Том Джонс- просветительский тип

«….молодчик с самых ранних лет обнаруживал тяготение ко множеству пороков, особенно к тому, который прямее прочих ведет к только что упомянутой, пророчески возвещенной ему участи: он уже трижды был уличен в воровстве – именно, в краже фруктов из сада, в похищении утки с фермерского двора и мячика из кармана молодого Блайфила.

Пороки этого юноши представлялись в еще более неблагоприятном свете при сравнении с добродетелями его товарища, молодого Блайфила – мальчика, столь резко отличавшегося от Джонса, что его осыпали похвалами не только родные, но и все соседи. В самом деле, характера паренек был замечательного: рассудительный, скромный и набожный не по летам – качества, стяжавшие ему любовь всех, кто его знал,– тогда как Том Джонс вызывал всеобщую неприязнь…»

 «С другой стороны, Том Джонс был не только нерачителен по части внешних знаков почтения, часто забывая снять шляпу или поклониться при встрече с учителем, но относился также без всякого внимания к его наставлениям и примеру. Это был беззаботный, ветреный юноша с очень вольными манерами и без всякой маски на лице; часто он самым бесстыдным и неприличным образом смеялся над степенностью своего товарища.»

 «Блайфил не довольствовался лестью в глаза обоим этим джентльменам (его учителям Твакому и Сквейру), он пользовался всяким случаем хвалить их Олверти в их отсутствие. Когда он бывал наедине с дядей и дядя одобрял какую-нибудь религиозную или моральную сентенцию (а Блайфил постоянно сыпал ими), он почти всегда приписывал ее добрым наставлениям Твакома и Сквейра. Он знал, что дядя передаст все эти отзывы лицам, для которых они были предназначены, и убедился на опыте в том, какое сильное впечатление они производят как на философа, так и на богослова. И точно: нет лести неотразимее той, что передается из вторых рук».

 «В характере Джонса были черты героические, и он всей душой желал успеха стороне, выступавшей на защиту свободы и протестантской религии. Не удивительно поэтому, что в настоящем положении, сулившем романтические и бурные подвиги, ему пришло на ум поступить волонтером в эту экспедицию.»

Заключение

«История Тома Джонса, найденыша» - роман о героях и роман о творчестве. Как и Стерн, как и Ричардсон, Филдинг не только рассказывает историю своих героев, но и осмысляет, создает и объясняет форму, которую эта история принимает, и эти две задачи – повествовательная и, как сейчас говорят, металитературная или, скажем тем, теоретически-литературная, являются неотделимыми друг от друга в романе Филдинга. Филдинг во многом остается последовательным противником Ричардсона, спор с которым начался еще в «Шамеле» и «Истории Джозефа Эндрюса».

Если Ричардсон, разрабатывая жанр романа в письмах, максимально убирал из него личность автора и авторский взгляд, предоставляя читателю задачу синтеза точек зрения и формирования истинной картины происходящего в романе, то Филдинг ни на минуту не оставляет своего читателя. Образ автора в романе столь же важен и значителен, как и образы героев. Автор высказывается на темы литературные, философские, религиозные, нравственные, объясняет выбор сюжетных моментов, пропуск значительных периодов времени, поскольку за это время не случилось никаких значительных событий, и так далее. И Ричардсон, и Филдинг сходятся в одном – в желании сделать свой роман и своих героев максимально правдоподобными. Ричардсон идет к этой цели косвенным, если можно так выразиться, путем, представляя себя лишь редактором попавшей к нему переписки и старательно объясняя в тексте романа, каким образом личные письма, во-первых, вдруг сохранились в такой полноте, а во-вторых, вдруг стали достоянием постороннего человека.

Филдинг добивается эффекта правдивости двояким образом с одной стороны, он превращает свой роман, перефразируя Белинского, в «энциклопедию английской жизни» своей эпохи. Его вымышленные герои встречаются с реальными лицами, обедают в реальных харчевнях, заказывают платья у реальных портних. Знаменитый повеса Ричард Нэш, предупреждает будущую миссис Фитцпатрик об опасностях общения с подобными ему самому повесами, вниманию читателей рекомендуются лошади мистера Кинга и так далее. С другой стороны, Филдинг прямо объясняет читателям, где им следует искать правдивости и правдоподобия.

В изображении человеческой природы Филдинга явно вдохновляла философия эпохи Просвещения, хотя от многих художественных принципов классицизма он решительно отходит. Так, в постоянном мотиве «Тома Джонса» о развращающем влиянии городов и сохранении в деревенской обстановке в их неизвращенной форме лучших человеческих качеств слышатся отзвуки идей просветителей о развращающем влиянии цивилизации и о так называемом «благородном дикаре». У Вольтера, например, есть повесть «Простодушный», где носителем лучших человеческих качеств выступает нетронутый цивилизацией индеец.

В своем взгляде на человека и в отношении к человеку Филдинг оказывается предшественником Теккерея с его меланхоличным скептицизмом, но взгляд Филдинга все же оптимистичнее и веселее несколько цинического подхода к людям автора «Ярмарки тщеславия».

Литература

1. Бахтин М.М. Слово в романе. Гл. V. Две стилистические линии европейского романа // Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975. С. 178–233.

2. Елистратова А. Английский роман эпохи Просвещения. М., 1966.

3. Роджерс П. Генри Филдинг. Биография. М., 1984.