 |
Ирония как способ представления действительности
|
|
|
|
ГЛАВА I. ИРОНИЯ В СТРУКТУРЕ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ТЕКСТА
Из истории понятия иронии
Чтобы вписать новейшие взгляды в общую историю изучения понятия "ирония", нам необходимо охарактеризовать основные предшествовавшие этапы. Краткое введение в историю проблемы поможет перейти к современному пониманию ее сути.
Ирония родилась из особого стилистического приема, известного уже античным авторам. Древние греки называли так словесное притворство, когда человек хочет казаться глупее, чем он есть на самом деле. Мастер иронии - ироник - умел отстаивать истину "от обратного". В диалоге "Пир" Платон описывает, как Сократ притворялся единомышленником своего оппонента и, поддакивая ему, развил его взгляды до абсурда.
После Аристотеля, с 5 в. до н.э. ирония трактовалась в поэтике как риторический прием, называющий вещи обратными именами. На последовательном его применении строились сатиры Лукиана, "Похвала глупости" Эразма Роттердамского, произведения Свифта.
В эстетике классицизма иронию понимали как атрибут комического, один из приемов смеховой критики в сатире. Принадлежность иронии к низкому стилю была строго зафиксирована, но при этом существовало выражение "ирония судьбы", означавшее роковое несхождение предположений человека с тем, что предрекли ему боги. "Ирония судьбы" соответствовала не комической, а трагедийной коллизии.
В конце ХVIII - начале ХIХ вв. взгляды на иронию в корне пересмотрены романтизмом. В своей эстетике романтики возвели ее на уровень философской жизненной позиции, отождествили с рефлексией вообще. Они особенно подчеркнули то, что ирония способна порождать не только комический, но и трагический эффект. Высшей ценностью романтического сознания была свобода от несовершенства действительности. Этот принцип требовал "универсального иронизирования" - установки на то, чтобы художник подвергал сомнению не только реальные предметы и явления, но и свои собственные суждения о них. Стремление свободно переходить через границы установленных правил и мнений, не будучи связанным никакой окончательной истиной, было закреплено романтиками в категориальном понятии "игра". [1.c. 272-287]
|
|
|
Творчество и жизненная позиция писателя оказывались своего ряда высокой иронической игрой, как и все "игры мироздания": "Все священные игры искусства суть не что иное, как отдельное воспроизведение бесконечной игры мироздания, этого произведения искусства, находящегося в вечном становлении”.[2.c 30]
Теоретики послеромантического искусства устремили свои поиски к тому, чтобы универсализация иронии не препятствовала пониманию внутренней сути изображаемого, не делала предмет изображения беспомощной игрушкой в руках художника, не превращала ироническую игру в самоцель. [3.c 135-136]
Взамен романтической субъективистской теории 20в. дал ряд концепций объективной иронии.
Объективная ирония построена на основании расхождения смысла объективно наличествующего и смысла ожидаемого. Противоречие, лежащее в основе объективной иронии, связано с тем, что интеллектуально- культурное развитие человечества провоцирует оформление в его самосознании иллюзий собственной свободы и возможности социального целеполагания.
На протяжении последних ста лет ирония была предметом исследовательского интереса психологов, лингвистов, логиков, а также представителей таких новых отраслей гуманитарного знания, как семиотика и теория коммуникации. Инструментарий этих наук помог раскрыть многие секреты. Психологи, например, попытались определить степень присутствия сознательного и бессознательного в специфической смеховой реакции на ироническое высказывание. Логики установили связь иронии с остроумием, показали, что ироническое высказывание соотносится одновременно с несколькими взаимоисключающими толкованиями: как логичность, так и алогичность при этом работают на создание смысла.
|
|
|
С появлением семиотики было подробно изучено, как "кодируется" и "расшифровывается" иронизирование в тексте. Теория коммуникации установила диалогическую природу иронии и проанализировала отношения между автором, адресатом и предметом иронического высказывания. Исходной позицией большинства современных исследований является постулат о том, что в самой сути иронического общения заложена необходимость активного интеллектуального контакта его участников. Итоги более чем полувековой полемики привели к убеждению, что для объяснения сути иронии важнее всего обратить внимание на ее знаковую природу и парадоксальность.
Также следует отметить, что функция иронии неизменна - соединять несоединимое, делать образ перекрестьем двух и более знаковых систем.
Определения иронии разнообразны: ее называют и стилистическим приемом, служащим для усиления и украшения речи, и тончайшим механизмом (способом) мысли, и эстетической установкой (эстетической составляющей мышления).
Ирония - один из видов иносказания, соединяющий, казалось бы, несовместимое: серьезное и насмешливое, презрительное и истинное, справедливое.
Значение, открываемое посредством иронии, определяется с помощью контекста, который либо предшествует, либо сопровождает означающие единицы и является эксплицитным или имплицитным. Так как ироническое выражение содержит два противоположных значения, одно из которых производится на более высоком уровне означивания, оно может быть признано метасемиотическим. Когнитивная природа иронии давно привлекала внимание ученых.
С лингвистической точки зрения, ирония раскрывается в аспекте модальности и представляет собой разновидность субъективной модальности, которая несет в себе выражение критической оценки автора. Сложность и особенность высказываний с иронической модальностью заключается в том, что в них одновременно содержатся две полярные оценки: одна - эксплицитная, другая имплицитная. Особый ракурс изучения иронии открывается в связи с ее функционированием в различных видах дискурса.
|
|
|
Как мы видим, ирония трактуется как лингвостилистическое понятие, суть иронии состоит в нарушении постулата истинности. В дефинициях отмечается противоположность смысла иронии ее буквальному значению, указывается на свойство иронии выражать насмешку под видом одобрения или похвалы.
В современных лингвистических исследованиях распространённым является выделение двух типов иронии — иронии как стилистического приёма и иронии как категории текста. В работах лингвистов они именуются по-разному, например, явная и скрытая ирония (D.C. Мюкке, 1982), ситуативная и ассоциативная (С.И.Походня[4.c 48]), контекстуальная и текстообразующая (Ю.В. Каменская [5.c 63]) и др.
Ю.Б Борев дает следующее определение иронии: «Ирония – один из оттенков комедийного смеха, одна из форм особой эмоциональной критики, при которой за положительной оценкой скрыта острая насмешка. Ирония притворно хвалит те свойства, которые по существу отрицает, поэтому она имеет двойной смысл: прямой, буквальный, и скрытный, обратный» [6.c 98].
Таким образом, под иронией в общем значении понимается насмешка, обман, притворство или поругание. В отличие от простого обмана ирония предстает видением как бы в двойной экспозиции, когда утверждение и снимающее его отрицание выражаются явно. Как притворство ирония двусмысленна, она является поруганием под видом похвалы и хулой под видом лести: blame-by-praise и praise-by-blame. Сущность иронии эстетическая – это такой способ выражения противоположного, где логический парадокс сочетается с эмоционально-ценностным отношением. Эстетический диапазон иронии достаточно широк, он складывается из отношения к объекту и самочувствия субъекта. Субъективно ирония тяготеет к комическому или трагическому и может быть шутливой или печальной, фарсово-водевильной или горестно-абсурдной. Будучи пристрастным отношением к миру, ирония меняется от апатии до агрессивности и бунта, меняя тональность от веселой, добродушной шутки до сатиры или сарказма [7.c 214].
|
|
|
Традиционно в риторике ирония понимается как троп, в котором преднамеренно утверждается противоположное тому, что думают о лице или предмете, где истинный смысл скрыт или противоречит смыслу явному. Иными словами, ирония – это когда человек говорит не то, что он имеет в виду, при этом намеревается быть понятым собеседниками. С точки зрения лингвистики наиболее оптимальным способом передачи информации являются ситуации «прямой» коммуникации: когда говорящий не скрывает своего намерения и значение высказывания тождественно значению, которое придает этому высказыванию говорящий. Таковыми является большая часть речевых актов. Однако наряду с ними существуют и ситуации «непрямой» коммуникации, в которых описанное выше тождество намеренно не соблюдается. К ним относится и ирония.
Ирония как способ представления действительности
В сфере художественной культуры ирония выполняет собственно художественные функции. Одной из существенных особенностей иронии, используемой в художественной литературе, является ее проникновение в художественный метод, где она имеет важные рядообразующие функции. Одним из первых эту особенность обнаружил Пивовев В.М [8.с 97]
В художественном творчестве происходит объективация субъективных замыслов, чувств и настроений художника, сопровождающаяся своеобразным психологическим очуждением, чувством дистанции автора по отношению к завершенному произведению, как это было типично для романтиков. Объективированный замысел начинает самостоятельную, независимую от автора жизнь, обусловленную логикой характера героя, жизненной правдой. Известно свидетельство А. С. Пушкина о «неожиданном» для него поступке Татьяны. В отношении художника к герою смешиваются чувства восхищения своим детищем и ирония. С.А Стойков замечает, что «герой оторвался от автора, из выразителя его чувств он превратился в предмет его осмеяния, он стал явлением объективной действительности, которое нужно изучить и описать, чтобы преодолеть». [10.с 34]
В. Маяковскому с его острым чувством фальши, отвращением к наигранности, ложному пафосу, ирония была нужна, чтобы «прокалить все существующее в огне, обжечь его со всех сторон, чтобы сгорело все ложное, весь шлак и мусор, вся фальшивая декоративность предметов», поэтому ирония у него «не убивает... внутреннего плюса, но как бы дезинфицирует образ, освобождает его от сентиментальной корки». [11.с 22]
Великолепная ирония часто заключается в эпиграфах. Известный историк-медиевист М. И. Стеблин-Каменский употребил в книге о «Мифе» следующую цитату из А. П. Чехова: «Из записок старой собаки: «Люди не едят помоев и костей, которые выбрасывают кухарки. Глупцы!» [12.с 217]
Большую роль играет ирония в художественной критике. Активно использовали иронию русские критики, стремившиеся воспитывать художественные вкусы публики в свете тех систем ценностей, которых они придерживались
|
|
|
