Переговоры –признак не слабости, а мудрости

 

Урегулирование конфликта – стратегия, направленная на “определенное компромиссное разрешение спора, которое, хотя и не полностью соответствует целям каждой из сторон, позволяет им достичь некото­рых, если не всех, первоначальных целей” (Митчелл). Обращаясь к этой стратегии, государство осущест­вляет политику, нацеленную на создание условий, позволяющих добиваться решения конфликта: возвра­щения к ситуации, существовавшей до его начала, принятия новых “правил поведения” или введения не­обходимых изменений и поправок в старые “правила”, способствующих достижению мира и согласия.

Отсутствие прогресса на пути урегулирования, заводящее конфликт в тупик, чаще всего является результатом традиционалистской ориентации руководства сторон на иерархические отношения. Тупик, нередко называемый “замораживанием” конфликта создает угрозу нового взрыва насилия, поскольку не­редко бывает, что в отсутствие сдвигов к урегулированию период затяжных переговоров, временных пе­ремирий и моратория на ведение боевых действий используется участниками конфликтов для того, чтобы накапливать оружие, обучать военные и полувоенные формирования, вести разведку и разрабатывать планы войсковых операций. При этом в пропагандистских целях утверждается, что будто бы Россия умышленно не идет на урегулирование, а ставит своей целью удержание в зависимости правительств со­ответствующих стран, угрожая им “управляемым” развитием конфликтов в сторону их обострения, Так создается “неоимперский” имидж России.

В зависимости от характера конфликта переговоры как средство урегулирования могут выполнять функции “согласования”, “компромисса” и “арбитражного решения”.

Согласование средствами переговоров становится необходимой процедурой в случае “конфликта ценностей”, когда без изменения представлений сторон друг о друге, их “конфликтных установок” в от­ношении факта несовместимости своих целей невозможно надеяться на разрешение конфликта и пре­одоление неизбежного в этом случае тупика, в котором оказываются стороны, социокультурно ориентиро­ванные на разные “правила игры”.

Именно в таком тупике оказался сейчас процесс урегулирования кризиса в Чеченской Республике. Жизни показала, что Хасавюртовские соглашения, подписанные в результате односторонних уступок фе­дерального Центра, являются не мирным соглашением, а документом о заключении перемирия. Известно, сто недостатком перемирия является его временный характер, отсутствие гарантий, обязательств и санк­ций за их неисполнение.

Важнейший вопрос определения стратегии урегулирования конфликтов – урегулирование его структуры. Базовым в чеченском конфликте стал конфликт между федеральным Центром и оппозицион­ными властями Чеченской Республики Ичкерия по вопросу о независимости Чечни. И в этом смысле диа­лог сторон в Хасавюрте был политически оправдан. Однако он игнорировал внутричеченский конфликт как дополнительный атрибутивный конфликт (конфликт целей). Ценой перемирия – помимо того, что демили­таризация зоны конфликта была понята как односторонний вывод всех федеральных сил, - стал отказ не только в поддержке, но и в каком-либо диалоге с прежними властями Чечни: Завгаевым, Автурхановым, Хаджиевым и др., а в широком смысле слова отказ со стороны федерального Центра в поддержке той части населения, которая, будучи в оппозиции к сепаратистам, выступала и выступает за территориаль­ную целостность России. Никто еще не изучал, какое влияние на поведение населения Северного Кавказа окажет это обстоятельство.

В результате основная идея Хасавюрта – отложенное решение о статусе – не наполнилась эконо­мическим, социальным, культурным, наконец, политическим и правовым содержанием. И в этом смысле ситуация остается “замороженной”, хотя около “холодильника” временами заметны передвижения раз­ного рода политических фигур.

 

Феномен сепаратизма

 

Самоопределение, особенно для этнических групп, - это прежде всего право на участие в более широком общественно-политическом процессе. Сепаратизм же в его этническом варианте – выход из су­ществующей системы или ее разрушение с целью оформления государственности для отдельной этно­культурной общности. Для сепаратистов самоопределение – всегда отторжение общего государства, по­литическое и культурное разделение.

Образование современной системы государств, в том числе и на основе бывших колониальных империй, произошло не благодаря, а вопреки этническому сепаратизму. Каждый раз борьба политических активистов или вооруженных группировок от имени этнических групп за выход из существующих государ­ственных образований и создание новых государств заканчивалась кровавыми конфликтами и массовыми насильственными перемещениями населения. Фактически ни один случай вооруженного сепаратизма не закончился достижением политической цели. А там, где сепаратизм существует только в политической форме, его сторонники десятилетиями не могут добиться согласия большинства населения на разруше­ние общего государства.

“Многонациональность” как идеологическая основа сепаратизма появляется не там, где этниче­ское разнообразие в изобилии, а там, где среди меньшинств есть достаточное число интеллигенции и по­литических активистов, желающих стать доминирующим большинством (на языке сепаратистов – “до­биться национального освобождения”). В этом смысле социалистические страны создали прекрасный материал для сепаратизма.  

Видимо, пришло время осознать, что повешенное на стену ружье стреляет не только в последнем акте. Попавшее в руки граждан оружие оказывается основным условием превращения политического ло­зунга сепаратизма в открытое насилие, совладать с которым крайне трудно, а изъять оружие – еще труд­нее.

Сепаратизм питает внешняя диаспора, которая всегда склонна оказывать эмоциональную и фи­нансовую поддержку наиболее интригующим и рискованным проектам на “исторической родине”. Тем более что большинство симпатизирующих никогда на этой родине не жили и жить не собираются.

Сепаратизм не стал бы глобальной проблемой, если бы не служил орудием соперничества госу­дарств и средством геополитической инженерии. Этот момент присутствовал и в прошлом, когда после Первой мировой войны Вильсон, Клемансо и Ллойд Джордж, ползая по географической (!) карте, “самооп­ределяли” народы Юго-Восточной Европы или когда в период Второй мировой войны Сталин и другие победители меняли границы под тем же самым лозунгом. Теперь настала пора победителей в холодной войне навязывать свою волю внешнему миру через очередные этнические самоопределения. Заметим, что никогда в истории поборники этого принципа не применяли его в отношении собственных государств, если это не касалось расширения их границ.

 

Пути решения кризиса

 

Бандитизм стал доходной формой политической борьбы и бизнеса. В комплексе это можно на­звать этнобизнесом. В республиках Северного Кавказа продолжается рост безработицы и обнищания среди местного населения.

В основу российской политики на Кавказе должны быть заложены следующие элементы:

1. Познание и последовательное обеспечение на практике единства интересов народов России и всего Кавказа. Развитие взаимоотношений между государствами в кавказском регионе на взаимовыгодной, равноправной, партнерской основе, на базе взаимного доверия и открытости;

2. Исключение силовых методов при решении спорных вопросов между отдельными этносами и со стороны государства. Подписание меморандума о ненасилии. Проявление гибкости и доб­рой воли в поисках решения назревших проблем;

3. Соблюдение прав личности независимо от национальной принадлежности, в том числе право на выбор собственной культурной идентичности и право на удовлетворение интересов и за­просов, связанных с этнической принадлежностью;

4. Коренное изменение криминальной обстановки в регионе.

Главная цель кавказской политики Российской Федерации – обеспечить межнациональное согла­сие, мир, экономическое благополучие, использование и развитие общего культурно-исторического на­следия народов на основе всестороннего учета, согласования и реализации интересов каждого из них.

В отношении Чечни наиболее разумной представляется гибкая и сбалансированная стратегия, избегающая форсированных решений и оставляющая для России возможность использования различных рычагов воздействия на чеченское руководство. Это предполагает:

а) в сфере транспортировки нефти – согласие на полное восстановление и работу нефтепровода через Чечню;

б) в финансовой области – поиск средств для Чечни, в том числен и совместный с целью под­держки социально значимых сфер (пенсии, здравоохранение, образование, правоохранительная система). При этом добиваясь признания соответствующих социальных законов РФ и оговариваемых федеральным Центром условий использования и контроля средств;

в) совместная разработка и реализация программ первоочередных мер по восстановлению и раз­витию Чеченской Республики;

г) в миротворческой сфере – готовность к продолжению переговоров об основах взаимоотношений с Чечней на основе согласованных и подписанных соглашений и договоров.

Кавказ устал от противостояния и конфликтов, от неопределенности и непоследовательности, от беспомощности власти при всесилии бандитов и воров. Поэтому крайне важны единство и активность со­зидательных сил на Кавказе, а созидание и мир здесь невозможны на основе антироссийских настроений.

В нашей чеченской политике должны быть отражены принципиальные, общие подходы к урегули­рованию взаимоотношений с этой республикой. В нынешних условиях особое значение, с этой точки зре­ния, т.е. с точки зрения позитивного развития двусторонних отношений между федеральным Центром и органами власти Чечни, имеют следующие соображения:

- - твердое и согласованное подчеркивание в выступлениях политических и государственных деяте­лей всех эшелонов власти, в средствах массовой информации мысли о том, что полнокровное, финансовое, экономическое, социальное, гуманитарное сотрудничество с Чечней предполагает признание последней своего вхождения в состав РФ, а через нее и во все мировое сообщество с его общепризнанными международными правовыми нормами и правами.

Не надо заигрываний (можно доиграться!): никакое местное шариатское право (при всем уважении к национальным традициям) не может стоять выше международного. Одновременно мы должны быть го­товы на основе соблюдения принципа территориальной целостности Российского государства предоста­вить Чеченской Республике самую широкую самостоятельность, самую широкую автономию в решении важнейших вопросов собственного национального развития в рамках территории нашего государства, за­крепив это, быть может, специальным федеральным законом;

- безусловную реализацию достигнутых договоренностей по восстановлению экономики и соци­альной сферы по выплате пенсий и пособий чеченским гражданам РФ необходимо рассматри­вать в самой тесной связи с результативностью усилий руководства Чеченской Республики, направленных на ее демилитаризацию, защиту прав человека, в том числе русской части на­селения, укрепления общественной безопасности, борьбу с преступностью;

- важнейшее условий позитивного решений российско-чеченской проблемы – это ликвидация нынешнего реального статуса Чечни как своего рода заповедника российской и международ­ной преступности, как фактического криминального центра Северного Кавказа, да и всего юга Росси (включая наркобизнес, торговлю оружием и даже людьми). С этой целью необходимы как оказание конкретного содействия чеченским лидерам в попытках обуздать действий откро­венно преступных групп, включая ваххабитов, так и осуществление плана надежного прикры­тия границ и путей сообщения с Чечней. Такого прикрытия, которое, с одной стороны, сущест­венно ограничило бы возможности территории Чечни, а с другой – минимизировало бы реаль­ную опасность экспорта оттуда гражданской междоусобной войны, если она там запылает, на сопредельные территории, особенно на Дагестан и Ингушетию.

Иначе говоря, наша политика в этой самой горячей точке Кавказа, юга России должна сочетать планомерные, рассчитанные на долговременную перспективу, действия по изменению объективных об­стоятельств, породивших сам российско-чеченский конфликт, с эффективным оперативным вмешательст­вом в развитие событий, в том числе в случае необходимости и с применением разнообразных, но исклю­чительно защитных силовых мер.

Интересы России, всех народов Кавказа, безопасное и устойчивое развитие этого уникального региона требуют от всех участников кавказской политики ответственных и верных шагов. Путь, по кото­рому идет сегодня Кавказ и выстраивается кавказская политика, требует существенной корректировки. Иначе Кавказ не реализует в ХХ1 веке свой потенциал, а будет занят конфликтами. Это не в интересах народов Кавказа, это не в интересах России.

 

Итак, между чеченской и Кавказской войнами обнаруживается очень мало типологической общно­сти за пределами того круга признаков, которые всегда и везде составляют понятие “война”. Трагедия в Чечне еще раз показала: если что-то и повторяется в истории, так это ее неповторимость. Речь идет от­нюдь не о бесполезности исторического опыта – пренебрежение им по невежеству или умыслу со стороны Кремля явилось одной из предпосылок случившегося. Однако дело грозит обернуться еще большей ката­строфой, если вдруг российских лидеров потянет в другую крайность – превратить историю Кавказской войны в современную политическую партитуру, требующую “правильного”, “классического” исполнения. Теперь уже и в коридорах власти звучат –то ли как спасительная молитва, то ли как рецепт “научного управления обществом” – призывы учитывать опыт Х1Х в. При этом никто не может только объяснить, как его “учитывать” на пороге третьего тысячелетия, когда все кардинально изменилось и продолжает изме­няться с головокружительной скоростью. Не все то, что эффективно сработало 200 лет назад, годится для нашего времени. И наоборот, не все то, что не получилось тогда, обречено на неуспех сейчас. Глупо было бы вновь “обжигаться на молоке№, зная, насколько оно горячо, но ненамного умнее “дуть на воду”, когда она и без того холодная. В жизни народов и государств нет абсолютных, неподвластных времени кон­стант. Мы заведомо исключаем чеченцев из этого правила, повторяя модный ныне тезис об их особом, пребывающем в веках “менталитете”.

 Очевидно, (нельзя, да и не выйдет) жить без прошлого. Однако жить в прошлом тоже не стоит, тем более перед лицом небывалых по сложности и драматичности вызовов Настоящего и Будущего. Не в этом ли бесценный урок истории?!

По существу, Россия на кануне нового тысячелетия стоит перед развилкой. Решается вопрос, по какому пути ей предстоит идти и какой облик она примет в XXI веке. Хотелось бы, чтобы в этом выборе как можно меньше было “силовых” аргументов и больше – достижения взаимоприемлемых договоренно­стей. Чтобы звание “профессиональный миротворец” было самым почтенным в нашем обществе, после звания учителя и врача и тогда, уверенна, с Россией все будет в порядке.

 

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

 

1. Возня политиков на “троне богов” / Р.Ж. Абдулатипов – министр РФ // “Независимая Газета” 26.06.99г.

2. Дегоев В. Чеченская война: рецидив или феномен // “Независимая Газета” 17.09.99г.

3. Максаков И. Чечню готовят к миру // “НГ-Регионы” №2, 25.01.2000г.

4. Северокавказские жернова / В.А. Печенев – проф., доктор философ. наук // “Независимая Газета” 12.02.99г.

5. Требуются конфликтологи / В.Ю. Зорин – предс. комитета ГД по делам национальностей // “Независи­мая Газета” 27.04.99г.

6. Феномен сепаратизма / В.А. Тишков – проф., дир. ин-та этнологии и антропологии // “Независимая Газета” 28.07.99г.

⇐ Предыдущая12

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: