 |
Краткая история моей сегодняшней пасеки
|
|
|
|
Мне уже приходилось рассказывать, как долго живет семья пчел в природе в естественном дупле…
Я приводил пример достаточно большого дупла – высотой в два с половиной метра… Такое дупло поселившаяся в нем семья обычно полностью застраивает лет за пять – оттягивая вниз соты каждый год сантиметров на пятьдесят. Старые соты, где в прошлом году пчелы выводили свое потомство, в новом году заполняются медом, а новых пчел семья выводит уже в новых, недавно отстроенных сотых. Старые соты, где год тому назад уже была детка, матка оставляет без внимания. И дело тут в том, что ячейки сота, где уже выводились пчелы, по размеру становятся меньше (на стенках таких ячеек даже после соответствующей «уборки» остаются остатки одежды развивавшихся тут личинок). И из таких ячеек (уже использованных пчелами для выведения своего потомства) теперь выведутся пчелы меньшего размера и, что особенно важно, у этих пчел, не достигших нормального размера, хоботок, которым пчелы и достают нектар из нектарников цветов, тоже будет поменьше, покороче, чем положено. А это означает, что такая пчела с укороченным хоботком, прежде всего не доберется до нектара, находящегося на дне нектарника, и что в случае слабого взятка, когда нектара в нектарниках не очень много, не сможет собрать нужный для пчелиный семьи корм.
Так что старый, потемневший сот, где в прошлом году пчелы уже выводили свое потомство, грозит пчелиной семье вырождением. И пчелы это как-то знают, чувствуют, по крайней мере, отстроив соты по всей высоте дупла, и не имея возможности выводить себе подобных в новых сотах, они и приступают обычно к так называемому изводящему роению (об этом у нас с вами тоже разговор уже был), отпуская один за другим несколько роев, рассылая семью по частям на поиски новых подходящих жилищ и оставляя, в конце концов, в прежнем жилище, как говорится в таком случае, совсем небольшой комочек пчел, которым по грядущим зимним холодам уже никак не выжить…
|
|
|
Вот так в течение пяти, шести, много, семи-восьми лет и заканчивается история жизни пчелиной семьи в достаточно большом естественном дупле…(О дальнейшей судьбе такого дупла, оставленного пчелами обычно с весьма значительными запасами меда, я тоже рассказывал выше)…
Итак, вся история пчелиной семьи, обосновавшейся в достаточно большом естественном дупле, укладывается всего-навсего в какие-то несколько лет…
А вот в искусственных дуплах (бортях), которые устраивает в лесу пчеловод-бортник, пчелы обычно живет много дольше – я встречал утверждения, что в некоторых бортях пчелы могут жить десятками лет, а то и дольше. И дело тут в том, что бортник в конце каждого лета, отбирая из борти мед, удаляет из этой самой борти (подрезает) вместе с медом и части сота (бортники забирают из борти сотовый мед). И таким образом освобождает место для строительства новых сотов, где и станут выводиться новые пчелы. В этом случае вырождение (измельчание) пчелам уже не грозит, а стало быть, и не возникает у них необходимости покинуть свое жилище…
Обо всем этом мы с вами уже беседовали и я более - менее подробно рассказывал вам, как уберегаю я своих пчел от так называемого изводящего роения, так что вроде бы ничто особенно не мешает мои подопечным жить и жить год из года в том самом улье (жилище), в который я их поселил.
Но только этих одних усилий недостаточно для того, чтобы пчелиная семья жила долго и счастливо в одном и том же помещении (улье)…
Прежде всего, пчел всегда караулят враги и болезни (об этом вы можете прочесть в любой книге, посвященной пчелам), которые способны не только просто ослабить семью, но погубить ее, например, погубив, прежде всего, пчелиную царицу-матку…
|
|
|
Сами по себе матки живут не очень долго – матка в возрасте трех-четырех лет чаще всего уже не устраивает пчелиную семью (в этом возрасте способность матки хорошо червить резко снижается – хотя у меня на пасеке были случае, когда матка в четырехлетнем возрасте исправно червила, а затем вылетела с роем, обеспечила его в достаточном количестве расплодом и только потом была заменена пчелами на новую матку, вышедшую из свищевого маточника). С негодной маткой пчелы расправляются сами – либо заменяя ее на новую, вышедшую из роевого маточник, либо вышедшую из свищевого маточника. Но случается и так, что матка по каким-то причинам погибает во время зимовки, когда никак не заменить ее ни роевой, ни свищевой маткой – такая замена возможно только по летнему времени, когда уже появляются трутни, которым и поручается оплодотворить роевую или свищевую матку. Ну, когда матка потеряна по зиме, то семья, считайте, обречена… В такой семье начинают хозяйничать трутовки, и такая семья в естественных условиях очень скоро заканчивает свою историю.
Случается и так… Семья роится, плодная матка уходит с роем, в отроившейся семье остаются роевые маточники и будущими молодыми матками. Такая матка выходит, наконец, из своего маточника и через два-три дня обычно уже готова отправиться в брачный полет… Матка улетает в манящую ее неизвестность, уже к вечеру она должна вернуться обратно будущей царицей, молодой плодной маткой, но обратно такая молодая матка, отправившаяся в свадебной путешествие, вдруг не возвращается (на этот случай есть много причин и о них вы узнаете из книг, посвященных пчелам). Существующая статистика для пчеловодства нашего севера и северо-запада говорит, что из облета обычно не возвращается 10-13% молодых маток. На этот случай у пчел в семье есть еще молодые (запасные) матки, вышедшие из других маточников (так что многочисленные роевые маточники в улье это не от расточительства, а от строгого расчета-резервирования (как говорится в науке Надежности). Такой расчет иногда забывают слишком торопливые пчеловоды и после выхода роя они удаляют (выламывают) все роевые маточники, кроме одного, с которым и связывают свою надежду на будущее… Но вот тут-то торопливость нас и подводит: матка, отправившаяся в брачный полет, обратно вдруг не возвращается, а резервных маток у семьи уже нет - ведь мы же выломали все роевые маточники кроме одного…
|
|
|
Подобного в естественных условиях не происходит, подобного давно не происходит и у меня на пасеке – я давно не выламываю никакие т.н. лишние роевые маточники и вообще даже не заглядываю в только что отроившиеся семьи, так что, если будет все в порядке с погодой, то новая плодная матка в моем только что отроившемся улья обязательно появится…
Но погода иногда может подвести и не только меня, но и пчел, живущих в природе в естественном дупле…
Итак, семья отроилась, в семье молодая еще неплодная матка ждет первого дня своего брачного полета… Но для такого полета необходимы соответствующие условия (как и для вылета на брачные игры женихов-трутней): брачный праздник может состояться обычно только при ясной, теплой погоде… Опустится вниз столбик термометра, затянет небо дождем, и брачный полет отменяется до лучших времен… А если непогода затянется на неделю, на десять дней?.. Неделя и даже десять дней непогоды – это пока не беда… А вот если условий для брачного полета матки не будет дней двадцать, что тогда?.. А тогда совсем недавно еще молодая матка-невеста превращается в старую деву, которая, как ни летай она возле трутней-женихов, никто из этих женихов не обратит на нее внимания… Все! – семья осталась без плодной матки-царицы… Я встречал указания, что старой девой недавняя молодая матка становится в таком случае, если не отправится в брачный полет в течение восемнадцати дней после выхода из маточника… Не знаю, сколько точна эта цифра, но только не раз оставались мои отроившиеся пчелы без плодной матки, если явившееся к нам ненастье затягивалось больше, чем на неделю. Правда, у меня был случай, когда вышедшая из роевого маточника молодая матки не смотря на долгую непогоду все-таки облеталась, и первый печатный расплод в отроившемся улье появился, когда я его уже давно перестал ждать – произошло это спустя куда больше месяца, после роения…
|
|
|
Итак, потеря матки по вине негодной погоды вполне реальная угроза, как для моей пасеки, так и для пчел, живущих в природе естественной жизнью – в этом случае история семьи, хотят или не хотят этого сами пчелы, остановится, оборвется…
История моей сегодняшней пасеки началась, считайте, с 1993 года, когда удивительная женщина Мария Андреевна Меркулова, видя страдания человека, потерявшего недавно всех своих прежних пчел, подарила мне чудесный рой…
Случилось это 20 июня. Первый рой выходил у Марии Андреевны двумя днями ранее, привился к яблоне, а затем вернулся обратно, как говорят у нас, пошел на старика. А там, накопив силы пригласив в путешествие новую, молодую, только что появившуюся на свет матку, снова покинул прежнее жилище и опять привился к той же самой яблоне, на которую прививался прежде… (Видимо, планируя свое ответственное путешествие, пчелы по каким-то причинам проигнорировали свою прежнюю старую матку и, как водится обычно в таких случаях, подгрызли ей крылья, чтобы она не смогла взлететь и упала с прилетной доски на землю).
Я собрал этот рой и, посчитав, что просто помогаю Марии Андреевне поймать вылетевших пчел, поинтересовался: мол, куда теперь собранный в роевой ящик пчел, и услышал в ответ: «Себе в сад и неси».
Вот так и появилась у меня в саду семья пчел-новоселов, которых и определил я в улей на 14 гнездовых дадановских рамок – этот улей и поселившаяся в нем семья стал именоваться у меня Большим Ульем (в отличие от других моих ульев на 12 гнездовых дадановских рамок, стоявших пока пустыми у меня в саду).
Рой, подаренный мне Марией Андреевной, оказался большим – пчелы расположились сразу на всех двенадцати предложенных им гнездовых рамках. По бокам от этих двенадцати рамок с пчелами поставил я по рамке с медом (килограмма по три меда в каждой рамке), прикрыл гнездо новой холстинкой, положил на холстинку подушку, набитую мхом-сфагнумом и сказал пчелам: «Добро пожаловать ко мне на вечное поселение».
Сколь вечным оказалось это поселение, как долго держалась у меня на пасеке линия тех самых пчел, родоначальником которых и стал мой Большой Улей (БУ), какие испытания и победы достались моим пчелам в дальнейшем, я и хочу сейчас вспомнить и уточнить…
Итак, 20 июня 1993 года – начало истории моей сегодняшней пасеки…
Рой, подаренный мне, судя по нашему местному опыту, был уже поздним, да еще у этого роя была неплодная матка, т.е. мне предстояло ждать, когда матка облетится, вернется обратно (если вернется), когда начнет червить, откладывать в ячейки сота свои яйца.
|
|
|
И матка вернулась после свадебного путешествия и начала, как положено в таком случае, червить – тут и появилось под подушкой, прикрывавшей гнездо Большого Улья (БУ), тепло, а там – печатный расплод на рамках, выход из ячеек первых пчел, а следом и облет новых, молодых обитателей моего Большого Улья.
Так что первый год своей новой истории моя пасека заканчивала благополучно. А в конце лета я достал из Большого улья четыре полновесных медовых рамки, оставив пчел зимовать на десяти рамках с вполне достаточным запасом меда (не менее 2,5 килограммов меда в средней на каждую гнездовую рамку).
Год 1994.
Судя по всему, пчелы в БУ неплохо перезимовали. (В то время у БУ еще не было кожуха-термоса, позволявшего мне позже оставлять пчел на зиму прямо в саду. БУ я убрал в сарай и, как следует, утеплил, а по весне во время выставил в сад.) Подмора в улье почти не было, не было и заметных следов сырости. Свободное пространство в улье после сокращения гнезда с 14 до 10 рамок я отделил от гнезда разделительной доской и поместил сюда небольшую подушечку, как и верхняя подушка, набитую мхом-сфагнумом.
Пчелы дружно и во время облетались. Затем быстро освоили все четыре подставленные им в гнездо рамки с вощиной и принялись дружно вощину оттягивать. А 24 мая на БУ я поставил магазин с 14-ью магазинными рамками и уже 10 июня отметил, что пчелы вовсю трудятся в магазине, оттягивая здесь вощину. Словом, никаких особых признаков близкого роения я пока не отметил…
Но 20 июня из БУ вышел рой (в 11 часов 30 минут). Рой очень неплохой. Посадил его в пустующий до этого улей на 12 гнездовых дадановских рамок и по той причине, что именно этот улей принял мой первый рой, так и назвал этот улей – «1-ый Рой».
27 июня вышел второй рой из БУ (в первом часу по полудню). Рой хорошо (удобно для меня) привился. Я стал собирать его, и, когда собрал уже большую часть вылетевших из БУ пчел, невдалеке прогремел гром… И почти тут же пчелы, еще остававшиеся от роя на ветке яблони, дружно полетели обратно в БУ (пошли на старика). Уже собранных пчел из второго роя, отпущенного БУ, я поместил в улей, окрашенный в синий цвет. Отсюда этот улей (и эта семья) получили у меня имя – Синий Улей (СУ). Пчелы заняли в СУ почти десять гнездовых рамок (так что и второй рой, отпущенный БУ, был достаточно большим).
Пчел и в 1-ом рое и в Синем улье я подкормил. Гнездо БУ не проверял, оставшиеся роевые маточники не контролировал…
8 июля БУ снова загудел и отпустил сразу два роя. Оба роя я легко снял, объединил и посадил в улей, который получил у меня имя – Рыжий улей (РУ).
Дело в том, что этот улей я сколачивал в спешке, сразу после выхода роев 8 июля. Заготовки к улью у меня были, поэтому всю работу я завершил меньше, чем за полдня, а вот на то, чтобы покрасить улей, у меня уже не оставалось времени (краска должна была высохнуть, запах краски выветриться, прежде чем сажать в улей пчел). Не покрашенное дерево нового улья вскоре на солнце приобрело рыжеватый оттенок – отсюда и имя улья – Рыжий улей (РУ).
В конце лета я подвел итоги:
Сам БУ, трижды отроившийся, дал мне 30 кг меда.
12 кг меда дал мне 1-ый рой.
8 кг меда принес мне РУ.
Итого: БУ, отпустивший рои, и отпущенные им рои дали в конце лета 50 кг меда.
Много это или мало? Сколь разорительным было дл БУ его интенсивное (кстати сказать, позднее роение) – семья, живущая в БУ, роилась трижды и каждый раз отпускала по многу пчел?
В лучшие сезоны мой БУ (не роившийся в этом случае) более 60 кг меда давал не очень часто. Так что в 1994 году вместе с отпущенными им роями БУ и дал почти столько же меда, сколько мог дать в удачный год, ни разу не роившись. Так что роение БУ в данном случае никак не было разорительным для пчеловода. А если считать, что кроме 50 кг меда я получил от БУ еще и три новых отличных семьи, то тут о так называемых «экономических потерях» в случае роения, о которых нередко глаголил кое-кто из не очень грамотных авторов различных газетных статей, посвященных пчеловодству, не может быть и речи…
Позже я покажу еще раз всю экономику пасеки, которой предоставлена возможность свободного роения (без всяких ухищрений со стороны пчеловода). А пока продолжим нашу Краткую Историю…
Год 1995.
Весну 1995 года в моем саду встретили уже четыре семьи: БУ, 1-ый рой, СУ, РУ. Все пчелы провели зиму в сарае, были неплохо утеплены, Особой сырости в ульях я не обнаружил, и подмора во всех четырех семьях было совсем немного.
Все семьи встретили новую свою весну достаточно сильными, и я имел основание ожидать, что кто-то из моих пчел обязательно отпустит в конце этой весны неплохой ранний рой…
Для ожидаемого роя еще в конце прошлого года я приготовил новый улей, который получил у меня имя Лупанов Первый (Л 1). Этот улей был изготовлен на 14 двойных рамок (в каждой рамке по две секции, повторяющих размеры обычной гнездовой дадановской рамки), т.е. при полном снаряжении такой улей (см. мой персональный сайт – стр. Фотовыставка – «как я хожу за своими пчелами») по своему объему соответствует тому же лежаку на 28 дадановских гнездовых рамок.
Идея такого улья большого объема была принято мной от старого пчеловода Лупанова (о конструкции своего улья я уже говорил выше).
Итак, подходил к концу месяц май. Дни пока стояли ясные, спокойные, вполне подходящие для выхода роев, но каких-либо признаков близкого роения я пока у моих пчел не отмечал – они вроде бы так же, как все предыдущие дни, активно летали за взятком и пыльцой, посещали цветущие яблони, усердно копошились в оранжевых головках широко цветущего одуванчика… Но 29 июня утром вдруг загудел мой Большой улей…
Пчелы выходили из БУ очень быстро, сразу поднимались вверх, но не собирались, как обычно во время роения, в большое, рыхлое, звенящее облако, которое еще, видимо, никак не знало, куда ему лететь дальше, и пока только примерялось, где вскоре привиться, собраться и ждать разведчиков, которые и укажут потом им дальнейший путь-судьбу… Пчелы, выходившие у меня на глазах из улья, собирались в этот раз достаточно плотным комом, несколько похожим на голову небольшой живой кометы. И вот эта комета вдруг вздрогнула, разом поднялась чуть-чуть вверх, затем заметно качнулась вниз к забору, огораживающему мой сад, и разом набрав скорость, двинулась почти по самым вершинкам штакета прочь.
Я еще надеялся, что пчелы вот-вот остановятся, задержатся, чтобы, наконец, привиться к забору или к моей бане, что оказалась у них на пути, надеялся, что этот слишком целеустремленный рой вдруг остановится возле клена, что рос у меня за баней. Но не тут-то было – пчелы оставили позади и мою баню, и мой клен, перемахнули через задний забор, разом качнулись к земле и низко-низко над землей быстро полетели к лесу, оврагу, что был за моей усадьбой.
Как мог быстро, я двинулся за роем-путешественником, надеялся отыскать его где-то здесь, возле оврага, в лесу. Но все тщетно – этот рой, видимо, заранее знал, куда ему лететь после выхода их улья, а потому и не остановился на пасеке, не осмотрелся, не привился к дереву, растущему поблизости, не стал, привившись к дереву, высылать вперед разведку (мол, куда лететь дальше, где есть подходящее жилище) – все было совсем не так, как обычно во время роения.
Рой ушел, исчез без следа – это был первый и пока последний рой на моей пасеке, который вот так вот спешно покинул мой сад…
А 8 июня в 12.00 вышел рой из Рыжего улья (РУ). Рой я благополучно собрал и поселил в приготовленный заранее для него Л1.
Больше в то лето пчелы мои не роились. Ближе к осени я подвел итоги экономической деятельности моих пчел…
СУ дал 79,5 кг товарного меда и полностью обеспечил себя кормом на зиму.
1-ый рой, который посреди лета немного задурил (из этого улья выходил рой, но вернулся обратно) дал 51 кг товарного меда.
Отроившийся РУ дал 48 кг товарного меда.
20 кг меда дал мой рой, посаженный в Л1.
А вот БУ дал всего 27 кг товарного меда, т.е. меньше, чем тот же роившийся РУ.
Вспомните описанные мной события 1994 года…
Трижды роившийся Большой Улей (рои поздние, в конце июня - в начале июля) дал мне 30 кг меда, т.е. даже побольше, чем отроившийся один раз в конце мая БУ в 1995 году.
В чем причина такого отставания БУ в 1995 году?
Во-первых, БУ отпустил в 1995 году очень большой рой (потерял много пчелы) - этот рой улетел с пасеки.
Во-вторых, БУ отпустил рой рано, т.е. сильно обессилев, он уже не смог работать, как следует, на мед до первой декады июля (при всех благоприятных условиях, семья, отпустившая рой с плодной маткой, должна дожидаться облета молодой матки и начнет восстанавливать более-менее свою силу лишь через 30 (да еще с небольшим) дней. Так что и малина и кипрей в этот раз, считайте, прошли мимо БУ. А вот СУ и Л1 (рой из РУ), и 1-ый рой поработали и на малине и на кипрее…
Вполне возможно, что набрав силу после роения, БУ смог бы наверстать что-то в июле месяце, но с середины июля взяток в 1995 году почти прекратился, а вот в 1994 году как раз с конца июля по вторую половину августа (после того, как БУ трижды отроился и восстановил свою силу), активно цвел и давал нектар луговой василек – тут–то БУ и занялся медосбором. А вот в 1995 году луговой василек нектара почти не давал.
Ну, а успехи РУ (48 кг товарного меда) после отпущенного 8 июня роя?
Во-первых, этот рой был заметно слабее роя, ушедшего из БУ… Во-вторых, в то время, когда БУ уже вошел в роевое состояние и почти не работал на мед, РУ (отроившийся только 8 июня) мог неплохо поработать на яблонях и на одуванчике до роения.
К тому же, я считаю (по своему опыту), что в РУ молодая матка облеталась и начала червить скорей, чем такая же матка в БУ… Видимо, и это обстоятельство несколько подвело БУ…
Весьма отрадно, что рой, посаженный в Л1, дал 20 кг товарного меда (рой был подкормлен, т.е. и здесь подтвердилась наша наука-практика: дай рою 6 кг меда и к осени он одарит тебя 20 килограммами).
Можно провести и такое экономическое сравнение… РУ -48 кг меда, Рой РУ (Л1) – 20 кг меда. Итог: 68 кг меда плюс новая семья на пасеке… Где здесь экономическая ущербность, которой порой пугают пчеловодов, позволяющих своим пчелам свободно роиться?
Как видите, 68 кг меда (РУ плюс Л1) – это достаточно близко к 79, 5 кг меда, что дал мне в 1995 году не роившийся СУ.
А вот 1 рой (дуривший, входивший в роевое состояние, но так и не отроившийся) дал только 51 кг товарного меда.
Год 1996.
В этот год на моей пасеке появились еще три улья, заселенные моими роями. Это Лупанов Второй (Л2), Лупанов Третий (Л.3) и Пограничник (улей на 12 гнездовых дадановских рамок, переделанный затем в улей-пенек (см. выше мой рассказ пчелах, а так же фотографии рамки-пенька на странице моего сайта «фотовыставка – как я хожу за своими пчелами).
В Л2 я поселил рой из РУ (вышел 2.06).
В Л3 – поселил рой из Л1 (вышел 7.06).
А 10.06 вышли почти одновременно два роя: рой из РУ и рой из БУ. Я соединил эти рои и посадил двойной рой в Пограничник.
Двойной рой, как и ожидалось, дал заметно больше меда, чем обычный рой – 34.300 кг.
Рои, посаженные в Л2 и Л3 дали соответственно – 27.100 и 18.800 кг меда.
Дважды отроившийся РУ дал 17.500 кг.
Отроившийся один раз БУ дал 22 кг меда.
Отроившийся Л1 дал 22.500 кг меда.
Роившийся один раз, но поздно (5.07) 1-ый Рой дал 58.100.
Не роившийся СУ дал 73.500 кг меда.
Тут можно провести несложный расчет… В этот году у меня не роился только один СУ (73.500 кг меда).
Роившиеся РУ (17.500кг), БУ (22.000кг), Л1 (22.500кг), 1-ый Рой (58.100кг) – дали 120, 1 кг меда.
Рои дали товарного меда: Л2 – 27.100 кг, Л3 – 18.800 кг, Пограничник – 34.300 кг – всего 80,2 кг.
Таким образом отроившиеся семьи и отпущенные ими рои дали – 200, 3 кг товарного меда, или 50.075 кг на одну роившуюся семью. Т.е. в среднем товарного меда роившиеся семьи и отпущенные ими рои дали килограммов на двадцать меньше чем не роившийся в этот раз СУ.
Но это только предполагаемый расчет – сравнение можно взять во внимание, если допустить при этом, что, не отроившись Л1, РУ, БУ могли дать не меньше тех же 70 кг меда на семью, как и СУ. Но такого на практике не может быть хотя бы потому, что все эти семьи вышли после зимовки разной силы, по-разному быстро восстановили зимние потери и т.д.
А в оправдание свободного роения добавлю, что это самое роение в 1996 году позволило мне увеличить свою пасеку на целых три неплохих семьи (а ведь это тоже явный доход).
Год 1997.
Итак, в зиму 1996-1997 г. ушли у меня: БУ, 1-ый Рой, РУ, СУ, Л1, Л2, Л3, Пограничник.
К новому сезону я приготовил Лежак на 20 гнездовых рамок (Лежак Белый – ЛБ), Голубой Улей (Г/У) и Белый Улей (Б/У). Голубой Улей и Белый Улей были устроены уже на 12 рамок – рамки-пеньки, полуторные рамки из двух секций).
В Г/У посажены рои, вышедший из Л2 (3.06 и 5.06).
Рой из Л3 (6.06) посажен в лежак (ЛБ).
Рой из Пограничника (10.06 – в 11.00) посажен в Б/У.
Рой из БУ (10.06 – в 15.20) посажен во вторую половину лежака через разделительную доску.
27.06 – соединил рои в лежаке (ЛБ).
Не роившиеся семьи: СУ (69.850 кг меда), Л1 (33.900 кг меда), РУ (38.300 кг меда) – итог: 142, 050 кг (в среднем на семью – 47.500 кг меда).
Отроившиеся семьи: БУ (35.200 кг), Л2 (38.000 кг), Л3 (23.400 кг), Пограничник (46.750 кг), 1-ый Рой (38.500кг) – итог 181.85 кг.
Рои: Г/У (15.100 кг), Б/У (12.800 кг), Лежак – Л.Б. (47.100) – итог75 кг.
Отроившиеся семьи плюс отпущенные ими рои – 256.850 кг. В среднем на одну роившуюся семью – 51.370 кг товарного меда.
Сравните эти цифры с медом, которым одарили меня (в среднем на семью) не роившиеся в этот раз пчелы… Как видите, свободное роение в данном случае никак не оплошало, да к тому же моя пасека увеличилась на целых три семьи.
Год 1998.
К сезону 1998 года я приготовил еще одно новое жилище для своих пчел – еще один лежак на 20 гнездовых дадановских рамок. Лежак был покрашен в синий цвет – отсюда и его имя – Лежак Синий (Л С). Оставалось теперь дождаться весны и провести первую ревизию пчел – кто из них и как перенес зиму…
Всех своих пчел я уже оставлял зимовать в саду. Для всех ульев, кроме Лежаков, были устроены кожуха-термосы, под защитой которых они должны были чувствовать себя не очень плохо даже в самые крутые морозы. Лежаки же я делал с двойными стенками, что так же позволяло зимовать им на улице.
Расставался я со своими пчелами обычно в самом начале зимы, а возвращался обратно в деревню либо в самом конце марта, либо в самых первых числах апреля (в зависимости от погоды) и тут прежде всего с помощью резиновой трубочки, одни конец которой вставлял в ухо, а другой осторожно запускал в улей, выслушивал, как чувствуют себя мои подопечные. Вот и в этот раз, вернувшись в деревню, первым делом я навестил своих пчел…
Все они были живы и, судя по голосам, которые приходили ко мне из глубины улья, вроде бы и вполне здоровы. В первый же подходящий день все они облетались, и во всех ульях под подушками и было тепло – значит, пчелы, уже выводили себе смену…
Прошел месяц май и в самых первых числах июня (4.06) вышел хороший рой из СУ (11.00), который и поселил я в первое отделение нового лежака (ЛС), а 9.06 вышел рой из Г/У (18.00), который определил я во второе отделение ЛС. А 12.06 я соединил эти два роя.
Итак, на моей пасеке было уже 12 ульев – 12 пчелосемей обитало теперь в моем саду. И на этом свои планы по расширению пасеки я остановил.
Год 1998 был не слишком удачным для пчел – взяток был не самым лучшим. Но, как ни странно для стороннего наблюдателя, больше всего товарного меда дам мне роившийся СУ (72.800 кг). Роившийся Г/У дал 28.400 кг, роившийся Л2 дал 23.700 кг.
А вот не роившийся Л3 дал всего 10.400 кг, не роившийся Б/У дал 26.000 (сравните с роившимся Г/У.
Лежак Белый дал 50.600 кг меда.
Лежак Синий (куда в это лето поселил я два роя) дал 33.000 кг меда.
Не роившиеся БУ, Пограничник, 1-ый Рой, Л1 дали каждый около 30 килограммов меда.
И только не роившися РУ (61.700 кг меда) приблизился к нынешнему рекорду на моей пасеке, который так и остался за роившимся СУ (72.800 кг)…
Делайте выводы сами…
Год 1999.
До 1999 года моя нынешняя пасека, которая ведет свою историю с лета 1993 года не знала никаких потерь… Все семьи более-менее благополучно зимовали, все неплодные молодые матки, оставшиеся в ульях после роения, благополучно облетывались и возвращались исправно обратно. Так что вроде бы ниоткуда я и не ожидал никакой беды.
Но вот весна 1999 года. Возвращаюсь в деревню, и сразу же к своим пчелам, как врач с трубочкой. Пока все семьи живы – я слышу их голоса. Слышу и голос 1-го Роя, хотя совсем слабый, а под подушкой у этой семьи не обнаруживаю, необходимого тепла, чтобы вывести потомство… Выходит, эта семья еще не начала выхаживать детку… Почему? Может быть, ждет, когда можно будет доставить в улей пыльцу (свежий белковый корм, без которого не вывести новых пчел)?
Присматриваюсь к остальным семьям и отмечаю, что почти все они уже носят обножку (с того же орешника и с той же мать-и-мачехи), а вот пчелы 1-го Роя пока даже не торопятся выбираться на улицу… Ничего, подождем… бывает и такое, что другие семьи иногда пробуждаются от зимнего «сна» позже других… Это пока загадка 1-го Роя…
А вот с Пограничником все более-менее ясно… Живых пчел в улье нет – они не подают голоса. Под подушкой над гнездом холод почти, как на улице…
Проходит день, другой, наступает день потеплей, и я заглядываю в свой Пограничник… В улья почти совсем не тронут мед, приготовленный для зимовки, а на дне улья ровным слоем лежат погибшие по какой-то причине пчелы…
Если почти не тронут мед, то значит, пчелы осыпались где-то в самом начале зимы, вскоре после моего отъезда…Но ведь они были живы и здоровы, когда я с ними расставался – их голос хорошо прослушивался и по характеру этого голоса не чувствовалось приближения никакой беды.
Пчелы могли осыпаться в начале зимы в случае, если в улей попало много меда с падью. Да еще в случае очень жарких последних дней лета, когда в пади может сильно развиваться бактериальная среда. В этот случае зимующих пчел губит т.н. падевый токсикоз… Но, как помнится, в конце прошлого лета мои пчелы падь особенно не таскали в улей. Да к тому же против падевого токсикоза говорит сам вид подмора – в случае падевого токсикоза подмор всегда сырой, «гнилой» (тельце пчелы, погибшей от такой беды, разлагается…). А в Пограничнике подмор совершенно сухой, хоть собирай его для лечения аденомы предстательной железы… Так в чем же причина гибели пчел?
Я обычно не склонен в случае разных личных бед и неприятностей искать причины таковых событий прежде всего где-то на стороне. Но тут волей-неволей на ум стали приходить случаи, когда пчел, почему-либо неугодных соседям, эти самые соседи просто напросто травили…
Наше местное население, видимо, давно приобрело опыт обращения с разными ядами. Так в свое время нашим колхозным дояркам выдавали какую-то отраву, которой они должны были травить всех собак, которые появлялись возле колхозной фермы (собаки считались переносчиками ящура, опасной болезни коров). Такую отраву кое-кто из моих рачительных соседей, разумеется, припрятал у себя дома на всякий случай и нет-нет, да и пользовался таковой, чтобы избавиться хотя бы от своей собственной собаки, по какой-либо причине приговоренной хозяевами к смерти.
В обиходе были и яды от крыс. По-моему у всех моих соседей по деревне были и баллончики с т.н. хлорофосом, которым успешно травили мух и комаров. И этот воинственный хлорофос кое-где пускали и в дело, когда требовалось наказать соседа, чересчур увлекшегося пчеловодством.
В недалеком прошлом пчеловодство в наших местах было, считайте, исконным крестьянским занятием: чуть ли не в каждом саду за домом (или в крайнем случае через дом) стояли домики для пчел, и тогда, видимо, наша медоносная пчела не вызывала особого неудовольствия у твоих соседей - с пчелами привыкли жить рядом. Вот и теперь у нас в деревне, где на зиму остаются жилыми только три дома, держат пчел семь хозяев.
Кто-то держит своих пчел умно, не нагрузочно для других, а кто-то просто донимает своими пчелами чуть ли не всю деревню, являясь на свою пасеку эпизодично и принимаясь безудержно трясти пчел, выламывать маточники (об агрессии пчел у нас с вами уже был разговор).
Обычно и такую беду наши жители сносят мирно, по большей части молча. Но случается по другим местам, что унять словом слишком разошедшегося пчеловода не удается, и тогда в ход идет тот же дихлофос…
Совсем недавно подобным образом уничтожили сразу семь (или восемь) семей пчел, которых устроил было возле своего дома некий московский дачник… Ему вроде бы и объясняли, что надо бы как-то потише обходиться с пчелами, но ничего не помогло. И тогда в отсутствие дачника, горе пчеловода, и был совершен акт уничтожения разом всех его пчел… И в случае такой дихлофосной атаки пчелы почти тут же все до одной осыпались на дно ульев.
Лаборатория, где можно было бы установить причину гибели пчел, от нас очень далеко, никто никакого основательного расследования случившегося вроде бы не проводил, и о причине погрома можно было только более-менее точно догадываться.
Конечно, я и не смог бы без лабораторного анализа получить точный ответ, что стало причиной гибели моих пчел, живших в Пограничнике, но кое-какие наблюдения все-таки заставили меня предположить, что мои пчелы тоже вроде бы были подвергнуты т.н. дихлофосной атаки…
Мой Пограничник (за что и получил свое имя) стоял недалеко от забора (у границы) с соседним полем, где сажали картошку… Чтобы мои пчелы здесь ни кого не пугали, со своей стороны вдоль всего забора я вырастил густой и высокий ягодник, включая те же сливы, и теперь мои пчелы, отправляясь в полет, сначала уходят сразу вверх и только там, уже над моим садом, прокладывают свои пути-дороги.
Но так случилось, что по зиме 1997-1998 года мой сосед вывозил навоз от своей скотины и складывал его почему-то как раз возле моего забора, за которым и стоял мой Пограничник… Пришла весна, наступило время раскидывать навоз под картофель, и мой, не слишком осторожный сосед явился с лошадью, запряженной в телегу, к своей навозной куче….
А теперь представьте себе: теплый день, пчелы активно летают, а тут сразу у забора, за кустами фыркает и одаривает окружающее ее пространство резким запахом своего пота некое существо-лошадь… Ну, и, конечно, пчелы тут же поймали этот неприятный для себя запах и решили лошадку отогнать в сторону… И тут же лошадь рванулась в сторону, опрокинула телегу и, помчавшись прочь, поволокла телегу за собой…
Свой навоз мой сосед по моему совету вывез на огород только поздно вечером другого дня, когда пчелы собрались в улей на ночь…
Инцидент вроде бы был исчерпан, не слишком осторожный человек получил урок. Ну, на этом и успокоиться бы. Но надо знать моего соседа – ему (а равно и его супруге, не равнодушной ко всему на свете) почему-то очень мешало все, что было не у него… Так мой сосед забрался однажды в мой сад и подсушил топором клен, доставшийся мне от прежних хозяев, у которых я купил дом. На вопрос: «Зачем он это сделал?», - я получил откровенный ответ: «Этот клен нас в большой расход вводил…» Этот ответ надо было понимать так: мол, мой клен по осени осыпал свои листья на грядки соседа и тем самым заставлял его совершать дополнительную работу по уборке огорода…
Вспоминая этот погубленный клен и другие похожие деяния моего соседа Володи, я до сих пор никак не могу отделаться от мысли, что этот самый Володя затаил зло на моих пчел, прогнавших его лошадь, а затем, дождавшись, когда я отбуду в Москву, заглянул ко мне в сад с баллончиком дихлофоса в руках и отомстил моим подопечным…
Увы, у нынешнего нашего лихого народишка обычно никак не отмечается никаких признаков совершенного ими не очень доброго поступка, не отмечается и намека на возможную вину…
Итак, Пограничника у меня не стало, а следом определил я, что мой 1-ый Рой по зиме потерял матку – в семье появились трутовки, их пришлось, как говорят, стряхивать с рамок возле других ульев, а 1-ый Рой, как и Пограничник готовить к приему новых пчел…
И 2.06 (13.30) из Л3 вышел рой (правда, не очень большой), который и поселил я в опустевший до этого Пограничник.
А 4.06 мой очень порядочный сосед, старательный садовод, страстный грибник и рыболов, Коля Геннидиев (сын Геннадия Яковлевича) оповестил меня, что возле его сада сидит чей-то рой… Я снял этих пчел, посадил в 1-ый Рой – так в моем саду впервые появились пчелы, не состоящие в родстве с тем самым, Большим Ульем, родоначальником моей нынешней пасеки.
Пчелы, поселенный мной в 1-ый Рой, были чуть помельче моих – серенькие, более-менее мирные существа, очень походили на пчел-карпаток, которые в последнее время стали появляться у нас в районе…
Год 1999 я закончил с такими экономическими результами:
В этом году у меня роились: СУ (22.06) – 68.300 кг товарного меда, ЛС (9.06 и 22.06) – 50.500 кг товарного меда, Л3 (2.06) – 42.900 кг товарного меда.
Рои в этом году дали 45.100 кг товарного меда.
Таким образом, три роившихся улья плюс рои, вышедшие из этих ульев, дали в среднем 68.900 кг товарного меда на один роившийся улей.
В 1999 году не роились: Б/У (95.800 кг меда), Г/У (33.300 кг меда), БУ (75.100 кг меда), ЛБ (45.000 кг меда), РУ (38.700 кг меда), Л1 (36.800 кг меда), Л2 (26.200 кг меда)… Таким образом, с семи не роившихся ульев я получил в среднем по 50.130 кг товарного меда…
Как видите, мои роившиеся семьи оказались в этом году впереди не роившихся…
Пограничник дал 15.000 кг меда, а серенькие пчелки 1-ого Роя одарили меня всего 9-тью килограммами природного эликсира
Год 2003.
В 2003 году исполнилось ровно десять лет с тех пор (1993г.), как у меня в саду появилась семья пчел в Большом Улье (БУ).
Помоложе на год были СУ и РУ.
Свой восьмой день рождения в 2003 году собирался отметить Л1, а Л2 и Л3 должны были отметить свой седьмой день рождения.
На год м
|
|
|
