Уровень пенсионного обеспечения населения Российской Федерации в 1990-е – начале 2000-х гг.

С началом рыночных реформ в России в 1992 г. получатели государственных трудовых и социальных пенсий как лица с фиксированными доходами неоднократно оказывались в положении объектов политических спекуляций. В этот период возникло несколько принципиально ошибочных тезисов, которые стали своеобразными ловушками для общественного сознания, повлиявшими в той или иной мере на действия российских законодателей и правительства в области реформы пенсионной системы. Эти тезисы активно использовались в так называемой «политической» социальной политике.

Тезис (ловушка) 1. Уровень пенсионного обеспечения в стране крайне низок, и пенсионеры в своей массе являются бедными.

Имеющиеся данные государственной статистической отчетности (табл. 1) не подтверждают данного тезиса. Напротив, гораздо более острой социальной проблемой для страны стала повышенная вероятность попадания в состав малоимущих бедных экономически активных граждан и молодежи.

В наиболее благоприятном положении оказались, как это можно было предположить и априори, работающие пенсионеры, имеющие возможность получать наряду с трудовыми пенсиями заработную плату. Доля малоимущих среди них оказалась в 2000 г. почти в 2 раза ниже доли малоимущих среди населения в целом, а доля крайне бедных – почти в 3 раза ниже.

Уровень малообеспеченности и бедности среди неработающих пенсионеров, естественно, выше, чем среди работающих пенсионеров. Вместе с тем в целом по данной их категории он оказался ниже, чем среди всего населения. Так, в 2000 г. доля малоимущих среди них оказалась ниже среднего показателя по стране в целом на 25%, а доля крайне бедных – соответственно на 43%. Относительно достаточным (на фоне сложившихся макроэкономических показателей) был уровень государственных трудовых пенсий у пенсионеров по старости: соответствующие доли нуждающихся и крайне бедных были ниже средних показателей по стране в целом на 36 и 45%.

Таблица 1

Относительная бедность среди пенсионеров в Российской Федерации [1]

*К малоимущим относится население (домашние хозяйства) со среднедушевыми доходами ниже величины прожиточного минимума.

**К крайне бедным относится малоимущее население (домашние хозяйства) с уровнем располагаемых ресурсов в 2 и более раз ниже величины прожиточного минимума.

Сложнее оказалась ситуация с получателями так называемых социальных (не трудовых) пенсий, в состав которых, помимо собственно «социальных пенсионеров», входят получатели пенсий по инвалидности и пенсий по случаю потери кормильца. Доля малообеспеченных и крайне бедных среди них в 2000 г. была выше, чем среди населения страны в целом. При этом следует отметить, что государству удавалось поддерживать относительно приемлемый уровень жизни инвалидов, в то время как уровень жизни получателей других категорий социальных пенсий действительно был заметно (приблизительно на 1/4) ниже, чем в стране в целом.

Финансово-экономический кризис 1998 г. принципиально не изменил соотношение между уровнями материального благополучия пенсионеров и населения страны в целом. После резкого роста в 1999 г. доли малоимущих и крайне бедных в 2000 г. в большинстве случаев произошло ее менее резкое сокращение. В результате в 2000 г. доли обеспеченных и крайне бедных домохозяйств в стране, в том числе и среди пенсионеров, оказались выше, чем в 1998 г.

Тезис (ловушка) 2. Пенсионеры в состоянии выйти из бедности (нуждаемости) только в том случае, если они будут проживать в семьях, где другие члены семей имеют относительно высокие уровни доходов.

Результаты обследования бюджетов домашних хозяйств в 1990-е гг. не подтвердили и этот тезис. Например, в декабре 1996 г. удельный вес домашних хозяйств с денежными доходами ниже прожиточного минимума среди домашних хозяйств одиноких пенсионеров составил 6%, в то время как среди домашних хозяйств без детей в целом – 15,7%.

Этот тезис опровергается также и данными табл. 1, на основании которых можно сделать вывод о том, что некоторые из категорий пенсионеров не только не являются «замыкающим» звеном, или аутсайдерами, по размеру получаемых доходов в домохозяйствах, но, напротив, выступают в роли их лидеров.

Тезис (ловушка 3). Поскольку уровень нуждаемости (бедности) пенсионеров в России ниже уровня нуждаемости (бедности) населения страны в целом, постольку мероприятия по индексации размеров государственных пенсий не должны рассматриваться в качестве безусловного приоритета социальной политики.

Данный тезис с идеологической точки зрения является прямо противоположным тезисам 1–2 и в принципе имеет право на существование, если принимать во внимание сложившиеся пропорции в экономике и социальной сфере страны.

Однако, согласно данным той же государственной статистической отчетности (табл. 2, график 1), уровень жизни пенсионеров в его абсолютном измерении (как соотношение между размерами государственных пенсий и прожиточного минимума пенсионеров) в России остается низким. В 2001 г. отношение среднего размера назначенных месячных пенсий к прожиточному минимуму пенсионера оказалось меньше 1 и не вышло на докризисный уровень, когда его значение стабильно превышало 1.

Таблица 2

Отношение размеров государственных пенсий к прожиточному минимуму пенсионеров в Российской Федерации

*По данным сборника Госкомстата «Социально-экономическое положение России. Январь – февраль 2003 года». М., 2003.

График 1. Динамика относительного размера назначенной месячной пенсии в Российской Федерации

В посткризисный период также ухудшилось соотношение между средней назначенной месячной пенсией и средней начисленной заработной платой. В 1993–1998 гг. средняя пенсия составляла не менее 1/3 средней заработной платы, что считалось достаточно разумным показателем. В течение 3-х посткризисных лет значение этого показателя после провала в 1999 г. (на 6,5 п.п.) стало постепенно повышаться, но так и не достигло упомянутой 1/3.

Таким образом, проблема поддержки уровня государственного пенсионного обеспечения в Российской Федерации действительно существует.