 |
Первая отечественная атомная подводная лодка едва не предварила участь погибшего «Курска»
|
|
|
|
Биография
Родился 2 февраля 1928 года в посёлке Нахабино, Московской области.
В 1935 года семья переехала в Ивантеевку Московской области.
В 1942 году поступил в Московскую военно-морскую спецшколу.
После окончания в 1949 году Каспийского высшего военно-морского училища служил штурманом, затем помощником командира на малой подводной лодке М-113 на Черноморском флоте.
В 1951 году старшего лейтенанта Жильцова направили на учёбу в Ленинград на высшие курсы подводного плавания, которые он окончил с отличием и в 1952 году был назначен помощником командира средней подводной лодки С-61.
В августе 1954 года Лев Михайлович назначен старшим помощником командира строящейся на заводе № 402 в г. Северодвинске первой атомной подводной лодки.
В июне 1959 года Лев Михайлович Жильцов за активное участие в создании первой атомной подводной лодки был награждён орденом Ленина и в этом же году назначен её командиром.
Летом 1962 года атомная подводная лодка «Ленинский комсомол» под командованием капитана 2 ранга Льва Михайловича Жильцова совершила проход под паковыми льдами Северного Ледовитого океана и 17 июля, выбрав подходящую полынью, всплыла в непосредственной близости от Северного полюса, продемонстрировав технические возможности молодого атомного флота СССР и высокое мастерство советских подводников. За этот беспрецедентный по тому времени поход (тогда рейды атомных подводных лодок сравнивались с полетами в космос) 20 июля 1962 года Указом Президиума Верховного Совета СССР Льву Михайловичу Жильцову было присвоено звание Героя Советского Союза (медаль № 11122).
В 1966 г. Л.М. Жильцов окончил командный факультет Военно-морской ордена Ленина академии. Занимал различные командные должности на Балтийском и Северном флотах.
С 1977 г. контр-адмирал Л.М. Жильцов в запасе. Работал в комиссии госприемки кораблей ВМФ.
Награжден двумя орденами Ленина, "За службу Родине в ВС СССР" 3-й степени, Красной Звезды, медалями.
|
|
|
В 1963 году Лев Михайлович поступил в Военно-морскую академию, после окончания которой, в 1966 году его назначили заместителем командира отдельной бригады подводных лодок Балтийского флота.
В 1975 году ему присвоено звание контр-адмирала.
С 1976 года служил в Постоянной комиссии государственной приемки кораблей ВМФ.
В 1987 году ушёл отставку.
Скончался 27 февраля 1996 года. Похоронен в городе-герое Москве на Троекуровском кладбище.
Первая атомная подводная лодка СССР К-3 "Ленинский Комсомол".
"Ленинский комсомол", первоначально К-3 — первая советская (третья в мире) атомная подводная лодка, головная в серии. Единственная лодка проекта 627, все последующие лодки серии строились по доработанному проекту 627А. Название «Ленинский комсомол» подводная лодка унаследовала от одноименной дизельной подводной лодки "М-106" Северного флота, погибшей в одном из боевых походов в 1943 году. Это почётное имя носила с 9 октября 1962 года. В последние годы службы переклассифицирована из крейсерской в большую (Б-3). В этом посте будет много фотографий сегодняшнего состояния подводной лодки, может кто увидит и вспомнит что она ещё жива, но вряд ли это повлияет на её судьбу. Eверен она будет скоро утилизирована, так как внимание к ней только с стороны завода, на котором она стоит и никому не интересно её восстановление в роли музея.
Заложили подводную лодку 24 сентября 1955 года в Северодвинске, на заводе № 402 (ныне «Севмаш»), заводской № 254. В августе 1955 года командиром лодки назначен капитан 1-го ранга Л. Г. Осипенко. Реакторы запустили в сентябре 1957 года, спущена на воду 9 октября 1957 года. Вступила в строй (поднят флаг ВМФ) 1 июля 1958 года, 4 июля 1958 года впервые в СССР дала ход под атомной силовой установкой, 17 декабря 1958 года принята у промышленности под гарантию устранения недостатков.
Параллельно, с заметным отставанием, проектировалась и строилась требуемая для поддержки АПЛ новая береговая инфраструктура. 12 марта 1959 года вошла в состав 206-й отдельной БрПЛ с базированием на Северодвинск.
|
|
|
Название «Ленинский комсомол» подводная лодка унаследовала от одноименной дизельной подводной лодки "М-106" Северного флота, погибшей в одном из боевых походов в 1943 году.
В 1961 году — первая боевая служба в Атлантическом океане. В июле 1962 года впервые в истории Советского Военно-Морского Флота она совершила длительный поход подо льдами Северного Ледовитого океана, во время которого дважды прошла точку Северного полюса. Под командованием Льва Михайловича Жильцова 17 июля 1962 года впервые в истории советского подводного флота всплыла около Северного полюса. Экипаж корабля недалеко от полюса во льдах Центральной Арктики водрузил Государственный флаг СССР. После возвращения в базу в Йоканьге, лодку на пирсе встречали Н. С. Хрущёв и министр обороны Р. Я. Малиновский. Руководителю похода контр-адмиралу А. И. Петелину, командиру корабля капитану 2 ранга Л. М. Жильцову и командиру БЧ-5 (силовая установка) капитану 2 ранга инженеру Р. А. Тимофееву присвоено звание Героя Советского Союза. Весь личный состав корабля был награжден орденами и медалями.
Главный конструктор первой атомной подводной лодки СССР “К-3” Владимир Николаевич Перегудов.Главный конструктор подводной лодки К-3
Так как лодка была принципиальной новой, к тому же проектировалась и строилась в большой спешке, она практически постоянно требовала ремонтов, доделок и переделок, что скрывалось под словами «опытная эксплуатация». В первые годы службы и походе на полюс, поддержание лодки, часто фактически аварийной, в рабочем состоянии обеспечивалось, в том числе, и силами весьма квалифицированного экипажа, способного выполнять сложные ремонты самостоятельно.
Слабым местом лодки были неудачно спроектированные и изготовленные парогенераторы, в которых постоянно возникали микроскопические, с большим трудом распознаваемые трещины и утечки воды в первом (радиоактивном) контуре. Сказывалось и большое количество переделок, доработок, новых сварных швов. По этой причине, переоблучение экипажа было нередким, однако оно считалось неизбежным злом для столь революционно нового корабля. Для снижения дозы облучения, получаемой экипажем в «грязных» отсеках, в подводном положении практиковалось периодическое перемешивание воздуха между отсеками для более равномерного распределения загрязнения, и, соответственно, доз по экипажу в целом. Лучевая болезнь и её последствия среди членов экипажа были почти обычным делом. Известны случаи, когда возвращающуюся лодку ждали на пирсе машины «скорой помощи». Ряд офицеров подвергся пересадке костного мозга, многие члены экипажа впоследствии умерли раньше времени. При этом из-за секретности в историях болезни указывались ложные диагнозы, что многим сломало карьеру.
|
|
|
8 сентября 1967 года произошел пожар в I и II отсеках при нахождении на боевом дежурстве в Норвежском море, погибли 39 человек. Однако, лодка самостоятельно вернулась в базу. Вероятной причиной аварии была несанкционированная замена уплотнительной прокладки в штуцере гидравлической машинки. Возникла утечка, вытекшая гидравлическая жидкость не была собрана полностью, её остатки воспламенились.
В 1991 году выведена из состава Северного флота. Потом по решению Морской коллегии при правительстве РФ под председательством министра транспорта Игоря Левитина первая советская атомная подводная лодка должна быть переоборудована в музей. В КБ "Малахит" разработан проект переоборудования в плавучий музей. На данный момент подводная лодка находится уже много лет на стапеле судоремонтного предприятия "Нерпа" в ожидании своей участи. По последним данным, никакого переоборудования в музей не будет. Денег уже не найдут, и думаю, вопрос с музеем скоро закроют, корабль не вечен, корпусу скоро будет уже 55 лет.
Триумф и трагедия "Ленинского комсомола"
|
|
|
Первая отечественная атомная подводная лодка едва не предварила участь погибшего «Курска»
Одно из знаменательнейших событий для отечественных подводных сил – спуск на воду 50 лет назад первой советской атомной субмарины К-3, позже получившей наименование «Ленинский комсомол». Историческая ее ценность не меньше, чем пилотируемого космического аппарата «Восток», на котором совершил полет космонавт №1 Юрий Гагарин, или крейсера «Аврора». Достаточно сказать, что именно этот корабль первым в Военно-морском флоте СССР совершил поход на Северный полюс.
Экипаж «Ленинского комсомола» на Северном полюсе. Фото из архива Льва Жильцова
МОРЯКИ ОСТАЛИСЬ В СТОРОНЕ
Вообще-то раньше под арктические льды нырнули американцы. Они опередили нас и с созданием первой АПЛ, названной «Наутилус» (1954 год). Несмотря на вторичность достижения, мы, как всегда, пошли своим путем и добыли на нем немало приоритетов.
С «Наутилусом» у К-3 не было ничего общего, никаких копирований или заимствований. Больше того. Идея транспортного реактора возникла у академика Игоря Курчатова еще в 1950 году. И когда 12 сентября 1952 года Сталин подписал правительственное постановление с абсолютно не понятным для непосвященных названием «О проектировании и строительстве объекта 627», у советских ученых уже имелся определенный научный задел для создания будущей атомной подлодки с ядерной энергетической установкой.
Первенец отечественного атомного кораблестроения рождался под покровом строжайшей секретности. Координатором работ (уже во времена Никиты Хрущева) являлось Министерство среднего машиностроения, а от флота в тайну создания К-3 посвятили, и то лишь отчасти, военно-морского министра адмирала Николая Кузнецова. Позже к нему присоединился начальник управления кораблестроения ВМФ адмирал Павел Котов. Но они не имели возможности влиять на принятие решений. В результате К-3 предполагалось вооружить одной гигантской торпедой с ядерной боевой частью длиной 24 м и диаметром около 2 м. Предназначалась эта торпеда для нанесения ударов по военно-морским базам противника на расстоянии 50 км.
С военной точки зрения это была глупость, поскольку американцы и англичане к тому времени создали противолодочные рубежи на 100 км от берега. На макетной комиссии с участием предсовмина Николая Булганина адмирал Кузнецов сказал: «Эту подводную лодку я не понимаю. Нам нужна лодка, которая могла бы в морях и океанах, на коммуникациях уничтожать корабли. Но для этого нужна не одна торпеда, для этого должен быть большой запас, нужны торпеды и с обычным боезапасом, и также нужны торпеды атомные».
|
|
|
Вот таким образом, не сразу, со страшным скрипом корректировалось задание на строительство К-3, хотя корпус субмарины к тому времени был уже готов, и его пришлось переделывать. И все же примем во внимание: несмотря на все эти перипетии, от идеи создания до спуска на воду доселе невиданного корабля прошло всего 5 лет. Таким темпам сейчас можно только позавидовать (напомним: в наше время АПЛ класса «Борей» «Юрий Долгорукий» никак не могут построить с 1996 года). У американцев на постройку «Наутилуса» ушло 9 лет.
Впервые в облике субмарины появились китообразные формы, за что ПЛ проектов 627 и 627А получили свое родовое имя «кит». «Киты» благодаря рациональным обводам значительно превышали подводную скорость американского «Наутилуса». Отец советской ядерной энергетики академик Анатолий Александров писал главному конструктору первого советского атомохода Владимиру Перегудову: «Ваше имя войдет в историю техники нашей Родины как имя человека, совершившего крупнейший технический переворот в кораблестроении, по значению такой же, как переход от парусных кораблей к паровым».
Первый атомоход строила вся страна, хотя большинство участников этого небывалого дела и не подозревало о своей причастности к уникальному проекту. В Москве разработали новую сталь, позволявшую лодке погружаться на немыслимую для того времени глубину – 300 м; реакторы изготовили в Горьком, паротурбинные установки дал ленинградский Кировский завод; архитектуру К-3 отрабатывали в ЦАГИ. В Обнинске на специальном стенде стажировался экипаж. Всего 350 предприятий и организаций «по кирпичикам» соорудили чудо-корабль. Первым его командиром стал капитан 1 ранга Леонид Осипенко. Если бы не режим секретности, его имя прогремело бы на весь Советский Союз. Ведь Осипенко провел испытания по настоящему первого «гидрокосмического корабля», который мог уходить в океан на целых три месяца лишь с одним всплытием – в конце похода.
Создание атомного подводного флота шло параллельно с развитием космического комплекса, и потому все «космические» сравнения тут совершенно правомерны. «Попасть в число первых офицеров атомохода было почти также престижно, как несколько лет спустя быть зачисленным в отряд космонавтов», – утверждал второй командир К-3 Лев Жильцов. Именно он получил задачу доказать, что мы способны достичь подо льдами Северный полюс.
ДЕНЬ СЛАВЫ
К лету 1962 года, когда был совершен поход на «макушку» Земли, К-3 уже не являлась единственной атомной подводной лодкой в советском ВМФ. Под лед могли пойти и другие, более новые корабли, тогда как «тройка» оказалась уже порядком потрепанной – ведь на ней, как на головном образце, отрабатывались предельные режимы работы всех устройств и прежде всего – реактора, парогонераторов, турбин. На парогенераторной системе «буквально не было живого места, – удивлялся потом Жильцов, – сотни отрезанных, переваренных и заглушенных трубок... Удельная радиоактивность первого контура была в тысячи раз выше, чем на серийных лодках. Почему же, зная о почти аварийном состоянии нашей лодки, при решении вопроса государственной важности о походе на полюс, призванном заявить на весь мир о том, что наша страна осуществляет контроль над полярными владениями, остановились все же на К-3? Ответ, может быть, странный для иностранцев, совершенно очевиден для русских. Выбирая между техникой и людьми, у нас всего больше полагались на последних».
Жильцов не сомневался в своих людях, потому и дал согласие выйти на покорение полюса на «честном слове и на одном крыле». А мужества экипажу было не занимать. Когда стало ясно, что моряки энергетических отсеков облучаются в сто раз больше, чем концевых, команда отдаленного от реактора торпедного отсека предложила разделить радиационную опасность поровну – на весь экипаж, то есть перемешивать «фонящий» воздух между отсеками. Предложение приняли. Таким образом все члены экипажа – рулевые, торпедисты, командование и даже корабельный кок – получали равную дозу с управленцами и турбинистами. И только когда по сто доз получал каждый, лодка всплывала и вентилировала отсеки в атмосферу. Так в новых условиях соблюдался старый принцип: нигде нет такого равенства, как на подводной лодке, – либо все побеждают, либо все погибают. Либо все облучаются...
С таким экипажем Жильцов увел свою «тройку» под лед. Шли в прямом смысле слова к черту на рога. Вместо подробной карты с изобатами глубин и отметками подводных вершин на столе штурмана лежала чистая карта-сетка. Шли вслепую и вглухую. Акустики впервые работали в таких условиях, когда ледяной панцирь над головой отражал шумы собственных винтов, рождая слуховые иллюзии. Однажды глубины под килем стали резко уменьшаться.
Жильцов: «Получив тревожный доклад, приказываю немедленно подвсплыть и уменьшить ход до малого. Всеобщее внимание приковано к эхограмме: что будет дальше? Откуда взялась эта подводная гора и где ее вершина?» Так был открыт гигантский подводный хребет на дне Ледовитого океана. Его назвали именем известного гидрографа Якова Гаккеля. После Северной Земли, нанесенной на карту в 1913 году русскими моряками, то было крупнейшим географическим открытием ХХ века.
17 июля 1962 года в 6 часов 50 минут 10 секунд подводная лодка К-3 прошла точку Северного полюса Земли. Мичману-рулевому шутники посоветовали свернуть немного с курса, чтобы лодка с размаху «не погнула земную ось».
Потом было всплытие на полюсе. Вновь обратимся к воспоминаниям Льва Жильцова, с которым нам довелось общаться при его жизни: «Толщина льдов составляет 20–25 м. Чтобы не прозевать полынью, мы на всякий случай подвсплываем. Как только появляется чистая вода, даем короткий толчок одним мотором вперед, и, погасив инерцию, нос лодки замирает у самой кромки льда. Как говорится, попали в яблочко! Отдраиваю рубочный люк и высовываю голову на свет божий. К-3, как камень в кольце, со всех сторон обжата льдами. С любого борта можно прыгать на лед прямо с мостика – воды между бортом и льдиной нет нигде. Тишина вокруг такая, что звенит в ушах. Ни малейшего ветерка, и облака налегли совсем низко: не завидую гидрографам и штурманам, которым придется отлавливать солнышко».
Торжественно водрузили государственный флаг на самом высоком торосе. Жильцов объявил «увольнение на берег». Тут началось неподдельное веселье. Командир вынужден был отметить: «На полюсе подводники ведут себя, как малые дети: борются, толкаются, бегают взапуски, взбираются на высокие торосы, кидаются снежками... Бойкие фотографы запечатлели и лодку во льдах, и множество смешных ситуаций. А ведь перед выходом в море особисты прочистили весь корабль: ни одного фотоаппарата на борту быть не должно! Но кто лучше знает лодку и все потайные места – контрразведчики или подводники?»
Обратно возвращались полным ходом. Глава государства Никита Хрущев ждал подводников на берегу, чтобы лично вручить геройские звезды руководителю исторического похода контр-адмиралу Александру Петелину, командиру К-3 капитану 2 ранга Льву Жильцову и инженер-капитану 2 ранга Рюрику Тимофееву. Еще раньше Героем Советского Союза стал Леонид Осипенко – первым после войны удостоенный этого звания.
|
|
|
