 |
Глава 2. Кавказская тематика в творчестве А.С. Пушкина
|
|
|
|
Кавказ и Пушкин
Кавказ издавна привлекал многочисленных путешественников, ученых, писателей, русских и иностранных, оставивших много воспоминаний, заметок, монографий о быте, культуре, языке народов Кавказа. Правда, до Пушкина мотивы о Кавказе редко и поверхностно затрагивались в русской литературе. Кавказ был тогда мало изученным краем, и только изредка в стихотворениях М.В. Ломоносова, В.А. Жуковского, Г.Р. Державина встречались упоминания о нем.
В начале XIX века появилось первое произведение о Кавказе - роман Нарежного "Черный год или горские князья". С 1818 года часто бывал на Кавказе А.С. Грибоедов, восхищавшийся природой Кавказа, о чем свидетельствуют такие его произведения, как "Дележ добычи", "Грузинские ночи", "Хищники на Чегеме". [2, с.312]
В 1822 году появилось первое крупное произведение А.С. Пушкина о Кавказе - "Кавказский пленник". Поэма дала мощный толчок развитию кавказских мотивов в стихотворных и прозаических произведениях. С этого времени кавказская тематика приобретает широкую популярность в русской художественной литературе. [7, с.127]
"С легкой руки Пушкина Кавказ сделался для русских заветною страною не только широкой раздольной воли, но и неисчерпаемой поэзии, страною кипучей жизни и смелых мечтаний! Муза Пушкина как бы осветила давно уже на деле существовавшее родство России с этим краем", - писал Белинский. [8, с.220]
После Пушкина тема Кавказа встречается у Бестужева-Марлинского, Полежаева, особенно ярко у Лермонтова и Толстого. Белинский говорил: "Кавказ - эта колыбель поэзии Пушкина - сделался потом и колыбелью поэзии М.Ю. Лермонтова".
Кавказ с его природными богатствами и красотами, с его величавыми снежными вершинами, живописными ущельями не мог не привлечь к себе творческое воображение великого русского поэта А.С. Пушкина. Пушкин был на Кавказе дважды; эти поездки сыграли большую роль в его жизни и творчестве.
|
|
|
Первое его путешествие состоялось в 1820 г., во время ссылки. Поэт полюбил этот край чудной природы, и кавказская тематика сразу же заняла в творчестве поэта большое место. Этому содействовала вторая поездка на Кавказ весной 1829 года. Результатом этих двух поездок Пушкина явился ряд произведений: "Кавказский пленник" (1822), "Кавказ" (1829), "Обвал" (1829), "Монастырь на Казбеке" (1829), "На холмах Грузии лежит ночная мгла" (1829), "Путешествие в Арзрум" (1836).
Находясь на Кавказе, Пушкин видел, как унижены и жестоко эксплуатируемы горцы царскими сатрапами.
мая 1829 года Пушкин находился в окрестностях Владикавказа, где был свидетелем осетинских обрядов, описанных в "Путешествии в Арзрум". "Я посетил один из аулов и попал на похороны. Около сакли толпился народ. На дворе стояла арба, запряженная двумя волами. Родственники и друзья умершего съезжались со всех сторон и с горьким плачем шли в саклю, ударяя себя кулаками в лоб. Женщины стояли смирно. Мертвеца вынесли на бурке, положили его на арбу.
Один из гостей взял ружье покойника, сдул с полки порох и положил его подле тела. Волы тронулись. Гости поехали следом. Тело должно было быть похоронено в горах, верстах в 30 от аула. К сожалению, никто не мог мне объяснить сих обрядов.
Осетинцы самое бедное племя из народов, обитающих на Кавказе; женщины их прекрасны.
Перед глазами Пушкина проходила тяжелая жизнь горцев. Свое отношение к ним Пушкин выразил в стихотворении "Кавказ":
Так буйную вольность законы теснят,
Так дикое племя под властью тоскует;
Так ныне бесправный Кавказ негодует,
Так чуждые силы его тяготят.
|
|
|
Одним из первых в Осетии, кто по-настоящему оценил значение А.С. Пушкина, был родоначальник осетинской художественной литературы Константин Леванович Хетагуров.
Для Коста было дорого творчество Пушкина, и он его высоко ценил. Об этом свидетельствует ряд высказываний Коста о Пушкине, цитирование отрывков из произведений Пушкина. Так, например, в письме к А.Я. Поповой от 3 июня 1886 г. он цитирует стихотворение Пушкина: "Я помню чудное мгновенье. "
В 1888 г. в газете "Северный Кавказ" был напечатан фельетон осетинского поэта "Владикавказ", в котором упоминается поэма Пушкина "Кавказский пленник".
В своей поэме "Чердак" герой вспоминает слова из "Медного всадника" - "Люблю тебя, Петра творенье".
В письме к А. Цаликовой Коста также цитирует слова из этой же поэмы: "Бываю иногда в театре, хожу во второй ряд " назло надменному соседу". [2, с.84]
Казалось странным, что Коста, любивший и знавший творчество А.С. Пушкина, не посвятил ему ни одного стихотворения. Но теперь исследователь творчества К. Хетагурова Н. Джусоев в статье "Русские писатели в оценке К. Хетагурова" убедительно доказал, что стихотворение "Салам" ("Привет") посвящено А.С. Пушкину в день 100-летия со дня его рождения.
Стихотворение "Салам" перекликается с пушкинским "Памятником". Адресат стихотворения назван "создателем славы наших гор". Коста обращается к нему, как к великому человеку, прожившему 100 лет.
Коста просит извинить свое "бессильное слово", просит, как младший старшего. Вот как звучит подстрочный перевод стихотворения "Салам".
Не дал нам бог благословенья,
Наши головы уже не в нашей воле
И хорошо сказать не можем
Тебе, но прости нам это.
Наш разум - короток, сердце подавлено горем,
Как усталый человек, бессильно наше слово.
Ты слишком велик, чтоб быть отцом нашего народа, Наши горы недостойны тобой, им созданной славы.
Твоя жизнь будет жива, пока будет жить род людской.
Твоя жизнь уже теперь равна 100 жизням.
На земле ты совершил все славные дела,
Свою башню ты воздвиг
Последняя строка стихотворения "Салам" является прямой перифразой строки "Памятника": "Я памятник себе воздвиг." Стихотворение от начала до конца свидетельствует о том, что оно является приветствием великому человеку и что этот человек является для автора высшим авторитетом в искусстве, автор считает его другом своего народа, обращается к нему от имени народа, чтобы поведать о горестях народа и выразить народную любовь к нему. В стихотворении легко заметить перекличку с основными мыслями "Памятника" Пушкина (мысли о бессмертии, о принадлежности славы поэта народу, о близости поэта к народным массам и т.д.). [16, с.379]
|
|
|
Творчество А.С. Пушкина доступно и понятно и ребенку, и старику, и грамотному человеку, и человеку без образования. Нет вычурности, заумности. Восхитительные строчки его стихотворений сами ложатся на память! Пушкин является частью национальной культуры и истории. Может ли устареть культура и история? Пушкин вне времени, его поэзия искренняя, завораживает легкостью изложения и глубиной чувств. И как ни странно, находит отклик в наших душах! Мы тоже можем так чувствовать и любить, вот только выразить так не можем.
Гениальное всегда сочетается с актуальным. Гениальное - не может быть не актуальным. Пушкин всегда актуален.
Тема Кавказа, как известно, имеет давние традиции в русской литературе. Тема Кавказа была актуальна и во времена А.С. Пушкина, актуальна она и сейчас. Исторически так сложилось, что отношения России с кавказскими горскими народами складывались совсем непросто. Кавказская проблема всегда волновала самые широкие круги российской общественности. Кавказ всегда был одной из основных сфер политических интересов для России.
Впервые появившись в произведениях декабристов, тема Кавказа нашла свое художественное развитие у А.С. Пушкина, А.С. Грибоедова, А.П. Марлинского, М.Ю. Лермонтова, Л.Н. Толстого. Как писала газета "Кавказ" в конце XIX века, русские писатели впервые "воспели неувядаемую прелесть Кавказа, семейный и общественный быт горцев, суровые патриархальные обычаи. любовь их к свободе, мощь духа.".
Как известно, Пушкин был на Кавказе два раза. Первый раз в июле-августе 1820 года в Пятигорске, Кисловодске и других поселениях Кавказских Минеральных вод. Второй раз в 1829 году из Северного Кавказа по Военно-Грузинской дороге перешел в Грузию. Впечатления от поездок нашли глубокое отражение в творчестве Пушкина.
|
|
|
Поэт, глубоко русский и, несомненно, желавший победы своим соплеменникам, стремится быть предельно объективным в описании "драчливых" горцев.
Первое художественное воплощение кавказских впечатлений Пушкина - эпилог поэмы "Руслан и Людмила". Беловой автограф его имеет пометку: "Эпилог поэмы Руслан. Кавказ, 26 июля 1820". Этот день (по новому стилю - 7 августа) и следует, видимо, считать датой открытия кавказской темы в творчестве Пушкина. Вот грандиозная картина Большого Кавказа, открывшаяся взору поэта со склонов Машука и Бештау:
Забытый светом и молвою,
Далече от брегов Невы,
Теперь я вижу пред собою
Кавказа гордые главы.
Над их вершинами крутыми,
На скате каменных стремнин,
Питаюсь чувствами немыми
И чудной прелестью картин
Природы дикой и угрюмой…
В письме к брату Льву от 24 сентября 1820 года Пушкин прямо называет географические ориентиры: "Жалею, мой друг, что ты со мною вместе не видел великолепную цепь этих гор; ледяные их вершины, которые издали, на ясной заре, кажутся странными облаками, разноцветными и недвижными; жалею, что не всходил со мною на острый верх пятихолмного Бештау, Машука, Железной горы, Каменной и Змеиной".
Здесь же, под сенью покоренного Бештау, Пушкин пережил минуты вдохновения, работая над "Кавказским пленником". В посвящении к поэме, обращенном к Николаю Раевскому-младшему, он вполне определенно говорит, где возник замысел поэмы.
…Где пасмурный Бешту, пустынник величавый,
Аулов и полей властитель пятиглавый,
Был новый для меня Парнас.
Забуду ли его кремнистые вершины,
Гремучие ключи, увядшие равнины,
Пустыни знойные, края, где ты со мной
Делил души младые впечатленья;
Где рыскает в горах воинственный разбой,
И дикий гений вдохновенья
Таится в тишине глухой?
Поэма "Кавказский пленник" была задумана на Кавказе. А писал ее Пушкин в Гурзуфе, Кишиневе, Каменке и Киеве около шести месяцев. Первоначально поэма имела название "Кавказ". Свою романтическую поэму Пушкин посвятил, как было уже сказано выше, Н.Н. Раевскому-младшему, с которым еще недавно проводил на Минеральных Водах "милые сердцу дни":
Прими с улыбкою, мой друг,
Свободной музы приношенье:
Тебе я посвятил изгнанной лиры пенье
И вдохновенный свой досуг.
|
|
|
Сюжет поэмы, в подражание властителю дум Байрону, отразил модную в те времена тему любви европейца к девушке из племени, не тронутого цивилизацией. В образе разочарованного пленника Пушкин хотел изобразить то равнодушие к жизни и ее наслаждениям, ту преждевременную старость души, которые сделались отличительными чертами молодежи его времени. Герою противопоставлена "цельная, исполненная любви и самопожертвования натура черкешенки".
"Черкесы, их обычаи и нравы занимают большую и лучшую часть моей повести", - признавался Пушкин своему кишиневскому издателю В.П. Горчакову. Поэта привлекает в горцах их любовь к свободе, мирный труд и гостеприимство, национальные песни.
Пушкин не идеализировал горцев. Да, чеченцы и черкесы живут явным разбойничеством, в каждом из них "таится коварный хищник", с детских лет их мужчины готовятся к бранной жизни, "к войне заранее приучаясь". Настоящий "черкес оружием обвешен". И все это подчинено одной задаче: ловко и быстро убить "чужака", "в ночном мраке" напасть на казачью станицу, увести в горы отару овец или табун лошадей, притащить на аркане пленника и потом получить за него выкуп. Характеристика неприглядная, но справедливая, и в то же время в ней нет осуждения. Почему? Во-первых, потому что обычаи любого народа необходимо уважать; а, во-вторых, чеченцы и черкесы (Пушкин их, кажется, не различает) жили на своей земле и враждовали лишь с "непрошенными гостями". Поэт особо подчеркивает, что воинственный дух горца сразу же исчезал, когда к нему обращался за помощью мирный странник, усталый путник:
Тогда хозяин благосклонный
С приветом, ласково, встает
И гостю в чаше благовонной
Чихирь отрадный подает.
Мысль об интересе и уважении Пушкина к обычаям народов хотелось бы особенно подчеркнуть. Обычай - это память народа, память нации, а в памяти - "самостоянье человека и все величие его".
Благодаря "поэме "Кавказский пленник", русское общество познакомилось с Кавказом, давно уже знакомым по оружию". Описания дикой воли, разбойнического героизма и домашней жизни горцев дышат "чертами ярко верными". Необычный экзотический мир Кавказа, незнакомая речь и нравы горцев воспринимались поэтом как особенный романтический мир, как романтическое там. Интересно, что сама жизнь "помогала" романтизму - Пушкин поселился в стоящем на отшибе доме Инзова и остался там жить после землетрясения, в полуразрушенном доме, окружённом запущенным разросшимся виноградником и пустырём. Всё это точно соответствовало образу "беглеца", "добровольного изгнанника", каковым себя Пушкин в то время ощущал. Кстати, сохранились пять (!) редакций текста поэмы (от черновиков до чистого текста), которые тщательно изучены пушкинистами. Исследования литературных критиков показали, что в первоначальном варианте поэма начиналась с эпизода пленения героя, причем ясно говорится, что он пленён не в бою как русский офицер, а был простым путником, странником ("слабый питомец нег"). Черновики непринципиально отличаются от чистовых редакций поэмы, поэтому можно утверждать, что герой "Кавказского пленника" в представлении Пушкина именно путник:
Отступник света, друга природы
Покинул он родной предел
И в край далёкий полетел
С весёлым призраком свободы.
В своем отзыве о "Кавказском пленнике" Белинский писал: "Какие же действия должны были произвести на русскую публику эти живые, яркие, великолепно-роскошные картины Кавказа при первом появлении в свет поэмы!"
Лучшая критика, какая когда-либо была написана на "Кавказского пленника", принадлежит самому же Пушкину. В "Путешествии в Арзрум" находятся следующие слова, написанные им через семь лет после издания "Кавказского пленника": Здесь я нашел измаранный список "Кавказского пленника", и, признаюсь, прочел его с большим удовольствием. Все это слабо, молодо, неполно; но многое угадано и выражено верно. Сам не понимаю, каким образом мог я так верно, хотя и слабо изобразить нравы и природу, виденные мною издали". Как видим, Пушкин особенно оценил в поэме "верность" изображения. Не знаем, к какому времени относится следующее суждение Пушкина о "Кавказском пленнике", но очень интересно как факт, доказывающий, как смело умел Пушкин смотреть на свои произведения: "Кавказский пленник" - первый неудачный опыт характера, с которым я насилу сладил; он был принят лучше всего, что я ни написал, благодаря некоторым элегическим и описательным стихам. Но зато Александр, Николай Раевские и я, мы вдоволь над ним посмеялись".
В "Кавказском пленнике" мы можем найти прямые указания на сходство Пушкина и его героя:
Ты здесь найдёшь воспоминанья,
Быть может милых сердцу дней,
Противуречия страстей,
Мечты знакомые, знакомые страданья
И тайный глас души моей.
Но в письме к В.П. Горчакову (октябрь-ноябрь 1822 г.) Пушкин написал следующее: "Характер Пленника неудачен; доказывает это, что я не гожусь в герои романтического стихотворения. Я в нём хотел изобразить это равнодушие к жизни и к её наслаждениям, эту преждевременную старость души, которые сделались отличительными чертами молодёжи 19-го века". Следовательно, "пленник" - это образ обобщённый, образ "героя романтического стихотворения".
Самым свежим и значительным из того, что было сказано о "Кавказском пленнике" современником Пушкина, было суждение П.А. Вяземского. Вяземским впервые была поставлена важнейшая для новой литературы проблема - проблема современности героя. По убеждению критика, высокая поэзия может быть не только лирическим откликом поэта на актуальные современные вопросы и темы, но и отражением современной общественной жизни и ее противоречий в создании современных человеческих характеров. В главном герое "Кавказского пленника" Вяземский увидел отражение черт, свойственных целому поколению, характер, обобщающий настроения и чувства современной молодежи, активность и энергия которой скованы вынужденным бездействием:". подобные лица часто встречаются взору наблюдателя в нынешнем положении общества. волнение без цели, деятельность пожирающая, неприкладываемая к существенному; упования никогда не совершаемые и вечно возникающие с новым стремлением - должны неминуемо посеять в душе тот неистребимый зародыш скуки, приторности, пресыщения которые знаменуют характер Child-Harold, Кавказского пленника и им подобных".
В поэме много описаний великолепной природы Кавказа.
Великолепные картины!
Престолы вечные снегов,
Очам казались их вершины
Недвижной цепью облаков,
И в их кругу колосс двуглавый,
В венце блистая ледяном,
Эльбрус огромный, величавый,
Белел на небе голубом.
Пушкин любил свою кавказскую поэму. "…Отеческая нежность не ослепляет меня насчет "Кавказского пленника", но, признаюсь, люблю его, сам не зная за что, в нем есть стихи моего сердца".
История героя поэмы, попавшего в плен к черкесам, заимствована Пушкиным из рассказов людей, с которыми встречался на Кавказе, а также из литературных источников. Достойно внимания и то обстоятельство, что оказавшись на Кавказе девять лет спустя, Пушкин в "Путешествии в Арзрум" вновь упомянул историю, положенную в основу его первой южной поэмы, как типичную: на… "вершинах ползали чуть видные стада и казались насекомыми. Мы различили и пастуха, быть может, русского, некогда взятого в плен и состарившегося в неволе".
Синтезируя отдельные настроения, Пушкин создал более сложный и более психологически достоверный характер. Пленник не просто поддаётся романтическим настроениям, он в самом деле охладел к любви, окаменел душой, в самом деле разочарован и т.д. Пленник хладнокровно отнёсся к смерти "черкешенки", его спасительницы:
Всё понял он. Прощальным взором
Объемлет он последний раз
Пустой аул с его забором…
По поводу этого эпизода читатели высказывали неудовольствие, всем хотелось счастливой развязки. Но в том и художественная сила поэмы, что романтизм Пленника не в его настроениях, а в сути его характера, романтизм порождает не только романтические чувства и мысли, но и реальные поступки. Такой герой был новым и непривычным для читателя.
Пушкин иронически отвечал читателям, желавшим счастливой развязки, в письме П.А. Вяземскому от 6 февраля 1823 г.: "Другим досадно, что Пленник не кинулся в реку вытаскивать мою Черкешенку - да, сунься-ка; я плавал в кавказских реках, - тут утонешь сам, а ни чорта не сыщешь; мой пленник умный человек, рассудительный, он не влюблен в Черкешенку - он прав, что не утопился".
В "Кавказском пленнике" в русской литературе явился новый герой, герой своего времени и новый жанр "лирической поэмы", "романтической поэмы". [14, с.98]
|
|
|
