Япония эпохи сегуната Токугава

Сёгунат Токугава или Эдо бакуфу - феодальное военное правительство Японии, основанное в 1603 г. Токугава Иэясу и возглавляемое сёгунами из рода Токугава. Просуществовало более двух с половиной веков вплоть до 1868 г. Этот период в истории Японии известен под именем периода Эдо, по названию столицы Японии города Эдо (ныне Токио). Ставка сёгуната находилась в замке Эдо.

Создание сегуната Токугава в 1603 году ознаменовало начало периода позднего феодализма в Японии. Этот период характеризуется разложением феодального строя и зарождением капиталистических отношений.

Сёгунат Токугава правил Японией 250 лет, на протяжении которых Япония была почти полностью изолирована от остального мира. Иэясу добился запрещения христианства, всех иностранных книг, а контакт с внешним миром ограничил лишь торговлей с Китаем и Голландией. Но благодаря изоляции улучшалось качество местной сельскохозяйственной продукции, рос местный рынок. «Закрытие» Японии также предотвратило колонизацию страны.

В первой половине XIX века экономика Японии столкнулась с несколькими сложными проблемами, разрешить которые предстояло руководителям бакуфу. Одной из основных был хронический бюджетный дефицит. Расходы правительства в основном приходились на сёгунское окружение и на поддержку благосостояния самураев. Глубоко военизированное японское правительство, несмотря на продолжительный мир в стране, по-прежнему собирало налог на армию, который должен был выплачиваться только рисом, и был крайне обременителен для крестьянства в целом: с созданием сёгуната Токугава наступила пора длительного мира, но бакуфу никогда не исключало вероятности военного конфликта, поэтому продолжало собирать налоги рисом для содержания боеспособной армии. В начале XIX века возникла парадоксальная ситуация - средств не хватало ни бакуфу, ни крестьянству. В Записи о политических делах об этом говорится так: В бакуфу хатомото гокэнин попали в исключительно сложное положение… даже находясь на государственной службе, они опутаны долгами… сёгунских милостей не хватает на содержание дома и семьи. Все имели значительные долги.

Традиционный крестьянский труд и поддерживающее его правительство столкнулось с новой экономической силой: купцами и торговцами, которые не только смогли приспособиться к новой ситуации в государстве, но и сделать её выгодной для себя. С ростом товарно-денежных отношений значительно возросли доходы горожан, ставшие соизмеримыми с доходами самураев. Разница между ними заключается в том, что горожанин зарабатывал свои деньги сам, а самурай получал их в качестве крестьянского налога, который год от года выплачивался всё в меньшем объёме.

В экономической системе сёгуната самураи были чистыми потребителями, не занимаясь никакой экономической деятельностью.

Об этом говорит Сиба Рётаро, объясняя, с помощью слов главного героя своего романа, социально - экономическую ситуацию с самураями в середине XIX века. За триста лет они превратились в бездельников и тунеядцев, и ныне не играют той роли, к которой были изначально предназначены - роли защитников бакуфу. Сегодня военным нужно уметь владеть винтовкой, стрелять из пушки… А высокородные хатамото считают, что им это не по чину, что это дело простых солдат, поэтому сами западных винтовок в руки не берут, боевой подготовкой себя не утруждают. В конце концов, пришлось пехоту заново набирать из простолюдинов. Как известно, так были образованы и артиллерийские части, и пехотный батальон бакуфу, построенный по французскому образцу. Эти войска хорошо показали себя в экспедиции против Тесю. А где в это время были хатамото? Пребывали в Эдо, в этом своём призрачном раю, причём, заметьте, регулярно получали жалованье. Разве не так? Не только бакуфу, наверное, ни одного правительство в мире не может позволить себе кормить несколько десятков тысяч бездельников, да при том ещё содержать тысячи новобранцев! Конечно, на это никаких денег не хватит! Уже только потому бакуфу не выжить - съедят его эти хатамото!. Самураи, поддерживаемые правительством и даймё, не занимались никакими полезными для государства делами, ничего не производили и являлись лишь потребителями того, что создавалось трудом крестьян и ремесленников.

Причём чем дальше, тем больше это осложняло их финансовое положение, но здесь то и кроется основная причина экономического кризиса: столкновение традиционных ценностей, традиционной мотивации с новыми условиями жизни, диктующими новые правила. В ситуации с самураями это выразилось в полной мере: они готовы были заниматься экономической деятельностью (некоторые так и сделали, тем самым себя опозорив), но не имели такой возможности, из-за сложившихся правил, согласно которым эта часть жизни была для них закрыта и табуирована. Частичным оправданием им могли служить слова Кодекса…: Самурай сам ищет и находит средства к существованию - это его дело и забота. Тем не менее, здесь же утверждается практически обратная позиция: Тому воину, кто получает плату за службу свою, однако бедствует и находится на грани разорения, следует изменить своё отношение к тратам и выкарабкиваться из нищеты, ограничивая себя во всём, где это только возможно, чтобы поправить своё положение.

В связи увеличением доходов горожан началась естественная миграция крестьянского населения в города. (По данным статистика Хаями Акира: 50% крестьян до 30 лет и 32% после 30 постоянно находилось на заработках в городе). Крестьяне вынуждены были уходить на заработки. Крестьяне теряют интерес к обработке земли.

Городские поселенцы имели по сравнению с крестьянскими жителями больше свободы, горожанам не надо было платить поземельный налог так как земельного надела у них не было. Кроме того, они занимались наиболее экономически выгодным занятием - торговлей.

Торговля деревенская также существовала. Но она была устроена особым образом, и потому не могла соперничать по степени выгоды с городской. Крестьянин не был прямо связан с торговым рынком ближайшего к нему города. Для этого существовали торговые гильдии, которым крестьянин обязан был продавать свою продукцию по установленным ценам, которые, естественно, были значительно ниже рыночных. У крестьян технические культуры скупали сельские торговцы-агенты гильдий и затем отправляли их строго определённым торговым домам в города, имевшим монопольные права на торговлю данным товаром. В условиях господства гильдий крестьянин, занимавшийся выращиванием технических культур, не имел свободного доступа к рынку.

Контроль над крестьянством на этом не ограничивалось. Власти в первую очередь стремились обеспечить уплату поземельного налога, поэтому запрещалось выращивать на рисовых полях другие культуры. Поскольку каждый среднестатистический крестьянин выращивал рис, цена на него была невелика. Куда выгоднее было выращивать лён, масло из которого использовали в лампах каждого городского дома. Однако, это было монополией государства, пытавшегося таким образом урезать бюджетный дефицит. Выплата налога осуществлялась только рисом, что крестьянам было невыгодно, гораздо более прогрессивным была бы коммутация ренты, ведь крестьянам, конечно же, выгоднее было продавать рис на местном рынке, нежели отдавать в качестве налогов, не получая взамен ничего.

Невыгодные цены, господство гильдий и излишняя централизация рынка создали проблемы для роста экономики, которая не смогла освоить значительно возросшую после перечеканки монет массу денег в обращении. Отсутствие реальных возможностей торговли привела к ряду крестьянских выступлений, объединившихся в одно и получивших название Петиции 1007 деревень. В них в частности утверждалась возможность свободной крестьянской торговли, которая, однако, так и не была разрешена.

Правительство, занятое экономическими трудностями, для их разрешения в большинстве случаев прибегало к одному и тому же приёму: дополнительной чеканке монет. Недостаток доходов от поземельного налога бакуфу традиционно компенсировало поступлениями от перечеканки монет. Перечеканка решала проблемы лишь в течение одного-двух лет после её осуществления, в дальнейшем наступала инфляция. В подобных условиях государство очень остро реагировало на проблемы добычи драгоценных металлов на рудниках Ивами и Садо.

Многочисленные перечеканки вызвали неразбериху с денежными номиналами. В подобных условиях наибольшую выгоду получили частные меняльные конторы, фактически забрав себе ту прибыль, которую рассчитывало получить от перечеканки государство. Резкое недовольство бакуфу вызвали огромные прибыли, которые получали меняльные конторы, обслуживавшие движение денег из одной зоны в другую, в том числе и обменные операции при поступлении государственных налогов из западной зоны.

Подводя краткий итог экономической ситуации надо ещё раз отметить серьёзный кризис, связанный с недостатком средств у государства. Экономика, построенная исключительно на сельском хозяйстве и торговле на 90% рассчитанной на внутренний рынок столкнулась с серьёзными проблемами, составившими почти замкнутый круг, - внутренний кризис невозможно было победить, оставаясь вне активных контактов с Западом.

Самоизоляция Японии

Обогащению купечества в первый период токугавского сегуната способствовало внешняя торговля, которая процветала в первые десятилетия XVII в. Отдельные купцы, пользовавшиеся покровительством сегуната, получавшего часть прибыли, отправлялись на своих судах в страны Восточной и Юго-Восточной Азии. Некоторые западные дайме, среди них Симадзу из Сацума, занимались внешнеторговыми операциями на свой страх и риск. Торговля велась также через посредничество китайцев, португальцев и испанцев, а затем голландцев и англичан. Из Японии вывозили серебро, медь, железо, серу, камфору, рис, лакированные и другие ремесленные изделия. Ввозили шелк-сырец (это было монополией бакуфу), шелковые изделия, хлопок, кожу, краски, свинец, олово, сахар, южнее фрукты. Торговля велась с Китаем, Кореей, Макао, Явой, Борнео, Лусоном, Сиамом и Тонкином. Во всех этих странах имелись японские поселения. Среди поселенцев было много роннов, искавших счастье в заморских странах. Особенно много японских поселенцев жило в Лусоне, Сиаме, Аннаме и Тонкине. В связи с оживлением внешней торговли вновь оживились и пираты, нападая на торговые суда.

Положение с внешней торговлей, однако, вскоре изменилось, отчасти в связи с христианской проблемой. Еще в 1611-1614 гг. Иэясу издал несколько указов о запрещении христианской религии и об изгнании из Японии иезуитов и других миссионеров. Преследования и казни христиан особенно усилились после смерти Иэясу. В 1624 году был запрещен въезд и проживание в Японии испанцев, а в 1638 году были изгнаны португальцы. В 1633-1636 гг. были изданы указы о запрещении японцам, покидать страну, а японцам, живущим за ее пределами, было запрещено под страхом смертной казни возвращаться в Японию. В 1636 году было приказано всем иностранцам, жившим в Японии, перебраться на остров Дэсима (в районе Нагасаки). В 1639 году португальским судам было запрещено приближаться к японским берегам и окончательно запрещено исповедание христианства в Японии. Единственный порт, где было разрешено вести небольшую торговлю китайским и голландским судам, был Нагасаки, находившийся во владении сегуна. Таким путем Япония изолировала себя от остального мира. Однако изоляция Японии не была полной, ибо страна все же имела кое-какие контакты с внешним миром через протестантскую Голландию, а также через Китай и Корею, с которыми велась помимо легальной также и контрабандная торговля.

Основная причины изоляции страны заключалась в стремлении токугавских властей оградить страну от иностранного влияния. Самоизоляции Японии имела также целью оградить себя таким путем от захватнических стремлений европейских государств, в первую очередь Португалии и особенно Испании, которая незадолго до этого захватила Филиппины и превратила их в свою колонию. Известную роль сыграло также стремление японцев защитить свою национальную культуру. Но ближайшей непосредственной причиной закрытия страны была боязнь бакуфу, что тодзама-дайме в Западной и Юго-Западной Японии, среди которых было много христиан, ведших обширную и выгодную торговлю с португальцами и испанцами, станут настолько сильными, что смогут вступить в борьбу с сегуном, опираясь на материальную и военную помощь христианских государств.

Изоляция Японии несомненно способствовала более длительному существованию феодального периода в истории Японии, но не смогла остановить хода исторического развития, неуклонного роста в недрах феодального общества капиталистических элементов.