Павел ГУРЕВИЧ. «День человека» в идеальном обществе. Послесловие

В этом томе собраны три работы, которые, казалось бы, не вполне очевидно дополняют друг друга. Тем не менее определенная логика в построении тома есть, особенно с учетом предыдущих изданий Эриха Фромма. Работа Райнера Функа — уникальное сочинение. Это, по существу, единственное в мировой литературе жизнеописание Э. Фромма, которое сопровождается общим разбором произведений выдающегося психоаналитика. Статья «Мужчина и женщина» мала по объему. В этом смысле она не соотносится с фундаментальной работой «Здоровое общество». Однако концептуально они близки. Идеал Фромма — здоровое общество, где прежде всего отлажены и гармонизированы отношения между мужчиной и женщиной. Статья и развернутое исследование развивают одну тему — как создать идеальную модель человеческого общежития.

Работы Э. Фромма могут быть сведены к перечню неожиданных, часто парадоксальных состояний, в которые «заброшен» индивид. Даже крупные социальные явления трактованы им в духе многоликой персонифицированности. Вне этого фундаментального начала у Фромма вообще нет никаких категорий или вопросов, нуждающихся в прояснении. Без понимания этой кардинальной особенности фроммовского мышления невозможно выявить подлинный смысл постулируемых им выводов.

Человек в некоей ситуации — вот изначальная формула любой проблемы, выдвигаемой Фроммом. Разумеется, такой тип философствования не претендует на абсолютную уникальность. В истории философии нередки попытки ее «обмирщения», приближения к живому человеку, его чувствованиям, непосредственным жизнеощущениям, внутренним состояниям. Примером такого рода может служить, например, философия Л. Фейербаха, из которой Эрих Фромм извлекает многие собственные категории и принципы. Что касается «психологизации» философского знания, то она становится явной тенденцией у представителей «философии жизни», в частности у В. Дильтея.

Однако у Фромма, как нам кажется, интерес к человеку выявляется более последовательно и своеобразно. Кроме того, он реализуется в условиях встречного движения литературы к философской проблематике, к превращению специфических черт художественного освоения действительности в такие средства передачи мысли и чувства, когда интуиция соседствует с рационалистическими постижениями, а образ нередко сливается с символом.

Подчеркивая обоснованность подхода к Э. Фромму как к автору, который стремится «психологизировать» социальные процессы, мы вместе с тем наталкиваемся на ряд трудностей, которые мешают нам глубоко и последовательно понять этого своеобразного мыслителя. Традиционное и, казалось бы, единственное возможное представление о нем постоянно опровергается его собственными идеями, присущим ему способом движения к истине.

Прежде всего поражает, как мало в книгах Э. Фромма психологических положений и открытий как таковых. Он как будто и не стремится к тому, чтобы до конца исследовать тот или иной психологический процесс, состояние или феномен. Фромм неизменно торопится описать следствия, вытекающие из конкретно зафиксированного механизма психики. Поэтому представление о Фромме как о психологе постоянно вытесняется его изысканиями в области философии и социологии, политики и антропологии, религии и культуры.

Свою книгу «Здоровое общество» Фромм написал к концу 1953 г. В этой работе философ предельно «политизирован». Здесь он в гораздо большей степени выступает как социолог, нежели как психолог. Сосредоточив свое внимание на раскрытии внутреннего мира человека, немецко-американский психоаналитик все время как бы переступает область психологии, вторгаясь в совершенно неожиданные сферы знания. В калейдоскопе проблем, поднятых Фроммом, не сразу можно уловить последовательность и внутреннюю связь. Тем более что исследователь выступает в разных ипостасях: то как приверженец или радикальный реформатор учения Фрейда, то как пророк новой антропологии или «гуманизатор» техники, то как лидер гуманистической линии современной философии или либеральный политик социалистической ориентации.

В зависимости от того, как «просматривается» в очередной работе Фромма его мировоззренческая позиция, трактованная им авторская маска, меняется и функциональное назначение его книг. Труды Фромма представляют читателям пропагандиста фрейдовских идей, интерпретатора восточной религии, критика и даже изобличителя буржуазного общества, социолога-утописта, проповедника «коммунитарного социализма», психоаналитика любви, истолкователя сокровенного смысла культуры.

Человек, его сущность, его социальная природа — это первая основополагающая тема Фромма. Далее он исследует жизнь индивида в «нездоровом», «больном» обществе. Исследователь пытается выявить корни авторитарных и тоталитарных режимов. Наконец, кодовое звучание исследований Фромма — это поиски путей к «обновлению», «возрождению», «самовыявлению» и «самореализации» человека.

Понятие «здоровое» Фромм взял из психиатрии. Он хотел показать, что можно создать общество, которое будет обладать нормальной психической структурой. Ключ к пониманию «здорового общества» — социальный характер. Так Э. Фромм обозначает стабильную и четко выраженную систему ориентации. По его мысли, процесс социализации начинается уже с того мгновения, когда индивид определяет себя и свое отношение к другим людям через те или иные формы человеческих отношений. Развитие той или иной формы общения приводит к формированию социального характера.

Структура личности определяет не только мысли и чувства человека, но и его действия. Заслуга этого открытия принадлежит 3. Фрейду, однако, по мнению Фромма, его теоретическое обоснование неверно. Что деятельность человека определяется преобладающими тенденциями структуры личности — это совершенно очевидно у невротиков.

Когда человек испытывает потребность считать окна домов или камни на мостовой, нетрудно понять, что в основе этой потребности лежат какие-то принудительные внутренние влечения. Но действия нормального человека, как можно подумать, определяются лишь разумными соображениями и условиями реальной жизни.

Однако с помощью методов наблюдения, введенных психоанализом, удалось установить, что и так называемое рациональное поведение в значительной степени определяется структурой личности индивида. Какова функция социального характера в служении индивиду и обществу? Если характер индивида более или менее совпадает с социальным характером, то доминантные стремления этого индивида понуждают его делать именно то, что необходимо и желательно в специфических социальных условиях его культуры.

Скажем, человек одержим страстью к накоплению и отвращением к любому излишеству. Такая черта характера может быть весьма полезна ему, если он мелкий лавочник, вынужденный к бережливости. Наряду с этой экономической функцией черты личности имеют и другую; не менее важную функцию — чисто психологическую. Человек, для которого накопительство оказывается потребностью, выражающейся в его личности, получает и глубокое психологическое удовлетворение от возможности поступать в соответствии с этой потребностью. Он выигрывает не только экономически, но и психологически.

В этом легко убедиться, считает Фромм, понаблюдав, например, за женщиной из низов среднего класса на рынке: сэкономив на покупке два цента, она будет так же счастлива. как был бы лучезарен человек с другим типом личности, испытав чувственное наслаждение. Такое психологическое удовлетворение рождается у человека не только тогда, когда он сам поступает в соответствии со стремлениями, коренящимися в структуре его характера, но и тогда, когда читает или слушает изложение идей, близких ему по этой же причине.

Для авторитарной личности чрезвычайно притягательны идеология, изображающая природу как могучую силу, которой следует покоряться, или речь, содержащая садистские описания политических событий. Читая или слушая это, человек с таким типом личности получает психологическое удовлетворение.

Итак, для нормального человека субъективная функция его характера состоит в том, чтобы направлять его действия в соответствии с его практическими нуждами и давать ему психологическое удовлетворение от его деятельности.

Если рассматривать социальный характер с точки зрения его функции в общественном процессе, то мы должны начать с того же утверждения, какое было сделано по поводу функции социального характера для индивида. Приспосабливаясь к социальным условиям, человек развивает в себе те черты характера, которые побуждают его хотеть действовать именно так, как ему приходится действовать.

Фромм показывает: если структура личности большинства людей в данном обществе, т. е. социальный характер, приспособлена к объективным задачам, которые индивид должен выполнять в этом обществе, то психологическая энергия людей превращается в производительную силу, необходимую для функционирования этого общества. Фромм приводит пример с интенсивностью труда. Наша современная промышленная система требует, чтобы основная часть нашей энергии была направлена в работу. Если бы люди работали только под давлением внешней необходимости, то возникал бы разрыв между тем, чего им хочется, и тем, что они должны делать. Это снижало бы производительность их труда.

Но динамическая адаптация личности к социальным требованиям приводит к тому, что энергия приобретает формы, побуждающие человека действовать в соответствии со специфическими требованиями экономики. Современного человека не приходится заставлять работать так интенсивно, как он это делает. Вместо внешнего принуждения в нем существует внутренняя потребность в труде, психологическое значение которого отмечено выше.

Иными словами, вместо подчинения открытой власти человек создал в себе внутреннюю власть — совесть или долг, — которая управляет им так эффективно, как никогда не смогла бы управлять ни одна внешняя власть. Таким образом, социальный характер делает внутреннюю необходимость внутренней потребностью и тем самым мобилизует человеческую энергию на выполнение задач данной социально-экономической системы.

Если в характере уже развились определенные потребности, то соответствующее этим потребностям поведение одновременно дает и психологическое удовлетворение, и практическую пользу в плане материального успеха. Пока и поскольку общество обеспечивает индивиду удовлетворение в обеих этих сферах одновременно, налицо ситуация, в которой психологические силы цементируют социальную структуру. Однако рано или поздно возникает разрыв. Традиционный склад характера еще существует, но возникают новые экономические условия, при которых прежние черты личности становятся бесполезными.

Люди стремятся действовать в соответствии со своим складом характера, но при этом либо их поведение превращается в помеху для достижения экономических целей, либо они просто не в состоянии действовать согласно своей «природе». Э. Фромм иллюстрировал структуру личности прежнего среднего класса в странах с жесткой классовой обособленностью, таких, как Германия. Добродетели прежнего среднего класса — экономность, бережливость, осторожность, недоверчивость — в современном бизнесе гораздо менее ценны, чем такие, как инициативность, способность к риску, агрессивность.

Даже если эти старые добродетели кое-где и полезны, как в случае с мелким лавочником, то возможности мелкого предпринимательства настолько сузились, что лишь меньшинство сыновей прежнего среднего класса могут успешно «использовать» свои традиционные черты характера в экономической деятельности. Воспитание развило в них черты характера, которые в свое время были приспособлены к социальным условиям их класса. Но экономическое развитие шло быстрее, нежели развитие характера. И разрыв между эволюцией экономической и эволюцией психологической привел к тому, что в процессе обычной экономической деятельности психологические потребности уже не удовлетворяются.

Но коль скоро эти психологические потребности уже существуют, то приходится искать какие-то другие способы их удовлетворения. Тогда узкоэгоистическое стремление к собственному преимуществу, характерное для низов среднего класса, переходит из личной плоскости в национальную. Садистские импульсы, прежде находившие применение в конкурентной борьбе, усиленные фрустрацией в экономической сфере, выходят на общественно-политическую арену, а затем, освободившись от каких-либо ограничений, находят удовлетворение в политических преследованиях и в войне.

Многие психологи считают методы воспитания в раннем детстве и технику обучения подростка причинами развития определенного характера. Термин «воспитание» можно определить по-разному, но с точки зрения социального процесса функция воспитания, очевидно, состоит в том, чтобы подготовить индивида к выполнению той роли, которую ему предстоит играть в обществе. Другими словами, воспитание должно формировать характер таким образом, чтобы он приближался к социальному характеру, чтобы его собственные стремления совпадали с требованиями его социальной роли.

Система воспитания в любом обществе не только выполняет эту функцию, но и определяется ею. Поэтому структуру общества и структуру личности члена этого общества, согласно Э. Фромму, нельзя объяснить воспитанием, принятым в данном обществе. Наоборот, самовоспитание членов общества, система воспитания объясняются требованиями, вытекающими из социально-экономической структуры данного общества.

Однако методы воспитания чрезвычайно важны, их можно рассматривать как средства, с помощью которых социальные требования преобразуются в личные качества людей. Хотя методы воспитания и не являются причиной формирования определенного социального характера, тем не менее они служат одним из механизмов, формирующих этот характер.

3. Фрейд показал, что решающее влияние на формирование личности оказывают самые ранние переживания ребенка. Однако если это верно, то как понять утверждение, что ребенок, имеющий очень мало контактов с обществом (во всяком случае в нашей культуре), тем не менее формируется обществом? Ответ состоит в том, что родители — за редкими исключениями — не только применяют шаблоны воспитания, принятые в их обществе, но и собственной личностью представляют социальный характер своего общества или класса.

Человек меняется в связи с потребностями экономической и социальной структуры общества. Но его приспособляемость не безгранична. Кроме определенных физиологических потребностей, удовлетворение которых является императивной необходимостью, существуют еще и неотъемлемые психологические свойства человека, которые также нуждаются в удовлетворении.

Процесс социализации, по Фромму, начинается уже с того мгновения, когда индивид определяет себя и свое отношение к другим людям через специфические способы и формы человеческих отношений. Развитие той или иной формы общения приводит к формированию социального характера, т. е. стабильной и четко выраженной системы ориентации. Соответственно пяти способам социализации (мазохизм, садизм, деструктивизм, конформизм и любовь) возникают пять способов приспособления к обществу: рецептивная, эксплуататорская, накопительская, рыночная и продуктивная ориентации.

В каждом конкретном обществе могут иметь место несколько типов ориентации. Однако условия жизни, ценности и вся социальная структура в целом влияют на формы адаптации по-разному. Скажем, одно общество активно выявляет и культивирует конформизм, другое — эксплуататорский тип поведения.

Еще одно понятие, которое можно считать ключевым для «здорового общества», — конформизм. Так называется социально-психологическая ориентация личности, которая проявляется не в самостоятельном, глубоко продуманном выборе жизненных и социальных ценностей, а лишь в пассивном, приспособительном отношении к существующему порядку вещей. Конформное поведение — это поведение согласное, некритическое. Конформистом называют того, кто без критического разбора присоединяется к суждениям, господствующим в определенных кругах.

Понятие «конформизм» претерпело конкретное переосмысление. Вплоть до 90-х годов оно имело безусловно кригический и даже иронический оттенок. Опираясь на психологические опыты, проведенные в 40—50-х годах по разным методикам, многие психоаналитики и социологи утвердились в мысли о том, что конформность (уступчивость внешнему влиянию) является имманентным свойством индивидуального сознания. Успехи пропаганды все чаще объясняли податливостью сознания, а в самой пропагандистской технике усматривали искусство использования скрытых пружин конформизма.

Э. Фромм в книге «Бегство от свободы» (1941) отмечал, что главные пути, по которым происходит «бегство от свободы», — это подчинение вождю, как в фашистских странах, и вынужденная конформизация сознания, преобладающая в западной демократии. Э. Фромм исследовал механизмы, которые приводят к конформизму, автоматизирующему человека.

Психоаналитики подчеркивали такие характеристики конформистски ориентированного сознания, как стертость индивидуальности, стандартность, манипулируемость, консерватизм. Конформизм рассматривался как один из механизмов «бегства от свободы». Индивид перестает быть самим собой. Он полностью усваивает тип личности, предлагаемый ему в качестве общепринятого образца, и становится точно таким же, каким его хотят видеть.

Исчезает различие между собственным Я и окружающим миром, а вместе с тем пропадает и осознанный страх перед одиночеством и бессилием. Этот механизм Э. Фромм сравнивал с защитной окраской некоторых животных: они настолько похожи на свое окружение, что практически неотличимы от него. Отказавшись от собственного Я и превратившись в робота, подобного миллионам других таких же роботов, человек уже не ощущает одиночества и тревоги. Однако за это приходится платить утратой своей личности.

Э. Фромм анализировал также псевдомышление, которое известно лучше, чем аналогичные явления в сфере желаний и чувств. Спросите рядового читателя газеты, развивает свою концепцию психоаналитик, что он думает о такой-то политической проблеме, и он вам выдаст как «собственное мнение» более или менее точный пересказ прочитанного. Но при этом он верит, будто все сказанное им является результатом собственных размышлений.

Подавление критического мышления, как правило, начинается в раннем возрасте. Например, пятилетняя девочка может заметить неискренность матери: та всегда говорит о любви, а на самом деле холодна и эгоистична; или, скажем, постоянно подчеркивает свои высокие моральные устои, но связана с посторонним мужчиной. Девочка ощущает этот разрыв, оскорбляющий ее чувства правды и справедливости, но она зависит от матери, которая не допустит никакой критики, и, предположим, не может опереться на слабохарактерного отца, поэтому ей приходится подавить свою критическую проницательность.

Очень скоро она перестанет замечать неискренность или неверность матери. Она утратит, как считал Э. Фромм, способность мыслить критически, поскольку выяснит, что все это безнадежно и опасно. Вместе с тем девочка усвоит шаблон мышления, позволяющий ей поверить, что ее мать — искренний и достойный человек, что брак ее родителей — счастливый брак. Она примет эту мысль как свою собственную.

Утрата собственной личности и замещение ее псевдоличностью, подчеркивал Э. Фромм, ставят индивида в неустойчивое положение. Превратившись в отражение чужих ожиданий, он в значительной степени теряет самого себя, а вместе с тем и уверенность в самом себе. Для того чтобы преодолеть панику, к которой приводит эта потеря собственного Я, он вынужден приспосабливаться дальше, добывать себе Я из непрерывного признания и одобрения других людей. Пусть он сам не знает, кто он, но хотя бы другие будут это знать, если он будет вести себя так, как им нужно; а если будут знать они, узнает и он, стоит только поверить им.

Утрата своего Я вызывает глубокие сомнения в собственной личности и тем самым усиливает потребность в приспособлении. Если я представляю собой лишь то, чего, по моему мнению, от меня ожидают, то кто же я? С крушением средневекового строя, в котором каждый индивид имел бесспорное место, начались сомнения относительно собственной сущности. Начиная с Р. Декарта подлинная сущность индивида стала одной из основных проблем современной философии.

По мнению многих исследователей, социальный конформизм служит фундаментальной основой авторитаризма и тоталитаризма. 3. Фрейд рассматривал такие механизмы формирования конформизма, как насилие, устрашение, национальный и социальный нарциссизм, отождествление с вождем и правящими группами, сексуальное подавление. Немецкий психоаналитик В. Райх усматривал причину универсального конформизма в консервативной структуре характеров, которая формируется путем сексуального подавления существующей формой семьи, а через нее — репрессивными социальными системами.

«Безбрежный конформизм», «всеобщее умопомрачение», «манипуляторская игра представлениями людей» — эти характеристики назойливо проходят уже через первый солидный библиографический справочник «Пропаганда, коммуникация и общественное мнение», выпущенный в США в 1946 г. В последующих изданиях данная тенденция стала выявляться еще более отчетливо. В хрестоматиях по проблемам пропаганды конформизм превратился в ключевое понятие.

Общая точка зрения исследователей сводилась к тому, что социально и психологически обусловленный конформизм не имеет предела (коль скоро это признавалось, тоталитаризм выступал в качестве неизбежного итога, слепого исторического движения). Складывалось убеждение, что в сложном искусстве идеологического воздействия сознание индивида, точнее лабильность (податливость) его психики служит единственным доминирующим фактором.

Изучая поведение человека, многие исследователи стремятся отыскать в психике человека конформность как извечное психологическое свойство. Не случайно сам термин, заимствованный у психологов, был перенесен затем в социологию и стал там ключевым понятием.

Проблема поставлена авторами, по существу, так: коренится конформизм в сознании индивида или нет? Нельзя не видеть, что такая постановка вопроса крайне искусственна и нет конкретна, она лишена реальной исторической определенности. Если конформность — неотъемлемое свойство «человеческой природы», то исследователю остается выяснить «меру присутствия» этого свойства у того или иного индивида, иначе говоря, выделить психологические группы, характеризующиеся «слабо» или «ярко» выраженной конформностью.

Но что может дать такая фиксация? Если конформность присуща всем, то логично считать ее проявлением «здоровой» психики. Отсюда весьма характерный и не лишенный здравого смысла ход рассуждений, согласно которому конформное поведение нередко расценивается в психологической литературе как естественное, нормальное. Ведь именно оно служит основой для закрепления в обществе принятых идей, норм и ценностей. Без него невозможны общественный порядок и стабильное развитие. При этом «нонконформистские» проявления индивидуального сознания оцениваются как патология, как пример «отклоняющегося поведения».

В действительности глубоко «социальной» сплошь и рядом оказывается как раз личность психологически обособленная, неудовлетворенная теми суррогатами «социальности», которые предлагает ей современное общество. В этом смысле фундаментальной личностной установкой является не приспособление к господствующим нормам миропорядка, а постоянный поиск подлинной социальности, предполагающей проверку, корректировку и пересмотр однажды найденных общественных стандартов, осознание своей социальной позиции, жизненных интересов и социальных устремлений.

Однако за последние годы в психоанализе наметилась иная тенденция в оценке психоанализа. Он не рассматривается исключительно как отрицательное явление. Одно дело — законопослушное поведение в рамках тоталитарного общества, колониализма, расизма и тотальной информатизации. Другое дело — поведение человека в демократическом обществе, где должен существовать механизм усвоения господствующих норм и ценностей, который гарантирует сохранение существующего порядка, устранение революционных потрясений и катаклизмов. Нонконформизм ~ полярность конформизма; он не может быть принят как единственная возможная модель человеческого поведения.

Развернув тотальную критику современного общества, Э. Фромм подчеркивает, что суть его концепции не сводится к негативным аспектам, а включает также и позитивную программу. О том, что XX в. принес разложение и варварство, отмечает Э. Фромм, писали в прошлом веке литераторы и философы — Бурхардт, Толстой, Прудон и Бодлер, Торо и Джек Лондон, люди самых разнообразных философских и политических взглядов. XX в. еще сильнее выявил эту волну критицизма.

Выход из создавшейся ситуации Эрих Фромм видит в появлении социалистического общества. Идеи социализма — наиболее значительная попытка найти ответ на все несчастья капитализма. Однако, по мнению американского психолога, существующие толкования будущего общества представляют собой формы извращения подлинно социалистических идей, истинного социализма, который является наиболее значительным идеологическим и моральным движением нашей эпохи.

Ошибка Маркса, по мнению Фромма, заключается в том, что он рассматривал обобществление средств производства не только как необходимое, но и как достаточное условие для превращения капиталистического общества в социалистическое. По мысли Фромма, успешное строительство социализма возможно лишь в том случае, если в центр внимания будут поставлены человеческие аспекты социальных проблем. «Выпрямление» человеческой сущности, «снятие деструктивных последствий капитализма, преодоление отчуждения, отказ от обожествления экономики и государства — вот узловые тезисы фроммовской программы. В разумном обществе, по словам Фромма, человек перестанет быть средством, предназначенным для какой-то (пусть и всеблагой) цели, он превратится в деятельного участника жизни общества, полноправного хозяина собственной судьбы.

Единственно возможной формой социализма у Фромма оказывается так называемый «коммунитарный социализм», т. е. такая политическая и индустриальная организация общества, при которой будет ликвидировано господство техники и государства. Именно эти две структуры приводят, по словам Фромма, к отчуждению, к усиливающемуся безумию. Призывая к их ликвидации, американский философ подчеркивает, что человечеству угрожают война и роботизм. Если XIX столетие провозгласило: «Бог мертв», пишет Фромм, то проблема XX в. заключается в том, что мертв Человек. В прошлом перед людьми стояла угроза стать рабами. В будущем они могут стать роботами.

Раскрывая идеал «здорового общества», Фромм призывает символизировать всемирное единение человечества. Важнейшим праздником в году, рассуждает Фромм, должен быть «День Человека». Но провести такое планетарное «ликование» можно лишь в том случае, если люди окажутся эмоционально готовыми к такому благовесту. Так позитивная социальная программа Фромма превращается в проповедь эффективного преображения, сводится к призывам к моральной и духовной революции.

Примечания

Эрих Фромм: страницы документальной биографии

* Райнер Функ — доктор философии, президент Всемирного общества памяти Эриха Фромма в Тюбингене; автор исследования творчества Э. Фромма.

** Первод выполнен по изданию Erich Fromm mit Selbstzeugniseen and Bilddokumenten. — Reinbek bei Hamburg: Rowohit, 1983. - 155 S.

Перевод осуществлен кандидатом исторических наук Л. В. Вольфсон.

1 Имеется в виду противопоставление понятия «быть» понятию «иметь» в книге Фромма «Иметь или быть».

2 Халаха — древнееврейский термин, означающий «норму», «правило», общее наименование этических и правовых ритуалов еврейской жизни как религиозный закон ортодоксального иудаизма.

3 Маркс К. Святое семейство//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. — 2-е изд. - Т. 2. - С. 102

Мужчина и женщина

* Перевод выполнен по изданию Fromm Е. Mann und Frau // Fromm Е. Gesamtausgabe. Hrsg. von Reiner Funk. Stuttgart: Deutsche Verlags-Anstallt, Bd.8. Psychoanalyse. 1981. S. 387-396.

Сокращенный перевод Т. В. Самущик. На русский язык переводится впервые.

Статья написана Э. Фроммом в 1951 г. и посвящена проблеме поиска человеком путей преодоления отчужденности. Близка по содержанию к широко известной работе «Искусство любить».

Здоровое общество

* Перевод выполнен по изданию: Erich Fromm. The Sane Society. A Fawcett Premier Book. Fawcett Publications, Inc., Greenwich, Conn. Copyright, 1955.

Перевод выполнен Т. В. Банкетовой и С. В. Карпушиной в 1992 г.

Примечания, кроме специально указанных, составлены М. Р. Лановской и Т. В. Панфиловой.

1 1870 г. — начало Франко-прусской войны; 1914 г.— начало первой мировой войны; 1939 г. — начало второй мировой войны.

2 Параноидальный (греч. paranoia — умопомешательство) — характерный для паранойи — психического заболевания, сопровождающегося стойким систематизированным бредом (мания преследования, ревность и т. п.}.

3 См.: Stevens H. В. The Recovery of Culture, Harper and Brothers, New York, 1949, p. 221. (Прим. автора).

4 Ср. Goldhamer H. and Marshall A. Psychosis and Civilization, Free Press, Glencoe, 1953. (Прим. автора).

5 Ср. Halbwachs Maurice. Les Causes du Suicide, Felix Alcan, Paris, 1930, pp.109, 112, (Прим. автора).

6 Данные первых двух таблиц взяты из 1. World Health Organization (1951) Annual epidemiological and vital statistics, 1939—1946. Part 1. Vital statistics and causes of death. Geneva, pp. 38—71 (для большей точности данные этого источника, относящиеся ко всему населению, были пересчитаны в отношении численности взрослого населения) и 2. World Health Organization (1952) Epidem vital Statist. Rep. 5, 377. Дачные третьей таблицы взяты из Report on the First Session of the Alcoholism Subcommittee, of the Expert Committee on Mental Health, World Health Organization, Geneva, 1951. (Прим. автора).

7 В этой главе я использовал свою статью «Individual and Social Origins of Neurosis», Am.Soc.Rev. IX, 4, 1944, p.380 fT. (Прим. автора).

8 Релятивизм (лат. relativus — относительный) — методологический принцип, состоящий в метафизической абсолютизации относительности и условности знаний, ведущий к отрицанию возможности познания объективной истины.

Социологический релятивизм — релятивистский подход к решению социологических проблем, т. е. признание относительного и условного характера социологических знаний, исключающего объективный и всеобщий критерий их оценки.

9 Нормативный гуманизм — понятие, введенное Фроммом для обозначения позиции, исходящей из признания того, что у человека есть специфически человеческие потребности, которые необходимо удовлетворять. Причем не человек должен приспосабливаться к обществу, а общество должно считать удовлетворение человеческих потребностей нормой своего функционирования.

10 Имманентный (лат. immanens — пребывающий в чем-либо, свойственный чему-либо) — нечто внутренне присущее какомулибо предмету, явлению, процессу.

" Дихотомия (греч. dichotomia — разделение надвое) — деление понятия на две части, обладающие противоположными свойствами. Основой дихотомии является противоречивость целого, поэтому термин «дихотомия» часто используют как синоним противоречия. В данном случае термином «дихотомия» обозначена возможность выбора между биологическим и социологическим подходами к человеку, противоположность которых Фромм пытается преодолеть, предлагая рассматривать человека в целостности его существования.

12 «Безумие вдвоем» (фр.).

13 «Безумие миллионов» (фр.).

14 Спонтанность (лат. spontaneous — добровольный, произвольный) — самопроизвольность, самодвижение, вызванное не внешними факторами, а внутренними причинами.

15 Кальвин Жан (1509—1564) — деятель Реформации', основатель кальвинизма — одного из направлений протестантизма2. В 1534 г. бежал из Франции и с 1541 г. стал фактическим диктатором в Женеве, где ввел суровый режим господства реформистской церкви, следившей за частной жизнью граждан.

Кальвин выдвинул доктрину об абсолютном предопределении, согласно которой лишь избранные Богом предназначены к спасению

1 Реформация (лат. reformatio — преобразование) — общественное движение в Западной и Центральной Европе (XVI в.), принявшее форму борьбы против католической церкви как главной опоры феодализма. Началось в Германии с выступления Мартина Лютера (см. прим. 51). Идеологи Реформации выдвинули тезисы, в которых отрицалась необходимость католической церкви с ее иерархией и духовенства вообще (тезис об «оправдании одной верой», без посредничества духовенства в спасении души верующего). Единственным источником религиозной истины провозглашалось Священное писание.

2 Протестантизм (лат. protestans — публично доказывающий) — одно из основных направлений в христианстве, отколовшееся от католицизма в ходе Реформации (XVI в.). Объединяет множество церквей (лютеранство, кальвинизм, англиканская церковь, методисты, баптисты, адвентисты и др.). Отличительные черты протестантизма: отсутствие противопоставления духовенства и мирян, отказ от сложной церковной иерархии, отсутствие монашества, культа Богородицы, святых, ангелов, икон, т. е. удача или банкротство, успех или прозябание зависят не от деятельности или способностей человека, а от предопределения свыше. Проповедовал мирской аскетизм, внедрял в сознание верующих чувство вины перед Богом и церковью, отличался религиозной нетерпимостью.

16 Спиноза Бенедикт (Барух) (1632—1677) — нидерландский философ-материалист, атеист. Сторонник пантеизма, т. е. последовательного отождествления Бога и природы.

Спиноза рассматривал человека как часть природы, считая, что он включен в универсальные причинные связи и тем самым его поведение полностью детерминировано. Большое внимание уделял этике, центральным понятием которой является «свободный человек». «Свободным» Спиноза называл человека, руководствующегося разумом и осознающего собственную детерминированность.

17 Spinoza, Ethics, IV Prop. 44 Schol. (Прим. автора). Цит. по: Спиноза Б. Этика // Избр. произведения в 2-х т. М., 1957. Т. I. С. 558-559. (Прим. отв. ред.).

18 Я провел специальный эксперимент с разными группами выпускников колледжа, которым было предложено представить себе, что им надо пробыть три дня в одиночестве в своей комнате без радио и развлекательной литературы, правда, при наличии «хороших» книг, нормального питания и всего необходимого для физического комфорта. Молодых людей попросили представить себе, какова была бы их реакция на подобный эксперимент. Приблизительно 90% ответов в каждой группе показали реакцию, колеблющуюся от чувства неудержимой паники до крайне тягостного ощущения; возможные пути преодоления такого мучительного состояния молодые люди видели в продолжительном сне, выполнении разного рода мелких домашних дел, сопровождаемом нетерпеливым ожиданием конца назначенного срока. И лишь незначительное меньшинство ответили, что чувствовали бы себя легко и с удовольствием провели бы время наедине с собой. (Прим. автора).

19 Фрейд Зигмунд (1856—1939) — австрийский психиатр и психолог, основатель психоаналитического направления в психологии, в учении о неврозах и методах их лечения. В основе теории Фрейда лежит понятие бессознательных влечений, преимущественно сексуальных, энергия которых, по Фрейду, обеспечивает всю человеческую жизнедеятельность. Если удовлетворение влечений несовместимо с требованиями общества, влечения вытесняются в бессознательное. Возникает душевный конфликт, приводящий к психоневрозу.

В работе «Недовольство культурой» Фрейд показал, что подлинной причиной подобного конфликта может стать бесчеловечность общества, игнорирование им потребностей человека.

20 Название данной работы переводилось на русский язык и как «Неудовлетворенность культурой» в приложении к брошюре Р. Ф. Додельцева «Концепция культуры 3. Фрейда», М., «Знание», 1989 (перевод автора брошюры), и как «Недовольство культурой» в сб.: Фрейд. 3. Психоанализ. Религия. Культура. М., «Ренессанс», 1992 (перевод А. М. Руткевича).

Freud S. Civilization and Its Discontents, translated from the German by J. Riviere, The Hogarth Press, Ltd., London, 1953

⇐ Предыдущая18192021222324252627

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: