Вступление

Этот третий и последний, главный раздел книги исследует различные аспекты пробуждения сердца при помощи терапевтического процесса. В главах раздела, разрабатывающих отдельные темы, мы находим много взаимных соприкосновений: эффект немедленного подхода и погруженность в настоящее при встрече с другим человеком; необходимость пребывания в неуверенности и движение в ней в противовес поискам быстрых решений; развитие понимания и сострадания со стороны психотерапевта; признание того факта, что подлинная нежность и уязвимость идут рука об руку с открытым сердцем; наконец, жизненная важность признания внутреннего ядра разума и здоровья, лежащего под внешним слоем любой проявленной патологии.

Тибетский мастер медитации Чогьям Трунгпа открывает раздел характеристикой взаимоотношений помощи: это такие взаимоотношения, которые вызывают проявление взаимной человечности психотерапевта и клиента. Тот фактор, который помогает сделать психотерапию целительной встречей, Трунгпа называет " глубинным добром", внутренне присущим всем людям. Он понимает под этим термином не условное добро, зависящее от какого-то особого способа бытия; это не какая-то установка, не особая своеобразная вера. Каждая принятая нами установка, поза или вера, с которой мы отождествляем себя, создает некоторое внутреннее разделение, активизирующее внутри нас противоположную тенденцию, часто называемую в психотерапии " тенью". Глубинное же добро не является установкой, создающей " тень"; оно более напоминает сиянье самого солнца; оно безусловно, ибо существует превыше и наших стараний быть хорошими, и той тени, которую создают эти старания. Более того, оно все еще светится, даже оставаясь скрытым за облаками саморазрушающего или агрессивного поведения. В этой перспективе задача психотерапевта заключается в том, чтобы благодаря созданию атмосферы тепла и благополучия помочь клиенту открыть в себе это глубинное добро.

Исходя из экзистенциально-феноменологической традиции, Томас Хора подчеркивает, как важно подходить к терапевтической ситуации с вопрошающим умом. Более того, важно задавать правильные вопросы: не " Почему вы так себя чувствуете? ", а скорее: " Что в действительности с вами происходит? " Не отход от ситуации, не попытка решить ее логически, а именно переживание того, что в действительности происходит, дает возможность произойти подлинной перемене. Когда нам по-настоящему ясно видно, что именно мы делаем, наше осознание связывается с реальностью, и мы становимся более едиными с самими собою. Как указывает Хора, исцеляет клиента не психотерапевт, а истина; психотерапевту следует освободить дорогу прорывающейся истине. Иначе его усилия помочь, или, как это называет Хора, " терапевтизировать", станут препятствием на пути целительного процесса.

Дэвид Брэндон расширяет тему пребывания вместе с клиентом в погруженности в данный момент настоящего времени. Как показывают его примеры, выслушивание другого человека нередко означает процесс, в котором психотерапевт уходит с пути, так, чтобы предвзятые мнения, основанные на прошлом опыте, не мешали тому, что пытается нам сообщить другой человек.

В следующей главе я исследую глубинную уязвимость как часть человеческого бытия и обладания открытым сердцем. Эта глава рассматривает вопрос о том, как нам можно научиться не только жить с такой уязвимостью, но также высоко ценить ее как свою связь с людьми и жизнью в целом. Если психотерапевт способен полностью принять собственную человеческую уязвимость, он может лучше служить своим клиентам, помочь им найти источник могущества и силы среди самых затруднительных кризисов.

Дайэн Шайнберг обращается к вопросу об открытости психотерапевта по отношению к клиенту. Примерами из своей работы по руководству студентами психотерапии она ясно иллюстрирует то различие, которое может создать особый подход, когда психотерапевты начинают предоставлять клиентам и самим себе свободу оставаться собой, не пытаясь приспосабливать целительный процесс к какой-то заранее определенной модели.

Ричард Хеклер приносит в психотерапию подход воинского искусства, айкидо, описывая эффект встречи с клиентом там, где тот находится, и вхождение прямо в ядро невротического конфликта. Он также исследует вопрос о том, как медитация оказывается способна научить людей отходить от безопасных, знакомых приспособлений и проходить через кризис и промежуточные состояния с открытыми глазами, так, чтобы при этом могли проявиться новые измерения.

В соответствии с западным упором на патологию, а не на здоровье, традиционные системы психологии и психиатрии сосредоточены на истории психопатологии клиента и не обращают внимания на тот факт, что каждый человек в своей жизни имеет также историю здоровья. Эд Подволл объясняет, как раскрыть вехи здоровья в жизни человека, обращая внимание на шесть главных сфер: отвращение к самоубийственным стереотипам; желание преодолеть занятость самим собой; побуждение к дисциплине; стремление к сострадательному действию; переживание ясности и чувство храбрости. Если профессиональные целители обратят большее внимание на эти области, они сумеют полнее мобилизовать ресурсы клиента и приблизиться к его внутренней силе.

В заключительной главе Кэсон и Томпсон описывают свою работу в службе ухода на дому за престарелыми и инвалидами, основанной и осуществляемой сезонными участниками практики буддийской медитации. Тепло, юмор, сострадание и дружелюбие – качества, произрастающие из пробуждения сердца, оказываются особенно важными в работе с людьми, стоящими перед лицом старости и смерти. Эта статья служит иллюстрацией принципов всей книги в их прямом и чрезвычайно человечном применении.