Глава 41. Важность воскресения в теле (15:12-19)

"Если же о Христе проповедуется, что Он воскрес из мертвых, то как некоторые из вас говорят, что нет воскресения мертвых? Если нет воскресения мертвых, то и Христос не воскрес. А если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша. Притом мы оказались бы и лжесвидетелями о Боге, потому что свидетельствовали бы о Боге, что Он воскресил Христа, Которого Он не воскрешал, если, то есть, мертвые не воскресают; Ибо, если мертвые не воскресают, то и Христос не воскрес; А если Христос не воскрес, то вера ваша тщетна: вы еще во грехах ваших; Поэтому и умершие во Христе погибли. И если мы в этой только жизни надеемся на Христа, то мы несчастнее всех человеков" (15:12-19).

Как Павел напомнил коринфским христианам в стихах 1-11, они уже поверили в воскресшего Христа, иначе они не были бы христианами. Это признание реальности воскресшего формулирует основу обоюдоострого аргумента, к которому он прибегает в главе 15. Поскольку Христос воскрес из мертвых, воскресение, очевидно, возможно; а с другой стороны, Христос не мог бы быть воскрешен, если бы воскресение людей в целом было невозможно. Оба воскресения неразрывно связаны друг с другом: одного не могло быть без другого. Кроме того, если нет воскресения, то Евангелие не имеет ни смысла, ни ценности.

Кажется странным, что некоторые из коринфских верующих могли принять одну часть этой истины, не принимая другой ее части. Причина этого замешательства лежит в том, что на них еще продолжали оказывать влияние языческие философские течения и религиозные верования, из которых вышли многие из них. Философская и спиритическая мысль в дни Павла, в точности как и в наши дни, имела много ошибочных представлений о том, что происходит с человеком после смерти.

Некоторые религиозные верования учили о сне души. Сон души - это такое состояние, при котором тело умирает и разлагается, в то время, как душа или дух отдыхают. Материалисты верили и верят в полное прекращение жизни, в абсолютное уничтожение. По их мнению, ничто человеческое, ни физическое, ни какое бы то ни было другое, не выживет после смерти. Смерть - это конец всему. Некоторые религии учат реинкармации, когда душа и дух постоянно переселяются из одной формы в другую, даже из человеческой формы в животную и из животной в человеческую. Другие верили в то, что в целом описывается как поглощение, когда дух или, по меньшей мере, определенная часть духа возвращается к своему источнику и поглощается конечным божественным сознанием или существом. Это верование отражается в утверждении современного философа Лесли Уэтерхеда: "И какое мне дело до того, что я был затерян, как капля воды в океане, если я мог просиять одним лучом некоей могучей волны, которая в невыразимом великолепии, в совершеннейшей красоте бьется в берега некоего вечного моря?"

Согласно всем этим мнениям человеческая личность и индивидуальность со смертью теряются навеки. Что бы ни выживало, - если вообще хоть что-нибудь выживает, - это уже не личность, не индивидуальность, не уникальное существо.

Основным принципом, которого придерживалась большая часть греческой философии, был дуализм - догмат, в целом приписываемый Платону. Дуализм считает все духовное по сути своей, п.о природе, добрым, а все физическое - исконно злым. Для любого, кто придерживался этого взгляда, представление о воскресшем теле было отвратительным и невыносимым. Для дуалистов сама причина перехода в загробное существование лежала в том, чтобы избежать всего физического. Они рассматривали тело как гроб или как труп, к которому их души прикованы в этой жизни. Для этих греков тела были последним, что они захотели бы взять с собой в будущую жизнь. Они верили в бессмертие души, но были крайне против представления о воскресении тела. С этим Павлу пришлось столкнуться лично, когда он проповедовал в ареопаге: "Услышав о воскресении мертвых, одни насмехались..." (Деян. 17:32). Типичное для дуализма мироощущение выразил Сенека в таких словах: "Когда придет день, который разделит эту смесь божественного и человеческого здесь, на земле, где я ее нашел, я покину свое тело и верну себя богам".

Возможно, что даже некоторые из еврейских членов коринфской церкви сомневались в воскресении. Несмотря на тот факт, что в Ветхом Завете содержится учение о воскресении, некоторые евреи, такие как саддукеи, не верили в него.

В древней книге Иова мы читаем: "... Он... восстановит из праха распадающуюся кожу мою сию; и я во плоти моей узрю Бога" (Иов 19:25-26; ср. Пс. 17:15). Видение сухих костей, о котором мы читаем у Иезекииля (37:1-4), описывает восстановление народа Израиля, но подразумевает также и телесное воскресение Божьего народа. Даниил ясно говорит о воскресении как потерянных, так и спасенных: "И многие из спящих земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление" (Дан. 12:2).

Если учение Ветхого Завета о воскресении было ограниченным и незавершенным, Новый Завет содержит обширное и далеко идущее учение о воскресении. Хотя Евангелии в то время еще не были написаны, жизнь Иисуса Христа была хорошо известна, и коринфяне, несомненно, узнали о Его учении от Петра и от других христиан. "Никто не может придти ко Мне, если не привлечет Его Отец, пославший Меня; и Я воскрешу его в последний день" (Иоан. 6:44), - заявил Он некоторым из Своих еврейских критиков у Галлилейского озера. А Марфе Он сказал: "Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет" (Иоан. 11:25).

Тот факт, что Христос воскрес из мертвых и что все, кто верят в Него, также воскреснут, был основанием апостольского учения. Когда Петр и. Иоанн проповедовали в Иерусалиме вскоре после Пятидесятницы, "к ним приступили священники и начальники стражи при храме и саддукеи, досадуя на то, что они учат народ и проповедуют в Иисусе воскресение из мертвых" (Деян. 4:1-2). Через несколько лет после того, как Павел написал это послание к Коринфянам, он писал Фессалоникийцам: "потому что Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией, сойдет с неба, и мертвые во Христе воскреснут прежде" (1 Фес. 4:16). Несомненно в своем следующем послании к ним он говорит: "Воскресивший Господа Иисуса воскресит через Иисуса и нас и поставит перед Собою с вами" (2 Кор. 4:14).

И все-таки, несмотря на тот факт, что учение о воскресении содержится в Ветхом Завете, в том, чему учили и апостолы, и Христос во время Его земного служения, серьезные сомнения на этот счет заразили многих из коринфских христиан. Именно эти сомнения Павел опровергает в 15-ой главе 1-го послания к Коринфянам.

Первый его аргумент прост и логичен: Если же о Христе проповедуется, что Он воскрес из мертвых, то как некоторые из вас говорят, что нет воскресения мертвых? Употребленная здесь концепция (ей с изъяснительным наклонением) подразумевает условие, соответствующее действительности. Коринфяне верили в воскресение Христа (1 Кор. 15:1, 11) и в то, что Он в настоящее время жив (что подчеркивается совершенным видом слова эрейро - воскрес). Так как же они могли отрицать общую истину о воскресении? Разве это логично? Если Христос воскрес, очевидно, что воскресение возможно.

В стихах 13-19 апостол показывает, что воскресение не только возможно, но и существенно необходимо для веры, приводя семь губительных последствий, к которым привело бы отсутствие воскресения. Среди этих последствий четыре носят теологический характер, а три - личный. Если бы не было воскресения, (1) не воскрес бы Христос; (2) проповедь Евангелия не имела бы смысла; (3) вера в Христа не имела бы ценности; (4) все свидетельства о воскресении и все проповеди о нем были бы ложью; (5) все люди все еще оста вались бы во грехах; (6) все, веровавшие прежде, погибли бы навеки, и (7) христиане были бы самыми жалкими людьми на свете.