Политические партии после Февраля 1917 г

Февральская революция изменила расстановку общественно-политических сил в стране, размежевала их на консервативный, либерально-демократический и радикальный лагери, которые отстаивали свои варианты развития страны.

Черносотенные союзы, прекратившие свою деятельность после отречения Николая II, так и не смогли больше возродиться. С политической арены практически исчез и Союз 17 Октября, несмотря на то, что ряд его членов (М.В. Родзянко, А.И. Гучков, И.В. Горднев) одно время входили в состав Временного правительства. Октябристы не имели исторической перспективы, так как безоговорочно поддерживали промышленников в рабочем вопросе и выступали за сохранение помещичьего землевладения.

Анархисты после Февральской революции предприняли попытку к объединению своих разрозненных групп. В Москве члены семи организаций 13 марта 1917 года образовали Федерацию анархических групп. Анархисты, за исключением анархистов – индивидуалистов, признавали возможным вхождение в состав Советов, но только с информационной целью. П.А.Кропоткин, снова вышедший на авансцену борьбы, высказывался за классовое применение всех сил и республиканскую форму правления в России. Однако разброшенность анархических организаций не позволила им оказать какое-либо серьёзное влияние на политическую жизнь страны.

Главной партией буржуазии были кадеты. Эта конституционно-демократическая партия именовала себя партией «народной свободы». Она образовалась в октябре 1905 года, в нее входили преимущественно представители буржуазии, помещиков, буржуазной интеллигенции. В программе кадетов говорилось, что «Россия должна быть конституционной и парламентской монархией», выдвигались требования буржуазных свобод и т.п. В. И. Ленин отмечал, что идеал кадетов – это «увековечение буржуазной эксплуатации в упорядоченных, цивилизованных, парламентарных формах»[1]. Так же в решениях VII съезда кадетской партии (март 1917 г.) декларировалась борьба с большевизмом, как особо опасной политической силой.

Вскоре кадеты превратились из оппозиционной партии в правящую: ее лидеры вошли во Временное правительство (министр иностранных дел П.Н. Милюков, министр земледелия А.И. Шингарев, министр путей сообщения Н.В. Некрасов и др.), а ЦК кадетов из-за кулис во многом направлял его деятельность. Место оппозиции, стремившейся если не к власти, то к влиянию на власть, заняли после февраля соглашательские партии.

На этапе социалистической революции главным политическим противником пролетариата стала буржуазия во главе с кадетами. После Февраля, когда кадеты оказались у власти, их идеологи утверждали, что теперь наступит длительный период стабильного капиталистического развития страны. Кадеты даже объявили себя республиканцами.

Характеристика политической сущности кадетов, по словам Ленина такова: «На словах партия кадетов стоит за «народную свободу». На деле она стоит за капиталистов, и на ее сторону тотчас же встали все помещики, все монархисты…»[2].    И действительно, в партию кадетов потянулись многие из тех монархических деятелей, которые еще недавно третировали кадетов за их либерализм.

Рост партии за счет бывших (точнее, скрытых) правых беспокоил ее лидеров, так как обнажал ее классовую сущность, мешал кадетам рядиться в одежды республиканцев, демократов. А после свержения монархии, когда трудящиеся стали активно участвовать в политической жизни, кадеты стремились создать достаточно массовую партию. Так в деревне за кадетами пошли лишь отдельные представители сельской интеллигенции, священники и немногие кулаки (кулаками назывались крестьяне, использовавшие наёмный труд), а в городе ряды кадетов возросли за счет учителей, чиновников, домовладельцев и торговцев. План кадетов «демократизировать» свою партию провалился, однако им удалось получить поддержку значительных слоев кадрового офицерства, вовлечь в свои ряды известную часть студенчества и учеников старших классов средних учебных заведений. К осени 1917 года кадеты имели около 370 местных организаций, в том числе Петрограде, Москве, в 73 губернских и областных центрах, в 240 уездных городах и 55 других населенных пунктах общей численностью (по разным подсчетам) от 65 до 80 тысяч членов.

О социальном составе руководящих органов партии кадетов лучше всего свидетельствуют данные о ее ЦК. Среди 66 его членов было пять князей, барон, графиня, более десятка помещиков, несколько крупных промышленников, банкиров и коммерсантов, около двух десятков профессоров, писатели, журналисты, земские деятели.

Казалось бы, основную массу членов кадетского ЦК составляли представители интеллигенции, но это была так называемая «цензовая» интеллигенция, далекая от понимания народных нужд, тесно связанная с господствующими классами.

Кадеты являлись сторонниками продолжения войны до победного конца, объясняя свои позиции необходимостью защиты не только Родины, но и революции от внешнего врага.

Аграрный вопрос, по их мнению, должен был решиться путем выкупа государством части помещичьих земель и дальнейшей передачи их крестьянам. А центральным лозунгом в области кадетской национальной политики стал лозунг «Единая и неделимая Россия».

Кадеты считали невозможной для России огосударствление народного хозяйства и переход к социалистическому строю в рамках одной страны. В связи с тем, что ещё шла война, ими были сняты требования о 8-часовом рабочем дне, установлении рабочего контроля и др.

После апрельского кризиса с поста министра иностранных дел подал в отставку Милюков. На заседании ЦК 2 мая 1917 г., вопреки противодействию Милюкова и его сторонников, принято решение о вхождении кадетов в правительственную коалицию с социалистами. В качестве условий вхождения выдвинуты требования: законодательная и исполнительная власть должна принадлежать только Временному правительству, которое не будет «предвосхищать волю Учредительного собрания», внешняя политика должна основываться на единении с союзниками, правительство должно противодействовать всем попыткам дезорганизации армии и посягательствам на порядок внутри страны. В составе первого коалиционного кабинета партию наряду с Некрасовым, Мануйловым и Шингаревым, представлял князь Шаховской. Однако со времени образования коалиции влияние кадетов в правительстве начинает неуклонно падать. Политика партии направленная на восстановление в стране сильной и твердой власти, порядка, не находила общественной поддержки.

ЦК кадетов на своем заседании в начале июня 1917 года проголосовал за выход из правительства в знак протеста против принятого кабинетом решения предоставить Украине автономию. Однако в результате переговоров представителей ЦК с Керенским ЦК дал согласие на участие во втором коалиционном кабинете - С.Ф. Ольденбурга, П.П. Юренева, Ф.Ф. Кокошкина, А.В. Карташева.

Они приняли участие в работе Всероссийского демократического совещания, заседавшего 14-22 сентября 1917 г., вошли в состав Временного совета Российской республики (Предпарламента). 25 сентября 1917 г. кадеты А.И. Коновалов, Н.М. Кишкин, С.А. Смирнов, Карташев пополнили третий коалиционный кабинет, оговорив условия своего участия в правительстве: установление сильной власти, независимой от органов «революционной демократии», отказ от левой программы в социально-экономических вопросах, восстановление дисциплины в армии.

Таким образом, не только по своим политическим целям, но и по социальному составу партия кадетов в 1917 году была партией буржуазно-помещичьей контрреволюции.

Февральская революция выдвинула на авансцену политической жизни России две наиболее крупные мелкобуржуазные партии – меньшевиков и эсеров. Их лидеры с момента возникновения Петроградского Совета находились в его Исполкоме, который до июня 1917 года фактически возглавлял всю систему Советов. В общем, в течение всего периода от Февраля до Октября эти партии занимали видное место в политической жизни страны, и большую часть этого периода (март-июнь) они пользовались поддержкой значительной части трудящихся.

Как отмечал В. И. Ленин, Россия в 1917 году являлась «наиболее мелкобуржуазной из всех европейских стран»[3]. По подсчетам советских ученых, мелкая буржуазия (крестьяне, ремесленники, мелкие торговцы, служащие, интеллигенция) составляла свыше 80 процентов населения России. Февральская революция привела эти массы в движение. «Миллионы и десятки миллионов… проснулись и потянулись к политике. А кто такие эти миллионы и десятки миллионов? Большей частью мелкие хозяйчики, мелкие буржуа, люди, стоящие посредине между капиталистами и наемными рабочими». Но так как мелкая буржуазия в жизни зависит от буржуазии, то, по словам Ленина, и в образе мыслей она идет за буржуазией. Именно мелкобуржуазные слои сначала привели меньшевиков и эсеров к руководству Петроградским Советом, и затем и многими другими Советами страны. А ведущая роль лидеров в Советах привлекла внимание масс к самим партиям и во многом обусловила приток новых членов в их ряды.

После Февральской революции 1917 года произошел бурный рост популярности партии социалистов–революционеров. Состав эсеровской партии вырос до 400 – 600 тыс. членов (по разным оценкам). В первый состав Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов вошли левый эсер П.А.Александрович и бывший трудовик, а затем эсер А.Ф.Керенский, избранный товарищем (заместителем) председателя совета и занявший пост министра юстиции в первичном Временном правительстве. Важные посты в новых органах власти эсеры заняли в Москве, Новониколаевске, Уфе и других городах. Одновременно быстро восстанавливались организационные легальные структуры партии эсеров, а к концу мая 1917 года она насчитывала до восьмисот тысяч членов. Значительными тиражами выпускалась агитационная и пропагандистская литература.

Летом 1917 г. в партии эсеров выделилось левое крыло, которое протестовало против сотрудничества с Временным правительством и настаивало на немедленном решении аграрного вопроса. Осенью левые эсеры оформились в самостоятельную политическую организацию.

III съезд партии (25 мая - 4 июня 1917 г.) категорически высказался против любых авантюристических попыток захвата власти в центре и на местах. Эсеры понимали, что судьба революции в России во многом зависит от решения вопроса о войне и мире. В резолюции «Об отношении к войне», принятой III съездом, основополагающим был лозунг «демократический мир всему миру». Камнем преткновения для партии эсеров оказался аграрный вопрос. Эсеровская программа социализации земли с уравнительным распределением в социалистическом обществе равных тружеников без эксплуататоров и эксплуатируемых была популярна, особенно среди крестьян. Крестьяне записывались в эсеры целыми деревнями, в армию – целыми ротами и командами. Однако, поддерживая блок с буржуазией, они отказались от ликвидации помещичьего землевладения. Они так представляли себе путь дальнейшего развития России: постепенное проведение буржуазно-демократических реформ коалиционным правительством с участием крупной, средней и мелкой буржуазии и их политических партий.

Социальный состав партии был довольно пестрым: рабочие, крестьяне, солдаты, интеллигенция, служащие, мелкие чиновники, студенты и учащиеся и др. У большинства из них были слабые представления о теоретических установках партии. Разброс их взглядов и настроений был чрезвычайно широким – от большивистско-анархистских – слева, до меньшевистско-энесовских – справа. Немало было и тех, кто руководствовался лишь корыстными побуждениями, рассчитывая извлечь выгоду из членства в правящей и самой влиятельной партии.

Представители партии эсеров участвовали в трех коалиционных правительствах; в 1-м: Керенский – военный и морской министр, и Чернов – министр земледелия; во 2-м: Керенский – министр-председатель, Чернов – министр земледелия и Авксентьев – министр внутренних дел; и в 3-м: Керенский – министр-председатель и С.Л. Маслов – министр земледелия.

Эсеры не игнорировали и органы другой власти – Советы. Советы они рассматривали лишь как орудие, которое дала история «для продолжения переворота и закрепления основных свобод и демократических принципов. Советы должны были организовывать массы, осуществлять над ними идейно-политическое руководство, быть «часовыми» революционных завоеваний народа». При Временном правительстве их функции должны были заключаться и в том, чтобы контролировать это правительство, толкать его дальше по пути реформ. Существование Советов признавалось полезным и необходимым при работе Учредительного собрания, так как, будучи мощными народными организациями, они обеспечивали бы проведение в жизнь решений Учредительного собрания, являлись бы надежной гарантией их осуществления демократическим путем и с соблюдением социальной справедливости. Вместе с тем подчеркивалось, что в демократической республики, санкционированной Учредительным собранием, Советы останутся лишь классовой общественной организацией трудящихся масс, не войдут одним из элементов в государственную организацию демократической республики. Эсеры считали, что в качестве института власти Советы «совершенно не приспособлены к будничной работе». В случае если Советам навяжут несвойственные им функции государственного управления, то вместо реальной работы, они будут принимать митинговые резолюции и «совать нос не в свое дело». На таких рассуждениях базировалось упорное неприятие эсерами большевистского лозунга «Вся власть Советам!»

Свою главную политическую задачу эсеры видели в том, чтобы завоевать сначала большинство в этих органах, а затем, опираясь на них, и в Учредительное Собрание. В целом эта задача эсерами решалась успешно.

Другой мелкобуржуазной партией были меньшевики. Меньшевики, не сыгравшие особой роли в революционных событиях в феврале – марте 1917 года, сумели занять ведущее место в Петроградском Совете, председателем которого стал Н.С. Чхеидзе, а также в ряде других Советов.

Они никогда не отличались идейной и организационной сплочённостью, и сначала войны они раскололись на оборонцев и интернационалистов. Однако после Февральской революции произошло объединение обоих течений в рамках единых меньшевистских организаций. Объединение, естественно, не ликвидировало разногласий, а было проявлением характерной для меньшевиков способности замазывать их.

Крайне правый фланг партии занимала группа Г. В. Плеханова, издававшая газету «Единство». Отличаясь шовинизмом и антибольшевизмом, она не вошла в меньшевистскую организацию и пыталась оформиться в самостоятельную партию, хотя из этого ничего не вышло.

На близких к плехановцам позициях, в рамках меньшевистской партии, стояла группа ярых оборонцев А. Н. Потресова и М. И. Либера, издававшая сборник «Самозащита». Это название отражало позицию этой меньшевистской группировки: она считала, что участие России в войне – дело справедливое.

Далее следовал меньшевистский «центр», возглавляемый Ф. И. Данном, И. Г. Церетели, Н. С. Чхеидзе. Эта группа именовала себя интернационалистами и на словах даже осуждала войну, но во второй половине марта, приняв на вооружение лозунг революционного оборончества («защита свободного отечества» от германского деспотизма), фактически пошла на поводу у А.Н. Потресова и его последователей.

На левом фланге меньшевистской партии стояла группа меньшевиков-интернационалистов во главе с Л. Мартовым и А. С. Мартыновым. Они достаточно резко критиковали все виды оборончества, разделяли общую меньшевистскую концепцию о «неготовности» России к социалистической революции.

На близких к мартовцам позициях, но вне меньшевистской организации стояла группа «внефракционных социал-демократов», издававших с апреля газету «Новая жизнь» (Н.Н. Суханов, В. А. Базаров и др.).

Таким образом, в рядах меньшевиков не было единства, но первые недели после Февральской революции это не мешало быстрому росту их организаций. «Кого только здесь не было! – писал впоследствии один из меньшевистских вожаков. – И старые члены партии, когда-то игравшие в ней заметную роль, но давно отошедшие от всякой работы и числившиеся, так сказать, в партийном резерве; и долголетние обитатели тюрем и ссылок; и молодежь, впервые революцией разбуженная к политической активности; рабочие и интеллигенты, студенты и солдаты… Было немало и карьеристов, смотревших на партию как на трамплин для продвижения вверх по социальной лестнице»[4]. «Освоить» всю эту пеструю массу было трудно и для крепкой партии, хорошо слаженной в организационном и идеологическом отношениях. А у меньшевиков в 1917 году не было ни того, ни другого.

Меньшевики выступали против лозунга «Вся власть Советам!» и свою задачу видели в «организации революционного давлений мелкобуржуазной демократии на буржуазную власть».

В первом коалиционном правительстве участвовали меньшевики: Церетели (министр почт и телеграфов), М.И. Скобелев (министр труда), во втором – Скобелев и А.М. Никитин (министр почт и телеграфов), в третьем – Никитин (министр почт и телеграфов и министр внутренних дел), Гвоздев (министр труда), П.Н. Малянтович (министр юстиции). Кризис коалиционной политики, неэффективность Предпарламента, где меньшевики пытались играть одну из главных ролей, внутрипартийная борьба подорвали авторитет меньшевиков среди населения страны.

При этом кадеты, эсеры и меньшевики откладывали реализацию своих программных положений до окончания войны и созыва Учредительного собрания. Меньшевики и эсеры были названы соглашательскими за счет их политики соглашательства с буржуазией.

Консервативный и либерально-демократический лагери – кадеты, меньшевики, эсеры - на протяжении 1917 года постоянно сотрудничали, а с мая месяца разделяли министерские посты и стали выступать единым лагерем в борьбе против радикальной части российского общества, возглавляемой большевиками. Таким образом, основные политические силы российского общества в послефевральский период постепенно разделилось на два лагеря: консервативно-либерально-демократический – кадеты, эсеры, меньшевики и радикальный – большевики.

 

123	Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: