Отвращение. Превыше "я"

Отвращение

Прежде всего существует признак отвращения: это фундаментальная отчужденность, чувство крайнего неудовлетворения своим образом жизни. Оно может длиться лишь краткий миг, но может продолжаться и целыми годами. Человек просто болен; его утомили непрекращающиеся мечты, надежды и страхи, замкнутый цикл привычных стереотипов мышления и действия. Пациент в той или иной форме как бы заявляет: " Я устал от этого, потому что вижу вещи насквозь". Для такого распознавания требуется одно лишь мгновенье ясности, свидетельствующее об активном разуме. Способность распознать то обстоятельство, что в нашей жизни что-то могло быть иным, означает, что мы на мгновенье увидели что-то по-иному. Где и когда это произошло? И как мы могли бы довести это переживание до конца? Может быть, оно появилось во взаимоотношениях с дедом, с учителем, с самими собой в какой-то особый год в школе? Оно может заключать в себе тонкие или подсознательные различия между тем, что здорово, и тем, что нездорово, и часто возникает на высоте самого невроза.

Не имеющее названия чувство вины может развиться потому, что мы оказываемся не в состоянии жить согласно более здоровым представлениям. Именно в такие мгновенья безумный Джон Персивэл глядел в зеркало и терзал себя словом " Лицемер! ", которое позже звучало эхом в его галлюцинациях. Точно так же любой отпечаток события или момента пробуждения в истории душевного здоровья можно исказить и превратить в драму агрессивности. Таково наше основное извращение – мы отворачиваемся от разума. Но с помощью психотерапевта не будет необходимости заходить в ситуации так далеко.

Именно это чувство отвращения обычно приводит человека к психотерапевту. Очень рано в психотерапевтических взаимоотношениях, во время первоначального устремления к душевному здоровью, обострение распознавания того, что является здоровым, и того, что является нездоровым, может принять форму символических действий, таких, как отказ от курения, от хронической привычки грызть ногти или от навязчивой мастурбации. Эти поступки наиболее вероятны тогда, когда пациент признал, что подобные занятия бессмысленны, что они обладают качеством поглощенности или транса.

Превыше " я"

С момента возникновения отвращения возникает сильное желание выйти за пределы чувства " я". Это желание может полностью проявиться в одно мгновенье или в течение нескольких месяцев. Например, во время кризиса пациент часто утверждает: " Я больше не знаю, кто я такой; когда-то я знал это, а сейчас не знаю". Так может случиться после толчка пробуждения от маниакального состояния, от психотических заблуждений или ото сна. В моменты депрессии больной может утверждать: " Я более не знаю себя; я потерял себя".

Когда мы пытаемся определить, что же мы в действительности представляем собой, что такое это " я" или чем оно было, обычно в то же мгновенье возникает замешательство, за которым следует целый ряд конфабуляций. Затем предпринимаются незамысловатые попытки построить связное повествование, описывающее природу этого " я". Чувство неуверенности, помраченности и сомнения подсекает любую попытку материализовать устойчивое чувство личности. Но мы забываем, что эта задача бесплодна. Неудивительно поэтому, что синдром " кризиса личности" стал таким популярным понятием. Даже несмотря на то, что попытка соорудить какое-то " я" из серии привычных стереотипов может на мгновенье принести чувство безопасности, остается все же грызущее сомнение относительно реальности созданного. Возникает недовольство или одиночество – и не просто потому, что мы не можем спокойно жить в соответствии с некоторым идеальным образом, но также и потому, что налицо ясное понимание и осознание того факта, что в действительности мы представляем собой нечто большее. Мы чувствуем, что ограничения этого образа не только ложны, произвольны, но также подавляют наше здоровье, создают для него угрозу.

Одна из первейших причин происхождения психоза это желание преодолеть чувство " я", восстать свежим и преображенным, очистившись от отброшенной личности. Это приводит к невольным умственным манипуляциям, благодаря которым предыдущая личность может оказаться отвергнутой, а силой галлюцинации будет создано новое " я". Самоубийство, разумеется, будет наивысшей формой извращенного желания преодолеть " я".

В отличие от общепринятых психологических моделей " я", которые рассматривают личность как нечто понемногу сформировавшееся с детства через юность до жизни взрослого человека, история душевного здоровья раскрывает искания личности как постоянный процесс, имеющий форму кризиса; у взрослых в нем можно усмотреть исконную тревогу. В детстве такой кризис может выражаться в чувстве беззащитности или угрозы физическому выживанию. Этот постоянный кризис заключается не в неудачном стремлении достичь вполне субстанциональной устойчивой личности, а в признании того факта, что это состояние " я" неустойчиво, что оно являет собой заблуждение, что оно всегда отпадает. История невроза указывает на тревогу, смущение и ненадежность собственных вымыслов, тогда как история душевного здоровья подчеркивает ясность восприятия, скрытую за тревогой.