 |
Заключительный этап терапии: консолидация и интеграция
|
|
|
|
По мере того, как меняются позиции партнеров в отношениях (ранее отстраненный супруг становится более вовлеченным, а ранее критикующий супруг смягчается), им становится проще находить новые решения для старых проблем и обсуждать стоящие перед ними жизненные дилеммы. Почему так происходит?
Почему становится проще находить новые решения для старых проблем?
1. Супруги способны открыто говорить о существующих в их жизни проблемах, когда проблемы не ассоциируются с небезопасностью привязанности, и борьбы за определение себя в отношениях и самих отношений не происходит. Например, обсуждается вопрос о строительстве дачи. Раньше жена воспринимала тот факт, что муж в выходные стремится уехать за город, как невнимание к ней. Теперь она видит, что стройка дает мужу возможность почувствовать себя компетентным и отдохнуть от будничных стрессов. Она с пониманием относится к хобби мужа, признает, что муж старается не только для себя, но и для нее. Супруги договариваются о распределении свободного времени, находят устраивающий их обоих вариант – когда быть вместе, когда по отдельности. Каждый осознает, что занятие своими делами не является угрозой для их отношений.
2. Обстановка безопасности и доверия способствует исследованию разнообразных возможностей, и оба партнера вовлечены в процесс исследования. Теперь меньше энергии тратится на негативные эмоции и на защиту своих уязвимых мест. Способности партнеров находить и оценивать различные варианты преодоления трудностей не блокируются страхами привязанности и проявляются полнее. Если муж задерживается на работе, это уже не означает, что у него роман с работой, а не с женой. Это означает, что сейчас у него такая, требующая времени работа. Кроме того, мужу может понадобиться больше поддержки и внимания жены, о чем он в силах открыто сказать.
|
|
|
3. После поворотных событий пара начинает обсуждать жизненные проблемы, которые ранее были камнем преткновения из-за небезопасности привязанности.
• Часто речь идет о детях. Например, жена долгое время не хотела заводить детей, потому что считала, что не может положиться на мужа. Ее сигналы о том, что она не чувствует себя с ним в безопасности, воспринимались мужем как критика и отвержение. Муж замыкался, выпивал, дистанцировался. Жена в очередной раз убеждалась в ненадежности мужа. Порочный круг взаимодействия поддерживал проблему. При надежной привязанности пара обсуждает не свои отношения, и не друг друга, а ищет решение проблемы. С какими трудностями каждый столкнется, как будет с ними справляться, как они могут поддержать друг другу? Задача терапевта – помочь супругам в открытом обсуждении проблемы, и в исследовании себя в связи с проблемой.
• Или женщина не может иметь своих детей и хочет усыновить ребенка, а мужчина отказывается, и это различие активизирует негативный цикл взаимодействия. В результате женщина не встречается с собственной неуверенностью в связи с вопросами усыновления. Смогу ли я полюбить приемного ребенка? Готова ли я отложить какие-то свои личные планы и посвятить себя материнству? Если окажется, что ребенок болен, справлюсь ли я?
• Или, такой пример: жена подверглась в юности сексуальному насилию, и теперь у нее строгие ограничения, на что она готова в сексе, а на что не готова. В результате ее сексуальное поведение сильно ограниченно, что не соответствует ожиданиям мужа от интимных отношений. Задача терапевта не в том, чтобы найти выход и тем самым решить проблему. Психолог помогает партнерам ясно увидеть тот выбор, который делают супруги и те возможности, которые у них есть. В результате люди могут принять решение расстаться или остаться вместе с измененными ожиданиями от отношений. Не все жизненные дилеммы могут быть разрешены, реальность вносит ограничения в наши мечты. Но выбор есть всегда, и психолог помогает супругам этот выбор увидеть, осознать и прожить.
|
|
|
Что делает психолог на завершающем этапе терапии?
1. Психолог поддерживает новые способы общения в паре, подчеркивает достижения супругов, благодаря которым это новое стало возможно.
2. Терапевт помогает паре сконструировать связную и понятную им обоим историю, которая включает в себя опыт терапии и новое понимание отношений. Способность создать связную историю о близких отношениях – признак надежной привязанности[21]. Эта история содержит осмысление прошлых способов реагирования, а также произошедший в процессе терапии сдвиг к новым способам действовать, думать и чувствовать. Задавая супругам вопрос «как вам удалось переключиться с негативного цикла на позитивный?», психолог способствует осмыслению произошедших изменений и появившихся возможностей. Например, вот что рассказывает одна клиентка: «Мой муж приходит с работы и сразу включает телевизор. Ужин стынет, я расстраиваюсь: ему не нужен мой ужин, он не ценит мои усилия, ему плевать на меня, мне обидно и одиноко. Я начинаю пилить его, делать замечания. Он как будто не слышит. Я могу пилить дальше, но тогда случится ссора. Могу замолчать и остаться со своей обидой, но тогда, когда он обнимет меня в постели, я вряд ли откликнусь. И вот однажды, когда он так смотрел в телевизор, я сказала: „Слушай, ну объясни мне, ну что там интересного, более интересного, чем ужин со мной? “. А он ответил: „Я не вслушиваюсь в то, что там говорят. Просто целый день на работе я решал проблемы, быстро реагировал, меня дергали, я дергал, а теперь пауза. Я постою так еще минут пять, а потом сядем кушать, ладно? “. „Конечно“, – сказала я ему, и еще подумала про себя: „Будь у меня такая работа, я бы сдохла“».
3. Важно обсудить окончание терапии, помочь паре выразить естественные опасения, что проблемы могут вернуться. Психолог инициирует общение супругов на беспокоящую их тему и помогает им исследовать, как они с помощью друг друга смогут предотвратить ухудшение. Пара покидает терапию со способностью поддерживать эмоциональную вовлеченность в отношения и со способностью «чинить» отношения в случае поломки.
|
|
|
Примеры интервенций на заключительном этапе терапии:
1. Отражение и поддержка новых паттернов и откликов.
Терапевт: Я заметила, Миша, как вы только что удержались от того, чтобы закрыться и спрятаться за общими фразами, и прямо сказали Кате о своих опасениях. Вы понимаете, о чем я говорю?
Миша: Да, у меня это стало получаться, но не всегда. Теперь она мне не кажется такой опасной, и я чувствую себя увереннее, может, в этом дело? Терапевт: Действительно, нужно много уверенности, чтобы так вести себя, и это помогло Кате не злиться на вас, а слушать вас с пониманием. Это так, Катя?
2. Эмпатическое прояснение.
Терапевт: Можно я вас остановлю, Саша? Все шло просто замечательно, но потом что-то случилось, и «танец» изменился. Вы понимаете, о чем я?
Саша: Да. Она снова сказала, что я ною. Она раньше на все мои слова так реагировала, и я снова почувствовал себя дефектным, маленьким, слабым. Это слово заставляет меня закрыться.
Терапевт: Вы можете сказать ей об этом ощущении дефектности, слабости и как оно влияет на вашу способность участвовать в разговоре? Помогите ей понять…
3. Переформулирование. Терапевт переформулирует новое поведение как альтернативу старым циклам. Терапевт обращает внимание на то, как было раньше, и как получается теперь. Психолог подчеркивает, как один партнер помог другому почувствовать себя в безопасности и открыто откликнуться.
Терапевт: «То есть, когда Андрей прямо говорит о своих страхах, вы чувствуете, что вы важны ему и что вы связаны друг с другом. И депрессия отступает, и вы больше вовлечены в отношения?»
Другой пример. Терапевт: Меня впечатлило, как вы обсуждали то, что вчера вечером случилось в гостях. Насколько по-другому вы оба делали это, по сравнению с тем, что было несколько месяцев назад.
|
|
|
Муж: Несколько месяцев назад это было бы начало третьей мировой войны, но и сейчас мы, случается, спорим.
Терапевт: Ага, и сейчас случаются ссоры, своего рода рецидивы.
Муж: Но сейчас мы можем обсудить, что произошло.
Терапевт: Да, но что поменялось в вас?
Муж: Ну, раньше, моей главной задачей было не подпустить ее к себе, я замыкался, от чего она приходила в ярость.
Завершение супружеской терапии Марка и Маши
Фрагмент 17-й сессии. К этому моменту оба супруга вовлечены в отношения, оба доступны и отзывчивы, их позиции выровнялись. Марк чувствует себя более уверенным, Маша способна показать ему свои слабые и уязвимые стороны. Другим словами, в их отношениях есть надежная привязанность. Задача терапевта состоит к ее консолидации.
Терапевт: То, что у вас произошло, это типичная ситуация, такое сто раз до этого случалось. Но теперь это было по-другому, правильно? (терапевт подчеркивает различия между старым и новым способом поведения супругов).
Маша: Сначала я испугалась, что призраки из прошлого возвращаются. Он был в своей комнате, я была на кухне. Я была расстроена тем, что он меня не замечает. Старые мысли закрутились в голове: «Что мне делать? Может, уйти, может, пойти ругаться?». Но я сказала себе: «Нет, нет, я не хочу возвращения старого». И я подошла к нему и сказала, что я напугана. И попросила его обнять меня. И он обнял меня. И мне стало хорошо.
Терапевт: Это удивительно. Вместо того чтобы убежать или напасть, вы рискнули приблизиться к нему. Вы почувствовали себя ранимой и не побоялись показать ему это.
Маша: Да, я пришла к нему, и он не спрятался. Он был со мной. Мне стало так хорошо. Я так раньше не делала.
Терапевт: А вам как было, Марк?
Марк: Очень просто. Она не злилась, а сказала, что ей страшно, и что я нужен ей. У меня было некоторое колебание, но я легко преодолел его. Это совсем по-другому (улыбается).
Терапевт: Конечно (улыбается).
Маша: У меня получилось! Это похоже на «привет, я тут!»
Терапевт: Да. Вы, Маша, рискнули приблизиться к нему, без злости и обвинений, а вы, Марк, смогли откликнуться. Это совсем по-другому, чем бывало раньше (высвечивание нового цикла взаимодействия).
Марк: Да, я видел, что я ей действительно нужен.
Маша: Да, а еще мы избавились от дополнительной кровати (в начале терапии супруги спали раздельно).
Терапевт: Вот как! От кушетки, на которой вы спали в гостиной?
Маша, Марк: Да!
Терапевт: Да, ребят, круто. Избавились от кушетки. Это что-то новенькое. Как же вам это удалось?
Марк: Нам она больше не нужна. Мы общаемся по-другому.
Терапевт: Вы не отстраняетесь?
Марк: Я не отстраняюсь, как раньше. Сейчас нет обид, поэтому это несложно сделать. Терапевт: То есть вы стали более открытыми, и вам не нужна дистанция, которая была прежде, чтобы защищаться (показывает связь между внутренними изменениями и изменениями в отношениях).
|
|
|
Марк: Близость – это прекрасно.
Маша: Так нам хорошо.
Терапевт: Ну что же, прекрасно. Вы сделали это. Думаю, я вам больше не нужна (терапевт и супруги прощаются)…
К моменту окончания терапии произошли следующие изменения. Позиции, занимаемые партнерами в отношениях, выровнялись. Марк стал более включенным в отношения и более уверенным в выражении своих потребностей. Маша стала меньше критиковать, злиться, и больше доверять мужу. Каждый стал способен эмоционально участвовать в отношениях и инициировать позитивные циклы взаимодействия. Через девять месяцев их балл по шкале удовлетворенности браком соответствовал счастливо женатым супругам. Для этой пары ЭФТ оказался эффективным психотерапевтическим подходом. Оба супруга были готовы прилагать усилия для улучшения отношений, могли взять на себя ответственность за развитие отношений. Хотя изначально доверие в паре было сильно подорвано, в отношениях не было физического или сексуального насилия, что обычно осложняет построение надежной привязанности.
Заключение
Эмоционально фокусированная супружеская терапия сочетает в себе сильные стороны системного и гуманистического подхода, опирается на хорошо разработанную теорию привязанности и подтверждается эмпирическими исследованиями из различных областей психологии. Это активно развивающееся психотерапевтическое направление, в последние годы получившее распространение в разных странах и на разных континентах[22]. И, пожалуй, не стоит забывать о том, что, кроме объективных достоинств того или иного метода психологической помощи людям, в выборе психотерапевтических инструментов чрезвычайно важна субъективная составляющая. В какой степени я как психолог чувствую себя комфортно, работая с клиентами на близкой дистанции? Достаточно ли у меня гибкости для того, чтобы верить в позитивную природу человека, несмотря на видимое его проблемное, а иногда и разрушительное поведение? Увлекает ли меня постоянное переключение между интрапсихическим и интерперсональным уровнем в рассмотрении проблем? Близка ли мне идея о том, что эффективная взаимозависимость является целительной средой и для отношений, и для индивидуумов?
Литература
Бадхен А. А., Бадхен М. В., Зелинский С. М. Мастерство психологического консультирования. СПб.: Речь, 2007. Боулби Дж. Привязанность. М.: Гардарики, 2003.
Изард К. Психология эмоций, СПб.: Питер, 2002.
Крейн У. Теории развития СПб.: Прайм-Еврознак, 2002.
Николс М., Шварц Р. Семейная терапия. Концепции и методы. М.: Эксмо, 2004. Психология привязанности и ранних отношений: Тексты / Сост. М. С. Мельникова. Ижевск: ERGO, 2005.
Роджерс К. Консультирование и психотерапия. Новейшие подходы в области практической работы. М.: Изд-во Ин-та Психотерапии, 2008.
Экман П. Психология эмоций. Я знаю, что ты чувствуешь. СПб.: Питер, 2010.
Collins N. L., Read S. J. Adult attachment, working models and relationship quality in dating couples // Journal of Personality and Social Psychology. 1990. V. 58. P. 644–663.
Cozolino L. The neuroscience of psychotherapy. N. Y.: W. W Norton and Company, 2002. Greenberg L. S., Johnson S. M. Emotionally Focused Therapy for Couples. N. Y.: Guilford Press, 1988.
Johnson S. The Practice of Emotionally Focused Couple Therapy: creating connection. N. Y. – Hove: Brunner – Routledge, 2004.
Johnson S., Bradley B., Furrow J., Lee A., Palmer G., Tilley D., Wooley S. Becoming an Emotionally Focused Couple Therapist: workbook. N.Y. – London: Brunner – Routledge, 2005.
Johnson S., Whiffen V. Made to measure: Adapting emotionally focused couples therapy to partners’ attachment styles // Clinical Psychology: Science and Practice. 1999. V. 6 (4). P. 366–381.
Johnson S., Whiffen V. Attachment Processes in couple and family therapy. N. Y.: Guilford Press, 2003.
Johnson S., Zuccarini D. Integrating sex and attachment in emotionally focused couple therapy // Journal of Marital and Family Therapy. 2010. V. 36. № 4. P. 431–445.
Levy K., Blatt S., Shaver P. Attachment style and parental representations // Journal of Personality and Social Psychology. 1998. V. 74. P. 407–419.
Main M., Kaplan N., Cassidy J. Security in infancy, childhood, and adulthood: A move to the level of representation // I. Bretherton, E. Waters (eds). Growing points of attachment theory and research. Monographs of the Society for research in child development. 1985. V. 50 (1–2, Serial № 209). P. 66–104.
Mikulincer M., Florian V., Weller A. Attachment styles, coping strategies and posttraumatic distress: The impact of the Gulf War in Israel // Journal of Personality and Social Psychology. 1993. V. 64. P. 817–826.
Simpson J. The influence of attachment style on romantic relationships // Journal of Personality and Social Psychology. 1990. V. 59. P. 971–980.
|
|
|
