Ни в чем себя не оправдывать

Самооправдание - первый враг исповеди. Оно страшнее, чем страх перед тем, что священник плохо о вас подумает. В нем больше лукавства, чем в утаивании грехов от стыда. Мы не будем долго скрывать грехи, хорошо нами осознанные. Когда-нибудь явится здравая мысль: ведь если речь идет о жизни и смерти - какая разница, как мы будем выглядеть? Явится - и приведет нас на исповедь вместе с утаенными прежде грехами.

Хуже, если грех нами скрыт еще прежде исповеди от самих себя. "Я потому, - говорят, - в этом не исповедался, что не осознал это как грех". Чаще всего это ложь; было бы честнее сказать: "Не исповедался, потому что сознательно уговорил себя не считать это грехом". Можно сделать это по-разному: "А кто этим не грешен?" "А что тут такого?" "А где в Евангелии прямо сказано, что так нельзя поступать?" "А как можно было еще поступить при таких обстоятельствах?" Бывает, человеку указывают на грехи его ближние, но узнаем мы это от ближних, а не от самого человека. Бывает, что перед теми же ближними он и сам нехотя признает те грехи, в которых на исповеди все же не кается... Причем, так случается также и с теми, кто имеет и некоторый опыт, и книги, и чья регулярная исповедь бывает то ли длиннее, то ли протяжнее, чем у многих других.

И неудивительно. "Тайна подлинного покаяния не исчерпывается знанием соответствующей литературы и сухим перечислением своих грехов. Она, эта тайна, совершается глубоко в сердце кающегося..." 10 Что совершается в сердце гордого человека, который перед Крестом и Евангелием готов извиваться, подобно ужу, чтобы в своих глазах остаться хорошеньким? Что привело его к исповеди - желание очистить себя от грехов или избавиться от неприятного чувства, которое после грехов осталось?

Мы избежим осуждения у Бога, когда сами себя осудим. А что значит себя осудить? Это значит - сокрушаться о самих грехах, а не об их неприятных для нас последствиях. Это значит - не смотреть на грехи других с высоты своих мнимых достоинств. Это значит - осознавать вину перед Богом до такой степени ясно и полно, чтобы самим нам казалось нелепым, когда нас другие переоценивают.

Не могу забыть слов одного пожилого священника, сказанных им перед исповедью. Это было давно, много лет назад, в один из тех дней, когда все причащаются - в Великий Четверг или в Сочельник. Я тогда только начинал ходить в храм, и этот простой и короткий рассказ хорошо мне запомнился. После вечерней службы в храме перед тем, как все начали исповедываться, он говорил: "Однажды ко мне пришли на исповедь два человека. Один из них начал каяться, но только я никак не мог понять, что же случилось. Он сначала сказал, что что-то украл. Потом стало у него получаться, что он то ли крал, то ли не крал. И мне стало как-то не по себе. Он все время пытался найти что-то такое, что его бы оправдывало.

Потом подошел другой и прямо говорит: "Я украл". И мне стало легко и радостно, что человек изжил этот грех и хотел полностью от него избавиться..."

Я не думал тогда, что и самому придется испытывать подобные чувства. Когда слышишь что-то вроде "я виноват, но так получилось, потому что…", и правда становится не по себе. Вся ответственность за наши поступки лежит только на нас, и если мы пытаемся переложить ее на кого-то другого, мы этим сами лишаем себя плодов исповеди. Зато когда вы обвиняете во всем только себя, - что бы вы ни натворили, как бы ни были тяжки ваши грехи, - не только вы сами их оставите с радостью: за вас будет радоваться и священник. Но и это не главное: Сказываю вам, - говорит Господь, - что на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, чем о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии (Лк. 15, 7).

12. Без реальных усилий все будет бездейственно

До сих пор мы говорили о самой исповеди. И все же честная, собранная и подробная исповедь - это только лишь часть покаяния. Другая часть заключается в желании исправить и самое дело.

Если дела уже неисправимы - в любом случае должно быть изжито то внутреннее устроение, которое к ним привело. Его не исправить без исповеди, но и не исправить одной только исповедью: покаяние - изменение - будь то ума, души или сердца, должно затронуть и дела человека - оно должно стать изменением жизни.

Именно этот призыв заключен в словах: покайтесь, приблизилось Царство Небесное (Мф. 3, 2). Первым их произнес св. Иоанн Предтеча, посланный, чтобы приготовить путь Господу (Мф. 3, 3). Его проповедь приводила к тому, что Иерусалим и вся Иудея... выходили к нему и крестились.., исповедуя грехи свои (Мф.3, 5-6).Что же дальше? Предтеча указывал им, что одного этого недостаточно: сотворите достойные плоды покаяния (Лк. 3, 8). Народ это понял и спрашивал: Учитель! Что нам делать? (Лк. 3, 12)И он объяснял каждому, что надо делать, чтобы жить по Истине и не грешить дальше.

Сам Спаситель учил словами: Покайтесь, приблизилось Царство Небесное (Мф. 4, 17), добавляя: покайтесь и веруйте в Евангелие (Мк. 1, 15). Евангелие и говорит, что нам делать - как устроить и жизнь, и свой внутренний мир. Несколько позжеХристос укорял города, в которых наиболее явлено было сил Его, за то, что они не покаялись (Мф. 11, 20). Он предупреждал их, что Содому, Гоморре и другим городам, жестоко наказанным за беззакония, в день суда будет легче, чем им - тем, кто слышал Христа, но не покаялся. Как не покаялся- не исповедался? Скорее - не собирался менять своих дел.

Апостол Павел всей земле... проповедовал, чтобы они покаялись и обратились к Богу, делая дела, достойные покаяния (Деян. 26, 20).Он убеждает Тимофея с кротостью наставлять противников, не даст ли им Бог покаяния к познанию истины, чтобы они освободились от сети диавола, который уловил их в свою волю (2 Тим. 3, 25-26). Могли ли они освободиться от диавольской сети одной только исповедью, хотя бы и искренней?

Без достойных покаяния делне может быть и познания Истины. Истина - то, во что следует верить, но также и то, что мы должны делать. Ее познание теряет смысл без усилий исправить все, в чем мы сейчас каемся.

Вера без дел мертва (Иак. 2, 17);будет ли живо без дел покаяние? Уничтожим, выбросим из своей жизни все, в чем мы каемся, - и оживет наша вера, и мы оживем. Тогда и к нам будут относиться слова: Всякий верующий не постыдится (Рим. 9, 33).

* * *

Нет таких состояний души, когда невозможно покаяться. Правда, бывает, что мы не хотим каяться, но не хотим и не можем - два разных явления. Неверие в Бога всегда добровольно, как и нежелание к Нему обращаться. Нас не научили? Но только ли этому? Или все, что мы знаем, умеем и любим было кем-то специально привито извне? Нежелание помнить и видеть грехи, нежелание жить в согласии с Истиной - все это, конечно, мешает нам каяться. Только здесь дело не в невозможности, но в нашей глубокой, сильной и нежной самовлюбленности - а она добровольна.

И все же, пока мы живы, путь к Богу остается открыт.

***

Последняя Церковь - Лаодикийская - производит самое жалкое впечатление: Знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о если бы ты был холоден или горяч! Но как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих. Но к этой же Церкви Господь обращает самое трогательное увещание: Кого Я люблю, тех обличаю и наказываю. Итак, будь ревностен и покайся. Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним, и он со Мною (Откр. 3, 15-20).

Можно ли не холодному и не горячему все же стать ревностным и покаяться? Се, стою у двери и стучу... Если так - значит, видимо, можно. Откликнемся ли мы на эти слова, отворим ли Ему, осознав, отвергнув и исповедав наши грехи - все то, что разделяет нас с Ним? Тогда и на нас сбудется обетование: Если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним. И еще: Се, Я с вами во все дни, до скончания века. Аминь (Мф. 28, 20).

Нет такого греха, который не будет прощен, если мы будем в нем каяться. Ключ от Царства Небесного у нас в руках: сумеем ли, или вернее - захотим ли мы им воспользоваться?

Милосердный Господь да сподобит нас принести Ему покаяние искреннее и нелицемерное.