайного действа делают всё возможное, чтобы хозяин почувствовал их искреннюю сердечность и глубокую признательность. На это направлены все их слова и действия. Они почтительно осматривают свиток в нише в стене, высказывают своё восхищение при любовании цветами и чайной утварью, заинтересованно задают вопросы, на которые хозяин с удовольствием отвечает. В результате усилий обеих сторон в чайной комнате создаётся особая атмосфера гармонии и единения… - Со стороны для человека, не вовлеченного в практику чайного действа, эта картина может показаться наигранной, не присущей естественному проявлению человеческих эмоций, действий, мыслей. Так думают, пожалуй, все, кроме японцев, для которых в искусстве Чая, как, может, ни в одном другом искусстве, наиболее глубоко и полно раскрывается особый характер их национальной ментальности, уникальность которого заключается в неразделенности. И в этом смысле Путь Чая, как один из видов практики дзэнской медитации, продолжает быть одним из путей постижения Единого. Чай становится зеркалом Души.
|
|
|
|
|
|
